Наверху, в своей гардеробной, она долго решала, что надеть. После их свадьбы Джей Би переделал одну из спален в гостиную и гардеробную для своей жены.
Он баловал ее. И ей это нравилось. До сих пор Мейзи приходила в восторг, оттого что замужем за настоящим красавцем, в которого она влюблена чуть ли не с детских лет.
Она ужасно нервничала. В основном потому, что еще не решила, стоит ли посвящать Джей Би в ее тайну. Сначала нужно посетить доктора, нет смысла сообщать мужу, пока она не уверена. Все эти тесты на беременность не так уж надежны.
В столовой она обнаружила Джей Би, просматривающего электронную почту на своем телефоне. Он тут же прекратил свое занятие и притянул жену к себе, последовал долгий поцелуй.
– Как поживает моя прекрасная девочка? – спросил он, когда она покраснела от удовольствия.
– Я в порядке, – ответила Мейзи. – Может быть, даже отлично.
Экономка Джей Би прекрасно готовила, и пусть Мейзи набрала пять фунтов после свадьбы, но оно того стоило. Первым блюдом был салат «Цезарь» со свежеприготовленной заправкой и тертым пармезаном.
– Я заходил в магазин сегодня днем между посещениями объекта, – сказал Джей Би, – но… тебя не было.
– Я заезжала к подруге Хартли.
Муж поднял бровь.
– Мейзи. Я предупреждал тебя насчет сватовства. Хартли – большой мальчик. Он может сам принимать решения.
Она проткнула ножом лист салата.
– В прошлом году его дела шли неважно, – заметила она. – Мне невыносимо видеть, как они с Джонатаном относятся друг к другу. Это неправильно. – Ее глаза наполнились слезами. – Они же братья. Близнецы. Лучшие друзья.
Джей Би потянулся через стол и взял ее за руку.
– Они справятся с этим. Хартли вернулся. Это только начало.
– А ты не можешь с ними поговорить? С обоими? Джонатан такой хмурый и застегнут на все пуговицы, и Хартли тоже… ну, я не знаю. Он ведет себя странно. Ты знаешь, что он купил дом?
Джей Би моргнул.
– Но у него есть дом.
– Больше нет. Он выставил его на продажу сегодня утром. Уже есть предложения.
– И где же этот новый дом?
– В трех кварталах от Фионы.
– Значит, интрига закручивается.
– Я заехала поговорить с ней сегодня вечером, и тут появился Хартли. Он настоял на том, чтобы мы осмотрели его новую игрушку. Это огромное запущенное место. Вам предстоит огромная работа.
– Похоже, это будет дорого стоить.
Она откинулась назад и нахмурилась.
– Ты принимаешь все это всерьез?
Джей Би усмехнулся.
– Я принимаю тебя всерьез. Они взрослые люди, милая. Дай им время.
– Джонатан когда‑нибудь говорил тебе, почему Хартли уехал? Или что так разозлило Джонатана, если он с трудом произносит имя Хартли?
– Не говорил, любовь моя. Что бы это ни было, похоже на предательство, и Джонатан тяжело переживает.
– Фиона знает.
Джонатан нахмурился.
– Ты уверена?
– Я спросила ее. Она мне сказала. Только не детали, – быстро произнесла Мейзи. – Хартли совсем недавно доверился ей.
– Значит, она важна для него.
– Похоже, именно так. Но я не думаю, что он это понимает.
Вошла экономка с главным блюдом, и тема была отложена. К тому времени, как подали десерт, Мейзи уже приняла решение. Если она собирается дождаться подтверждения врача, пусть Джей Би ждет вместе с ней.
Ее муж был почти частью их семьи с тех пор, как все они были детьми. Мейзи не могла представить себе жизнь без него. Он станет замечательным отцом.
– Джей Би, – окликнула она.
Его взгляд встретился с ее взглядом поверх края чашки.
– А что, если мы сегодня пораньше поднимемся наверх?
Темный румянец расцвел на его скулах, глаза заблестели.
– Ты этого хочешь?
Их сексуальная жизнь сильно пострадала в последние месяцы. Невозможно было заниматься любовью, не думая о том, будет ли зачат так отчаянно желанный ребенок, или снова их постигнет разочарование. А потом каждый месяц, когда у Мейзи начинались месячные, они оба плакали.
– Очень хочу, – ответила она.
Он вскочил так поспешно, что ударился о стол.
– Я скажу миссис П., чтобы она закончила завтра. Что моя дорогая жена хочет заполучить мое тело.
– Ты не посмеешь, – сдавленно хихикнула Мейзи.
– Пойдешь со мной – убедишься.
Мейзи не пошла, поэтому понятия не имела, что ее муж сказал экономке, но не прошло и получаса, как пожилая женщина ушла, оставив идеально прибранную кухню.
Мейзи бесцельно бродила по гостиной, набираясь храбрости. Джей Би остановился в дверях, как ковбой, входящий в салун.
– Наконец мы одни в доме, – хрипло произнес он.
Она подошла к нему и вздохнула, когда он заключил ее в объятия.
– Мне нужно тебе кое‑что сказать, прежде чем мы поднимемся наверх.
Он поцеловал ее в макушку:
– Я слушаю.
Она отстранилась, вглядываясь в его лицо, желая оценить его реакцию.
– Похоже, я беременна.
Его крупное тело напряглось.
