— Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, — буркнул себе под нос вождь Детей Угла, а затем отправился в сторону своего жилища, куда и намеревался пойти до того, как встретился с фантомом Шепчущего в ночи.
Интерлюдия.
Гурбос — главный портовый город на севере Иллерии.
Матиас стоял на берегу и смотрел за многочисленными моряками, которые сновали по пирсу словно муравьи, загружая огромное количество материалов, инженерные механизмы, пушки и многое-многое другое на корабли, которых глава семейства Сервантесов нанял больше трех десятков.
И он нанял бы больше, если бы это требовалось, лишь бы его кровиночка вернулась к нему.
— Осторожно! Этот стол стоит больше, чем дадут за вас и ваши семьи вместе взятые! — рявкнул мужчина на двух матросов, которые, как ему показалось, не осторожно несли стол для зачарования, который обошелся ему в кругленькую сумму.
Оба моряка вздрогнули и посмотрели на своего нанимателя испуганными глазами, потащили предмет у них в руках гораздо медленнее и аккуратнее.
— Болваны! — недовольно буркнул иллериец и достал из внутреннего кармана своего камзола курительную трубку, которую сразу же забил табаком из кисета, пятьдесят грамм которого, стоили больше чем годовое жалование любого из грузчиков или моряков, которые сейчас таскали вещи на корабли.
И это немного забавляло Матиаса.
— Генерал! — голос, который послышался сзади, заставил мужчину невольно вздрогнуть.
Глава семейства Сервантес сжал кулаки и повернулся.
Всыплю плетей, чтобы в следующий раз неповадно было, — подумал Матиас, но от этой мысли сразу же пришлось отказаться, когда он понял, кто перед ним.
Это был Диего Перес — капитан внутренней разведки Иллерии.
И Матиас знал, что даже несмотря на все его богатства, регалии и власть, шутки с этим человеком плохи и могут закончится плачевно, даже для такого человека, как он.
— Капитан, — кивнул отец Венеры и натянуто улыбнулся.
Что от меня ему понадобилось? — подумал мужчина смотря на молодого человека, которому максимум можно было дать лет двадцать пять, а-то и меньше.
И при этом, он уже занимал такое высокое звание, особенно если учесть, какой именно это был род войск.
Диего посмотрел туда, куда до этого смотрел Матиас.
— Много кораблей, — произнес контрразведчик.
— Так и есть, — Сервантес сразу же нахмурился.
— Куда отправляетесь? — поинтересовался капитан и на его губах появилась хищная улыбка.
— Думаю, вам и так это известно, — спокойно ответил генерал. — Поэтому давайте закончим этот фарс и сразу перейдем к делу. Я человек занятой, вы тоже, — добавил Матиас, выпуская из трубки облако сизого дыма, который пах пряным табаком, черносливом и косточкой вишни.
— Это мне всегда в вас нравилось, генерал Сервантес, — ответил собеседник. — Значит, решили поддержать врага? — прищурившись, спросил молодой человек.
— Думаю, вы сами знаете, что нет, — ответил Матиас.
— Хм-м, интересно, — Перес провел рукой по жидкой бородке. — С каких пор Жозе Жумельяк — сын Армана Де’Лузиньяна высокопреосвященства Галларии перестал считаться врагом нашей страны? — с явным сарказмом в голосе, спросил молодой контрразведчик.
— С тех пор, когда он помог своему другу сбежать из Кастилии, — проигнорировав тон Диего, ответил ему глава семейства Сервантес.
— И думаете, это хоть как-то оправдывает ваш поступок? — спросил офицер.
— А я не должен ни перед кем оправдываться. Я хочу вернуть свою дочь, и ради этого я пойду на все, — все в той же спокойной манере, ответил Матиас, хоть это стоило ему больших трудов.
Этот выскочка ужасно его раздражал, но ему приходилось быть с ним вежливым, ведь связываться с контрразведкой было себе дороже.
— Нет, генерал, вы ошибаетесь! — покачал головой его собеседник. — Не важно, какими словами вы прикрываетесь, но факт остается фактом. Вы помогаете врагу, а это измена родине! — произнес молодой человек. — Вернее, может ей быть, если вы, все же, решите закончить начатое, — добавил капитан и улыбка на его лице стала немного шире.
Было видно, что он упивался своей властью и явно наслаждался моментом.
Генерал западного фронта затянулся, а затем повернулся к Пересу и выдохнул ему дым прямо в лицо.
— Советую вам, капитан не ссориться со мной, — холодным тоном процедил глава семейства Сервантес, смотря своему собеседнику в глаза.
— Кха-кха, — закашлялся молодой человек, после чего помахал рукой перед лицом, чтобы разогнать дым.
— Ох, зря вы так, генерал, — произнес капитан. — Я вас понял, — кивнул он, и резко развернувшись, хотел было уйти, но внезапно врезался в невидимую преграду. — Ой, — от неожиданности воскликнул Перес.
Диего хотел было развернуться, но у него ничего не вышло. Его, вдруг, сжала невидимая сила и медленно начала сплющивать.
