— Эффектное появление с треском провалилось. Пожалуй, стоит попробовать еще раз.
Терри пошла в направлении старой часовой башни.
— Чем обязана? — спросила она у брата.
Тристан нагнал ее и пошел чуть медленнее, опираясь на свой зонт как на трость. Терри подстроилась под ритм его шагов.
— Хотел выразить свои соболезнования.
— Соболезнования по поводу смерти моего ручного наркомана?
— Соболезнования по поводу смерти твоего любимого мужчины.
Терри бросила на брата подозрительный взгляд.
— Что тебе нужно, Тристан?
— Я хочу с тобой поговорить. Будет лучше, если мы присядем. Вот здесь. Прекрасные ступени старой часовой башни. Ты в курсе, что здесь когда-то была виселица?
— Да, я читала. И что, повесили кого-нибудь?
— Пару десятков человек. Потом перешли на электрический стул. Это более выгодно. Электричество тоже стоит денег, но его включают время от времени, а палачу нужно регулярно выдавать зарплату. Нет, не говори, что я циничен, лучше подумай о том, что палач — государственный служащий. Откуда берется зарплата государственных служащих? Правильно, из налогов. Мы и так содержим кучу чиновников, которые попусту просиживают штаны. Палач был бы лишним.
Терри тяжело опустилась на каменные ступени. Тристан присел рядом.
— Люблю эти места, — сказал он. — Каждый камень — живая история. Не далее как на прошлой неделе я нашел в папиной библиотеке альбом с видами кладбища и Темной площади. Был выпущен несколько десятилетий назад. Отец и понятия не имеет, откуда он взялся.
— Ты хотел поговорить, — напомнила Терри.
Тристан задумчиво потер подбородок и посмотрел на стайку воробьев, деливших хлебные крошки. Даже в старомодной атмосфере этих мест он казался аристократом, которого по ошибке забросили в двадцать первый век.
— Я почитал об убийствах в Ночном квартале, — заговорил брат. — Пишут, что между жертвами нет ничего общего, помимо того факта, что все они когда-то были пациентами нашей лечебницы. Это правда — или журналисты приврали?
— Это правда, — кивнула Терри.
— И что же, наркотиков у них в крови при вскрытии не нашли?
— Нет.
— О, прости. Я хотел сказать «не так уж усердно искали».
Тристан одарил сестру довольной улыбкой и покачал головой, будто бы говоря «как же вы упустили такую важную деталь?».
— Не понимаю, о чем ты.
— Четверо трупов в Ночном квартале, все — бывшие наркоманы, почерк один, а результаты вскрытия показывают, что кровь у них чистенькая, как у спортсменов-олимпийцев. Это не кажется тебе странным?
Терри уперла руки в колени.
— Я скажу, что кажется мне странным, братец. Еще вчера ты был лабораторной крысой, интересовался исключительно книгами и планами по захвату обоих миров. И вот теперь ты приходишь ко мне и говоришь, что хочешь помочь следствию.
— Помочь следствию? Нет. Я хочу помочь тебе, Терпсихора. А заодно и себе. Так уж случилось, что мы с тобой в одной лодке.
— Но как трупы в Ночном квартале связаны с нами?
Тристан потер лоб и внимательно посмотрел на сестру.
— Забавно, — улыбнулся он. — Несколько дней назад ты обвиняла меня в убийстве доктора Родмана. Ты всегда была противоречивой натурой.
— Я до сих пор считаю, что ты в этом замешан. Но если ты можешь помочь…
— Помочь нам с тобой, Терпсихора, — уточнил Тристан. — Мне и тебе.
— Говори, — поторопила Терри.
— Кстати, со стороны отца было очень мило пригласить тебя и Юджина в гости.
— Это и мой дом.
— Был таковым. Но, похоже, папа решил принять тебя в семью. Он такой старомодный в своем добросердечии. Стоило тебе вломиться в его спальню и обвинить меня во всех смертных грехах — и вот он приглашает тебя на ужин. Я бы приревновал. Или позавидовал. Но коммуникабельность никогда не была одной из моих сильных сторон. — Тристан глянул на часы. — Ну так вот… ах да. Мистер Родман. Я представлял его иначе. Даже растерялся, увидев, как он похож на отца. Стоило доктору Родману войти в комнату — и все женщины тут же забывали про его друга и коллегу…
Терри похлопала его по плечу.
— Все это чертовски интересно, братец. Но ты хотел поговорить о другом.
— Ты не умеешь слушать. В современном мире мало кто умеет слушать. Все спешат, норовят перепрыгнуть через две ступеньки, оказаться в будущем в десять раз быстрее, чем положено.
— Тристан…
— Ваш патологоанатом прекрасно знает свою работу. Кровь у жертв и вправду чиста, как стеклышко. Ему и в голову не придет провести еще один анализ, предположив, что эту химическую реакцию можно повернуть вспять.
Терри нервно разгладила джинсы на коленях.
— Как это — вспять?
— Вряд ли стоит вдаваться в подробности, сестрица. Твои познания в химии заслуживают уважения, но практическая сторона вопроса подкачала. Если грубо обобщить, я бы сказал, что этих ребят убили с помощью крови.
Она поднялась, взяла зонтик Тристана и раскрыла его. Черная ткань, закрывшая солнце, походила на крылья ворона.