– Ты уверена?
– Не на сто процентов. Я использовала пару тестов, купленных в магазине. Нужно посетить доктора. Но я не могу записаться к нему раньше вторника.
Он обхватил ее лицо ладонями. Его глаза увлажнились.
– Боже, я хочу, чтобы это было правдой. Это такое счастье! Я люблю тебя, Мейзи.
Она с трудом сглотнула.
– Мне страшно.
Он нахмурился.
– Чего ты боишься?
– У Лизетты уже было два выкидыша. – Она не смогла сдержать слезы. – А что, если это случится со мной?
– Не случится, – твердо произнес он. – У нас были проблемы с зачатием. Это не причина, по которой ты должна бояться потерять ребенка.
Она прижалась к нему, черпая силу в его объятиях.
– Я не чувствую себя беременной, – прошептала она. – Разве я не должна ощущать что‑то особенное? Разве мое тело не должно мне подсказать, что я жду ребенка?
Джей Би погладил ее по голове.
– Тебе надо расслабиться, Мейзи.
– Я знаю. Я думаю, что уровень моего стресса понизится, если ты станешь посредником между Джонатаном и Хартли.
– Значит, так оно и будет, малыш. – Он взял ее за руку и повел к лестнице. – Я понял.
– Что? – невинно спросила она.
Он остановился на полпути ко второму этажу, криво улыбаясь.
– Ты думаешь, я буду говорить тебе «да» все девять месяцев?
– Разве это трудно? – Она довольно улыбнулась ему, медленно расстегивая блузку.
Его горячий взгляд скользнул по ее телу, останавливаясь на груди.
– Нисколько. Потому что я собираюсь держать тебя на постельном режиме со мной.
– Это даже не обсуждается, Джей Би Воган.
На лестничной площадке он подхватил ее на руки и понес.
– Чего бы это ни стоило, любовь моя, я на все согласен.
Фиона чуть было не обратилась за советом к Мейзи, женщине, которую едва знала, так она была напугана. После того как Мейзи умчалась домой, чтобы встретиться с мужем, Фиона неловко извинилась перед Хартли и заперлась в своем доме.
Ей трудно было смотреть ему в глаза. Ведь это она убеждала Хартли раскрыть секреты, рассказать то, что имеет право знать его семья. И вот Фиона поступает так же, как он, – скрывает от него, что он будет отцом.
Она пыталась собраться с мыслями. Ее хорошо отлаженная жизнь летела под откос. Что делать: сообщить будущему отцу новость? И что потом? Он высказался недвусмысленно: «У меня не будет детей. Я решил не рисковать». Вспоминать его слова было больно. Как будто он отрекся от всего на свете.
Ей удалось держать Хартли на расстоянии в течение всего уик‑энда. Он звонил. Прислал сообщение, просил разрешения повидать ее. Она отказывалась, объясняя, что ей необходимо работать. Он заверял, что понимает это. Но каждый раз, когда они разговаривали, она чувствовала, как растет его разочарование.
Но хуже всего было то, что она тосковала по нему. Спать с ним в одной постели было бы чудесным утешением. Даже несмотря на недомогания, она хотела его. Но она спала одна, и каждое утро едва успевала метнуться в ванную.
Ее отражение в зеркале было ужасным: волосы тусклые, лицо бледное. К тому же она сильно похудела, и неудивительно, ведь ела лишь куриный бульон и сухие крекеры. Когда заначка иссякла, Фиона заказала продукты на дом.
Когда ей удавалось заглушить приступы жалости к себе, а тело способно было сохранять равновесие, она трудилась над картинами. Только в такие моменты Фиона снова чувствовала себя хорошо. Работая кистью и видя, как расцветают краски на полотне, она словно залечивала зияющую рану в своей груди.
На прием к врачу она записалась на утро среды, но в глубине души уже знала, что беременна. Фиона хотела этого ребенка. Отчаянно. Когда она представляла, что держит на руках своего малыша, ей хотелось петь от радости. Но неуверенность в реакции Хартли умеряла ее пыл. Может ли она быть матерью‑одиночкой?
В воскресенье вечером она заставила себя принять душ и вымыть голову. Тошнота наконец‑то немного отступила. Но ее энергетический уровень был нулевым. В восемь она надела мягкую хлопчатобумажную пижаму и свернулась калачиком, чтобы посмотреть фильм. Сообщение от Хартли пришло до того, как пошли титры: «Не возражаешь, если я зайду на пару минут?»
То, как ее сердце подпрыгнуло в груди, сказало ей правду. Она не могла больше отталкивать его, да и не хотела, если уж на то пошло.
«Я уже дома. Когда ты приедешь?»
«Я сижу в своей машине у твоего дома».
Его комичный смайлик заставил ее рассмеяться.
«Заходи».
Она отперла дверь и смотрела, как он идет по дорожке. В душе у нее установились мир и покой. Хартли сделал ее мир лучше. Гораздо счастливее. Она могла спорить с собой сколько угодно, но это было правдой. Он единственный, кто у нее есть.
Она вцепилась в край двери побелевшими костяшками пальцев.
– Привет.
Он подошел и нежно поцеловал ее.
– И тебе привет. Ты, должно быть, усердно трудилась. Проект продвигается?
– Так и есть, очень усердно, – ответила она. Это была не совсем ложь.
– Это для тебя.