льше не продолжать, а уже дождаться возвращения Фредерика. Благо у меня и других дел хватало.
Переодевшись в одежду для прогулок, я покинул поместье, и теперь мой путь лежал в Карнатский лес, где помимо цветка с некротической энергией, меня интересовали и просто растения, которые там произрастали. Ведь если верить словам Фредерика, то Кастельморы сотнями лет занимались их культивацией, и мне просто необходимо было посмотреть, каких успехов им удалось добиться.
Но прежде я все же решил заглянуть в фамильный склеп.
В этот раз подъем на крышу дался мне гораздо легче. Благодаря магии я без труда забрался на ее конец и снова ощутил слабость во всем теле и головокружение — эффект действия некротической ауры цветка, название которого я не нашел ни в одной тетради Люка.
Чтобы сопротивляться вредоносному воздействию ауры цветка, пришлось «заставить» магическое сердце поработать и начать качать ману по всему телу. Стало гораздо лучше, и слабость прошла. Ну а цветок тем временем, как мне показалось, распустился еще больше, и радиус действия его некротической ауры также возрос.
«Как же мне тебя пересадить», — подумал я, наблюдая за тем, как быстро умирают насекомые, подлетая к белоснежному красавцу, польстившись на его приторно сладкий, ароматный запах.
«Хотя куда мне его пересаживать?» — вдруг пришла мне умная мысль. В оранжерее ему точно было не место.
Во-первых, он наверняка убил бы другие растения, а заодно и насекомых, опыляющих их. Во-вторых, его аура была губительна и для жителей поместья. Если честно, я бы не удивился, что окажись он где-то рядом с домом Кастельморов, то одними головными болями слуги точно бы не отделались.
«Но что тогда с ним делать?» — подумал я, смотря на цветок, которому я уже придумал имя.
— Не знаю, есть ли у тебя уже название, но тебя я пока буду называть «Ласковая смерть», — произнес я, разговаривая сам с собой.
Такое имя я дал этому белоснежному убийце не просто так, а понаблюдав за тем, как насекомые, попадая в поле действия некротической ауры, сначала становятся вялыми, а затем просто тихо умирают, впоследствии превращаясь в прах, который ветер разносил по крыше и коим набивалась трещина, где рос сам цветок, становясь его кровом и кормом.
Наблюдая за ним, мне в голову пришла одна идея. Я аккуратно приблизился к Ласковой смерти, а затем также аккуратно вырвал из его соцветия один белоснежный лепесток ромбовидной формы.
Несколько секунд я его изучал, а затем просто положил в рот и начал разжевывать. Как я и предполагал, на вкус он оказался сладко- горьким. Стоило лепестку коснуться моего языка, как ядовитое ядро сразу же активировалось, ясно давая понять, что в организм попал яд.
Первые несколько секунд со мной ничего не происходило. Да, я испытывал немного странное легкое покалывание по всему телу, но такое случалось часто, когда в мое тело попадал яд. А вот дальше началось самое интересное.
Первое, что я почувствовал, это сильное головокружение, из-за которого я чуть не свалился с крыши. Поэтому в срочном порядке пришлось начать слезать с нее. Но стоило мне ухватиться за карниз и упереться ногами в каменные стены склепа, как мои пальцы онемели, а головокружение стало настолько сильным, что я и сам не заметил, как начал падать вниз.
Перед падением я, благодаря инстинктам Василиска, успел сгруппироваться, но все равно больно ударился плечом и лопаткой. Воздух из легких выбило, словно по грудной клетке врезали молотом.
«Да что со мной происходит? Откуда такой сильный эффект?» — подумал я и, подняв руку вверх, с ужасом замер, наблюдая за тем, как вены на моих руках сначала синеют, а затем и вовсе становятся черными.
Помимо этого, мне стало очень сложно дышать, и каждый вдох сопровождался дикой болью. А затем все стало еще хуже. Глаза заслезились, и когда я попытался смахнуть с них слезы, понял, что это вовсе не они. Это была кровь. Плохо дело!
Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, каждый из которых сопровождался резкой болью, на которую я не обращал внимания. Такие ситуации были для меня не редкостью, поэтому если в самом начале я и подвергся страху из-за неожиданного эффекта и падения, то довольно быстро пришел в себя и сразу же успокоился.
Следующее, что мне нужно было сделать, это по максимуму заставить работать магическое ядро, чтобы начать «закачивать» ману туда, где поражающий фактор цветка был наибольшим.
Я сконцентрировался, чтобы определить самый большой очаг, и вдруг понял, что яду Ласковой смерти подвержено все тело, включая всю нервную систему. Несмотря на боль, я внутренне усмехнулся.
«Ну уж нет! Если Василиск от чего-то и умрет, то это точно будет не яд!» — уверенно решил я и начал заниматься тем, что умел лучше всего — разгонять яды по всему моему телу.
Ведь правильно говорили в моем мире: клин клином вышибают!
Подняться с земли я смог лишь под вечер. Все это время, до того, как наступили сумерки, я вел отчаянную борьбу с ядом Ласковой смерти, который оказался невероятно сильным.
