На веранде коттеджа, увитой плющом и диким виноградом, стоял человек в темно-зеленом пятнистом комбинезоне. Подойдя поближе, Ян узнал старого школьного приятеля Сигулда Рониса.
Улыбаясь и широко разведя руки, Ян устремился к нему.
Они обнялись так, что у обоих захватило дыхание.
— Как ты узнал, что я здесь? — допытывался Ян, оглядывая крепкую, рослую фигуру, форменный комбинезон капитана спецслужбы, резко очерченное, смуглое от загара, все еще молодое лицо с пронзительными синими глазами.
— Мои ребята сказали, что видели тебя на берегу. Бегу туда — а там тебя нет. Я сюда, напрямик — и здесь никого… Ну и напугал же ты меня, чего я только не передумал! Черт старый, сто лет не виделись…
Ронис наклонил голову к микрофону на портупее:
— «Берег-1»… «Берег-1»… Это ты, Алексис?… Все в порядке… он здесь».
— Ну это уж слишком, — пытаясь прогнать улыбку, хмурился Ян, — что тут со мной могло случиться? За кого ты меня принимаешь!
— Узнаю… узнаю… таким ты был всегда, — улыбнулся Ронис. — Однако ты поседел, старина…
— Было дело, — буркнул Ян, набирая цифровой код на двери. — А вот ты не меняешься, время течет мимо тебя, что ли?… Входи, гостем будешь.
— Да я ненадолго… минут на пять-шесть… За мной должна прийти машина…
— Это целая вечность! — отмахнулся Ян. — Такая жара! У меня пересохло в горле… Не хочешь ли чего-нибудь выпить? Есть охлажденный кофе и дюжина бутылок знаменитого «Оранжа» в холодильнике…
Подтолкнув к гостю кресло, Ян бросил по кубику льда в узкие высокие бокалы и откупорил бутылку. Ароматный тонизирующий сок шипел и пузырился, бокалы покрылись испариной.
— Ну, — сказал Ян, отпивая ледяной глоток и усаживаясь в кресле напротив, — выкладывай, надолго вы закрыли море?
— Похоже, что да… — ответил Ронис, опустив голову и медленно поворачивая бокал за тоненькую ножку.
— Значит, моему отпуску крышка?…
— Видимо, так, — сочувственно улыбнувшись, заключил Ронис, — какой уж тут отпуск, когда возможна эвакуация…
Ронис спохватился, что сболтнул лишнее.
— Есть предположение, что ситуация может осложниться, — поспешил добавить он.
— Да что у вас тут стряслось в конце концов? — вскипел Ян.
— Предполагается, что это выходит за рамки нашей цивилизации. А космос ты знаешь лучше меня…
— Не увиливай. Что ты все топчешься вокруг да около!
— Я и не увиливаю. Ты давно не был на Земле, кое-что изменилось за последние три года, неужели тебе это не известно?
— Что именно? — Ян пожал плечами. — У нас своих забот хватает. Кое-что известно, конечно, но мы там надеемся на вас…
— Без дела сидеть не приходится, — задумчиво проговорил Ронис, — есть непредвиденные неожиданности в разных точках материка. Мы проводим профилактику, стараемся затормозить процесс, а ученые ломают голову над каждым новым фокусом природы… Об этом долго рассказывать… Вы же там получаете регулярную информацию… Впрочем, мы стараемся как можно меньше вас беспокоить…
— Зря! У нас нервы крепкие. Но всегда все же лучше знать поточнее, что у тебя за спиной. — Ян откинулся на спинку кресла и вопросительно посмотрел на Рониса.
Ронис помолчал, наблюдая за Яном, почесал переносицу и выдал главное: — Орбитальный спутник еще раз подтвердил, что космическая обсерватория приняла повторный сигнал из района залива.
— Это что, старушка Земля самостоятельно выходит на связь? — усмехнулся Ян. — Это что-то новое…
— Ты шутишь, а между тем что-то происходит вне нашего контроля.
К веранде подкатил лимузин. Ронис встал и стал прощаться.
— Может быть, не увидимся, — сказал он, — твой отпуск накрылся, а здесь тебе делать нечего, все равно придется покинуть побережье.
— Ну уж нет, — нахмурился Ян, — меня не так просто выставить, я не уйду с побережья, пока все не станет ясно, как дважды два…
— Может быть, ты сейчас больше нужен там, на «Горгоне»…
— Что ты меня все время отсюда выпроваживаешь? На «Горгоне» все в порядке. — Ян нажал кнопку на медальоне.
Послышалось ровное жужжание, знакомый спокойный голос произнес: «В космосе все в порядке… На орбитах спокойно… Слабое магнитное возбуждение в районе альфы Центавра… В солнечной системе все в норме…»
— Слыхал? — обратился он к Ронису. — Никакой паники.
Когда ты вернешься?
— Часа через два. Но у меня дела в заливе… Прощай…
Лимузин рванулся с места, швырнув из-под колес мелкую гальку, и устремился по пустынной аллее к воротам, за которыми начиналась сизая лента прямого как стрела шоссе.
Солнце уже перешло границу полудня, но пекло нещадно.
В левой стороне залива, над горным массивом, уходящим шпилями в сизую дымку, виднелся белый купол местной обсерватории. Ян вспомнил старичка астронома, живущего в соседнем коттедже.
Старичок сидел на веранде в плетеном кресле и что-то читал. На голове у него была белая панама, похожая на купол обсерватории. Ян улыбнулся про себя и медленно приблизился к профессору-астроному.
