«И зачем он отцу?» — подумал Винсент и сделал еще глоток из бутылки.
Ладно, разберусь со всем позже, а пока — отдыхать. Он закрыл глаза и поудобнее устроился в бочке.
Глава 3
Когда я открыл глаза, первое, что я увидел были лица иных, которые с интересом изучали меня. Я попытался резко подняться, но у меня ничего не вышло.
Голова кружилась так сильно, что стоило мне попытаться оторвать ее от земли, как у меня тут же потемнело в глазах.
— Человек! — послышался требовательный голос коренного жителя Проклятых земель. — Откуда это? — спросил иной и когда я снова открыл глаза, то увидел у него в руках мое ожерелье.
— Подарили, — честно ответил я.
— Кто подарить? — спросил мой собеседник, который лишь отдаленно напоминал человека.
Тот же Избранник Угла, который гнил живьем, и то был больше человечен, чем иной, которого я видел перед собой.
В первую очередь его отличало количество рук. Их было пять, при этом, одна из них, росла у него за спиной. Именно ей он и держал мое ожерелье. Помимо этого, у иного было несколько пар глаз, а по бокам рта у него росли…
Клыки?
Нет. Больше всего отростки возле его губ напоминали жвала, ну или хелицеры, как у паука.
— Избранник Угла, — честно ответил я коренному жителю проклятых земель.
— Врать! — рявкнул он.
— Нет, — я покачал головой и это действие сразу же отозвалось жуткой головной болью.
Казалось, моя голова сейчас лопнет как арбуз, так сильно она болела.
— Как он дать тебе это? Почему? — тем временем, продолжил задавать вопросы иной.
— Я прошел обряд, — ответил я.
— Обряд⁈ Ты выжить⁈ — голос коренного жителя Проклятых земель был настолько громким, что я испытывал физическую боль от его слов.
И вообще, почему он так странно разговаривает?
Избранник Угла, например, говорил вполне нормально.
— Выжил, да, — ответил я и сделав волевое усилие над собой, поднялся, приняв сидячее положение.
Это далось мне нелегко и сопровождалось неприятной пульсирующей болью, но зато я смог хотя бы понять где я и что со мной. Видимо, я не долго пролежал без сознания, потому что вокруг ничего не изменилось.
Хотя нет, тут я был не прав.
Изменилось.
Там, где раньше была стена форта Блистательный, сейчас зияла огромная дыра, а вокруг нее валялись многочисленные каменные обломки. И тут я вспомнил, что произошло. Я же успел им показать ожерелье!
Точно!
Получается, в последний момент иной смог перенаправить свою магическую атаку вбок, а именно в стену форта?
А что тогда случилось бы со мной, если бы я попал под прямую магическую атаку? Да от меня бы даже мокрого места не земле не осталось!
Заклинание даже не попало в меня, а мое тело откинуло на добрый десяток метров, плюс я еще и сознание потерял.
Дела…
— Схватить его! — я поднял голову вверх и увидел иллерийца, который стоял в окружении своих солдат.
Затем я перевел взгляд на иного.
— Отдай, — кивнул я на ожерелье.
— Нет, — покачал он головой. — Я тебе не верить! — добавил иной, смотря на меня всеми своими четырьмя глазами.
— Избранник Угла не оценит, если узнает, что законного мужа его дочери, пленили из-за вас, — решил я зайти с козырей, смотря иному в глаза.
— Ты знать дочь вождя? — в голосе моего собеседника послышались нотки удивления.
— Я муж Принявшей Разложение, — ответил я иному.
— Ты врать! — рявкнул на меня собеседник, а затем схватил рукав моего мундира и задрал его.
Увидел он там, то что не ожидал увидеть. На руке была метка, свидетельствующая о том, что мой брачный союз с Принявшей Разложение заключен.
— Схватить его! — снова послышался приказ иллерийцев сверху.
— Молчать! — крикнул иной.
Хм-м, видимо, не так уж коренные жители Проклятых земель были лояльны врагам Галларии. Во всяком случае, они не беспрекословно выполняли их приказы, а это уже было хорошо. Смотря на странных иных, я краем глаза наблюдал за тем, что происходит на стене.
Солдат иллерийцев на ней скопилось еще больше и в принципе, это было мне на руку. Пока они здесь, Жумельяк в относительной безопасности. А тем временем, иные, почему-то молчали и с удивлением смотрели на меня.
— Вставать, — наконец, произнес один из них.
Как и его соплеменник, он тоже представлял из себя довольно странное зрелище, и лишь отдаленно напоминал человека.
Если иной, с которым я разговаривал изначально, походил на помесь человека и насекомого, то второй шаман был больше похож на ящера.
Выпученные круглые глаза, кожа, похожая на чешую и длинный язык, который раздваивался на кончике на манер змеи. Я попытался подняться, но моя голова до сих пор кружилась, поэтому иным пришлось помогать мне.
— Отдадите меня иллерийцам? — спросил я у иных.
— Человек человекам враг? — спросил тот, что был похож на насекомое.
— Да, они убьют меня, — ответил я собеседнику.
