— Тетя Карен… — пролепетала Нексия.
— Я не сказала об этом мужу, поскольку люблю его. Он не знает. И никто другой, только ты. А муж очень сильно меня любит. Он не переспал с другой женщиной, о нет! Всего лишь стал больным шутом и посмешищем столицы. Двадцать лет я считала его мертвым, пока не прочла в «Голосе Короны» статью, где говорилось, что его судят за убийство.
— Тетя Карен, простите!
— Милая Нексия, мне не понять твоей беды. Мужчина любит тебя немножко меньше, чем ты его. Видимо, это ужасно…
Тьма сожри всех редакторов на свете! Что бы они ни говорили, я никогда не напишу мемуаров. Ведь в них пришлось бы рассказать, как я обняла глупую племянницу и стала рыдать взахлеб, растирая слезы по лицу. А Нексия гладила меня, приговаривая: «Тетя Карен, полноте… Пожалуйста… Все будет хорошо…»
Много времени спустя я начала успокаиваться.
Отстранилась от нее. Упала в кресло, сказала:
— Садись. Садись, говорю. Забудь все, сказанное выше. Вот теперь ты услышишь о главной проблеме. Готова?
— Конечно, тетя Карен. Что угодно!
— Позавчера в поезде я сломала ноготь. Открывала окно, резко дернула фрамугу — и пожалуйста, будьте любезны…
Фантазия пятая: Рутинное дело
Конец июня 1776 г. от Сошествия
Финборо, герцогство Южный Путь
Если власти некоего города не имеют на довольстве палача, однако желают привести в исполнение приговор, им следует вызвать мастера из другого города. Письмо к нему обычно содержит задаток и копию судебного вердикта, чтобы мастер сразу понял объем работ.
Вот почему палач Уолтер Джейн Джон удивился, найдя в конверте лишь задаток и приглашение, но не копию приговора. Заказчик — Алоиз Брикман, бургомистр городка Финборо — просил палача совершить казнь посредством обезглавливания, и как можно скорее, ибо заключенный всех утомил своим вытьем. Вердикта не было. Уолтер трижды заглядывал в конверт.
Ремесло палача имеет много достоинств. Среди них: близкое знакомство с лордами и судьями, хорошие деньги за недолгую работу, право вести дополнительное дело — держать бордель или игорный дом. Но больше всего Уолтер Джейн любил суровую справедливость. Топор палача, словно скальпель хирурга, нещадно отсекает гнилые ткани, но никогда не вредит здоровым. Письмо без приговора смутило Уолтера: уж не думает ли заказчик совершить убийство под видом казни? Можно отказаться — но тогда наймут другого, менее чистоплотного палача, и расправа все-таки свершится. Что же делать?
К счастью, неподалеку жил толковый законник. Некий Макфрид Кроу здорово помог палачу зимой, вот и теперь Уолтер пришел за советом.
— Подозреваю недоброе. Этот бургомистр Брикман хочет применить меня для грязных дел.
Макфрид изучил приглашение.
— Ты ошибаешься. Любой бургомистр знает силу документов. Если б он хотел устранить кого-либо руками палача, то состряпал бы правдоподобную бумажку. Но Брикман допустил небрежность, забыв копию приговора, а значит, дело видится ему рутинной скукой. Подсудимый значит для него не больше, чем заноза в пальце.
— Я все же сомневаюсь. Письмо звучало странно. Темнит бургомистр.
— Ну, откажись от дела.
— Тогда наймут другого палача, который совершит расправу.
— И заберет себе деньги…
Уолтер возмутился:
— По-твоему, я о деньгах пекусь?!
Мак обвел широким жестом свой дом — весьма просторный и недурно меблированный.
— Что тебя обидело, дружище? Любой мастер ищет выгоду, я и сам — не исключение.
— Деньги хороши, но совесть дороже. Никогда в жизни я не казнил невиновных, и другому палачу не позволю. Вот как поступим: поедем вместе в этот Финборо. Ты проверишь, что все чисто и по закону, а мой гонорар разделим на двоих.
Законник отметил:
— Но если окажется, что дело нечисто, то ты не станешь казнить, и денег нам не заплатят.
— Зато мы разоблачим злодея-бургомистра и получим больше, чем деньги: удовольствие от справедливости.
Макфрид Кроу не слишком нуждался в деньгах, а вот удовольствия любил. Они ударили по рукам и следующим днем отправились в дорогу.
Транспортом служил речной баркас. Коротая время, друзья разговорились с матросами. Выяснили, что Финборо — вольный город, а значит, тамошний бургомистр имеет право председательствовать в суде. Уолтер укрепился в подозрениях: подлец Брикман злоупотребил службой, засудил своего личного врага, а затем вызвал палача для расправы. Мак оставался безмятежен и болтал о том — о сем.
— Что за люди живут в Финборо?
— По большей части, ткачи и речники. Городок стоит на заливе Ханая, речники подвозят сырье на баржах, а эти поставили станки и ткут материю.
— Мирно живете?
— Очень даже. Была ссора по вопросу владыки: одни за его величество, а другие — за ее. Но уладилась легко и без кулаков, барон Дево сработал миротворцем.
— Так у вас барон есть?
— Даже двое: братья. Городом они не владеют, только искровым цехом.
— В маленьком городке — искровый цех? Вот так да!..
