на тех, когда нам приходилось работать в паре.
И ладно я ‒ сама ведь приняла решение держать дистанцию со своим соседом. Но мне было категорически непонятно, в чём причина отчуждения Диона. Мы ведь не ругались, наоборот. Я сама того не желая, проявила заботу о нём, пусть немного грубовато, зато искренне. А он пообещал хранить мою тайну.
Как ни крути, но это два шага вперёд… которые почему-то привели к противоположному результату. Правда, иногда я ловила на себе странные, изучающие взгляды принца. И, бывало, видела в них горькую тоску или острый интерес.
А ещё я стала видеть его везде. Вот зайду в столовую, где толпится несколько сотен кадетов в одинаковой форме, а глаза сами собой находят Диона. И что самое интересное, эта способность была обоюдной. Наверное, даже если бы нас поместили в полную темноту, я бы всё равно легко определила местонахождение принца, как и он — моё.
Да, наши взгляды встречались часто, но потом мы просто едва заметно кивали друг другу и отворачивались. Вот таким теперь стало наше общение.
И, казалось бы, всё хорошо. Я же сама хотела, чтобы принц держался от меня подальше. Вот только стала ловить себя на том, что скучаю по нашим перепалкам. Как это ни глупо, но мне не хватало Диона… даже при том, что жили мы в одной комнате.
Наверное, именно поэтому сегодня вечером я всё-таки нарушила молчание и заговорила с принцем первой.
— Слышал, в карцер отправили ещё троих, принявших тьму, — проговорила, сидя с ногами на своей кровати и лениво листая учебник по боевым плетениям высшего порядка.
Дион оторвался от конспекта, в котором что-то увлечённо записывал, и посмотрел на меня с лёгким удивлением.
Я уже решила, что сейчас он демонстративно промолчит. Потому, когда принц заговорил, невольно улыбнулась.
— Там их уже восемь, — ответил он. — Все с пятого курса. Четверо — боевики.
— Как думаешь, они сами пришли к тому, чтобы принять тёмную силу? — поинтересовалась задумчиво.
Он покивал. Снова попытался вернуться к работе, но вдруг опять посмотрел на меня.
— Дес, все, пострадавшие от тьмы, кто был в лазарете, идут на поправку. Старший целитель называет это чудом, но у меня такое чувство, что не обошлось без вмешательства светлой силы.
Теперь я демонстративно уставилась в учебник.
Дион ждал ответа довольно долго, а потом покачал головой, поднялся из-за стола и сел на свою кровать напротив меня.
— Ты понимаешь, что тебя могли поймать? — спросил он напряжённым тоном.
— Не поймали бы, — ответила, продолжая пялиться в книгу. — Мои маскировочные плетения почти идеальны.
— Дестер, вот ты вроде умный, но иногда не учитываешь очень важные моменты, — в голосе принца звучал упрёк. — Как ты считаешь, если ты чувствуешь тёмную магию, могут ли тёмные чувствовать светлую?
Я моргнула, а учебник почти выпал из внезапно ослабевших рук.
— Ты в этом уверен? — спросила, посмотрев в глаза Диону.
Он отрицательно мотнул головой, но его следующие слова только сильнее меня напугали:
— После проклятия я много книг перечитал по тёмным ритуалам, — вдруг признался он. — Все, что нашёл. Думал, смогу отыскать способ его снять. — Он холодно усмехнулся и отвёл взгляд.
— Не смог. Зато о тьме теперь знаю довольно много. Так вот, однажды мне попался ритуал получения «абсолютной тьмы», и там было описано, что на алтарь должен лечь светлый маг. И вскользь упоминалось, что светлая сила пахнет летним лугом и вызывает обжигающий жар на кончиках пальцев.
Я сглотнула.
— Мы ощущаем тьму холодом и покалыванием, — призналась вдруг.
— И это только подтверждает тот факт, что вы чувствуете друг друга. А ты, Дес, когда лечил кадетов в лазарете, явно использовал светлый дар. Если только кто-то из тёмных или тех, кто желает принять тьму, узнает о тебе…
Он не стал продолжать, всё и так было понятно. На меня откроют охоту, а ведь я даже не смогу никого попросить о помощи. Ведь это будет равносильно признанию, со всеми вытекающими последствиями.
— Думаю, они уже поняли, что в академии есть светлый маг, но из-за твоей маскировки пока не выяснили, кто именно, — продолжил принц. — Настоятельно рекомендую тебе перестать пользоваться светлой силой. Даже во благо.
- Такое чувство, что тебе не всё равно, — бросила, притянув колени к груди.
Правда, быстро опомнилась и приняла куда более подходящую мужчине позу. Боги и Священный лес, как же надоело контролировать каждый свой вздох, каждое движение, слово!
— Мне не всё равно, — вдруг подтвердил Дион.
И это было сказано искренне. Я бы почувствовала фальшь.
— У меня есть родня в Эсварте, — проговорила, поддавшись внезапному порыву. — Я могу обратиться к ним с вопросом о том, как снять тёмное проклятие. Если светлая сила способна излечивать отравление тьмой, то, возможно, и в твоём случае сможет помочь?
Принц смотрел недоверчиво, будто боялся поверить в мои слова.
— Моя подруга полукровка пыталась, но ничего не вышло. Да и та самая тёмная ведьма уверена, что её проклятие нерушимо, — проговорил он, но в глазах я увидела проблески надежды.
