Но затем грянула тайна.
Вчера все было ясно — сегодня не ясно ничего. Эрвин, Иона и Минерва заперлись в себе. Эрвин злился на Минерву, Минерва с Ионой — на самих себя. И все изменились так, будто случилось нечто непоправимое. Нексия пыталась поддержать любимого… но странным образом выходило, что это он поддерживал ее. Не принимая ее заботы, сам начинал заботиться о ней, говорил нежности, опекал… И все — вполсилы, сквозь туман. Он смотрел в лицо Нексии, но видел ее лишь одним глазом, а вторым — тайну.
— Что произошло? — допытывалась она. — Скажи, что случилось?
— Я не могу. Иона и Мия раздавлены этой тайной. Нельзя, чтобы то же случилось с тобой.
Он защищал ее из лучших побуждений, и Нексия радовалась этому. Увы, ни она, ни Эрвин не предусмотрели опасность.
Тайна, какою бы жуткой ни была, сблизила ее обладателей. Эрвин ненавидел Минерву, Минерва с Ионой — себя и друг друга… Но все они выстрадали тайну, а Нексия — нет. Они сроднились, когда вместе пережили ужас. Даже жирная хамка Магда Лабелин стала немножко ближе — поскольку тоже знала секрет.
Нексия — не знала.
Она поняла свою беду, когда Иона отправилась в покаянное путешествие. Сестра уехала, на владычицу Эрвин злился. Нексия осталась единственною близкой ему девушкой. Он, как и прежде, был мил и заботлив… Но вдруг случилось странное: Эрвин простил Минерву. Даже больше: начал утешать. Владычица наказывала себя лишениями и тяжким трудом. Герцог Ориджин и герцогиня-мать наперебой ее обхаживали. Понятны мотивы леди Софии, но Эрвин?..
Минерва умна и храбра, это всегда его восхищало. Но она не женственна, неопытна, смешна в делах любви, а еще — зазнайка, способная взбесить любого мужчину. Откуда Эрвин выкопал симпатию к ней? Ответ мог быть лишь один: тайна. Все остальные знатоки тайны разъехались из Первой Зимы. Минерва осталась единственною… родственной душою.
Нексия долго терпела. Надеялась любовью и нежностью перебить магию тайны. Эрвин дружил с императрицей и не проявлял похоти: не говорил двусмысленностей, не обнимал лишний раз, не пытался потрогать то, что ее величество, вероятно, считает грудью… Но потом Нексия заметила, как Минерва смотрит на Ориджина. Этот взгляд не оставлял сомнений. Когда Эрвин говорил — ярко, искрометно — глаза владычицы туманились. Она не следила за блеском мысли, а воображала герцога без одежды. Когда Эрвин наливал ей кофе, она тянулась за чашкой слишком рано, чтобы успеть пальчиком задеть его ладонь. Когда Эрвин надевал Глас Зимы — а это случалось редко, герцог не любил меч, убивший Рихарда — Минерва подолгу смотрела на эфес. Ее восхищало, что умный и утонченный мужчина может быть хищником. Выхватить клинок и заколоть собственного брата. Помчать навстречу Перстам Вильгельма, рубя врагов направо и налево. Содрать платье с императрицы Полариса и овладеть ею прямо на кофейном столе… Сомнений не осталось: Минерва его хотела.
И Нексия не выдержала. Однажды она вошла в кабинет Эрвина, когда тот пил кофе с императрицей. Минерва слушала герцога с таким вот туманным взглядом… Нексия подошла и поцеловала Эрвина в губы, положив одну руку ему на шею, а вторую — между ног. Янмэянка так и замерла с разинутым ртом.
Нексия целовала любимого и ласкала. Он не сопротивлялся. Но и не отвечал так, как следует. Его волновало, обидится ли Минерва.
Наконец, Нексия отступила, оставив герцога возбужденным. Сказала:
— Ваше величество, простите, что перебила. Мне очень захотелось поцеловать любимого. Вы говорили о чем-то важном — прошу, продолжайте!
Она еще погладила его по голове и ушла, ощущая полную свою победу.
Назавтра Минерва вызвала ее.
— Леди Нексия, мне нужно передать в Надежду и Альмеру несколько важных писем. Я могла бы послать офицера гвардии, но подумала, что вашему сеньору и родне будет гораздо приятней получить бумаги из ваших рук. Тем более, что вы так давно не были дома. Прошу, окажите любезность: выполните роль моей посланницы в центральных землях.
Минерва полностью владела собою. Это было самое противное. Если бы янмэйская гадина хотя бы жестом выдала свою ревность, ее можно было бы понять. Но она вела себя так, будто действительно оказала Нексии честь!
— Минерва разлучила меня с любимым, как Телуриан — вас, — закончила рассказ моя племянница. — Теперь мы — сестры по несчастью.
Сложно описать, какая буря произошла в моей душе. Учитывая, сколь скверно у меня с писательством в этот вечер, не буду даже пытаться. Просто скажу, что решила не делать поспешных выводов и тщательно прояснить все детали.
— Сколько раз ты просила Эрвина раскрыть тайну?
— По меньшей мере, пять.
— Что он отвечал?
— Тайна слишком страшна, она сделает меня несчастной.
— Но ты не приняла его слова всерьез. Глупость какая-то, верно?
— Секрет любимого не может быть слишком страшным для меня.
— Конечно, тебе виднее… Когда ты пришла к ним на кофе, кто говорил?
— Кажется, императрица.
— И ты сказала: «Простите, что перебила»?
— Поцеловала Эрвина, а уж потом сказала.
— После поцелуя ты погладила его по голове или потрепала?
— Я не знаю… Наверное, можно сказать, потрепала.
