Вампирша подняла на него глаза. Очень красивые глаза цвета морской волны, в которых было так много боли, что ее хватило бы на сотню страдающих женщин. Несколько платиновых прядей выбилось из наспех собранной прически, и они падали на бледные щеки собеседницы, создавая легкий беспорядок. И беспорядок этот, как и грусть, был ей к лицу.
– Вы можете называть меня по имени, – наконец заговорила она.
– Надеюсь, вы ответите мне тем же?
На ее губах появилась легкая печальная улыбка.
– Конечно, Рэй. Извините. Наверное, моя история вышла слишком путаной… но я до сих пор шокирована произошедшим. Всем произошедшим, – уточнила она, намекая на Гаспара.
– Не каждый день наше прошлое выскакивает, как чертик из табакерки.
Они снова замолчали – и уже в который раз затянувшаяся пауза оставила у Рэя ощущение неловкости. Он никогда не смущался, если рядом оказывалась красивая женщина, находил тысячу тем для разговора и знал тысячу способов к ней подкатить, от элегантных до самых грубых. Алисия Кантер была очень красивой женщиной, и он солгал бы, сказав, что она ему не нравится, но в ее обществе он чувствовал себя тем пятнадцатилетним мальчиком, который когда-то вступился за незнакомку – и получил за это на орехи. А хренов Лоуренс куда-то испарился, высказав невнятные оправдания. Офицер Лок мог бы поверить в то, что друга и вправду ждали важные дела, если бы знал его второй день. А с детективом Уайтом он был знаком уже не первый год. То ли ему не хотелось выслушивать историю Алисии Кантер, то ли он решил, что будет лучше оставить Рэя с ней наедине. Хотя… нет. Помнится, она изначально пыталась говорить именно с ним, а не с Лоуренсом. Не потому ли, что офицер Лок не был с ней знаком, и поверил бы в самую дикую историю, которая не вписывается в ее образ? Синдром попутчика. Вы знаете, что больше не встретитесь с этим человеком, а поэтому вас пробивает на откровенность.
Алисия сделала глоток какао и покосилась на нетронутый салат.
– Понимаешь, Рэй, я сменила все. Имя. Внешность. Я даже покрасила волосы, за цвет которых раньше так переживала. Я уехала в город, где так просто затеряться, в город, где так много темных существ, что их почти невозможно отличить от обычных людей. Но он нашел меня даже здесь. Впрочем, это неудивительно, у него есть и деньги, и связи. И он не успокоится до тех пор, пока… – Она прикрыла глаза. – До тех пор, пока не превратит мою жизнь в кошмар. Снова. Но сегодня я знаю, каково это – жить на свободе, а поэтому буду страдать еще больше.
– Ты думаешь, это он убил Альберту Пэйдж?
– Верно. И Гаспара. И обязательно убьет еще. Я знаю его. Он не остановится ни перед чем. Он чудовище. Он радуется лишь в те моменты, когда причиняет боль другим. В этом заключается смысл его жизни.
Протянув руку, Рэй тронул пальцы собеседницы. Холодные, как лед. Алисия вздрогнула, но не отстранилась.
– У меня совсем расшатались нервы, – сказала она. – Я дергаюсь, слыша телефонный звонок в своем кабинете, испуганно оглядываюсь на каждый шорох в своей квартире. И я не знаю, что делать дальше. Уехать? В очередной раз попытаться убежать от самой себя, заранее зная, что он найдет меня везде?
– Почему бы тебе не переехать к Лоуренсу? – предложил офицер Лок. – Квартира у него огромная, и бывает он там редко. За домом следят.
– Не так уж и пристально, если кто-то умудрился убить Альберту Пэйдж в квартире Китти Свонсон. Кстати, она до сих пор не вернулась, и доблестные стражи порядка ломают голову над тем, как ее провели под камерами наблюдения.
– Я распоряжусь удвоить охрану. Что бы там ни было, а в твоей квартире ты не останешься. Я бы предложил временно переехать ко мне, но…
Поймав недоуменный взгляд Алисии, Рэй запнулся и, к своему стыду, почувствовал, как щеки заливаются краской.
– Квартира детектива Уайта меня устроит, – улыбнулась вампирша. – Огромное спасибо за приглашение, но, боюсь, Виттория не так нас поймет. Кстати, где ты живешь? Ты говорил что-то про спальный район.
– Именно там я и живу. В подъезде нет света, из крана течет ржавая вода, холодильник по ночам тарахтит как проклятый. Романтика.
– Я была уверена, что сын Леонарда Тейна выберет более престижное жилье. К примеру, Зеленый район. Маленькие домики на окраине. Очень уютное место. Я бы там с удовольствием поселилась, когда все отстроят.
– Уютное, но до работы далековато. А я люблю поспать. Да и машина вряд ли осилит такой путь. Развалится на части меньше чем через месяц. – Заметив в ее взгляде сочувствие, Рэй напустил на себя недовольный вид. – Да, мисс, я не живу в особняках и не катаюсь на «мерседесах». И здорово проигрываю по сравнению с мужчинами вашего круга. Но это не повод смотреть на меня, как на несчастного мокрого щенка, который дрожит в сточной канаве.
Губы Алисии Кантер дрогнули, и она отвела глаза.
– Прости, я не хотела тебя обидеть. Я имела в виду… это здорово, что ты не живешь в особняке и не катаешься на «мерседесах». Такого не ожидаешь от сына одного из самых богатых и влиятельных людей города, но в этом вся прелесть.