— Фуу-х, — облегченно выдохнул я, принимая сидячее положение и вытирая губы от крови рукавом рубашки.
А вот с глазами было не все так просто. Веки намертво прилипли к коже из-за спекшейся крови. Благо у меня оставалось немного воды во фляжке, которую я захватил с собой в лес. Поэтому я смог промыть их и наконец-то открыть. Остальная часть воды ушла во время борьбы с ядом, ибо, как оказалось, он еще и неплохо высушивал оргазм, устраняя из него влагу.
— Да уж, — устало произнес я и покачал головой.
В следующий раз, встретив нечто неизвестное в этом мире, я сто раз подумаю, прежде чем решусь на подобную глупость. Ну или хотя бы буду таскать с собой антидот. Причем магического происхождения, так как от обычного не было бы никакой пользы.
Шатаясь, я все же встал с земли.
" И как теперь возвращаться в поместье в таком виде?" — я оглядел себя с ног до головы. Мало того, что я был похож на труп с кожей синеватого оттенка и с венами, которые пока оставались темными, так еще и одежда вся была перепачкана кровью.
Говорить, что из себя представляло лицо, я и вовсе не хотел. Даже при условии, что я не видел своего отражения. Я повернул голову и посмотрел на белоснежный цветок, который, казалось, смотрит на меня с усмешкой. Мол, будешь в следующий раз думать, прежде чем лепестки от меня отрывать.
Усмехнувшись разыгравшемуся воображению, я решил, что не буду возвращаться в поместье в таком виде, а пока погуляю по лесу и вернусь, когда остальные будут уже спать. На том и порешил.
В лесу я провел почти всю ночь. По лесу я погулял замечательно. Помимо того, что я наконец-то смог посмотреть, что росло в ближайшей доступности к поместью, я по памяти собрал небольшой пучок трав, с которыми собирался поработать завтра.
В этот раз все они были не ядовитыми, ибо я хотел создать отвар, который поможет мне быстрее восстановиться. Несмотря на то, что ядовитое магическое ядро справилось с отравой Ласковой смерти, часть некротической энергии, что была главной основой яда этого растения, все еще была в моем теле. И полезной для организма она вовсе не была. В любом случае это был очень хороший опыт, но больше я так делать не буду. Сначала изучение, а потом уже испытания на собственной шкуре.
Пока я шел и рассуждал об этом, я сам не заметил, как приблизился к поместью, ворота которого были уже закрыты. Так как для меня это не было особой проблемой, я легко перемахнул через них и оказался во внутреннем дворе своих владений. И первое, что я сделал, это направился к колодцу, который располагался недалеко от оранжереи, что облегчало поливку растений.
Оказавшись возле колодца, я набрал несколько ведер ледяной воды и сняв окровавленную одежду, начал умываться. В отличие от Василиска, организм Люка не был закален, поэтому процедура оказалась не особо приятной. Но другого выбора у меня не было. Поэтому, дрожа как осенний лист на ветру, я кое- как умылся и пошел в сторону дома, оставшись в одном исподнем. Каким же было мое удивление, когда, обходя конюшню с правой стороны, я чуть ли не лоб в лоб столкнулся с Зигфридой.
Я и словом обмолвиться не успел, как кухарка меня атаковала, не разобрав в темноте кто перед ней и, вероятно, спутав с грабителями или кем похуже, учитывая мой внешний облик.
«Ого!» — удивился я, когда брошенная ею кружка чуть было не снесла мне голову. С такой силой и скоростью она в меня летела. А еще с потрясающей точностью.
Как я успел заметить ранее, а сейчас мои догадки подтвердились, норскийка была не обычной кухаркой и явно имела за плечами интересное прошлое, которое, скорее всего, было военным.
Ну а тем временем, поняв, что глиняная кружка не размозжила мне голову, Зигфрида решила действовать наверняка. Вооружившись скалкой, она ринулась в ближний бой, в очередной раз поражая меня своей скоростью, которая была несопоставима с ее габаритами.
«Если попадет по голове, точно помру», — подумал я, уклонившись от удара по диагонали в голову, а затем делая перекат, так как воительница решила сделать мне подсечку. И магической энергии, как назло, осталось совсем чуть-чуть…
— Стой! Это я, Люк! — поняв, что я могу так нелепо умереть на заднем дворе своего собственного поместья, громко произнес я. Кухарка остановилась в полуметре от меня, уже успев замахнуться скалкой.
— Господин Люк, я подумала, что вы…
— Все нормально, — перебил я норскийку. — Я сам виноват, что хожу в таком неподобающем виде, — добавил я и продолжил. — Будем считать, что этого инцидента просто не было. Хорошо? — спросил я, и моя собеседница закивала головой.
— Господин, мне правда очень жаль. Я…
— Я же говорю, все в порядке, — улыбнулся я отважной воительнице и пошел в сторону поместья.
«Не знал, что она так допоздна работает», — подумал я, когда, обернувшись, я заметил кадку с водой и грязной посудой в ней, которую освещал тусклый свет одной свечи.