— За жопу, — поправила Милана задумчиво. — Когда за неё берут, жопа на всех одна. Пиндосы — это может оказаться серьёзным.
— Раньше было очень серьёзным, — подтвердил Сюрприз. — До войны, пока им не врезали русские.
— Русские? — удивилась Милана. — Русские воевали со Штатами?
— Ты, можно подумать, вчера на свет родилась, — проворчал Сюрприз. — Или придуриваешься?
— Придуриваюсь, — улыбнулась девушка. — И как русские им врезали? Не удивляйся, в той глухомани, где я жила, газет не было.
— Вообще не было?
— Считай, что вообще.
— Может, ты и про Камчатский конфликт не слыхала?
— Слыхала что-то, но не более.
Сюрприз принялся рассказывать про Мировую Войну. Про требование русских вернуть Камчатку, отказ и массированную аэропланную атаку на берега США. Про ответную атаку, про вступление в войну Европы, за ней Азии, и про Владивостокский мир, накладывающий ограничение в вооружениях на всех участников.
— Народу погибло много, — сказал капитан под конец. — Тоже не слыхала? Ну-ну. Только в одной России почти сто тысяч.
— Тоже мне “много”.
— Что? — потерял обычную невозмутимость Сюрприз. — Шутки шутишь?
В первый раз за всё время ему показалось, что пассажирка смутилась, а то и расстроилась.
— Шучу, — проговорила она устало. — Ещё вопросы есть? Если нету, ступай, я тебя не держу.
На пятьдесят четвёртый день плавания на горизонте показалась земля.
— Пуэрто-Рико, — объявил, сверившись с картами, капитан. — Что дальше?
— Пока ничего, — Ян похлопал Сюрприза по плечу. — Будем дрейфовать отсюда к северу, подальше от берегов. А пока что надо разгрузить кофр.
— Что-что разгрузить?
— Да сундук.
Из сундука Ян один за другим извлёк невиданные капитаном доселе прямоугольные металлические предметы.
— Батареи, — объяснил он, — тяжеленные, мля. Давай оттащим в камбуз, там у нас будет радиостанция. Да не бери в голову, какая тебе разница, что это такое.
Следующую неделю Ян с Миланой дежурили в камбузе по очереди, по двадцать четыре часа в сутки.
— Что-то нехорошее назревает, — шепнул Сюрпризу выбравшийся на палубу Истопник. — Эта штука у них для связи, типа телеграфа, только гораздо мощнее.
Сюрприз присвистнул. Телеграфные аппараты стоили бешеных денег и были доступны лишь богачам. Каких известий ожидали пассажиры, приходилось только гадать.
Поступили эти известия на девятый день дрейфа.
— Быстро! — выскочил на палубу Ян. — Заводи посудину! — ухватил он за шкирку наладившегося подремать у борта Истопника. — Капитан, курс на северо-запад, гони на полную!
— И что там будет, на северо-западе? — осведомился Сюрприз, когда турбинный вал набрал обороты и “Марьяж”, окутавшись дымом, устремился по направлению к Флориде.
— Там посмотрим.
Посмотреть удалось на следующее утро. Сюрприз навёл бинокль, вгляделся, оторопело протёр окуляры и вгляделся вновь. Ничего подобного он раньше не видел. Корабль был огромен: в сотню раз больше любого парохвата или стимера. Да что там, раз в десять больше любого парохода их тех, что капитану довелось видеть. Он обшарил биноклем обводы, диковинной формы надстройки, перевёл взгляд на машущую с палубы белым полотнищем фигуру.
— Быстрее, — приплясывал от нетерпения Ян. — Быстрее, задери тебя конём.
Они уже были в двух десятках кабельтовых от исполинского судна, когда западный горизонт испещрили вдруг чёрные точки. Сюрприз вскинул к глазам бинокль.
— Дирижабли, — выдохнул он. — С полсотни будет.
Ян выхватил у капитана бинокль и навёл окуляры на ставшие уже жирными точки.
— Проклятье! Назад! — заорал Ян. — Разворачивай, не успели, мать твою разэдак!
На носу Умелец вывернул штурвал. “Марьяж” описал полукруг, развернулся к надвигающимся дирижаблям кормой и на полном ходу пошёл на юго-восток.
На палубу выскочила Милана, метнулась к напарнику, ухватила его за предплечье.
— Кто там был? — сквозь зубы процедил Ян.
— Алесь и Лео.
— Может быть, успеют уйти.
Милана покачала головой.
— Не успеют.
— Суки! — заорал Ян в сторону зависших над водой дирижаблей. — Пиндосские суки, мрази, сволочи!
В следующую секунду западный горизонт вдруг окутался дымом.
— Не смотреть, — бросился к Сюрпризу Ян. — Отдай бинокль. Кому говорю, сука, не…
Его слова заглушил донёсшийся с запада грохот. С полминуты кроме него ничего было не слышно, а затем грохот растаял, и наступила тишина.
Ян уронил руки, шаркающей походкой побрёл с кормы прочь.
— Стой! — в спину ему крикнула Милана. — Они летят сюда.
Сюрприз отобрал у пассажира бинокль, вскинул к глазам.
Пятёрка дирижаблей, выстроившись клином, на малой высоте догоняла парохват.
На пару секунд Ян замер, затем, оттолкнув капитана, бросился к принайтованному к кормовой надстройке сундуку. Отпер его, откинул крышку и лихорадочно зашарил внутри. Распрямился, закинул на плечо тускло-серую метровой длины трубу. Шагнул вперёд раз, другой, замер и нажал на креплённую к корпусу трубы скобу.
