Мне, честно говоря, в то время было наплевать на истинные причины такого поведения тварей. Я лишь про себя молилась, чтобы нас не заметили, потому что при новой стычке гарантированно погиб бы кто-нибудь еще, а на тот день было предостаточно смертей.
После того как я с трудом отбилась от Дьюка, порывавшегося зашить мою простреленную руку, кое-как залечила рану при помощи сердца хакатури, смыла кровь и выпила изрядную долю отвратительного синего пойла, что вовремя подсунула мне Джорджия, мы отправились прочь от места, что на какое-то время стало домом для Джареда и всех его людей. Пока я занималась лечением, а Джо помогала мне с этим, Главный и еще несколько мужчин быстро осмотрели местность, чтобы убедиться, что нас не поджидает засада пришельцев. Похоже, все они убрались восвояси, и я лишь надеялась, что никогда не вернутся. Ведь их цель была достигнута.
Уверена, Алвин оказался в нашем мире неспроста. Не бывает таких совпадений. Я в них не верю. И сейчас мерзкий ублюдок должен быть уверен в том, что я мертва. У него ведь нет сверхъестественного зрения, и он просто не мог видеть, что на мне надета броня, которая спасла меня от смертельных ран. Если бы не она, пули, угодившие в грудь и живот, давно отправили бы меня на тот свет. Никакие сердца хакатури не в силах справиться с такими травмами, если не знаешь, как правильно применить кристаллы для лечения. А я знаю слишком мало способов, а спрашивать о большем у доктора Харпера или у Картера в свое время не видела никакого смысла. А так у меня осталась пара обширных гематом, которые на данный момент почти исчезли. Не знаю, в каком состоянии пулевое ранение, ведь с тех пор, как Дьюк перебинтовал руку, я ни разу не снимала повязку.
На то, чтобы выбраться с территории города, ушла большая часть ночи. И это с учетом того, что приходилось очень часто останавливаться, чтобы дети могли передохнуть. И пусть среди них нет совсем уж малышей, это не отменяет того обстоятельства, что юные участники нашей группы устают чаще и быстрее других. Помимо меня, Джо, Джареда, Дьюка, Жана и Гейла, с нами идут девять детей от семи до пятнадцати, шестеро мужчин и четыре женщины. Не знаю, сколько всего людей было в подчинении Купера, но тех, кто остался в живых, невероятно мало. Из женщин, с которыми мы с Джо делили спальню, выжила только одна. Что случилось с остальными, страшно представить. Их лица постоянно мелькают перед мысленным взором. Чаще остальных я вижу Молли. Друзьями нас назвать трудно, но мне жаль девушку. С ее уходом исчезла какая-то часть того, что связывало меня с прошлым. Ведь из тех, кого я знала после наступления конца света, не осталось практически никого. Мысли о Мэйсоне, Томасе, Брендане и Скотте постоянно возвращаются ко мне, и я не знаю, как избавиться от них.
Практически весь следующий день, что мы так же проводим в пути, я думаю о них, о папе и… о Картере. На душе невероятно больно оттого, что все исчезло. Никто не в силах изменить произошедшее. Мертвых не вернуть, как и того, что было между мной и Картером. Мне лишь остается с болью осознавать, что я больше никогда не увижу его. Алвин наверняка уже добрался или в скором времени окажется в Эскамбии, где расскажет, что убил меня. И теперь, когда Картер будет думать, что меня больше нет, ему незачем будет пускаться по моему следу.
С одной стороны, это хорошо. Нас с Джо больше никто не ищет, и нам остается только разобраться с теми врагами, что ждут впереди, не опасаясь внезапного удара в спину. А с другой… где-то в глубине души я надеялась, что увижу его еще хотя бы раз. Скорее всего это стало бы последним, что я увидела бы в своей жизни, но я не могла заставить глупое влюбленное сердце отказаться от желания хотя бы раз забиться чаще от близости Картера. А теперь я уверена, что нам больше не суждено встретиться, и от этого не перестаю испытывать внутри отвратительную боль, от которой нет никакого спасения.
К вечеру, когда большая часть группы совершенно выбивается из сил, Джаред сворачивает с основной дороги, хотя ее трудно так назвать, ведь там практически не осталось и намека на то, что она когда-то существовала. Мы уходим в сторону бывшего машиностроительного завода, где, по словам Купера, можно будет переждать ночь, прежде чем утром отправиться в дальнейший путь. На вопрос Джо о том, безопасно ли там, Джаред дает весьма неопределенный ответ. На это место его навел Джексон, но это случилось еще до того, как взрыв от светового столба разнес все на своем пути. И нет ничего удивительного в том, что от завода тоже практически ничего не осталось. Нам приходится побродить еще пару часов, прежде чем удается найти спуск в подвальные помещения, вход в которые оказывается наполовину засыпан кирпичными обломками. На то, чтобы разобрать завал, уходит еще около часа, поэтому в укрытие попадаем после наступления темноты. Оставив несколько передних помещений позади, продвигаемся вглубь подвала. Джаред выбирает большое помещение складского назначения, после чего он и еще несколько мужчин проверяют целостность стен, отсутствие какой-либо опасности и запирают дверь изнутри. Люди с облегчением разбредаются по складу и устраиваются на ночлег. Отхожу к ближайшей от двери стене и сажусь, устало откинувшись на нее. Вытягиваю гудящие ноги, после чего снимаю броню, чтобы проверить состояние синяков, которые уже почти не болят. Быстро оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто на меня не смотрит. Женщины кое-как размещают детей на ночлег, мужчины устанавливают в центре стол, а на нем мощный фонарик, что светит в противоположную от меня сторону. Замечаю Джо, она помогает Дьюку распределить оставшиеся припасы. Джаред наблюдает за всем этим и о чем-то разговаривает с Гейлом и Жаном.
