— Истинно так, сэр, — тут сэр Чарлз поймал себя на том, что этот дипкурьер до боли напоминает ему камердинера из отцовского поместья, тот был таким же невозмутимым и чопорным, — это всё, что мы видим — просто дипломатическая почта, и ничто иное. По крайней мере так значится в сопроводительных документах, а значит так оно и есть.
— Ну, что ж, так тому и быть, — секретарь посольства направился вглубь складского комплекса, двигаясь вдоль транспортёра, везущего опечатанный контейнер, — а сейчас надо встречать прикомандированных специалистов и вводить их в курс дела… — промурлыкал он себе под нос.
— Удачи, сэр, — дипкурьер был немногословен и корректен, особенно, когда ему приходилось общаться с вышестоящими.
Лента транспортёра доставила огромный контейнер, кстати, тоже бронированный, в просторный зал, куда вела единственная гермодверь, открываемая поворотом штурвала.
А окно в стене, через которое контейнер попал в помещение, было сразу же перекрыто массивной стальной плитой.
Сэр Чарлз встал перед дверью, и под его пристальным взглядом массивный штурвал начал совершенно самостоятельно вращаться. Когда же вращение прекратилось, толстая стальная дверь распахнулась и сэр Чарлз, шагнув вглубь помещения, двинулся прямо к контейнеру.
Тяжёлая створка закрылась за его спиной с мокрым чавканьем, и штурвал опять сам собою провернулся, надёжно изолируя от остального мира помещение, где находились контейнер и первый секретарь посольства. Сэр Чарльз был сильным телекинетиком. По градации, принятой в Российской империи, его ранг соответствовал рангу Ветерана.
Он медленно обвёл взглядом обширное помещение, освещаемое холодным светом люминесцентных ламп и, убедившись в том, что он тут абсолютно один, подошёл вплотную к контейнеру.
Откинув незаметный лючок на боковой стенке, он нажал несколько сенсоров на появившейся панели, и опять отошёл в сторону.
Но те манипуляции, что были им только-что проделаны, запустили процесс вскрытия этой огромной бронированной коробки.
На одной из стенок контейнера вдруг возникла вертикальная, тонкая, как нить, прямая линия, пылавшая ярким синим светом.
Она стала быстро расширяться, и теперь было понятно, что один из сегментов стенки контейнера просто уползает в сторону. Интенсивность синего свечения упала, и на его фоне возник тёмный силуэт.
О бетонный пол грюкнули кованые подошвы, и вот уже к сэру Чарлзу подходит высокий худой человек, одетый в мышастого цвета комбинезон.
Похоже, они были давно знакомы и были искренне рады встрече:
— Чарли, сколько лет, сколько зим! — радостно рыкнул высокий, энергично пожимая руку секретаря посольства.
— Рад тебя видеть в добром здравии, Джонни, — ответил господин Дэфо — не менее радостно, но, всё-таки несколько потише, — это замечательно, что прислали именно тебя. А кто тебе ассистирует? Рыжий Мозгоклюй, или дали кого другого?
— Да где ты найдешь другого такого Мозгоклюя? — посмеиваясь ответил тот, кого сэр Чарльз назвал Джонни, — никто лучше чем он не может программировать и контролировать этих чёртовых папуасов.
— Ну да, папуасы очень плохо поддаются дрессировке, — согласился секретарь посольства, — а уж эти полубезумные шаманы с плывущими лицами, это вообще кошмар…
— Но зато сколько проблем с их помощью можно решить! — Джонни, похоже, был оптимистом и верил в способности своего напарника. Который, кстати, уже тоже спрыгнул на бетон.
Это был невысокий, огненно рыжий парень. В его болотного цвета глазах то и дело проскакивали искры контролируемого безумия, а по лицу блуждала жутковатая улыбка.
Сэр Чарльз, не чинясь, поприветствовал и этого специалиста:
— Привет, Рыжий… Ваш подопечный в стазисе, я надеюсь?
— А как же иначе? — хмыкнул рыжий.
— Ну, тогда пойдём, покажу, где будете размещаться, там, кстати, можно и горло слегка промочить, да и поговорить без свидетелей о предстоящем деле, — секретарь посольства уже шёл по направлению к гермодвери, и Джонни с Рыжим дисциплинированно последовали за ним.
Через пять минут они сидели в просторной комнате, меблированной как гостиная. Единственное, что её отличало от нормальной комнаты, так это отсутствие окон. Но это, похоже, никого не смущало.
— Ну что, начнём? — сэр Чарльз выставил на стол бутылку, в которой плескался напиток цвета янтаря.
— Ну, давай, — согласился Джонни, а его напарник только заинтересованно повёл носом, словно принюхиваясь.
— Так вот, ребята, вы же понимаете, что вас тут нет? — спросил секретарь посольства, сделав небольшой глоток из своего шестигранного стакана толстого стекла.
— А когда-то было по другому? — усмехнулся Джонни.
— Я дам вам сопровождающего, на всякий случай, — сэр Чарлз явно всё успел продумать, он и вашим водителем будет… Так сказать, по совместительству.
— Зачем? — поднял бровь Рыжий.
— Вы что, русский знаете? — этот вопрос прозвучал несколько ядовито.
— А, типа переводчик? — высказал догадку Джонни.
