Настал черед Перси. Несмотря на то что за спиной был добрый десяток подобных операций, его охватило волнение.
«Старею! Нервы уже ни к черту!» — с горечью подумал он и оглянулся по сторонам.
Вокруг царила полусонная тишина, но она была обманчива и в любую секунду грозила взорваться топотом ног и отрывистыми командами. Мужичонка в потертой дубленке, дремавший на лавке, молодой парень, тискавший в углу немолодую тетку, и даже цыганка с замурзанным ребенком, разложившая на полу свои узлы, на поверку могли оказаться контрразведчиками, ждущими, когда его рука коснется пакета с секретами. И тогда конец. Конец всему! Скандальная шумиха в прессе, позорное выдворение из страны и бесславное прозябание на пенсии.
«Хватит себя накручивать, Марк! Скоро от собственной тени станешь шарахаться! Главное — тайник, а там будь что будет! Если что, Генри прикроет!» — взял себя в руки Перси и решительно шагнул к ячейке.
Страхуя от нападения группы захвата, тут же за спиной горой вырос Ковальчук. Его уверенный голос: «Все нормально, Марк!», придал уверенности. Сухим хрустом отозвался под пальцами механизм наборника, и в окошке заскакали цифры. Последней промелькнула тройка, и Перси потянул ручку на себя. Она легко подалась, в темном провале ячейки взгляд отыскал перетянутую скотчем пачку сигарет. Секундное промедление, и она оказалась в кармане куртки, взамен на дно ячейки шлепнулся пакет с долларами, и непослушная рука захлопнула дверцу.
Первый шаг дался с трудом. Перси шел к выходу и не чувствовал под собой ног, ожидая что вот-вот раздастся грозный окрик, а в следующее мгновение на спину обрушатся крепкие тела и намертво припечатают его к полу. Позади остался зал камеры хранения, впереди, в толпе, промелькнуло напряженное лицо Берда, но липкий страх, сжимавший в своих когтистых лапах бешено молотящееся сердце, не покидал Перси до привокзальной площади. В эти бесконечно долгие секунды он видел перед собой только необъятную спину Ковальчука. Тот тяжело пыхтел, то и дело срывался на бег, его нервы тоже были на пределе.
«Быстрее! Быстрее!» — подстегивал Перси невидимый голос.
«Спокойно. Спокойно, Марк!» — успокаивал другой.
«Смотри, справа! Слева заходят еще двое!»
«Только не паникуй! Машина уже рядом!»
Непослушной рукой Перси рванул ручку дверцы и нырнул на заднее сидение. Здесь уже контрразведка была бессильна, дипломатический статус служил лучше любой охранной грамоты. В изнеможении, откинувшись на спинку сидения, он несколько секунд не мог пошелохнуться. Предательская слабость холодной испариной проступила на лбу и солеными ручейками заструилась по лицу. Они затекали в глаза, но Перси их не замечал и остановившимся взглядом смотрел перед собой.
Генри хорошо понимал, что творилось в душе друга и, положив руку на плечо, с непривычной для него теплотой произнес:
— Все о’кей! Ты молодчина, Марк!
Тот не проронил ни слова.
— С тобой все в порядке?
— Да! — устало произнес Перси, и после паузы с горечью произнес: — Похоже, играть в такие игры мне уже поздно. Нервы совсем ни к черту!
— Брось себя накручивать! Все нормально! Ты молодец!
— Перестань, Генри! Какой к черту молодец, когда штаны мокрые, — вымученно улыбнулся он и устало произнес: — Поехали!
— Какое поехали? Мы полетим, Марк! — воскликнул Ковальчук и вдавил в пол педаль газа.
Машина, описав немыслимый пируэт на обледеневшей мостовой, выкатилась со стоянки на проспект и понеслась к посольству. Через двадцать минут они ворвались в кабинете резидента. Он был не один, рядом находился Сэм Дункан. Судя по их оживленным лицам, Перси догадался, что результаты операции им уже известны.
Саливан встретил его широкой улыбкой и, с трудом сдерживая нетерпение, поторопил.
— Марк, не томи нас! Где улов?
— Здесь! — ответил он и выложил пакет на стол.
Все дружно склонились над ним. Несколько секунд в кабинете были слышны лишь тяжелое дыхание да скрип паркета под ногами Ковальчука. Саливан вытряхнул содержимое пакета, и на стол выпала пачка сигарет Кент.
— А у него почти наш вкус, — с улыбкой отметил Саливан.
— Сейчас проверим! — ответил Дункан и, размотав скотч, раскрыл пачку.
Из нее выпали два туго скрученных листка бумаги. Он разладил их, и все четверо впились глазами в текст.
Прошла минута-другая, и гневный румянец проступил даже на восковых щеках Дункана. Кабинет сотрясали такие ругательства, какие его стены вряд ли когда слышали. Даже Саливан, ничего не понимавший по-русски, догадался, что Фантом снова оставил их с носом. В столбце, где перечислялись параметры первой ступени и пусковой установки, на месте последней цифры стояло многоточие. Без нее всем тем секретным сведениям, что занимали три с лишним страницы, была грош цена. Десять тысяч долларов оказались не просто выброшенными на ветер — они стали легкой добычей авантюриста, оставившего в дураках всю резидентуру.