Под вечер баркас свернул в залив и пришвартовался у причала. Уолтер с Маком зашли в трактир и не успели покончить с ужином, как за ними приехал лично бургомистр Брикман, а вдобавок — констебль Девидсон. Увидев на лавке подле Уолтера грозный топор с зачехленным лезвием, бургомистр возликовал:
— Вы палач?! Наконец-то дождались!
— Уолтер Джейн Джон, мастер гильдии экзекуторов, — с достоинством изрек Уолтер. — А это Макфрид Кроу.
Едва все отрекомендовались, Уолтер учинил бургомистру допрос.
— Значит, вы сильно меня ждали? А отчего так не терпелось?
— Я же сказал в письме: воет он, сил уже нет.
— Почему воет? От пыток? После вынесения приговора они не допускаются.
— Да какие пытки!.. Никто его пальцем не тронул. Тоскливо в камере, вот и воет.
— Значит, камера излишне мучительна. Сырая? Тесная? Хотите живьем сгноить?
— Помилуй, Глория! Обычная камера… да и не камера вовсе, а просто подвал под ратушей. У нас тихий городок, преступлений почти не бывает, вот и нету темницы.
— А в этом подвале водятся крысы? Подсудимый воет, когда его жрут грызуны?
— Он совсем не боится крыс. Скорее, они его.
— Неужели?
— Вот вам святая спираль.
Уолтер допил эль, утер губы и сказал:
— Поехали знакомиться.
— С кем?
— С подсудимым.
— Зачем? Казнь будет послезавтра, тогда и увидите.
Уолтер окончательно убедился в своей правоте. Бургомистр терзает заключенного и не желает никому показывать. Выведет только на плаху, еще и с мешком на голове.
Палач сказал, плохо скрывая гнев:
— Так никогда не делается! Преступник — человек, а не свинья на забое. Он заслуживает уважения. Нужно заранее познакомиться, в глаза посмотреть, сказать, что его ждет. Встретить аж на плахе — все равно, что в рожу плюнуть!
Даже тут подлец Брикман попытался возразить, но Уолтер встал во весь могучий рост и рыкнул:
— Едем.
Сели в коляску бургомистра и покатили в ратушу.
Макфрид Кроу не разделял подозрений палача. Брикман — обычный провинциальный бургомистр, ничуть не подлее остальных. Не хочет вести в камеру? Так это от уважения, чтоб палача не утруждать. Подсудимый воет? А почему бы не выть, когда тебе топор обещан!
Так что Мак по дороге любовался милым городишкой на речном берегу и вел непринужденную беседу с констеблем.
— Говорят, Финборо — очень тихий городок.
— Угу. Муха упадет — услышишь.
— Стражи порядка прохлаждаются без работы?
— Увы. Аж скука берет.
— Вроде, недавно был конфликт из-за политики…
— Да не от политики, а от большого ума! Каждый считает, что самый умный и лучше всех знает, как империей править. Но барон всех утихомирил.
— Старший барон?
— Неа. У старшего крутой нрав. Было, Чак Сплетник подслушал разговор барона с рыцарем, так барон ему сразу в нос кулаком!
— Рыцарю?
— Да вы что! Рыцарь был от самой герцогини, ему в нос никак нельзя. Чаку Сплетнику, конечно. Словом, старший барон — резкий человек. Зато младший — и сам смирный, и других может усмирить, коли надо. Вот младший собрал всех мещан и сказал: «Отставить политику, не ваше это дело. Мы, бароны, сами выясним, какой владыка лучше для страны, и доложим на городском собрании».
— И конфликты утихли?
— Угу.
— А вы снова остались без работы?
— Эх, да. Хорошо хоть завтра потеха…
— Казнь?
— Не, казнь — послезавтра. А завтра — воззвание: церковники привезут чудо-машину, она якобы говорит человеческим голосом.
— И что скажет?
— Почем знать? Завтра услышим. Поди, народу соберется полный собор. Может, кто-нибудь кому-нибудь обчистит карманы — у меня хоть занятие появится…
Экипаж остановился у черного входа в ратушу. Констебль Девидсон позвал ключника, тот отпер дверь в подвал и зажег фонарь. Констебль пошел вниз по ступеням, освещая путь. Уолтер двинулся следом, прихватив с собой топор. Бургомистр пытался отговорить:
— Оставьте в коляске, никто не украдет!
Но палач отказался идти в логово злодеев безоружным. Он даже пропустил Брикмана вперед себя, а позади оставил Мака — дабы прикрывал спину. И вот фонарь озарил мрачные своды подвала и дубовую дверь в дальней стене. Ключник отпер ее, констебль посветил.
Камера была пуста.
Ну, не совсем пуста: рыжий сторожевой пес дремал на полу, при виде людей встрепенулся и высунул язык. Но подсудимого не наблюдалось.
Палач воскликнул не без одобрения:
— Сбежал! И пес не устерег!
— Отчего сбежал? Вот же он!
Констебль направил фонарь на волкодава. Тот застучал хвостом по камням.
Уолтер выпучил глаза:
— Это преступник?!
— Он самый. Пес Кусака виновен в покушении на барона Реджинальда Дево. Приговорен к смертной казни.
Финборо живет рыбным промыслом, речными перевозками и ткацким делом. А кроме того, имеется искровая машина, работающая от восьми водяных колес. Финборо — вольный город, но искровой техникой, конечно, владеют лорды: братья-бароны Дево.