— Не убить, — он покачал головой, а его жвала исполнили странный стрекочащий звук. — Ты Ло’Онг Детей Угла. Мы их дружить. Мы не отдать тебя человекам, — добавил иной, чем сильно обрадовал меня.
«Может, мне и вовсе удастся с ними договориться?» — подумал я, когда меня повели внутрь форта Блистательный.
Неужели я обрел новых союзников?
Винсент Рошфор.
Настоящее время.
Багровый Палач зевнул и взял с подноса кубок с вином.
За последние несколько дней с ним и его группой не произошло ничего интересного, и они просто сидели в лагере и ждали оговоренного с Жумельяком времени, чтобы атаковать.
Будь его воля, он бы не оставил от форта камня на камне еще несколько дней назад, но у кардинальского сына были какие-то свои планы, в которые Винсента не посвятили.
Это, конечно, его раздражало, но не сильно.
Старшего сына Рошфоров, в отличии от его отца не интересовали дворцовые интриги и прочая лабуда, которой занимают богатые и влиятельные аристократы.
Ему не было дела до власти, которую все благородные не могли поделить между собой, грызясь друг с другом за те крошки, которые падали со стола высокопреосвященства Армана Де Лузиньяна.
Как и остальные, Винсент понимал, кто управляет страной, но политика отца Жозе его полностью устраивала.
Людовик Мудрый — король Галларии был глуп и стране давно бы уже наступил конец, если бы ей не правил кардинал, держа всех аристократов в ежовых рукавицах. Да, он позволял им некоторые вольности, но стоило кому-то перегнуть палку и личная тайная полиция высокопреосвященства не заставит себя долго ждать и постучит в твои дверь.
Нет, старшего сына семьи Рошфоров не интересовала политика.
Его интересовала война. Винсент получал истинное удовольствие, сжигая врагов своей страны, и это доставляло ему куда больше радости, чем совокупление с лучшими красотками мира. Секс и рядом по спектру эмоций не стоял с тем, когда Рошфор видел страх в глазах его врагов, когда они видели Багрового Палача.
А затем они превращались в пепел.
Вспомнив одну из своих последних битв — когда он самолично сжег целую роту элитных стрелков Иллерии — Саламансканских ястребов, Винсент испытывал самое настоящее возбуждение, а на его губах появилась улыбка.
Он помнил их крики и очень жалел, что они продлились всего ничего.
Солдаты умерли практически сразу и сейчас Багровый палач всерьез задумался над тем, как изменить мощь своих заклинаний, чтобы они не убивали его жертв мгновенно.
Рошфор сделал глоток из кубка и оставил его от себя подальше.
Сегодня. Наконец-то сегодня он разгуляется вовсю. Он сотрет форт иллерийских собак с лица земли, а потом займется и остальными.
«И чего им понадобилось в руинах?» — подумал Багровый Палач, вспомнив, что основной задачей были именно руины, а не уничтожение форта.
И ведь его, даже, не посвятили ни в какие планы, несмотря на то, что он занимал очень высокий чин в армии.
Жумельяк хитрец!
Винсент поднялся с кресла и вышел из шатра.
— Пятиминутная готовность, — произнес он, смотря на свой состав.
После его слов в лагере ничего не изменилось.
Никто не стал спешить куда-то и суетиться. У всех магов в его отряде и так уже было все готово и они могли выступить хоть сейчас.
Багровый Палач довольно улыбнулся.
Еше шире его улыбка стала, когда он представил, как магическая сила магов в его подчинении будет насыщать его тело и насколько сильным получится его заклинание, которое ударит по форту.
— Блистательный, пф-ф, — усмехнулся Рошфор. — Какое пошлое название! — буркнул он себе под нос, а затем огляделся по сторонам.
Лагерь должен был остаться на месте. Они, все-равно, собирались вернуться в лагерь, когда цель их миссии будет достигнута.
— Личный состав готов и ждет ваших указаний, — отрапортовал его адъютант.
— Отлично, тогда выступаем! — скомандовал Багровый палач и его отряд выдвинулся на ударную позицию.
Ночью, ровно в полночь они должны были нанести свой удар.
Когда я с иными, прошел сквозь брешь в стене, сделанной их заклинанием, меня сразу же взяли на мушку, а маги, явно, заготовили свои заклинания.
Оказавшись во внутреннем дворе мы остановились в то время как иллерийцы спокойно взяли меня и коренных жителей Проклятых земель в кольца.
— Что происходит⁈ — к нам подошел незнакомый мужчина, мундир которого говорил о том, что в армии он явно был большой шишкой.
Слишком уж много на нем было отличительных знаков.
— Он с нами, — произнес иной, кивнув на меня.
— ЧТО⁈ — рявкнул незнакомец, но иные никак не отреагировали на крик, оставшись спокойными.
— Сервантес! — позвал он кого-то из своих подчиненных, и вскоре рядом с ним появился еще один солдат, у которого мундир тоже был не так прост, как тот, в котором был я.
Забавно, наверно, остальным было видеть меня в мундире иллерийских войск в компании с иными, которые, судя по всему, плевать хотели на здоровяка с красным от гнева лицом и его подчиненного.