На мгновение Рэю показалось, что между новехонькой квартирой Лоуренса и дырой в спальном районе она выберет последнее, и при мысли об этом сердце пропустило удар – хотя с чего бы ему так волноваться по поводу ее выбора?.. – но вампирша подняла руку, подзывая официантку.
– Счет, пожалуйста, – обратилась она к подошедшей девушке в белоснежном переднике и повернулась к офицеру Локу. – Вернусь на работу. Нужно закончить кое-какие дела. А потом поговорю с детективом Уайтом насчет квартиры. Кажется, он подвозил тебя?
– Да, моя машина осталась дома, – подтвердил он, доставая бумажник и выкладывая на стол деньги. – Она долго и упорно чихала, но так и не завелась. Придется ждать Лоуренса в участке. Зачем раскошеливаться на такси, если есть возможность прокатиться бесплатно?
– Что же, тогда до участка тебя прокачу я. Если ты не против.
– Не против, детектив Кантер, мэм.
Вечер того же дня
Дождавшись Лоуренса, который соизволил явиться около пяти вечера, Рэй пересказал услышанную от Алисии историю. Если друг и удивился, то виду не подал. То ли закинулся очередной порцией таблеток, розовых, голубых или каких-то еще, то ли размышлял о теории, ради которой снял дорогущую квартиру, то ли просто хотел выпить, но понимал, что в ближайшие несколько дней ему понадобится трезвый рассудок. Если следопыты еще помнят, что это за ощущения. Детектив Уайт ограничился вежливым комментарием «все это чертовски интересно, мужик», а потом спросил, есть ли у офицера Лока, руководителя следственной группы, какие-либо поручения. Рэй ответил, что поручение у него имеется, но с деятельностью следственной группы оно связано косвенно. Узнав о том, что в скором времени к нему переедет сама Алисия Кантер, Лоуренс воспрял духом. Задумчивость и кажущуюся усталость сняло как рукой. Он засуетился и начал вспоминать, какую еду любит дама и какие напитки предпочитает. У него нет телевизора, но вампирша, кажется, в зомбоящике не нуждается, хватит радио и старинного патефона. Зато возле дома есть парк, и он ей понравится.
Рассвирепевший Рэй поинтересовался, где будет спать важная гостья. Должно быть, постель у Лоуренса одна? «Конечно, одна, мужик, – с серьезным лицом ответил детектив Уайт. – Трехспальная, места всем хватит». Через мгновение до него дошел и истинный смысл вопроса, и явный намек, заключавшийся в ответе. Офицер Лок хотел наградить друга заслуженным тумаком, а, может, и парочкой тумаков, но в кабинете появилась Алисия Кантер. Извинившись за внезапное вторжение, она сказала Лоуренсу, что заглянет домой и заберет кое-какие вещи, а потом поедет к нему. Расставание не из приятных. Вернувшись домой, Рэй около часа слонялся по пустой квартире, думая о том, что нужно позвонить Виттории, о том, чем сейчас занимаются Лоуренс и Алисия, о том, что завтра утром он подсунет проклятому следопыту ручку из храмового серебра, и тот, поняв, почем фунт лиха, больше не будет приставать к чужим женщинам. Виттория на звонок не ответила. Офицер Лок подумал о том, что, вообще-то, у Лоуренса есть полное право приставать к Алисии, так как мужчины у нее нет. Потом решил, что это его ни в коей мере не оправдывает, и кое-кого нужно отучить от привычки тянуть руки к каждому существу женского пола, которое свободно от отношений. А потом плюнул на все, заказал по телефону такси, спустился вниз и, сев в приехавшую машину, назвал адрес особняка отца.
***
К ужину семья Тейн вот уже много лет собиралась ровно в семь вечера. К тому времени, как Рэй позвонил в дверь и был расцелован в обе щеки экономкой-темной феей, со стола уже убрали, но старший повар распорядился «накормить молодого господина». Еду принесли в малую столовую, комнату, отгороженную от большой столовой не так давно воздвигнутой тонкой перегородкой. Когда-то на их месте находился бальный зал, но балы отец устраивал только в теплое время суток, а в саду особняка, как ни крути, танцевать удобнее, чем скользить по отполированному паркету. В большой столовой мог разместиться полк солдат, в малой – половина полка. Круглый стол, за которым часто собирались деловые партнеры мистера Тейна, был застелен белоснежной скатертью. Слуги украсили его свежими цветами и свечами. Рэю принесли стейк с кровью, печеный картофель с золотистой корочкой, огромную порцию салата и бутылку красного вина. Скорее всего, из бездонного погреба доктора Филиппа Хобарта: отец любил ставить на стол его вина. Минут пятнадцать он наслаждался трапезой в гордом одиночестве, а потом к нему присоединился Валентин. Разместившись на одном из стульев, брат тут же взял чистую вилку и предпринял дерзкую попытку захватить отрезанный кусок стейка.
– Эй, – осадил его офицер Лок, отодвигая тарелку. – Где ваши манеры, достопочтенный сэр? Или вы не ужинали час назад?
– Я работал над диссертацией и все пропустил, а теперь Стелла не хочет давать мне еду. Она говорит, что нужно соблюдать режим, это полезно для людей, зарабатывающих на жизнь умственным трудом. Ты должен объяснить ей две вещи. Во-первых, я уже давно вышел из того возраста, когда меня нужно воспитывать. Во-вторых, я не зарабатываю на жизнь умственным трудом, и я не человек. Я врач, и я темный эльф.