— Ну, можно сказать и так, — хмыкнул Дэфо, — я предполагаю, что если появится необходимость общаться с местными, то говорить будет только он, а вы будете, разве что кивать… Вас же тут нет. Вы забыли? — после чего всё-таки снизошёл до более подробных объяснений:
— Если будете говорить по-английски, то непременно обратите на себя внимание, а значит вероятность того, что вас непременно запомнят, увеличивается многократно.
— Что за дикая страна, — возмутился Рыжий, — английская речь, единственный по настоящему человеческий язык тут, видите ли, экзотика…
— Ну, смирись с этим, — хохотнул Джонни, — нам с тобой приходилось терпеть и гораздо большие неудобства.
— Это точно, — прокряхтел Рыжий, и долил в свой уже опустевший стакан янтарной жидкости, пахнущей, точь-в-точь, как односолодовый виски.
— Вот ваша цель, — сэр Чарлз выложил на стол несколько фотографий, — а вот вся информация, необходимая вам для выполнения миссии, — говоря это он извлёк из кармана небольшой флэш-накопитель. Комп стоит в соседней комнате, время всё изучить у вас будет.
— Мы с Рыжим прикинули, — повертев фотки перед глазами, слово взял Джонни, — попробуем выследить девчонку в городе около этого их колледжа.
— Не годится, — отрезал сэр Чарльз, — после того, как первая наша попытка её ликвидации потерпела неудачу, эту девчонку за пределы училища не выпускают.
— Плохо, — констатировал Джонни, — тогда придётся задействовать нашего дикаря. А он по русски, как и мы — ни в зуб ногой… Одна надежда, что он у донора разживётся хотя бы общеупотребительным набором бытовых реакций, навыков и фраз…
— Ну и надо будет выбрать такое время, чтобы ему не пришлось ни с кем разговаривать, — высказал своё мнение Дэфо, — а вообще, ликвидировать объект вы сможете, только если ваш папуас сумеет подобраться к ней на расстояние удара достаточно быстро, чтобы её дар не успел сформировать предупреждение и не всполошить её. Вернее, чтобы она, получив это предупреждение, не успела толком среагировать.
— В общем, всё, как всегда, — вздохнул Джонни, — от нас с Рыжим ожидают того, что мы совершим невозможное… Но, давайте пройдёмся по нашему плану.
— Наш расчёт строится на том, что вы ловите в городе любого студента или студентку из этого училища, — сэр Чарлз сейчас излагал то, что неоднократно обсуждалось по линиям закрытой связи, когда он обосновывал перед центром необходимость откомандирования в его распоряжение именно этой команды ликвидаторов, — но, подчёркиваю ещё раз — ни в коем случае не наносите никаких серьёзных повреждений — просто усыпляете, ласково оглушаете, ну, или как-то по другому лишаете сознания.
— Ну вот, опять эта твоя филантропия, — выразил своё недовольство Рыжий, — наш папуас, конечно может и так, но было бы намного лучше, если бы донора допускалось умертвить. Тогда мастер плавающих лиц смог бы снять его матрицу гораздо более качественно.
— Нам вполне подойдёт и не самое высокое качество, — возразил сэр Чарльз, — пары часов вашему подопечному хватит, чтобы завершить миссию и покинуть кампус — для этого не нужно совершать полную подмену. И ещё — ни о каком гуманизме и прочей филантропии речи не идёт. Нам нужно, чтобы наших следов тут не оставалось. А для этого следствию нужен будет подозреваемый.
— Ага, ну, вот когда ты нормально объясняешь, всё становится понятным, — Джонни опять потянулся к бутылке, чтобы заново наполнить свой бокал, — то есть наш папуас в чужой личине ликвидирует девчонку, а потом мы исчезаем. А тот, чей облик мы использовали, остаётся в качестве главного подозреваемого?
— Хорошо, что мы друг друга, как всегда, поняли, — улыбнулся господин Дэфо, — и постарайтесь сделать так, чтобы были какие-нибудь свидетели самого акта ликвидации, — тогда следствие наверняка пойдёт по ложному пути… Ладно, отдыхайте, готовьтесь… А завтра — на дело! — с этими словами сэр Чарльз поднялся из кресла и по английски, то есть не прощаясь, удалился, предоставив вновь прибывших самим себе.
— Ну что, рыжий, достаём твоего шамана из капсулы? — спросил Джонни своего товарища.
— Да, — немного раздражённо ответил тот, — Дэфо вон, думает что мы будем тут отдыхать. А мы будем готовиться. Пока я этого папуаса в сознание приведу, пока мы с тобой в его тупую башку вобьём всю последовательность действий…
— Ну да, — невесело хохотнул Джонни, — к утру, как раз и управимся…
— Да, ещё и цель сложная, — вздохнул Рыжий…
— Не будь эта девка такой сложной целью, то она бы вообще тогда целью не была. — многозначительно констатировал Джонни.
— Это как это? — удивился Рыжий, — вроде все слова понятны, а что сказал — не ясно… Так кто из нас настоящий мозгоклюй-то?
— Ты мозгоклюй, — хмыкнул Джонни, и если так тебе будет понятнее, то причина того, что эта девка подлежит уничтожению состоит в том, что у неё особый дар — предвидение…
— Это я знаю, так что с того-то? — продолжал недоумевать Рыжий, — у многих же есть дар боевого пр