Шу затянулся в последний раз — это вышло похоже на глубокий вздох. Затем на миг зажмурился, резко распахнул глаза и негромко свистнул. Из кустов за его спиной высунулась рыжая голова голова Пики-Пики и уставилась на хозяина, ожидая приказаний.
Пики-Пики несся длинными скачками по кромке пустыни — там, где трава уже была короткой и жесткой, но горячий песок еще не скользил под лапами. Кролика Шу посадил перед собой. Первые часы пути Бим сидел, впившись в могучую шею Пики-Пики, а тот время от времени поворачивал голову и косился на него то одним глазом, то другим. Но к полудню кролик освоился и уже вовсю болтал.
— Я никогда не видел живого вомбата! — трещал кролик. — Неужели это тот самый древний воин силач Тымпа, о котором столько легенд?
— Они все — Тымпа, — нехотя отвечал Шу. — Это древний королевский род вомбатов Тымпа. Они все силачи и воины.
— Как это хорошо, — верещал кролик, — что целый род силачей станет сражаться с нами против динго! Их там много да? Дюжина дюжин?
Шу покосился на кролика, с отвращением вздохнул и ничего не ответил.
Наконец стали попадаться низкие кустики и отдельные деревца, появились пологие холмы, и Шу явственно почуял запах далекой воды. А скоро вдали показался Лес Водопадов. На опушке Шу остановил Пики-Пики и спрыгнул на землю.
— Теперь слушай меня внимательно, — сказал он. — Ты будешь сидеть и молчать, говорить буду я. Тымпа добр, но не любит болтунов, и особенно не любит кроликов. Главное — ни слова о динго. Тымпу можно заинтересовать только небольшой прогулкой в хорошей компании, которая развеет его скуку. Но уж если он решит поднять свою толстую задницу и пойти с нами, то пойдет до самого конца. А если уговорить Тымпу не удастся — то никакие просьбы не помогут, с ним это бесполезно. Ты все понял?
Кролик торопливо закивал.
Шу взял в лапу поводья Пики-Пики и углубился в лес. До водопадов оставалось с полмили, и уже явственно различался шум воды, когда появился новый звук. Шу остановился и прислушался. Бим начал нервно ерзать в седле.
Наконец эвкалипты расступились, и впереди открылась долина трех водопадов — глубокий лесной каньон, где сходились три реки, падая с трех каменных обрывов, а из каньона вытекало общее русло. Дно каньона было широким и мелким, усеянным крупными булыжникам. По пояс в воде стоял здоровенный вомбат. Вомбат развлекался. Он держал в лапах огромный ствол дерева, размахивался и плашмя бил им по воде перед собой, поднимая фонтаны брызг.
— Все меняется, — произнес Шу задумчиво. — Когда-то воды в этом каньоне было вомбату по колено, теперь — почему-то по пояс. Не меняется лишь сам Тымпа.
Отпустив поводья, он зашагал к каньону, остановился у кромки воды и сложил лапы у рта.
— Тымпа!!! — проорал он.
Вомбат не слышал. Тогда Шу вынул бумеранг и бросил. Бумеранг сделал красивую петлю над каньоном — сперва взмыл вверх и долетел до самого дальнего конца, чиркнул по струям всех трех водопадов и понесся назад: пролетел по центру каньона над самой головой вомбата и аккуратно вернулся в лапу Шу. Кролик Бим восхищенно пискнул за спиной.
Вомбат обернулся, увидел Шу, бросил свое бревно и приветственно заревел, размахивая обеими лапами.
— Тымпа! Иди сюда! — махнул лапой Шу.
Но тот лишь голосил и размахивал могучими лапами, стоя все так же вполоборота. Шу задумчиво поскреб лапой пушистый нос, достал трубочку, неспеша набил ее эвкалиптом и раскурил. Над каньоном висела сырость, и эвкалипт горел плохо. Тымпа вдалеке все махал лапами и ревел, ревел без умолку.
— На каком языке он говорит? — осторожно спросил кролик Бим.
— Что-то не разберу, — пожал плечами Шу.
— А почему он к нам не вылезет? — продолжал Бим.
Шу снова пожал плечами и затянулся. Вдруг вода у его ног забурлила, и оттуда высунулся большой кожистый клюв.
— Он не может, — прокрякал клюв тонко и скрипуче. — Он застрял.
— Как — застрял? — удивился кролик.
— Попал задними лапами в каменную трещину, и лапы распухли. Стоит так вторую неделю, глушит рыбу бревном. Ну и я кое-что ношу…
Вода снова забурлила, на берег выполз молодой утконос и с чувством отряхнулся.
— Ты кто такой? — строго спросил Шу, брезгливо смахивая с меха капельки воды.
— Я Тутулу, ученик Тымпы.
— Ученик? — изумился Шу. — У Тымпы есть свой ученик?
— Вообще-то, — Тутулу оглушительно шмыгнул носом, — он меня в ученики брать не хочет… Но я хожу за ним и учусь всему как могу.
Утконос, шлепая, прошелся по берегу и остановился у ног Пики-Пики.
— Какая мощная тварь! — сказал он и с уважением посмотрел на кролика. — Твоя? — он задумчиво пощупал ластой правую лапу кенгуру. — Если привязать веревку, можно Тымпу вытащить…
Вомбат сидел под могучим баобабом и хлебал уже третий котелок горячей похлебки. Пики-Пики пасся неподалеку в кустарнике, кролик спал, Тутулу хлопотал вокруг, противно шлепая ластами, а Шу курил эвкалипт и смотрел на друга сквозь полуприкрытые веки.
