Поднялся шум. Эрвин хлопнул в ладоши:
— Лорды и леди, прошу тишины. Дальше будет интереснее! Второй совет, исходящий от Светлой Агаты, гласит: «Не наказывай, а предсказывай». Если некто совершил злодеяние, правитель может его покарать. Но это путь к наращиванию страха и взаимного ожесточения. Гораздо мудрее — предвидеть возможные преступления и строить политику так, чтобы у преступника отпало желание их совершать. В нашем случае, я предвидел, что герцог Арденский попытается силой решить исход выборов. Еще пять дней назад мои батальоны выдвинулись поездами из Эрроубэка. Вчера Адриан обесточил рельсовую ветку, но опоздал. Мой корпус уже развертывается на подступах к Фаунтерре и через тридцать шесть часов будет готов войти в город. Я полагаю, это отобьет у герцога Арденского желание начинать штурм.
Палата загудела громче прежнего. Многие голоса звучали радостно, однако приарх Амессин вскричал с возмущением:
— Это произвол! Вы нарушили условия выборов! Войска лордов должны оставаться вне Земель Короны!
Герцог развел руками:
— Пускай лорды Палаты решат, насколько оправданы мои действия. Если сочтут меня неправым, они отдадут голоса за Франциск-Илиана, герцога Арденского или даже за леди Стагфорт. Но прошу учесть при решении: войска Адриана никогда и не покидали Земель Короны. Он всего лишь отвел их в Арден и Маренго, а сейчас, по данным моей разведки, стягивает обратно.
Из зала спросили:
— А ваш корпус справится с ними?
— Прошу не волноваться: войска Адриана опоздают. Мои кайры имеют навык переброски поездами, алые гвардейцы — нет. А перемещение армии по рельсам — сложное дело, богатое подводными камнями. Все перепутается, начнется хаос, и полки нескоро восстановят боеспособность.
— Кроме того, — добавила Минерва, — путь в Маренго неисправен. Искровые гильдии настолько хорошо знают свое дело, что их оборудование ломается только в нужные моменты.
Спросил герцог Фарвей:
— Но у Адриана тысячи мужиков здесь, в Фаунтерре. А также несколько сотен гвардейцев и Перст Вильгельма. Не хватит ли этого для штурма?
Герцог улыбнулся:
— Адриан не рискнет штурмовать Палату, зная, что в любой момент кайры могут ворваться в город. Но благодарю, что вы упомянули многочисленную чернь. К ней-то и относится третий совет Праматерей, который я собираюсь воплотить. Янмэй писала: «Знай, что болит у большинства». В данном случае боль простого люда совершенно очевидна: высокие налоги. Из-за поборов народ доведен до отчаяния и переполнен гневом. Адриан умело использует этот гнев. Сам же Адриан своими быстрыми реформами и вызвал рост налогов, но мало кто в народе достаточно знает экономику, чтобы это понять. Люди просто рассвирепели и готовы бить любого, на кого им укажут. А выход из ситуации таков: унять боль большинства. Став императором, я обещаю снизить налоги на пятнадцать процентов как для подданных Земель Короны, так и для вассальных земель, обложенных податью. Если вас терзает вопрос: «Как же ему это удастся?» — то вот ответ: я сокращу расходы Династии, удалив из них самую обширную статью — содержание войска.
Палата воззрилась на него, затаив дыхание. В гулкой тишине герцог Ориджин произнес:
— Я распущу алое искровое войско Короны. Лазурные роты останутся в качестве дворцовой и почетной стражи. Алые полки будут отставлены от службы. Их прежнюю функцию обороны Фаунтерры и Земель Короны возьмут на себя кайры.
Если бы профессор Олли лучше разбирался в политике, он бы понял: в эту минуту герцог Ориджин выиграл выборы. Алая гвардия — мощнейший из инструментов, которыми Династия навязывает лордам свою волю. За последний век она была разбита лишь раз, и то не в честном бою, а путем хитрости — в ночном Лабелине. Кайры, при всей своей грозной славе, уступают искровикам и численностью, и вооружением. Они неоднократно проигрывали битвы — в том числе, в минувшем году. Опираясь только на кайров, без помощи искровиков, Династия уже никогда не сможет установить тиранию. За это счастье лорды сами были готовы платить, а тут им еще и предложили снижение налогов! Ни Адриан, ни Минерва, ни пророк не предложат ничего подобного. Если выборы состоятся, то герцог Ориджин неминуемо выиграет их. Единственный шанс Адриана — просто уничтожить Палату Представителей.
— Браво! — крикнул кто-то из зала.
— Браво! Браво! — подхватили другие.
Герцог Ориджин невинно развел руками:
— Будет вам, господа. Не нужно оваций, это же мелочь. Перейдем к главному: реформе образования.
И он начал рассказывать о школах для бедняков, которые никого здесь уже не волновали.
Златая Грива сидел подле Адриана, положив на стол руку с Перстом. Златая Грива — клинок владыки. Никто за этим столом не должен сомневаться в мощи императора.