С облегчением выдыхаю и отвожу от всех внимание, направляя его на себя. Задираю футболку и осматриваю живот. Синяк стал зелено-желтого оттенка и уменьшился почти в два раза с тех пор, как я смотрела на него в последний раз. Со вздохом тянусь к рюкзаку, чтобы достать лечебную синюю жидкость и, наконец, избавиться от всех неприятных ощущений в уставшем теле.
– Помочь? – внезапно раздается рядом со мной, и я вскидываю голову, поспешно поправляя футболку.
Смотрю на стоящего в двух шагах от меня Джареда, он внимательно вглядывается в мои глаза.
– Я в порядке, – отвечаю негромко, удивляясь тому, как изможденно звучит мой голос. – Уже почти не болит.
Откручиваю крышку и делаю небольшой глоток противной теплой жидкости. Такими темпами я скоро сопьюсь. Ставлю бутылку рядом и вновь смотрю на так и стоящего на том же месте Джареда.
– В чем дело? – спрашиваю с подозрением.
Он качает головой, садится справа от меня и, следуя моему примеру, откидывается на стену. Смотрю на его профиль и с удивлением отмечаю, что, наверное, впервые за все время нашего знакомства я вижу Джареда уставшим. Пару минут сидим молча, потом он передает мне еду, которую мы поглощаем так же без разговоров, наблюдая за остальными. Меня начинает клонить в сон, но Джаред решает поговорить.
– Тот человек, который стрелял в тебя… его дочь ты убила?
Вздыхаю, вспоминая лицо Алвина в тот момент, когда он заметил меня и не раздумывая спустил курок больше одного раза. Но наше совместное прошлое не настолько богато на события, за которые Алвин мог бы настолько меня ненавидеть. А сразу следом перед мысленным взором возникает лицо Кеннета в тот момент, когда он выстрелил в лицо моему отцу и когда появился в гараже во время нашего с Джо побега. Этот человек готов на все, лишь бы было так, как он скажет. Не знаю, что он пообещал Алвину, но я уверена, тот пришел по приказу старшего Стренджа. Картер не стал бы посылать за мной этого слизняка, это не в его правилах. Картер пришел бы сам. И я удивлена, почему он этого не сделал. Кеннет запретил? Не знаю.
– Нет, – отвечаю на вопрос Джареда, – этот человек не имеет никакого отношения к Эскамбии.
– Эскамбии? – переспрашивает Купер.
В задумчивости киваю, размышляя о том, что стоит рассказать ему, а о чем умолчать.
– Так называется место, где живет Картер. И именно там были папа и Джорджия. Главный там Кеннет Стрендж, и он кто-то типа того, кто хочет спасти свой мир от гибели. Вот только его методы не всегда… адекватные. Думаю, он подослал Алвина. Ну, того, кто стрелял в меня.
Джаред в задумчивости потирает бровь, медленно кивает, после чего спрашивает:
– Этот Стрендж какой-то родственник Картеру? Отец?
– Старший брат, – сквозь внезапную горечь в горле тихо отвечаю я.
Джаред пытливо смотрит на меня.
– Его дочь ты убила?
Медленно киваю, мысленно возвращаясь к тому моменту, когда это произошло. Я совершила месть, но не испытала ни удовлетворения, ни ужаса по поводу этого действия. И до сих пор не испытываю. Никогда не думала, что убивать окажется так легко.
– Она была злобной мегерой, – безразлично сообщаю я. – А еще стояла между мной и Джо. Я сделала свой выбор.
Джаред понимающе кивает, да и что тут обсуждать, ведь мы уже говорили об этом при первой встрече после нашего с Джо возвращения.
– А этот Кеннет убил твоего отца? – спрашивает Джаред, продолжая смотреть на меня.
Тяжело сглатываю и киваю, но не даю себе вновь погрузиться в пучину отчаяния, поэтому отвечаю как можно поспешнее..
– Да. Папа должен был закрыть портал, но у него не вышло. Кеннет разозлился и… – не договариваю, но это и не нужно.
Между нами повисает тишина, в которой я слышу, как Джаред тихо вздыхает, прежде чем произнести:
– Мне жаль твоего отца.
Чувствую, как в уголках глаз скапливаются слезы, быстро-быстро моргаю, чтобы прогнать их. Сейчас я даже не обращаю внимания на внезапную заботу Джареда. Подтягиваю колени к груди и просто киваю, потому что не знаю, что ответить, чтобы не зарыдать. После небольшой паузы Джаред тихо произносит, будто сам себе.
– Похоже, вся их семья не без странностей…
Вскидываю голову и хмуро смотрю на него.
– Я тебе уже говорила, что Картер тут ни при чем, – произношу уверенно, удивляясь твердости, звучащей в голосе.