— Ну, родичи, вы даёте! — произнесла Ксюша, переводя потрясённый взгляд с меня на мать и обратно. — Я-то собираюсь отпраздновать здесь День святого Валентина. А вы как здесь оказались?
— Мы? — пробормотала Даша, судорожно стягивая концы одеяла на груди. — Мы?.. Мы тоже… попраздновать… Собирались…
— А-а-а… — глубокомысленно произнесла дочь и оглянулась на молодого человека. — Ага… Ну, коль уж так всё удачно сложилось… Я хотела бы представить… Папа, мама, знакомьтесь, это Эдик. Эдуард, мой жених.
— Здрассте, — осторожно пробормотал представленный жених, видимо, пытаясь свыкнуться с мыслью, что два стоящих перед ним чучела являются родителями его любимой.
— Что? — пискнула Даша. — Что?! Какой жених?
— Мой жених, — терпеливо повторила Ксюша. — Через месяц регистрация. А пока хотели вот отпраздновать. Потому, дорогие родители, я вас, конечно, очень люблю и всё такое, но, может быть, вы освободите помещение, которое вам не принадлежит? Я понимаю, что здесь очень уютно — мы с Эдиком старались. Но, может быть, вы сотворите себе что-нибудь такое же, только подальше отсюда?
Даша посмотрела на меня, я на Дашу. Потом, как по команде, посмотрели на Ксюшу.
— Дочь, — медленно произнес я. — Самый важный вопрос. У тебя есть коммуникатор? Если ты вызовешь нам кабинку, то мы немедленно освободим ваше… жизненное пространство.
— Папа! — возмутилась дочь. — Только такое атавистическое существо, как ты, может отправиться куда-то без коммуникатора! — она окинула критическим взглядом наш наряд и добавила. — И в таком виде. Мама, у тебя тоже нет?
Даша виновато помотала головой. Мы стояли перед собственной дочерью, как два провинившихся школьника.
— Безответственность! — воскликнула Ксюша. — Я, конечно, вызову пространственник, но в наказание вас следовало бы отправить домой пешком!
— Пешком мы примёрзнем к первому же попавшемуся дереву… — пробормотал я, наблюдая, как она стягивает варежки, отдаёт их жениху и начинает набирать цифры на экране.
— Папа! — дочь вскинула возмущенные глаза. — Вы лентяи! Здесь до дома — двести метров!
— Как?.. Как двести метров? — воскликнула Даша.
— А какая это планета? — тупо спросил я.
— Господи! — укоризненно произнесла дочь, нажимая вызов и пряча коммуникатор в карман. Вы же, вроде, родители, а ведёте себя как дети! Земля, конечно. А вы что думали?
— Мы не знали, чего и думать… — потрясенно пробормотал я. — Собирались на Плану. Вернее, на Мерилуну…
Я, ища подтверждения, оглянулся на Дашу. Та кивнула.
— Ха! — Ксюша торжествующе посмотрела на жениха. — Понял, почему кабинка пришла так быстро? Её родители себе вызывали! А ты всё: «В честь праздника… в честь праздника…»
Эдик смущённо пожал плечами. Ему тоже всё было ясно.
— Координаты перед отправкой надо было проверить, папочка! — сообщила мне дочь ехидно. — Послали мы запрос на пространственник, думали, ждать придется не меньше часа: все же праздновать отправляются. А нам мгновенный сигнал — кабинка на месте. Мы обрадовались — бывает же такое чудо! Побежали задавать координаты, пока никто не перехватил. Задали. И на секунду — буквально на секундочку! — отошли за сумками с провизией. Возвращаемся — а кабинки и след простыл! Вызвали по новой — а нам сообщение: ожидание более трёх часов. Плюнули мы и потопали со всеми этими баулами пешком, — она кивнула на набитые сумки, стоящие у ног плечистого Эдика.
Через полчаса всё закончилось. Воздух около палатки задрожал, обретая очертания и форму.
— Добро пожаловать на борт, — произнёс вежливый голос автомата. — Задайте, пожалуйста, координаты…
Тщательно сверяя каждую цифру и букву, я ввёл код. Кокон начал сгущаться. Дочь с новоявленным женихом помахали нам, провожая, и развернулись, направляясь к шалашу.
— Прикольные у тебя предки… — донесся голос Эдика.
— До сих пор, вон, друг друга любят, — хихикнула Ксюша. — Это надо же — в наш шалаш забрались!
Звуки пропали, отсечённые непроницаемыми стенками пространственника.
— Знаешь, — Даша прижалась ко мне, заглянула в глаза. — А ведь я не на таблетках. Может, у нас будет малыш?..
У меня перехватило дыхание.
— А ты… Ты хочешь?
— Конечно, — уверенно кивнула она. — Дочь вон совсем взрослая, самостоятельная. Улетит из гнезда… Нужно же нам о ком-то заботиться?..
— А твоя работа? — все ещё не веря, уточнил я.
— Справимся, — беззаботно махнула рукой жена. — На ней одной свет клином не сошёлся.
— Ура! — шёпотом произнес я. — С днём святого Валентина!
Кокон качнулся, извещая о прибытии.
Принцесса бедуиновОльга Силаева
Ольга Силаева
28 сентября 1982 г.
