Летающая карета совершила посадку на крыше клиники. Здесь тоже дежурили часовые кайры. Поверх тканевых медицинских масок они носили древние боевые, отчего выглядели жутко, будто мумии в доспехах.
— Даже я вас боюсь, — улыбнулась Мира. — А юные пациентки упадут в обморок от страха.
— Леди Иона требует носить тряпки. Честь требует держать лицо либо открытым, либо под защитой стали.
— Сама Иона не носит маску. Хочет заболеть и насладиться сочувствием…
— Виноват, ваше величество?
— Я сказала: проводите меня к очереди.
Под охраной боевых масок она спустилась с крыши. Третий этаж занимали смертельно больные, которым не помочь. Мира проскочила его, затаив дыхание. На втором хозяйничала Иона, ее пока не стоило тревожить. А на первом теснилась извечная очередь. Мира сразу заметила восемь человек, которым сама раздала номерки на этот день. То были лекари, желающие учиться.
— Доброго утра, господа. Прошу за мной.
Лекари поспешили следом. На лестнице Мира задержалась, чтобы дать инструкции:
— Господа, предупреждаю: будет нелегко. Леди Иона применит все аргументы, чтобы нам отказать.
— Имеет право. Она — великий человек.
— Ничего подобного говорить не нужно. Моя стратегия ровно в обратном, слушайте и подыгрывайте. Хвалить Иону — запрещаю.
Лекари переглянулись.
— Как прикажете, ваше величество…
Иона недавно окончила операцию: срастила кости и зашила разрыв тканей у невезучего строителя с рельсовой дороги. Это было хорошо: после операции Принцесса всегда брала время на отдых. Имелось минут пятнадцать на спокойную беседу.
После памятного гадания Иона подобрела к Минерве, звала Мией и порою целовала при встрече. Но, конечно, в клинике такие вольности не допускались.
— Доброго здравия вашему величеству. Чем могу служить?
— Прошу выслушать меня, миледи. Речь коснется темы, которая будет вам неприятной.
Иона сложила домиком тонкие агатовские пальцы. Лицо выразило абсолютное, белоснежное терпение. Ничто не может задеть святую женщину, пережившую так много испытаний.
Тогда Миру охватил зуд. «Я сплю с вашим братом». Взять и сказать вот так, при всех: «Эрвин был во мне этим утром».
— Леди Иона, я хочу реформировать клинику Милосердия.
— Как любопытно.
— Мне думается, миледи, вы нерационально тратите свой ресурс. Лечите две святых дюжины в день, это много, но заболевает ежедневно гораздо большее число. Вам следует не практиковать самой, а обучать лекарей.
— Мудрая мысль, ваше величество.
И ни одной морщинки на лице! Будто Мира сказала очевидную глупость, на которую не стоит обижаться. Слова так и лезли на язык: «Со мной Эрвин быстро кончает. Я не всегда успеваю насладиться, зато знаю, как сильно он меня хочет. Чудесно быть желанной, не так ли?»
— Запас энергии в Руке Знахарки велик, но ограничен. Уверена: при лечении сгорает больше, чем при диагностике. Вы можете исцелить еще тысячу человек, либо продиагностировать — десять тысяч. Так и займитесь этим! Не лечите, только ставьте диагноз!
— Пациенты будут рады узнать, от чего умирают.
Никакой эмоции. Все равно, что говорить со стеной. «Знаете, Эрвин обожает целовать мою попку. Обычно я не даюсь: это особая сладость, лишь когда он заслуживает».
— Если я что-нибудь понимаю в медицине, то диагноз можно сопоставить с симптомами. Допустим, у пациента боль в висках и в печени, а также желтые тени под глазами. Предмет говорит: «Отравление медленным ядом». Теперь мы знаем: данные симптомы указывают на отравление. И сможем ставить этот диагноз уже без помощи Предмета!
— Если я что-нибудь понимаю, — как бы задумчиво повторила Иона.
Один из лекарей вмешался — донельзя уместно:
— Леди Иона София, смею отметить, императрица права. Данные симптомы, действительно, указывают на медленный яд, накопившийся в печени. Но есть много иных симптомов, чье значение пока неизвестно. Если Предмет раскроет их тайну, мы составим книгу учета симптомов всех болезней и сможем поставить любой диагноз.
— Что из того, сударь? Больным нужно не знание, а исцеление. Медицина неспособна побороть даже обычную гнилую кровь. Мой любимый брат знал свой диагноз, но это ничуть не помогло. Он месяц умирал от гнилой крови и выжил только чудом!
«Умирая в Запределье, Эрвин думал о вас по единственной причине: тогда он еще не знал меня. Иначе вспоминал бы каждый дюйм моего тела, которого касался губами… И клянусь вам: выздоровел бы за три дня!»
— Мы будем учиться, миледи, — кротко произнес лекарь. — Признаю: в данный момент снадобья несовершенны. Но точное знание диагнозов станет первым шагом. Дальше мы будем пробовать разные средства от каждой хвори и рано или поздно найдем то, которое помогает. Тогда мы впишем в справочник четкую цепочку: симптомы — диагноз — целительное средство. И сможем лечить любых пациентов уже без помощи Предмета.
Мира восхитилась: мудрейший человек! Выразил идею гораздо лучше и точнее… Но тут лекарь ляпнул ненужное:
— А вы, леди Иона София, обретете заслуженный отдых.
