Чаще всего мы посещали пивную, устроенную в павильоне брошенной железнодорожной станции, которую хозяин декорировал под социализм. На стенах висели красные флаги, вымпелы, плакаты, портреты Ленина и Маркса, старые газеты, какие-то грамоты с золотым тиснением.
Место казалось удобным — здесь было много тёмных уголков вокруг, где никто не побеспокоит и можно устроить пикник хоть с динозавром.
На этот раз без скандала не получилось. Группа неонацистов из соседней Германии вряд ли забрела под красные флаги случайно, просто в поисках места, где можно выпить дешёвого пивка. Скорее, они явились в надежде нарваться на каких-нибудь боевиков из антифа.
Я их, конечно, проигнорировала, а вот они меня нет. Только потом я догадалась, что всё это время вертела в руках листовку организации «Мюнхен-Аватар». Подцепила её в конторе, желая обмыслить на досуге возможную стратегию попаданцев. И листовка сработала на ублюдков как детонатор. В другой ситуации они на женщину не полезли бы, подождали бы соперника по себе. Но эмблема, изображённая в уголке, заставила поросячьи глазки налиться кровью. А вид прилипшей к груди футболки раздразнил недоумков ещё больше.
Пока они выковыривали свои жирные тела из-за стола, я успела схватить кружку и скользнуть к выходу. Обогнув станцию, поднялась на пригорок и стала ждать. Не желая испортить веселье, бейсболку с эмблемой Корпуса я убрала в сумочку.
Компашка вывалила в полном составе — шесть здоровенных рыл. Моего напарника они поначалу и не приметили. В темноте на фоне деревьев длинная бурая шерсть служила хорошей маскировкой. Фрицы поднялись, тяжело дыша от природной тучности и выпитого пива. Пара здоровяков успела даже шагнуть ко мне вплотную, набирая воздух для приветственных реплик. И тут мой напарник блеснул в темноте глазами.
Допивая третью кружку и дотягивая под фильтр последнюю сигарету, я поймала себя на мысли совсем уж фривольной. А что, парень хоть куда, с таким хоть в бой идти, хоть по хозяйству чего сделать. Гвоздь вбить под самый потолок и всё такое. Под новый год можно ёлкой наряжать, а из шерсти носки тёплые вязать. Небось, и в постели парень не промах. Жаль, домой не пригласишь. Потолки в мансарде низкие, да и вообще жилище убогое. Не уверена, что чудо, ко всему, сможет протиснуться по лестнице.
Но нелепые мысли зароились от выпитого сверх нормы. Обычно я так не думаю. А думаю больше о том, что буду делать, когда мой красавчик смоется. Выполнит тут задачу свою, сядет в тарелку или что у него припрятано, и фьють… А у меня за два года ни друзей, ни карьеры, считай, не осталось. Всё сначала начинать придётся. Но и тогда, как клеймо, на мне дружба с монстром останется.
Пиво пью, а желудок урчит недовольно. Напарник, гад, не ест ничего, ему же не надо, он волшебный. А вместе с ним и я о еде забываю. Не до того. Похудела даже. В старые джинсы влезла, ещё студенткой их носила. Хоть какая-то польза. Но, как любит говорить Махалыч, польза есть, а толку немного. Мужики на улице в мою сторону больше не смотрят. Парни в конторе перестали шутить, подкалывать, про явный флирт уж и молчу. Я даже принюхалась, не подцепила ли часом запах от гостя. Нет. Просто меня, похоже, стали считать сумасшедшей. Только такая и могла тусоваться с чудовищем.
Финн вызвал меня внезапно и усадил в кресло чуть ли не силой. Я не желала садиться, это всегда заканчивалось какой-нибудь хренью. Последний раз он как раз из кресла направил меня на мусороперерабатывающий завод.
— Павла, — сказал босс. — Наши эксперты просветили твоего дружка.
— Насчёт чего его просветили? — не поняла я.
— Просветили своими приборами, девочка.
— Вот как? И что они обнаружили? Большие вампирские клыки, ядовитые зубы? Меня, знаете ли, теперь ничем не напугаешь, даже если он рептилией скрытой окажется.
— Наш выродок вовсе не рептилия, он создан прямо из пространства-времени.
— Чего? — такую заумь от начальства я услышать не ожидала.
Финн кивнул мальчугану, совсем не походившему на прежних бородачей-экспертов. Какой-то хлюпик недоделанный. Студент. Однако начал он бойко, точно профессор.
— Ваш друг представляет собой своеобразный тахионный вихрь.
— Напарник, — жёстко поправила я.
Люблю этак внесением поправки осадить какого-нибудь наглеца, просто, чтобы не слишком много воображал о себе.
— Что? — он смешался лишь на мгновение и быстро принял поправку. — Да, хорошо, пусть напарник. Так вот. По сути, он не что иное, как самоподдерживающаяся энергетическая система, порождённая флуктуацией в темпоральном поле. Ваш напарник не прилетел с другой планеты, не вышел из леса и не переместился во времени. Возможно, его вообще никто не присылал, и он никого не представляет. Он просто возник здесь и сейчас сразу таким, как есть.