Звёзды горели в небе, расчерчивая тьму линиями южных созвездий. Слева шумело море. Экскурсия в пустыню оказалась дешёвым разводом: покружив туристов на разбитом микроавтобусе, быстроглазый гид-араб высадил всех в темноте на пустынном скалистом берегу. Вдоль неосвещённой дороги на ночном ветру трепетали пальмы, за ними раскинулась каменная равнина. Вдали возвышалась стройка: стандартный двухэтажный отель подковой, который, похоже, никогда не будет достроен. Кризис…
Макс стоял с незажжённой сигаретой, глядя в небо. К единственному костру, оранжевым пятном горящему шагах в сорока, идти не хотелось: в круге пламени звёзды будут не видны. Его товарищи по несчастью мялись неподалеку, тоже не решаясь идти вперед. Но другого выбора, похоже, не было: крикнув что-то в мобильник на арабском и ткнув рукой в сторону костра, их гид запрыгнул обратно в микроавтобус, и водитель тут же тронулся, обдав туристов облаком пыли и щедрым бензиновым выхлопом.
— Ни здрасьте, ни до свидания, — осуждающим тоном проговорила полная женщина. — Высадил на пустой дороге и тю-тю.
— Да что с него взять, — фыркнула девчонка с короткой стрижкой. В микроавтобусе она пару раз косилась на Макса с явным интересом. — Арабы же. Если б ему дали десять баксов, он бы нам тут ковровую дорожку расстелил. А за бесплатно нашли дурака.
— Ничего себе бесплатно! Сто семьдесят долларов!
— Вы тоже заплатили сто семьдесят? — вступил в разговор последний пассажир, лысоватый мужчина чуть за сорок. — Я думал, я один так опростоволосился. Новогодний ужин у бедуинов везде за шестьдесят идет.
Макс положил сигарету в карман. Он уже жалел, что ввязался в это предприятие. Когда тебе тридцать, и жизнь свелась к рутине, а перемены — к очередной съёмной квартире и новому сериалу на телеэкране, в мыслях ты хватаешься за любую соломинку, чтобы хоть что-нибудь изменить. А на деле просыпаешься, залезаешь в троллейбус и едешь на опостылевшую работу. День за днём. День за днём… Единственным светлым пятном оставались новогодние праздники, долгожданные дни на Красном море: пальмы, жаркое солнце, просторный номер с видом на море и крохотная, почти детская надежда на чудо. И, когда очередной пляжный торговец вдруг понизил голос и таинственным тоном сообщил, что может устроить особенную экскурсию к бедуинам, где исполняются желания, Макс не стал отмахиваться.
Хотя, наверное, стоило.
Особенно после того, как Макс услышал цену. Должно быть, поэтому их тут лишь четверо.
— Стоим тут, как идиоты, — проворчала девчонка. — Пойдёмте хоть посмотрим, что там у костра.
— Подождите. — Макс вскинул руку. — Кто-то идёт.
Пламя костра перечеркнула тёмная фигура. В тишине шорох шагов казался особенно чётким. Даже одинокие цикады притихли.
При взгляде на появившегося из тьмы незнакомца в голове не возникали мысли о «Тысяче и одной ночи» и диснеевских мультиках про Аладдина. Обычный молодой бедуин в длинной светлой хламиде и головном уборе, в любой чайной их навалом. Вот только что-то в движениях ночного гостя наталкивало на мысль, что слово «ассасин» родилось как раз в этих краях. (Макс порой читал Википедию на работе).
— Добро пожаловать, дорогие гости, — в глубоком голосе новоприбывшего не слышалось ни малейшего акцента. — Не стоит больше ждать в темноте. Милости прошу к нашему костру.
Повинуясь жесту незнакомца, они двинулись за ним по едва заметной тропинке. Дул прохладный ветер, и Макс плотнее запахнулся в куртку. В голове мелькали странные мысли, и почему-то все настойчивее вспоминалось, что в сказках за исполнение заветных желаний обычно требовали душу. Впрочем, а были ли у него вообще заветные желания? Ну, свой дом, много денег, отличное здоровье… а дальше?
— Вы думаете, что вас обманули, — внезапно сказал незнакомец, не оборачиваясь.
— Есть немножко, — не стал отрицать Макс.
— Но всё-таки приехали. Первый порог вы перешагнули.
— А есть и последний?
— Есть. И не каждому он нравится. — Незнакомец остановился. — Мы пришли. Прошу вас, располагайтесь.
Звёздное небо над головой словно бы уплыло в сторону: перед туристами раскинулся лагерь. В гнезде из песка уютно горело пламя, вокруг были разбросаны циновки и лежанки. Макс увидел силуэты двух арабов невдалеке, но пока его глаза привыкали к кругу света, оба растворились там, где смутно угадывались очертания прямоугольных шалашей.
— Как вас зовут? — требовательно спросила полная женщина.
— Аладдин не спрашивал, как зовут его джинна, — безмятежно ответил незнакомец, усаживаясь на циновку. — Право, это неважно. А вы, должно быть, Алла?
Женщина нервно кивнула.
— Игорь, — протянул Максу руку лысоватый мужчина. Его рукопожатие было быстрым и крепким. — Сам не знал, что сюда поеду, верите ли.
— Глафира, можно Глаша, — буркнула девчонка. — Кто будет смеяться, откушу ухо.
— Максим, — быстро сказал Макс, скрывая улыбку.
Незнакомец развёл руками:
— Расскажите нам, зачем вы сюда приехали. Так всем будет легче.
— Я… ну что я, незнакомым людям про себя буду рассказывать? — рассердилась Алла. — Приехала и приехала.
— Да что уж тут, если мы все здесь, — добродушным тоном сказал Игорь, усаживаясь. — У меня вот контракт нарисовался с питерским метрополитеном. Если наверху не утвердят, проекту каюк, а у меня в фирме сорок человек, и у всех семьи. Дай, думаю, посмотрю, что тут за исполнение желаний. Как говорится, спрос не грех.