Старичок повернул голову и, сняв очки, вопросительно поглядел на Яна.
— Что скажете, командор?
— А что скажете вы? — в свою очередь, спросил Ян. — Море закрыто, полно всяких слухов и толков, а никому ничего официально не известно.
— Официальное всегда запаздывает, молодой человек, но дело, по-видимому, принимает серьезный оборот.
— Что вы имеете в виду, профессор? Сигнал, перехваченный космической обсерваторией? Вы хотите сказать, что шутки природы приобретают странный характер?
— Хороша шутка! Океан подает голос, а вы говорите — шутка!
— Вы думаете, это серьезно?
— Дальше уж некуда! Подумать только, в Океан бросали что попало. Надеялись, что в глубине это канет безвозвратно. Пучина глотала контейнеры с отравляющими веществами и опасными реактивами, корабли с ядерным оружием, компьютерами и робототехникой. Плюс к тому всякую дрянь сомнительного свойства, изобретенную свихнувшимися экспериментаторами. Бездна превратилась в мусорный ящик, в свалку. Я удивляюсь, как до сих пор Океан не стошнило от всего этого. Это ведь среда, породившая огромный мир… Мы напихали ее черте-те чем. Между прочим, командор, там есть и несколько упущенных капсул с пробами космических сред, взятых за пределами солнечной системы…
Ян слушал молча. Ему многое было известно. Но кое-что он слышал впервые. Командор был подавлен обилием последней информации. Он был знаком с различными отклонениями природы на других планетах, а вот о своей серьезно задумался впервые…
— А вы помните сообщение об алом тумане в Океане над заливом Киол?
— Еще бы! Но тогда все обошлось, и он исчез бесследно…
— Бесследно ли! Бесследно ничего не исчезает, друг мой командор, материк заряжен расплатой за века человеческой беспечности, безответственности, подлости, безумия, бессчетных потоков зла. Земля дала человеку разум, а он обратил этот дар против сущности самой природы. Она имеет право защищаться.
— Но почему именно здесь, в заливе?
— Стало быть, так ей удобней. Не станет же она с нами советоваться!
— Но почему именно Океан? Разве на континентах человек был менее жесток с ней?
— Океан, как мы с вами знаем, — начало жизни…
— Значит вы, профессор, считаете, что это все же бунт земной стихии и космос тут ни при чем?
— Ничего я не считаю, дорогой друг. Я просто говорю, что думаю. А что касается космоса, то его причастность ко всему вам известна не хуже, чем мне, всю жизнь прожившему на Земле.
— Вы меня озадачили, — сказал Ян. — Я, кажется, вас понимаю. Но ведь человек стал лучше. Неужели мы вынуждены нести ответ за все, что происходило здесь сотни лет назад?
— Доблестный командор, лично я не сомневаюсь, что вы чисты как кристалл… Но вспомните, последствия первых ядерных взрывов сказались на многих поколениях, которые не имели к ним никакого отношения… Вы знаете, конечно, что такое бумеранг?…
Ян не успел ответить, под рубахой раздался тревожный прерывистый писк радиоблока.
— Простите, профессор, — сказал он, стараясь быть спокойным, — мне сейчас очень нужно побыть одному… К сожалению, я должен покинуть вас…
Старичок астроном вздохнул и сокрушенно покачал головой, глядя ему в след.
Ян поспешно двинулся к своему коттеджу, держа ладонь на медальоне, и уже на веранде нажал кнопку «Прием».
«Всем! Всем! Всем! — услышал он. — Объявляется чрезвычайное положение… Командам ракетных подразделений летающих шлюпок и экипажам космической защиты быть готовыми к выходу на боевые орбиты… «Ястребу», «Кентавру», «Ориону», «Океану-2» — готовность номер один плюс четверть часа… Командору «Горгоны» ждать указаний, ваше местоположение известно… кнопка на контроле, кнопка на контроле…»
«Опять ни два, ни полтора, — подумал Ян. — Заваривается какая-то каша, а я должен торчать здесь и ждать особых распоряжений… Берегут они меня, что ли?…» Он бросился на застеленную кровать и закрыл глаза.
Он думал о потерянных в Атлантике контейнерах, о том, что даже внешне спокойные космические среды могут стать неожиданно агрессивными в подходящих условиях. Ему рисовались картины внеземных экологических катастроф. Он думал о своей жизни — маленькой капельке во вселенной. А что, если о нем забудут в суматохе?…
Ян сел на кровати. Потом встал. Подошел к окну. Направился к двери, оттуда снова к окну и поймал себя на том, что мечется по комнате.
На столе стояла недопитая бутылка «Оранжа». Золотистая струя скользнула в бокал, заполнив его до половины. Но сок был уже теплым, и Ян, чертыхнувшись, прошел в ванную и, прислонив губы к металлическому рожку, резко повернул вентиль. Из крана ударила резкая холодная струя воды. Ян сделал подряд несколько крупных глотков и вытер губы ладонью.
Сейчас только сон мог успокоить его. Он снова лег на кровать, пытаясь уснуть, но веки были легкими, как поплавки.
Он глядел в потолок, ожидая сигнала. Так прошло несколько часов.
Вконец измотанный, Ян снова встал и подошел к окну.
Солнце давно село, а Роккса все не было. Одно за другим гасли окна в коттеджах. Скоро вся территория жилого курортного комплекса погрузилась в темноту.