— Он же живой! — возразила я. — И не просто живой, а разумный, как человек. Тест Тьюринга не проходил, конечно, попробуйте, заставьте, но так, навскидку, вполне себе гуманоид. Как он может быть вихрем, пусть и тахионным? Как он может возникнуть сам собой, если он обладает знаниями и памятью?
— Материя и энергия могут организовываться разными способами. А знания, любые знания, и вовсе прошиваются на раз.
— Прошиваются кем?
— Не обязательно кем-то конкретным. Самой природой пространства-времени.
— Да от него жизнью воняет! — не выдержала я. — Вы подойдите поближе, если не обделаетесь. Принюхайтесь. От него несёт нормальным белковым существом!
— Я вам сейчас всё объясню!
Но меня уже понесло. Нутром чую — неладное они с боссом задумали. Эти эксперты, они ведь под пулями не ходят, они мало что ценят, кроме своих спекуляций. В иные времена они и дивизии ради опытов под ядерный гриб загоняли.
— Не надо мне ничего объяснять! — я вскочила и рванула к двери.
Только бы успеть выскочить.
— Сядь! — рявкнул Финн.
Я вернулась и села раньше, чем осознала приказ. Финн умел рявкать.
— Этот уродец поможет нам закрыть прорыв, понимаешь? — сказал он с лёгким нажимом. — Такой прорыв, с каким мы сами не справимся. Вероятность катастрофы невелика, но она есть, и до сих пор мы по лезвию бритвы ходили. Пока этот твой гангстер из преисподней не появился.
— Но ведь он помогал всё это время.
— Значит, поможет ещё раз! — кажется, босс начал выходить из себя. — Последний!
— При дезинтеграции свободные тахионы встроятся в нестабильное темпоральное поле и как бы затянут червоточину, — подтвердил эксперт. — Ни один наш генератор не даст и сотой доли такого эффекта. Даже когда мы построим батарею новых ускорителей, никто не гарантирует успех…
— Да? — меня опять начало колотить. — Мы о живом существе говорим, на минуточку, о разумном! Кто бы его ни создал. Из какой бы чёрной дыры он ни вылез! Не о чёртовом коллайдере, не о циклотроне. Дезинтеграция? Называйте вещи своими именами — это убийство!
— Мы говорим о тахионном вихре, только и всего, — настаивал глупый мальчишка, и я готова была его придушить прямо на столе у босса. — Мы ничего не знаем о его внутренней организации. Возможно, это не самостоятельная система, а чужеродный конструкт, искусственное создание, каким-то образом управляемое через пространство-время. Возможно, это некое подобие голограммы, транслируемой в нашу реальность, а его сущность, матрица, хранится в ином измерении и легко воссоздаёт себя заново.
— Что за бред? — я посмотрела на босса.
— Бред не бред, девочка, но если прижмёт, ты обязана привести в действие эту штуковину.
Финн двинул ко мне по столу приборчик, чем-то похожий на пульт дистанционного управления, но только с единственной кнопкой. Такими бомбы в действие приводят.
— Это волновой дезинтегратор, — пояснил эксперт. — Он нарушает стабильность тахионного вихря, выводит его из равновесия, что, в свою очередь, приводит к распаду самоорганизующейся системы и высвобождению огромного количества свободных тахионов.
— Нет, постойте… — попросила я тихо, но подпустив скользящей по стеклу стали. — Вы мне что предлагаете? Друга грохнуть? Вот так, взять и предать его?
— Напарника, — поправил наглый мальчишка. — Мы вроде бы договорились, что он не друг, а только напарник.
— Только?! Сопляк!
— Ты о человечестве подумай, Павла, — вмешался Финн. — О человечестве! Оно на одной чаше весов, а твой урод на другой. Одним чем-то придётся пожертвовать.
Спокойный голос босса словно послужил последним доказательством серьёзности происходящего. Не то чтобы я розыгрыша от босса ожидала, но непонятки какие-нибудь могли случиться.
— Почему я? Нельзя другому кому-то поручить? — спросила устало. — Решили меня за верную службу наградить таким образом?
— Этот прибор только вблизи работает, — пояснил мальчишка. — Он же не пулями стреляет, всего лишь выставляет поле. А энергозатраты на постановку поля в зависимости от расстояния растут по кубическому закону, но вы же не потащите с собой автомобильный аккумулятор, правда? И мы не сможем гонять за вами фургон. Так что только в упор. Метра два от силы накроет. Но лучше перестраховаться.
Чёртова штуковина жгла руку, хоть и была холодна.
— Да не волнуйся ты так, — ободрил босс. — Это же на крайний случай вариант. Пока и так, слава богу, справляемся, но кто его знает, как дальше сложится. В общем, держи всегда при себе.
Он как будто догадался о чём-то, увидев эту штуковину у меня на поясе рядом с мобильником. Но не сказал ничего, даже ноздрёй не повёл. Молчун, етить. Опять всю дорогу мне говорить пришлось.
— Аналитики Корпуса проработали варианты. В ближайшее время возможны только тихие вылазки противника. Упереть у нас ничего не упрут, но постараются урвать информацию. Максимальное число потерянных трансплантатов в данном секторе и времени не превышает полусотни. Пусть половина попала в лапы нацистов. Если бы только впредь изолировать их от гостей! Нет, но почему эти уроды выбирают Вторую мировую войну? Медом им там намазано?