— Значит, она сама не в силах его снять, — кивнула я. — Но свет разрушает тьму.
— Как и тьма — свет, — напомнил принц. И вдруг спросил: — Ты на самом деле готов помочь мне? Что попросишь взамен?
Сначала я хотела возмутиться. В душé поднялась волна настоящего гнева, я же предлагала помощь искренне и бескорыстно. Но потом вспомнила, что Дион мне не друг, а возможности у него в этой стране почти безграничны.
— Я бы сделал это и так, но раз уж ты предлагаешь плату… — сказала я с лёгкой ухмылкой. — Возможно, мне тоже однажды понадобится твоя помощь. Серьёзная. И я хочу, чтобы ты помог, если я попрошу.
— Если это никак не навредит моей стране, — уточнил Дион, подняв вверх указательный палец.
— Я не стану вредить Лердонии. Это моя родина, и я хочу жить здесь.
Принц кивнул.
— Тогда договорились, — сказал он и протянул мне руку.
Договор следовало закрепить хотя бы рукопожатием, потому я протянула свою в ответ. Но когда мои пальцы коснулись ладони принца, помимо тепла кожи я почувствовала ещё и тепло его магии.
Всё повторилось точно также, как когда-то давно… будто в прошлой жизни.
Дион сжал мою руку, но отпускать не спешил, тоже прислушиваясь к своим ощущениям.
— Ты ведь чувствуешь это? — спросил он, а в голосе звучало непонимание и даже немного растерянности.
— Это моя магия. Она… — попыталась сформулировать я.
— Принимает меня, как и моя — тебя, — закончил принц. — Я видел такое, Дес. Не раз.
Он отпустил первым, да так быстро, будто ему было противно ко мне прикасаться. А потом и вовсе отсел подальше.
Стало даже немного обидно, но пришлось спрятать эти чувства.
Полагаю, Дион тоже вспомнил девушку, к которой тянулась его магия. И эти воспоминания явно вызвали у принца лишь неприязнь.
— Что там за проклятие? — я заставила себя спросить, хотя хотелось немедленно сбежать из комнаты.
Дион хмыкнул.
— На самом деле, та ведьма пыталась меня спасти… от удара своей же тьмой. Тёмная сила убила бы меня, если бы её не трансформировали в проклятие.
Он вздохнул.
— Не знаю, почему она выбрала именно такое. Да оно, по сути, безобидно. Я почти смирился с ним, но иногда накатывает.
— Волосы из-за него побелели? — спросила я.
— Да, но это скорее побочный эффект.
— И в чём суть проклятия? — мне стало так интересно, что я даже почти забыла про обиду.
Дион посмотрел исподлобья и поджал губы. Ему явно не хотелось говорить, но он сам понимал, что теперь уже придётся.
— Мне перестали нравиться девушки. Любые. Они больше не вызывают у меня никаких эмоций. И никаких желаний. Мне просто всё равно.
Некоторое время я молча смотрела на него, пытаясь осмыслить услышанное. И с каждой секундой моя улыбка против воли становилась всё шире.
Первый смешок сорвался с губ, словно вор, и я тут же поспешила закрыть рот ладонью. Вот только это не помогло. И я расхохоталась. Громко, искренне, от души.
Дион молчал и даже не улыбался. Наоборот, мне показалось, что в его глазах стоит раздражение.
Я понимала, что смеяться над чужими проблемами неправильно, но не могла остановиться.
— Есть на свете справедливость, — проговорила, когда приступ хохота начал сходить на нет. Но настроение у меня зашкаливало за все мыслимые и немыслимые пределы.
— Где твоя мужская солидарность? — буркнул Дион.
— Боги, ты со сколькими переспал до проклятия? Уверен, число твоих девушек исчислялось сотнями.
— Я не считал, — ответил он, тоже забравшись на постель с ногами.
— Ты хоть понимаешь, что ведьма наказала тебя за дело? И если бы я знал суть проклятия, не стал бы помощь предлагать.
— Я никогда никого не принуждал, — выдал принц, посмотрев на меня, как на врага. — Они липли ко мне с самой юности. А зачем оказываться от удовольствия, которое тебе сами настойчиво предлагают? Вот скажи мне Дестер, ты бы стал отмахиваться от красотки, которая сама лезет к тебе в штаны?
— Да, — ответила уверенно. — Никогда не любил доступных.
— Поэтому при каждом удобном случае наведываешься в одно сомнительное заведение? — съязвил он в ответ.
— Откуда ты..?
— Я должен был выяснить, с кем живу.
— Много ли ещё выяснил?
— Достаточно, — бросил принц. — Но разговор сейчас о том, что не тебе меня упрекать.
— Я уже несколько лет сплю только с одной девушкой, — заявила я.
— У которой помимо тебя немало любовников. И разве это не доступность? — Дион иронично приподнял бровь.
— Так и отдыхал бы со своими доступными, — бросила я. — Чего тебя на недоступных-то потянуло? Разнообразия захотелось? Или это был просто спор?
— Ты сейчас о чём? — он насторожился. — Снова о своей подруге? Не было такого.
— Да ты издеваешься?! — воскликнула я. — Хочешь сказать, что у меня случились галлюцинации? И Агнара сама с собой на свидания бегала?