— Плохая примета, — с улыбкой заметил брат. — Дождя нет.
— Ты хочешь сказать, что их убили с помощью синтетической крови? — уточнила Терри.
— Это гипотеза. Для того, чтобы вынести точный вердикт, мне нужно сделать анализ.
— Я не смогу дать тебе разрешение на вход в нашу лабораторию.
Тристан встал, отряхивая плащ, и протянул руку за зонтом.
— Я и не собираюсь являться в вашу лабораторию, у меня есть своя. Я хочу, чтобы ты принесла мне материалы для исследования. Не думаю, что доктор Дуарте будет возражать. А даже если и так, я позвоню ему лично.
— Снизойдешь до общения с темным эльфом? Это дело тебя не на шутку увлекло.
— На твоем месте я бы тоже был увлечен. Не каждый день твой отец пытается тебя убить.
Терри расхохоталась.
— Я уже говорила, что ты сумасшедший?
— Ты повторяешь это каждый день по десять раз. — Тристан предложил ей руку. — Скоро сядет солнце. Предлагаю вернуться к реке и полюбоваться закатом.
Глава двенадцатая. Грег
10 июля 2009 года, послеобеденный час
Треверберг
— М-м-м… нет, сэр, боюсь, что не смогу помочь. Я впервые вижу этого молодого человека.
Темноволосая вампирша в джинсах и клетчатой рубашке вернулась к протиранию стойки, по другую сторону которой сидел Грег. Бар открылся минут пятнадцать назад, и первые посетители уже устроились за столиками. Их было двое: юноша в драных джинсах и девушка с ярко-розовыми волосами и ушами, утыканными металлическими и пластиковыми «гвоздиками».
— Да, иногда и такой контингент появляется, — проследила за его взглядом вампирша. — Как по мне, пусть сидят хоть до завтра, но спиртного мы им не нальем. На лбу написано же, что идентификационной карты нет. А коль карты нет, алкоголя не получите. — Она отложила тряпку и критически оглядела бутылки, стоявшие на зеркальной полке. — Билли! Будешь подниматься — захвати вермут!
Грег поболтал в бокале безалкогольный мохито.
— Вы новенький, да? — вновь обратилась к посетителю вампирша, протирая бокалы со сноровкой опытного бармена. — В смысле, недавно в Треверберге?
— Приехал три дня назад.
— Добро пожаловать. Хорошо устроились?
— Замечательно. Спасибо за заботу, мэм.
Вампирша подняла бокал и оглядела его со всех сторон.
— Меня зовут Амели, — представилась она. — А вы уже представлялись. Детектив Хант.
— Я не детектив, мэм.
— Жаль, вам бы пошло. Что же, будете просто мистером Хантом.
Амели повесила бокал за тонкую хрустальную ножку над раковиной, обошла стойку и присела на барный табурет рядом с Грегом.
— Дайте-ка взглянуть.
— Прошу.
С минуту барменша вглядывалась в снимки жертв, рассеянно перебирая золотую цепочку на шее.
— Как, вы сказали, зовут последнего?
— Юджин Фрай.
Вампирша прищурилась.
— Юджин Фрай, — протянула она и посмотрела куда-то мимо плеча Грега, в направлении подсобных помещений клуба. — Это имя мне знакомо. Журналист, верно? Работал в «Треверберг Таймс».
— Да, мэм, вы правы.
— Он же встречался с Терри Нур, приемной дочерью Филиппа Хобарта?
— Да, мэм, такая информация у нас имеется. Они не просто встречались — они жили вместе.
Она усмехнулась и окинула взглядом помещение, большая часть которого до сих пор скрывалась во мраке.
— В Ночном квартале можно найти что угодно и кого угодно, мистер Хант — но только не следы приятеля Терри Нур. И уж точно не следы убийцы приятеля Терри Нур. Если это правда, и мы говорим об убийствах, а не об инсультах… в газете я читала об инсультах.
Грег допил мохито, поймал вопросительный взгляд барменши и покачал головой.
— Спасибо, это было вкусно, но больше не нужно.
В карих глазах вампирши появилась веселая искорка.
— Сидите и думаете: о чем эта девка со мной говорит? Я не представляю, кто такая Терри Нур, а об ее отце впервые слышу. — Она доверительно похлопала его по руке. — Филипп Хобарт — одна из самых известных личностей в этом городе. Он ученый, врач, инвестор, меценат. Тревербергские шишки чуть ли не убивать друг друга готовы за то, чтобы оказаться в числе приглашенных на один из его обедов или ужинов. Благодаря деньгам доктора Хобарта крутятся многие винтики в этой машине, мистер Хант.
Юноша со спутанными золотыми кудрями подошел к стойке и бросил барменше ключи.
— Привезут через час, — сказал он, направляясь в подсобные помещения и на ходу снимая кожаную куртку.
— А где квитанции, Саймон?
Молодой человек застыл на месте.
— Черт, черт, черт, — топнул ногой он. — Я так и знал, что что-нибудь забуду.
— Не волнуйся, дорогой. Посыльный привезет их вместе с продуктами, там нас все знают. Но на тот случай, если они наймут кого-нибудь новенького, квитанции нужно брать сразу после того, как ты сделал заказ.
— Ладно, — пробурчал Саймон и добавил прежде чем скрыться за одной из безликих темных дверей: — Зато я прокатился на твоем мотороллере.