— Ты спала с Эрвином?
— Леди Карен!..
— Спала или нет?
— Нет!
— Почему?
— Миледи, что происходит? Вы учинили мне допрос!
— Ты любишь Эрвина и считаешь возможным хватать его между ног даже при владычице. Он был ласков с тобою. Почему же ты не отдалась?
— Я ждала любви, тьма сожри! Конечно, могла переспать. Но я хочу, чтобы он полюбил. Всякая девушка хочет!
Я вздохнула. Хорошенько выпила кислого альмерского вина. Покривилась, отерла губы.
— Леди Карен, чем я вас расстроила?..
Леди так не говорят, но я слишком долго прожила с ненаглядным…
— Нексия, твоя мать — набитая дура. Это не в обиду, просто так и есть. Эдгар даже не плюнул бы в ее сторону, если б ему не приказал отец. От первой же беседы с нею я пришла в ужас: мир клонится к упадку, если боги производят недостаточно людских мозгов и подменяют куриными. Но что любопытно: эта курица и ее отец спасли твоего отца. Если б не поручительство семьи Флейм, Эдгар Лайтхарт был бы казнен, как братья, или отправлен в ссылку, как сестра. Ты родилась на свет потому, что твой папа покорился воле своего папы.
— Я не понимаю…
— Владыка Телуриан женился на болотнице, презираемой двором, поскольку так приказал его отец Мейнир. Сам Мейнир женился на ком хотел, любимому сыну Менсону тоже позволил выбрать невесту. Телуриана отец считал занудой, потому отдал его болотнице. Я ненавижу Телуриана, но признаю: он был великим императором, хотя и жестоким. А женатый по любви Менсон стал неудачником, пьяницей и шутом.
— Леди Карен, вы хотите сказать…
— Тьма сожри, не перебивай! Джереми Фарвей женился на шаванке, пахнущей навозом. Он живет в Рей-Рое, где каждый мужчина смеется над ним, поскольку Джереми не может оседлать дикого коня. Но войско степняков ушло из Альмеры, оставив ее Генри Фарвею. Бедный Альберт Альмера отдан здоровенной сорокалетней бабе по имени Эвелин Фарвей. Он боится ее больше, чем мать и отца вместе взятых. Она роняет веер и велит поднять, и он поднимает по приказу. Но заметь, дорогая племянница: Аланис и Альфред Альмера мертвы. А Альберт жив, и все еще будет жить, когда помрет престарелая женушка. Он исполнил приказ — и это дает Великому Дому Альмера маленький шанс на выживание.
Нексия схватилась с кресла. Она негодовала, ее грудь бурно вздымалась, хоть я и не одобряю пошлости подобных выражений.
— Леди Карен, вы требуете, чтобы я покорилась?! Кому — янмэйской суке, забравшей моего мужчину?! Я не понимаю вас!
— Ты слишком мелкая, чтобы понять. Я по-прежнему на твоей стороне. Смотрю на тебя — и вижу себя саму в молодости. Но, прости, ты мелка и глупа. Ты нахамила двум великим людям и даже не поняла этого. Правителя Севера потрепала по шерсти, словно собачонку. Янмэйской владычице бросила: «Простите, что перебила» — держась за елдак мужчины, которого она вожделеет. Думаешь, любовь дает тебе право на что-либо? Нет, тьма сожри, жизнь устроена иначе. Любовь — это твоя личная проблема, и ничего больше. Лучшее, что ты можешь сделать — поехать в Первую Зиму, упасть в ноги Минерве и попросить прощения. Затем поцеловать руку герцога и у него попросить прощения тоже. Если сочтет нужным, он на тебе женится. А он сочтет, поскольку ты — ключ к центральным землям, которые дадут ему победу на выборах.
— Вы так прагматично…
— А как еще? Династический брак — сугубый вопрос расчета. Ты глупа, коль этого не понимаешь. Эрвину выгодно на тебе жениться: он получит голоса Надежды и Альмеры. Забавно, но и Минерве выгодно, чтобы Эрвин выбрал тебя. Если он женится на ней, то станет императором, а ее подомнет. Минерва же надеется править сама. Она может проспать с Эрвином каждую ночь, пока ты здесь, но когда вернешься — отдаст его тебе, а себе попытается взять трон.
Нексия скривилась. Посмотрела презрительно, отвернулась от меня.
Я сказала:
— Давай обнимемся.
Она скорчила обиду. Я подошла и взяла ее за плечи.
— Нексия…
— Вы меня разочаровали.
— Ты сама себя разочаровала. Мы — леди Великих Домов. Мы выходим замуж ради политики и власти. Тебе повезло: политика совпала с чувствами. Ты любишь того, за кого и нужно выйти. Но он тебя любит чуточку меньше. Из-за этого пустяка ты становишься в позу. Глупая девчонка, цени что имеешь. Дай герцогу развлечься, потом вернись и попроси прощения.
Нексия обернулась ко мне. Глаза были полны слез.
— Леди Карен, я думала, хоть вы меня поймете… Вы же вышли замуж по любви!
— По любви, — повторила я. — По любви, конечно.
Что-то было во мне такое, что Нексия попятилась. Но я уже не могла молчать.
— Да, я вышла по взаимной любви. Именно потому я не сказала любимому о своих подозрениях, а он мне — о заговоре. Мы хотели защитить друг друга. Когда случилось, это стало для меня полной внезапностью. Тогдашний янмэйский владыка не был таким гадом, чтобы отправить меня послом в центральные земли. О, нет! Он всего лишь казнил моих братьев, а меня бросил в темницу на двадцать лет. Я была беременна, и мое нутро не вынесло испытаний. Плод выпал из меня в отверстие уборной. С тех пор я неспособна зачать.