— Генерал! Что вы делаете⁈ — спросил офицер контрразведки, хоть последние слова ему и дались тяжело по причине того, что воздух из легких был выбит невидимыми преградами, сдавливающими тело спереди и сзади.
Сервантес тяжело вздохнул и повел рукой в сторону и повинуясь его воле, две невидимые плоскости, вместе с человеком, заключенным внутри, медленно приблизились к нему.
Матиас посмотрел на испуганное лицо капитана, который явно хотел ему, что-то сказать, но не мог, из-за того, что его легкие были сдавлены.
— Прощай, капитан, — спокойным голосом произнес глава семейства Сервантес, после чего пошел в сторону края пирса.
Оказавшись в шаге от воды, генерал западного фронта Иллерии заставил магические рамки, которые медленно плыли за ним, продолжить свое движение вперед и вскоре, они оказались над водой.
Мужчина посмотрел на испуганного офицера и улыбнулся, когда увидел, что тот обмочил свои портки.
— Эх, не та молодежь нынче пошла, — произнес он и медленно начал опускать свою руку, тем самым заставляя невидимые рамки тоже опускаться вниз.
— Уннн-ммм, — простонал Перес, когда оказался в воде наполовину, но глава семейства Сервантес и бровью не повел. Он продолжил погружать тело Диего в воду, все это время продолжая смотреть в его испуганные глаза, пока вода, полностью не скрыла его голову.
При этом, никто из тех, кто сейчас работал в порту на Матиаса и бровью не повел.
Скорее даже наоборот. Все старались глядеть в противоположную от пирса сторону, понимая, что на месте того человека, они могут оказаться и сами.
— Сорок три, сорок четыре, сорок пять, — отсчитал генерал вслух, а затем сделал несколько магических жестов.
Несколько секунд ничего не происходило, а затем на гладкой поверхности воды появились первые пузыри, вслед за которыми всплыл и сам Перес.
Офицер тяжело дышал, но при этом, его глаза, обращенные вверх — на Сервантеса, выражали лишь страх.
Матиас, снова, сделал несколько магических жестов и невидимая рамка, созданная над капитаном, начала медленно топить его, не давая всплыть.
Генерал отсчитал положенную минуту, а затем заставил свою магию развеяться.
— Ах-х. Кха-кха, — голова офицера контрразведки снова показалась над поверхностью воды. — Я….Я не…
Сервантес кивнул и повторил процедуру.
На третий раз, Перес мог и не всплыть, поэтому генерал закончил экзекуцию.
Он не стал топить молодого человека, но встретившись с ним глазами, произнес:
— Лучше тебе больше никогда со мной не встречаться, — мужчина покачал головой. — И для тебя же будет лучше, если все, что сейчас с тобой произошло и все, что ты увидел, ты навсегда забудешь, как страшный сон, — добавил глава семейства Сервантес, после чего огляделся по сторонам и найдя свой корабль, на котором ему предстояло отправиться на другую сторону Разлома, уверенными шагами направился к нему.
Глава 2
Я внимательно выслушал Принявшую разложение и нахмурился.
— Значит, они объявили твоему племени войну… — задумчиво произнес я, но моя собеседница отрицательно покачала головой.
— Нет, Люк, это больше не мое племя, — Иная покачала головой. — Но я все-равно переживаю за него, — добавила коренная жительница Другой стороны разлома.
Странные, конечно, традиции, но как часто говорили в моей гильдии — «Со своим уставом в чужой монастырь не ходят».
— Понимаю, — кивнул я. — Теперь главный вопрос, что именно ты хочешь, чтобы я сделал? — прямо спросил я Иную и жена задумалась.
— Думаю, мне нужно вернуться обратно, — наконец, ответила Принявшая разложение и посмотрела на меня. — Я не могу оставить отца, — добавила Иная и я увидел, как от ее ответа изменилось лицо Багровой росы.
Дочь Утопающего в крови совсем не умела скрывать свои эмоции, поэтому все они сейчас читались мной как открытая книга.
И судя по всему, сейчас шаманка испытывала страх…
Хм-м, интересно по какой причине? — подумал я, так как понимал, что она вряд ли боялась самой войны. Уверен, что как и отец Багровой росы, она любила сражаться, и тогда дело было в другом.
И скорее всего, я понимал в чем.
Она просто боялась, что Принявшая разложение уйдет.
Неужели дочь Избранника Угла стала настолько важной для нее? — подумал я, смотря на лицо четырехрукой Иной.
Видимо, она так боится, что дочь Избранника Угла уйдет.
Признаться честно, стало как-то, даже, немного обидно.
Все же я был ее мужем, а Принявшая разложение лишь жена.
Не понимаю я этих женщин…
В особенности Иных…
— Думаю, с Городом Мертвых можно, пока, повременить, — произнес я, смотря на дочь вождя.
— Значит, ты разрешишь мне вернуться к отцу? — в голосе шаманки прозвучали нотки радости и надежды.
А ей, что, требовалось мое разрешение? — подумал я, немного удивившись. Да, дочь Избранника Угла, практически, мне никогда не перечила, но это вовсе не означало, что для того, чтобы ей что-то сделать, шаманке требовалось мое разрешение.
Да, по большей части, она и делала, что ей хотелось, а тут вдруг…