— М-да, «Кент», но не наш! — не удержался и подпустил яду Ковальчук.
— Сволочь! Эти русские… — у взбешенного Перси больше не нашлось слов.
— Украинцы! — мрачно обронил Дункан.
— Какая к черту разница! Все они одним миром мазаны! — прорычал Саливан и в ярости швырнул бумаги на пол.
Задуманная им будущая многообещающая разведывательная операция, так и не начавшись, бесславно провалилась. Теперь его ожидал не только разнос у руководства ЦРУ, а и позорное унижение — стать посмешищем в глазах подчиненных.
Глава четвертаяУгроза утечки государственной тайны
Этот предновогодний день в кабинете директора Федеральной службы безопасности России мало чем отличался от многих предыдущих, разве что волшебные узоры, нарисованные морозом на оконном стекле, празднично украшенные витрины «Детского мира» и оживленная суета на улицах, прилегающих к Лубянской площади, напоминали о приближении праздников. Но он не замечал этой веселой и завораживающей красоты Москвы и мысленно находился за сотни километров от нее, в столице Украины — Киеве.
Несколько минут назад на его рабочий стол легла совершенно секретная ориентировка. По данным надежного источника российской разведки в ЦРУ, на его резидентуру в Киеве вышло неустановленное лицо с предложением о продаже совершенно секретных сведений, имеющих прямо отношение к разработке нового поколения систем ядерного сдерживания — ракетного комплекса «Тополь-М». В Лэнгли ему придали исключительное значение и тут же закрыли всю информацию, которая имела отношение к неизвестному торговцу секретами. Но даже то, что удалось добыть российским разведчикам, трудно было переоценить. Они заблаговременно предупредили о грозящей угрозе, и теперь уже от контрразведчиков зависело, удастся ли им вовремя найти изменника и обезвредить.
«Молодцы! Оперативно сработали!» — с теплотой подумал директор о коллегах из СВР и снова склонился над ориентировкой.
В ней было всего пятнадцать строк! Но зато каких! В каждой заключалась бесценная для профессионала информация, и каждая говорила о крайней опасности Инициативника. Судя по тому, что удалось добыть источнику российской разведки в ЦРУ, предатель располагал сверхсекретными данными о Ракетных войсках стратегического назначения России и рассчитывал продать их за миллион долларов.
Даже беглый взгляд на краткий перечень того, что внезапно «проснувшийся изменник» предлагал американской разведке, невольно заставил директора поежиться и воскресил в памяти мрачную тень «зловеще знаменитого» шпиона — бывшего полковника ГРУ Олега Пеньковского.
«Неужели все повторяется?! Нет! Нет! Мы не имеем права допустить повторения подобного!» — эта мысль не давала покоя директору, и в его памяти ожили события тех далеких лет.
В начале шестидесятых, когда только создавались Ракетные войска стратегического назначения, Пеньковский, запутавшись в долгах и погрязнув в распутстве, сам пошел на контакт с английской, а затем и с американской разведкой и выдал сведения особой важности. Его предательство дорого обошлось стране. В глухих лесах Украины, Белоруссии и Прибалтики, в непроходимой уральской и дальневосточной тайге строителям и ракетчикам пришлось еще не один год переносить и строить на новых местах боевые старты для ракет и хранилища для ядерных зарядов.
Спустя сорок лет история одного из самых гнусных предательств с пугающей узнаваемостью повторялась. В последние дни уходящего года неизвестный ФСБ Инициативник создал реальную угрозу для утечки государственных секретов. Еще не став агентом иностранной спецслужбы, он сделал серьезную заявку своим будущим хозяевам в качестве ценнейшего источника информации. Подобного развития событий ни директор, ни его подчиненные не могли допустить, но обстоятельства и неумолимое время работали против них, и в этой стремительной гонке им ничего другого не оставалось, как опередить изменника.
«Опередить! Во чтобы то ни стало опередить! Но где тебя искать? Где?! — задавался этим вопросом директор. — Судя по тому, что предлагаешь американцам, ты стервятник большого полета. Вот только где гнездишься? Научный институт? Конструкторское бюро? Вряд ли. Судя по тому, чем располагаешь, это для тебя мелковато. Скорее всего, штаб ракетных войск! А может… Нет! Только не Генштаб!»
Директор невольно поежился и решил: «Нечего гадать! Надо действовать! Искать и обезвредить мерзавца! Но кому поручить? Миронову? Блинову? Так кому?.. Судя по всему, ты военный! Значит, сам бог велит заняться тобою генералу Градову. А Георгий Александрович не подкачает».
И теплая волна симпатии к нему согрела директора. За последние несколько лет военные контрразведчики сделали немало для укрепления армии и сохранения в тайне новейших военно-технических разработок. Разоблачения изменников — Величко, Белошапкина, Смаля, Дудника, Сыпачева, Скрипаля и других — говорили сами за себя. Последним двум не помогли ни опыт, приобретенный за время службы в ГРУ, ни самые современные средства связи и тайнописи, изобретенные спецами из ЦРУ и СИС. Военные контрразведчики сумели переиграть их.