Тень легла на лицо Принцессы. Как — отдых?.. Я не смогу жертвовать собой?.. Мною перестанут восхищаться? Меня не будут жалеть?!
— Вы сказали, сударь: будем пробовать разные средства. Надо полагать, многие средства окажутся ошибочными. Возможно, сотни попыток уйдут, прежде чем вы найдете верное снадобье. Сколько же бедных больных погибнут в ходе экспериментов?!
Лекарь склонил голову:
— Надеюсь, понадобятся не сотни, а десятки. Все же, кое-какими знаниями мы обладаем. Зато в дальнейшем сможем спасти десятки и сотни тысяч! Ценность медицинских познаний — бесконечна! Миледи, вы уже покрыли себя сияющей славой. Сделайте же еще один подарок человечеству, и вас запомнят в веках!
Мира скривилась: это — явная ошибка. Иона — прекрасный, добрый, милый человек… пока чувствует свою ущербность. А после столь вопиющей лести гордый подбородок агатовки задрался к потолку.
— Стыдно слышать подобные речи от лекаря. Что я должна делать, по-вашему? Просто смотреть, как вы убиваете людей? Ради призрачной будущей выгоды?
— Ради бесценного знания, миледи. И вы будете не смотреть, а делать главное. С помощью Священного Предмета вы сможете не только ставить диагноз, а и отслеживать наши успехи. Каждый вечер вы будете осматривать пациентов и сообщать нам, помогают ли снадобья. Так мы достигнем успеха с невиданной скоростью!
Иона повернулась к Мире:
— Это идея вашего величества?
— Это мой приказ, — отчеканила Мира. — Энергия Предмета кончится, но знание останется. Хватит думать о настоящем, посмотрите в будущее.
Того, что случилось дальше, она не ждала. Бесстрастие Принцессы казалось непрошибаемым. Мира даже подумала: мы с Эрвином зря боимся, можно просто сказать Ионе: «Мы стали любовниками», и та ответит: «Молодцы! Как вам понравилось?» …Но вдруг Иона София встала, сняла с ладони Руку Знахарки и бросила на стол перед Мирой.
— Ваше величество считает меня бесполезной. В таком случае, возьмите Предмет и позвольте мне откланяться.
Все опешили, у Миры отвисла челюсть.
— Как — бесполезной?.. Вы будете ставить диагнозы, это же главное!
— Мое мастерство требуется для лечения. А ставить диагнозы крайне просто: кладете Предмет на тело пациента, и он все говорит. Уверена, даже ваше величество справится с этим.
Мира не заметила «даже», настолько была потрясена. Бесстрашная Иона Ориджин, спасительница Севера отчаялась потому… что лишилась работы?!
— Постойте же, миледи! Я вас не понимаю!..
— Очень жаль, — сказала Иона и вышла прочь.
Кайры в масках расстреляли Минерву арбалетными взглядами и ушли следом за сеньорой. Тот мудрый лекарь спросил:
— Ваше величество правда может диагностировать?
— Хм… Наверное, да. Во мне есть первокровь.
— Тогда зачем мы уговаривали леди Иону?
Мира не сдержала усмешку.
— Напомните, как вас зовут?
— Брат Мариус.
— Вы умный человек, брат Мариус, но совершенно бездушный. Вы, случайно, не янмэйского рода?..
М
Спустя полчаса перед Мирой стояли двое прелатов Церкви и Эрвин София. Священники были мрачны, Эрвин — ошарашен, Мира так и хотела крикнуть: «Я не виновата! Все пошло не по плану!»
— В каком смысле — запретили лечить? — осведомилась мать Алисия.
— Я решила, что леди Иона принесет больше пользы науке, если ограничится диагностикой.
Мира спешно повторила свои объяснения. Не столько для священников, сколько для Эрвина: пойми же меня, прошу! Лекарь пришел Мире на помощь:
— Милорды, ее величество делает неоценимый подарок медицине. Если мы точно выясним симптомы разных хворей и найдем от них средства, то сможем лечить пациентов уже без помощи Предмета.
— Вы запретили леди Ионе творить чудеса, — тоном приговора отчеканила Алисия.
— Святая мать, единственное чудо в этой клинике — сама леди Иона. А Рука Знахарки — всего лишь устройство, имеющее две функции. Более полезная из них — функция диагностики.
— Праматерям было угодно, чтобы леди Иона овладела Священным Предметом! Ваше величество желает нарушить волю Праматерей?
Вмешался Мариус:
— Праматерям угодно, чтобы мы не знали симптомов хворей? Видимо, боги любят больных людей?
— Выйдите, — приказала Алисия Мариусу и остальным лекарям.
— При всем уважении, — отрезала Мира, — владычица решает, кому и когда уйти.
Епископ сказал:
— На время оставим вопрос медицины. Мать Алисия и я хотим коснуться иной темы. Лекарям необязательно вникать в нее.
Мира кивнула медикам:
— Господа, займитесь больными. Сделайте все, что можно без Предмета.
Лекари вышли. Мира поймала взгляд Эрвина: скажи, что ты понимаешь меня, ну пожалуйста! Эрвин молчал, но на лице его действительно проступало понимание.
Заговорил Амессин:
— Вне сомнений, ваше величество знает решение Церкви: каждый, кто сражался с помощью Предметов, должен принести покаяние и принять епитимью. Вы, владычица, применяли Перчатку Могущества в бою. Именем обеих ветвей Церкви я призываю вас к покаянию.