Труба дрогнула, рявкнула и изрыгнула огонь и дым. Сюрприз, вцепившись в фальшборт, оцепенело смотрел, как надвигающийся на парохват клин утонул в оранжевой вспышке. Головной дирижабль распался на части, чёрными кляксами на синем холсте разлетелись в небе обломки. Двое ведомых синхронно клюнули носами и рухнули вниз. С минуту на палубе “Марьяжа” наблюдали, как пытается спастись замыкающая пара. И как один за другим дирижабли вспарывают носами воду.
Люк в машинное отделение распахнулся, из него выскочил на палубу Истопник. Секунду стоял с открытым ртом, затем повернулся к пассажиру.
— Ты что наделал? — ошеломлённо просипел Истопник. — Ты что натворил, сволочь?
Ян развернулся, трубы в его руках больше не было, её заменял уродливый чёрный предмет, отдалённо похожий на помесь старинного охотничьего ружья с револьвером.
— Гадина, — глядя Яну в глаза, шевелил губами Истопник. — Дрянь такая, убийца…
Уродливый гибрид револьвера с ружьём дёрнулся у Яна в руках, издал короткий треск. Истопник рухнул на палубу лицом вниз.
Милана подскочила к напарнику и встала рядом, плечом к плечу.
— Значит, слушаем сюда, — проговорил Ян спокойно. — С этой минуты командую здесь я. Кто хочет жить, подчиняется. Кто не хочет, может сказать об этом прямо сейчас. А пока что оружие — сдать. К вам обоим относится. Увижу с оружием — смерть, ясно?
Сюрприз не двинулся с места. С полминуты он бесстрастным взглядом рассматривал горизонт. Затем сказал:
— Изволь, — медленно достал из-за пазухи револьвер, держа двумя пальцами за ствол, опустил на палубу и ногой толкнул по направлению к пассажиру. — Отдай свой, — спокойно велел он Умельцу. — Так, хорошо. Теперь слушаем, что вам от нас надо.
— Ровным счётом ничего, — Милана улыбнулась, как ни в чём не бывало. — Ян просто подстраховался. Вы доставите нас к мексиканскому берегу, там мы сойдём. Жвачный покидает уголь в топку вместо этого, — Милана кивнула на тело Истопника.
— А как насчёт денег?
Пассажиры переглянулись.
— Деньги уплатим, — за обоих ответил Ян.
— Прекрасно, — Сюрприз отвалился от борта. — До мыса Прогрессо пара дней ходу. Ещё будут какие-нибудь распоряжения? Если нет, я пойду чего-нибудь выпью. Нервы, знаете ли, шалят.
— У всех шалят, — миролюбиво пробасил Ян. — Ты извини, парень. Сам видишь — обстоятельства.
— Конечно, — согласился Сюрприз. — Хотите выпить, быть может?
— Не повредит.
Капитан кивнул и неспешно удалился. Через пару минут он появился вновь, на этот раз с бутылкой коньяка и парой рюмок в руках.
— Механика надо похоронить, — бросил Сюрприз. — Никто не против, если мы с помощником выкинем тело за борт?
— Конечно, — Ян кивнул. — Я сам собирался этим заняться.
— Отдохни. Можете пока выпить, мы справимся.
Вдвоём с Умельцем они приподняли тело Истопника и потащили к борту.
— Готовься, — прошептал Сюрприз.
Умелец моргнул: он понял. Капитан, ухватив убитого за ноги, повернулся к пассажирам спиной.
— Тяжёлый, — пожаловался Сюрприз. — А ну, давай перехватим по-другому.
— Что ты говоришь? — раздался сзади голос Миланы.
— Тяжёлый, говорю, — повторил капитан. Он отпустил мертвеца, кряхтя, распрямился. Складная трость скользнула из подмышки в ладонь.
Сюрприз резко тряхнул рукой. Трость, бесшумно удлинившись, выросла вдвое. В следующую секунду капитан обернулся и крутанул набалдашник.
Трость щёлкнула, сработавшая пружина пневматического устройства вышвырнула через выпускной клапан пулю. Миг спустя она пробила Яну переносицу.
Оттолкнувшись от палубы, Умелец бросился на Милану. Сходу вышиб у неё из руки револьвер, оглушил коротким ударом в висок и подхватил падающее тело.
— Умело сработано, — похвалил Сюрприз. — Тащи эту суку в каюту, там поговорим.
— Ну-с, красотка, — Сюрприз задрал пленнице подбородок револьверным стволом. — Ответ на главный вопрос по-прежнему “нет”?
Девушка не ответила.
— Не беспокойся, — капитан хмыкнул, — я лучше застрелюсь, чем задеру тебе подол. Ладно, рассказывай.
— Что рассказывать? — голос у Миланы дрожал, и дёргалась жилка на белокожей, нежной девичьей шее.
— А всё, — ухмыльнулся капитан. — Кто такие, откуда взялись, на что рассчитывали?
— Вы всё равно не поверите, — покачала головой пленница. — А если даже поверите, какой мне смысл откровенничать?
— Есть смысл, — встрял Умелец. — Может быть, мы тебя тогда и не шлёпнем.
С минуту Милана, опустив голову, думала. Потом произнесла, медленно проговаривая слова:
— У меня есть предложение. Я рассказываю всё как есть и предлагаю дело. Такое, что вам и не снилось. Ваш гонорар по сравнению с тем, что можете на мне заработать, гроша ломаного не стоит.
Компаньоны переглянулись.
— Ломаного гроша не стоит твоё слово, — сказал Сюрприз презрительно. — Но давай, говори, мы послушаем. Итак, кто ты?
— Ваша коллега, — усмехнулась пленница. — Контрабандистка. Только не из вашей реальности.