– Это правда ты? – спрашивает срывающимся голосом.
Киваю. Я так хотела этой встречи, а теперь не знаю, что сказать. Джош внимательно осматривает меня с ног до головы, его взгляд останавливается на татуировке, а потом переходит к моему лицу.
– Мы думали, ты умерла. – наконец говорит он.
– Почти. – произношу тихо.
– Жнецы умеют разговаривать? – удивляется он. А я вспоминаю, как тоже удивлялась этому открытию. – Ты ведь Жнец?
– Да. Меня превратили без моего согласия. Давай обсудим это потом? История очень длинная. Джош, я пришла просить у тебя помощи.
– Конечно. Все что угодно. – он наконец улыбается, его карие глаза светятся теплом.
Улыбаюсь в ответ. За всеми событиями, произошедшими за последние несколько месяцев, я и забыла, каково это – общаться с другом детства. А теперь я даже не могу его обнять. Да что там, даже прикоснуться не смогу, не причинив боли.
– Джош? Что случилось? – откуда-то из глубин дома слышится женский голос. Раздаются шаги, которые звучат все ближе.
Джош оборачивается, улыбка становится теплее, в глазах написана безграничная любовь. Лана подходит к нему, он обнимает ее за плечи, притягивая к себе. Она с тревогой смотрит на меня, словно хочет защитить его. Эти двое будто находятся в собственном мире, где царит любовь и покой. И тут являюсь я. Мне становится стыдно. Ной был прав, нужно было подождать, встретиться с другом потом.
– Ева, это правда ты?
– Да. Простите, что побеспокоила, но, думаю, мне лучше уйти. – поспешно отступаю в сторону двери, не забыв прихватить маску.
– Стой! – просит Джош. – Ева, мы поможем. Не уходи!
Несколько секунд раздумываю, а потом говорю:
– Мне нужно поговорить с Терезой Мартин.
– С доктором Мартин? – уточняет Лана. После моего кивка, говорит. – Я свяжусь с ней.
Так просто? Девушка без лишних вопросов и разговоров уходит прочь, а Джош поясняет:
– Доктор Мартин навещала нас в больнице после Спирали и сказала, что мы всегда можем рассчитывать на нее.
– Как ты Джош? Полностью оправился? – спрашиваю с беспокойством.
До этого мне особо некогда было переживать о нем, из-за этого чувствую себя ужасным другом.
– Да. На полное восстановление ушло три недели. Хорошее питание, свежий воздух и новые условия жизни помогли мне. – он усмехается, а потом становится серьезным. – Ева, спасибо тебе. Словами не передать мою признательность. Я обязан тебе жизнью. Ты чуть не умерла из-за меня, давая мне шанс на победу. И теперь ты другая. А я даже в знак благодарности не могу тебя обнять.
– Не стоит. Я бы сделала это еще раз, и еще. Ты заслужил все это. И я рада, что ты встретил любовь в том ужасном месте. А обо мне не волнуйся, я тоже не одна.
Чувствую, как краснеют щеки. Вспоминаю Ноя. Его поцелуи и объятия, нежные слова и прикосновения. Если со стороны мы выглядим даже в половину похожими на Джоша и Лану, когда они вместе, я безгранично счастлива.
Около получаса мы говорим обо все и ни о чем, к нам присоединяется Лана и говорит, что Тереза обещала прибыть как можно скорее. Когда раздается звонок в дверь, и девушка уходит встречать позднюю гостью, я поднимаюсь с места. Доктор Мартин заходит на кухню с выражением тревоги на лице, а когда видит меня, то вообще замирает без движения.
– Ева? – недоверчиво спрашивает она.
Краем глаза замечаю, как хозяева дома удаляются, оставляя нас наедине. Тереза проходит к столу и тяжело опускается на один из стульев. Я тоже сажусь.
– Ева, что случилось? С твоим отцом что-то… – тревожно шепчет она.
– Бишоп все мне рассказал про нава в Полигоне. – слова обрушиваются, как топор палача. Женщина застывает и со смесью страха и сожаления смотрит на меня. Молчит. Наконец я не выдерживаю. – Почему? Мы ведь тогда даже знакомы еще не были.
– Ошибаешься. Я многое знала о тебе. Твой отец даже в постели говорил только о тебе и твоей матери. – зло бросает женщина.
Меня передергивает от этих слов.
– Так значит это из-за него вы хотели избавиться от меня?
– Когда Саймон узнал, что ты собираешь пройти Испытание, он только и делал, что говорил о вашем воссоединении. Я хотела убрать тебя с дороги. – она небрежно пожимает плечами, а потом напрягается. – Ты рассказала ему?
Знаю, что должна злиться на нее, рассказать все Тренту, а лучше прибить, не разбираясь. Но я бы на ее месте тоже злилась и пыталась отстоять свое счастье. Поэтому у меня появляется другое решение. Но прежде, я должна узнать кое-что еще.
– Нет. – наконец отвечаю я. – И не скажу. Ответь, почему ты передумала потом? Ты ведь помогала мне сначала в столице, спасла от смерти, дав сыворотку. Зачем? Просто могла дать мне умереть.
Она тяжело вздыхает, плечи поникают, женщина отводит взгляд, словно ей стыдно.
– Я ужасно чувствовала себя после этого. По-настоящему раскаялась. Ведь я врач, и должна помогать людям, а не вредить им. – она выглядит действительно виноватой. – Сможешь ли ты простить меня?
– Уже простила. – вполне искренне отвечаю, а затем предлагаю. – Давай заключим договор?
– Договор?