Слева от Адриана сидел ганта Бэкфилд, а по ту сторону стола — трое полководцев: генерал Йозеф Гор, барон Хьюго Деррил и монах, чьего имени Златая Грива не помнил. Никого из этой троицы шаван не видел в бою и не мог оценить по заслугам. Потому оценивал чутьем, нюхом хищника. Чутье говорило: самый жидкий из трех — генерал Гор. Он ценен лишь верностью владыке. Когда с бунтарями будет покончено, стоит прогнать его и найти кого-то покрепче. Барон Деррил — это серьезный зверь. Безжалостный пес, готовый рвать глотки слабым. А вот третьего полководца — монаха — Златая Грива не понимал. Звериной ярости не было в нем, но ощущалось хмурое упрямство. Удали нет — а твердость есть. Странный человек в рясе.
— Господа, ситуация такова, — владыка обвел район на карте. — Пять дней назад, вероломно нарушив все соглашения, три батальона кайров под командованием Хортона начали переброску с берегов Бэка. К моменту, когда я обесточил рельсовую дорогу, большая их часть уже переместилась в Земли Короны и развернулась вот здесь, в десяти милях от Фаунтерры. Вскоре они смогут начать наступление на столицу. Мы должны остановить их.
— Позвольте доложить, — поспешно сказал Йозеф Гор, выдавая свое волнение.
— Слушаю.
— Переброска наших полков из Ардена и Маренго встретила трудности. Линии питания повреждены. Видимо, имеет место диверсия.
Ганта Бэкфилд вмешался:
— Владыка, это мой недосмотр. Минерва встречалась с мастерами разных гильдий, я не нашел предлога ей помешать. Она подговорила мастеров испортить линии. Клянусь, виновные будут найдены и наказаны!
— Верю вам, — кивнул Адриан. — Но это не облегчает положения. Генерал, как быстро прибудут полки пешим ходом?
— Через восемь дней, ваше величество.
— А Хортон может прийти послезавтра. Что и является предметом нынешнего совещания. Похоже, лорды Палаты узнали о приближении кайров. Теперь они боятся Ориджина и не смеют покинуть здание. Ни один так и не вышел, верно?
— Никак нет, — мрачно сказал Бэкфилд, — ни один.
— Значит, у нас не остается иного выбора, кроме штурма. Мы должны разбить гвардии лордов и захватить Палату. А в то же время — задержать кайров Хортона на подступах к Фаунтерре.
Златая Грива понимал ситуацию лучше других. Ему ли не понимать — вооруженному всевидящим зрением Птахи.
Столица набита людьми Адриана. Счет молодчикам давно перевалил за двадцать тысяч. Эти парни наглы, крикливы, драчливы — пока они в городе, и рядом владыка. Они похожи на дворняг, которые лают до пены и рвутся с цепи. Но брось их против волчьей стаи — и быть беде. Хортон пошлет на молодчиков тяжелую конницу — и те лягут под копытами. Нет у них ни навыка, ни оружия, чтобы выдержать рыцарский удар.
Настоящие воины есть у генерала Смайла — но они еще не прибыли в Фаунтерру.
Есть у барона Деррила в Престольной Цитадели. Правда, в малом числе, однако и те пригодятся, чтобы составить костяк обороны.
Наконец, есть бойцы у монаха — ведь это не просто монах, а легат боевого братства Вильгельма. Его солдаты дошли до Первой Зимы. Они не дрогнут против волков.
— Генерал Гор, — сказал владыка, — как много алых гвардейцев имеется в Фаунтерре?
— В данный момент — четыре роты, владыка. К завтрашнему полудню число дойдет до восьми.
— Сколько из них вы можете выставить на оборону столицы?
Генерал потер бородку.
— Ваше величество, обстановка в городе непроста. Палату окружают личные гвардии лордов, их общее число достигает двух тысяч. Когда мы начнем штурмовать здание Палаты, все имеющиеся силы алой гвардии понадобятся для этой цели. Мы не можем выйти в поле.
Златая Грива издал смешок. У генерала трясутся поджилки — вот на что похоже.
Адриан скривил губу:
— Штурм Палаты будет проведен силами молодчиков. Алую гвардию могу освободить от этой задачи и выдвинуть в полевой заслон.
— Ваше величество, молодчики не справятся со штурмом без нашей помощи.
Адриан повернулся к Бэкфилду:
— Полковник, ваше мнение?
Тот помедлил с ответом, жуя губу.
— Владыка, я думаю, генерал Гор прав. Рыцари лордов хорошо укрепились. Их нельзя просто задавить числом, нужно пробить оборону сильным точечным ударом. Молодчики жидковаты — ни брони, ни выучки. Ударить бы сначала алой гвардией, а уж потом в брешь пустить мужиков.
Адриан кивнул и повернулся к следующему полководцу.
— Барон Деррил, сколько рыцарей есть у вас?
Путевец встретил взгляд владыки.
— Двести сорок, ваше величество.
— Вы отправили волну в Лабелин с запросом подкрепления?
— Еще вчера. Завтра прибудут три сотни мечей, послезавтра — столько же.
— Я хочу, чтобы вы…
Деррил кашлянул, сбив Адриана с мысли.
— Ваше величество, я должен сразу уточнить. Имею прямой приказ от герцога Мориса Лабелина: всеми силами защищать Престольную Цитадель, а также лично леди Магду Лабелин. Имею также второй приказ: ни в коем случае не ввязываться в бой против кайров, если только они не угрожают жизням герцога и его дочери.
— Сейчас — угрожают! Кайры идут на город!
— На ваш город, владыка.
Деррил нажал на слово «ваш». Парень с яйцами, — подумал Златая Грива.