Наконец Тымпа отложил пустой котелок, с чувством рыгнул и похлопал себя по животу.
— Какая мерзость — холодная сырая рыба! — сообщил он утробным басом, и это были первые членораздельные слова, которые Шу от него услышал.
— Как твои лапы? — Шу указал дымящейся трубкой на могучие лапы вомбата, уже аккуратно обвязанные целебными листьями гау-гау.
— Какая мерзость — узкие каменные щели! — произнес вомбат.
— Еще похлебки сварить? — щелкнул клювом Тутулу и вопросительно поднял котелок.
— Какая мерзость — назойливые утконосы! — пророкотал Тымпа.
— Утконосы — первозвери, — обиженно проскрипел Тутулу. — Древний благородный народ.
— Какая мерзость — древние благородные народы! — с чувством рыкнул Тымпа, погладил себя по животу и без паузы продолжил: — Не обращайте внимания, братья, сейчас жратва разойдется по жилам, и я стану добр… о! Пошло, пошло… Хорошо-о-о…
Тымпа прикрыл глаза, снова погладил пузо, и на его морде появилась довольная сытая улыбка.
— Рад видеть тебя в добром расположении духа, брат, — улыбнулся Шу.
— Спасибо, что пришли! — откликнулся Тымпа. — Я уж думал, так и помру. Там ключ горячий бьет, лапы пухнут, из жратвы — только рыба и ягоды, что Тутулу носил.
— Это твой ученик? — спросил Шу.
— Да какой ученик из утконоса, — отмахнулся Тымпа. — Шлеп-шлеп, шлеп-шлеп, — Тымпа пошевелил лапами, изображая утконоса, а затем кивнул на спящего кролика. — Я гляжу, тебе тоже с учеником не повезло…
Шу фыркнул.
— Это не мой ученик, мы просто вместе путешествуем.
— А куда идете? — заинтересовался Тымпа.
— Так… — Шу неопределенно помахал дымящейся трубкой. — Проведать старых друзей. К тебе вот заехали, потом повидаем Жекса, потом Вогоего…
— Вогоего? — оживился Тымпа. — Как он там? Да и Жекса не видел давно…
— Пойдешь с нами? — быстро спросил Шу, стрельнув глазами.
— Меня! Меня возьмите! — тревожно защелкал клювом Тутулу.
— Кыш! — добродушно отмахнулся Тымпа. — Я бы конечно пошел, да мои лапы не скоро пойдут…
— А мы тебя посадим на Пики-Пики, — быстро предложил Шу.
Из кустов послышался тяжкий вздох.
Казалось, степь тянется от горизонта и до горизонта. Трава была невысокой, но Шу она оказалась по плечи, а кролик и вовсе в ней тонул. Лишь Пики-Пики с сидящим на спине Тымпой возвышались высоко над степью. Скакал Пики-Пики тяжко, и при каждом прыжке лапы Тымпы, перемотанные листьями гау-гау, взлетали в воздухе.
— А как мы найдем этого Жекса? — все повторял кролик последние два часа, раздвигая жесткую траву исцарапанными лапками. — И так ли он нам нужен? У нас есть ты и Тымпа, такие большие, такие сильные…
— Послушай, заткнись! — не выдержал Шу. — Жекс — дьявол, он лучший боец в рукопашных схватках. И он может появиться в любой момент. Но у него резкий нрав. И чувство достоинства гораздо больше, чем рост. Жекс не терпит унижений и насмешек, и любое неосторожное слово воспринимает как атаку. Если ты что-то скажешь о его росте, тебя ничто не спасет. Ты понял?
— Понял, — закивал Бим. — А что, если…
— Тихо! — поднял лапу Шу.
Пики-Пики тут же остановился.
Шу неспеша сбросил котомку, разгреб траву и приложил к земле ухо. Определенно, земля подрагивала, словно издалека приближалось большое стадо кенгуру. Шу прислушался и узнал поступь — поступь была не кенгуриная.
— Кролик, начинай доставать свой бумеранг, а то у тебя это долго получается. — скомандовал Шу вмиг побледневшему Биму. — Тымпа, подними дубину и сядь повыше, чтобы тебя было видно издали. Сейчас здесь будет шумно.
Вскоре топот стал еще более явственным, и в степи у самого горизонта появилось движение. Движение приближалось, и вскоре даже кролик сумел разглядеть, что издалека несется огромное стадо диких эму. А вскоре послышался и яростный клекот. Когда стали уже различимы головы на тонких шеях, к клекоту прибавился новый звук, а вскоре стала заметна маленькая черная тень, которая то выпрыгивала из травы сама, а то взлетала высоко вверх от пинков костлявых ног. Всякий раз степь при этом оглашалась яростным басовитым воем.
— Что это?! — прошептал кролик.
— Сейчас узнаем, — ответил Шу, пряча в сумку свою трубочку.
Когда стадо приблизилось, Шу поднял свой бумеранг, прицелился и бросил. Бумеранг взлетел высоко над степью, описал несколько восьмерок, опускаясь все ниже, — передним эму пришлось резко затормозить, пригибая головы, задние налетели на передних и тоже остановились. Бумеранг, сделав прощальный круг, вернулся в лапу Шу.
Из травы выскочила черная тень, огласив степь яростным воем, снова исчезла траве, и через миг перед путниками возникло маленькое взмыленное существо с большой зубастой пастью.
— Брат Жекс! — завопил сверху Тымпа. — Ты ли это!?
— Вы-ы-ы… А-ы-ы-ы!!! — выговорил дьявол, тяжело дыша.
Стадо эму, тем временем, пришло в себя, яростно заклокотало и двинулось вперед.