– Да. Я молчу обо всем, что произошло тогда. А ты в свою очередь забираешь себе Саймона и следишь, чтобы он не приближался ко мне. Мне он не нужен, я не желаю иметь с ним ничего общего. Делай что хочешь: выйди за него замуж, окружи заботой, нарожай ему детей, только сделай так, чтобы он оставил меня в покое. Послезавтра, когда все закончится, я уйду. Пусть он меня не ищет.
Она грустно кивает. Мне непонятна такая реакция.
– Хорошо, я постараюсь. Но не все из этого списка можно выполнить.
– О чем ты?
С раздражением предвкушаю, как она скажет, что он никогда меня не отпустит, или подобный бред. Но она удивляет, причем весьма сильно.
– Жнецы не могут иметь детей, поэтому для Саймона ты навсегда останешься единственным ребенком. Чтобы он оставил тебя, тебе придется уйти на самое дно, где он не сможет тебя найти.
Ладно, вообще-то так я и собиралась сделать. Но вот…
– Жнецы не могут иметь детей? Почему?
Вообще я никогда не задумывалась об этом. В моих планах не стояло рождение детей. Наш мир для них не подходит. Но совсем скоро мы ведь собираемся его изменить. И тогда в будущем можно было бы подумать об этом, но теперь…
– Верно. Жнецы ведь по своей сути – мутанты. У них полностью перестроена структура ДНК. А репродуктивная функция просто уничтожена.
Ладно, как-нибудь переживу.
– Так мы договорились? – спрашиваю у Терезы и поднимаюсь на ноги, подхватив маску.
– Да. – она вздыхает, поправляя короткие темные волосы, и повторяет. – Да, я постараюсь удержать его подальше от тебя. Только, Ева, Саймон не должен узнать об этом разговоре.
– Разумеется. От меня точно не узнает.
Пожала бы ей руку, вот только в этом случае ее ударит электрический разряд. Прощаемся с Ланой и Джошем. Я благодарю их и обещаю навестить в ближайшее время уже не под покровом ночи. Выходим через главные ворота. Доктор Мартин уходит в одну сторону я – в другую. Спешу вернуться в особняк, пока меня не хватились.
Моим надеждам не суждено сбыться. Когда забираюсь в дом обратно через окно ванной комнаты на первом этаже и выхожу в коридор, из гостиной показываются две недовольные физиономии. Ной и Кейн. Обреченно вздыхаю и иду к ним.
– О чем ты, мать твою, только думала? – со злостью вопрошает Кейн.
– Все нормально. Я даже не встретила ни одного Жнеца. Зато поговорила с Джошем и убедилась, что у него все в порядке.
– Тебя могли поймать! – отрезает Кейн. – Где ты вообще раздобыла эту форму?
– В Лабораториях. – смотрю на Ноя, который выглядит отстраненно. – Ной?
Кейн тяжело вздыхает.
– Ладно. Я спать. Завтра поговорим.
Он уходит. Ной тоже поднимается и молча идет наверх. В каждом его движении сквозит разочарование. Это причиняет боль, но я все равно поговорю с ним, хочет он того или нет. Заходим в спальню, Ной становятся у окна и поворачивается ко мне, сложив руки на груди.
– Ты ведь обещала. – без эмоций говорит он. – Обещала мне не рисковать своей жизнью. Но все равно ушла. Одна. Туда, где кругом враги.
– Мне не грозила опасность. – мямлю я.
– Ты не могла этого знать! – грубо отрезает Ной. – Ева, так нельзя! Ты со мной. Ты должна доверять мне, но не доверяешь! Если и дальше так продолжится, у нас ничего не получится.
В шоке смотрю на него. А затем восклицаю:
– Это несправедливо! Ты тоже не доверяешь мне! Я говорю, что все в порядке, мне не грозила опасность, но ты будто не слышишь!
– Ты должна была разбудить меня и предупредить! – стоит на своем он.
– Ты бы меня не отпустил. – тоже складываю руки на груди.
– Да, вероятно, ты права. Но ты должна понять, я не могу потерять тебя. Ты сказала, что ты всегда со мной. Держи свое слово, чтобы я доверял тебе!
– Ной…
– Я устал. Поговорим завтра. – он подходит к кровати, а потом добавляет: – Я поговорил с Кейном, послезавтра на пустырь с тобой и Саймоном пойду я. Кейн останется со своими людьми.
Ной ложится на живот и отворачивается от меня. В груди селится неприятное чувство. Он прав. Во всем прав. Я снова вела себя глупо и необдуманно. Можно было отложить встречу с Джошем и Терезой на послезавтра, а я… как всегда.
23. Переговоры
Собираю волосы в хвост, поправляю одежду и иду к выходу из спальни. В это же момент открывается дверь, на пороге Ной.
– Готова? – спрашивает он и внимательно вглядывается мне в глаза.
– Да, – отвечаю нервно, а потом говорю. – Нет. – делаю глубокий вдох и медленный выдох. – Он уже здесь?
– Да, пришел пару минут назад. – Ной приближается ко мне и заключает в крепкие объятия. – Я все время буду с тобой. Встану между вами, тебе не придется с ним контактировать.
– Хорошо. – невнятно бормочу ему в грудь.
Он слегка отстраняется и заглядывает мне в глаза, но складывается ощущение, что прямо в душу. Вчера у нас состоялся неприятнейший разговор за все время нашего общения. Я признала неправоту и извинилась за свое поведение, пообещав, что отныне и впредь буду всегда думать, прежде чем что-либо сделать. Но я не сказала ему, что если речь пойдет о его жизни, то тут даже раздумывать нечего. Лучше умру сама, чем позволю кому-то причинить ему боль. Я точно так же, как он, не смогу пережить, если его не станет.