– Раньше да, но…
– Он вел себя примерно так, когда ему снились кошмары.
– Но в этот раз он не спал, Майкл. Я тебе уже говорила. Когда я вошла, он не спал, сидел у окна и смотрел в телескоп. Потом мы сели на его кровать и несколько минут разговаривали. Мне показалось, что он держал эти страхи в себе какое-то время, а той ночью они наконец вырвались наружу.
Майкл энергично закивал, словно намекая Линде, что пора заканчивать свой рассказ.
– Ладно, я понял, – сказал он. – Это не кошмар. Я сказал лишь, что это похоже на кошмар. Как в прошлый раз.
Линда выбросила мусор в большой зеленый пластиковый мешок под раковиной и поставила тарелку в посудомоечную машину.
– Он убежден, что кто-то собирается забрать его у нас. И он в ужасе от этого.
– Да, и через это мы проходили. Когда у него был солнечный удар, он говорил что-то подобное.
– Совсем не похоже на то, что это ему приснилось, Майкл.
– Что же это такое, по-твоему?
– Это что-то значит.
– Ха! – воскликнул Майкл, не в силах больше сдерживаться. – Я не смеюсь над тобой, дорогая, – добавил он быстро, – но неужели ты действительно в это веришь?
Лицо Линды омрачила неуверенность.
– Неделю, две недели назад, я бы сказала, конечно, нет. Но сейчас… я не так уверена. Я не знаю, что и думать, и чувствую себя такой глупой и беспомощной.
Майкл наблюдал за тем, как его жена чуть не уронила пакет с молоком, когда ставила его в холодильник. Выражение ее лица было озабоченным и рассеянным. Она вытирала столешницу отрывистыми и нервными движениями. Он подумал, что она похожа на актрису, тщетно пытающуюся добиться определенного эффекта. Она слишком преувеличивала проблему, позволяя ей так действовать на себя. Майкл никак не мог согласиться со своей женой. Настоящая проблема заключалась в том, как ее успокоить и заставить образумиться.
– Ты ошибаешься, – сказал он. – Не надо себя винить, да и за что? Если Неда что-то беспокоит, мы с этим справимся. Но я не хочу, чтобы ты слишком драматизировала эту проблему.
– Слишком драматизировала? – Голос Линды дрогнул. – Майкл, он мой сын. Ты хочешь, чтобы я вела себя так, словно ничего не произошло?
– Нет, – ответил он громко, потом смягчил тон. – Просто я волнуюсь о тебе так же, как и о Неде. И меньше всего мне хочется, чтобы твои чрезмерные переживания… Спровоцировали очередной приступ астмы. Ты же знаешь, что напряжение и стресс являются одними из факторов.
– Раньше я тоже этого боялась, – сказала Линда. – Но теперь мне страшно за Неда. То, что происходит с ним, важнее всего на данный момент.
Хотела ли она притвориться смелой или говорила совершенно серьезно? Майкл не мог сказать наверняка, но ему было трудно поверить в то, что его жена так изменила отношение к своей астме. Последние пять лет больше всего на свете она боялась повторения того ужасного приступа.
– Не важно, как ты к этому относишься, – логично рассуждал Майкл. – Правда в том, что ты находишься в группе риска. И прямо сейчас ты подталкиваешь себя ближе и ближе к пропасти. Скажи мне, как ты сможешь помочь Неду, если у тебя случится приступ и ты проведешь несколько недель прикованной к постели, а может, даже попадешь в больницу? Как это поможет Неду, да и любому из нас?
– Легкая музыка на «Легком радио», – объявил приторный голос. – Далее «Тысяча и одна струна» и их версия песни «На твоей улице» из мюзикла «Моя прекрасная леди».
– Я понимаю, – сказала Линда. – Ты абсолютно прав.
– Хорошо. Хоть в чем-то мы согласны.
– Нет, – резко продолжила Линда. – Разговор о моем здоровье никак не решит проблему Неда, а она настоящая, очень, очень настоящая, по крайней мере, для него. И это то, что происходит с ним прямо сейчас, а не какая-то гипотетическая ситуация, как мой приступ астмы. Здесь и сейчас. Ты это понимаешь?
Майкл постучал пальцем по скатерти.
– Хорошо, Линда, я поспрашиваю на работе рекомендаций насчет хорошего детского психиатра, и мы отведем Неда к нему. Или к ней, – сказал он, словно сдавшись. Он надеялся, что такая неприятная альтернатива заставит жену отступить. Судя по перемене в ее лице, его тактика сработала.
– Погоди. Нет, – сказала Линда. – Я совсем не это имела в виду.
– Почему нет? – продолжал Майкл. – Врач сказал, что он абсолютно здоров. Поэтому если у него есть проблема, то, скорее всего, психологическая, и ему надо к мозгоправу. Так ведь?
Майкл понизил голос и выглянул в кухонное окно. Он с облегчением увидел, что Нед находился на заднем дворе вне пределов слышимости. «Господи, у мальчика действительно появились бы проблемы, если бы он слышал, как его родители говорили о нем в подобном ключе», – подумал Майкл. Он должен раз и навсегда положить конец этой чепухе.
– Нет, – повторила Линда. – Мне не нравится эта идея.
Как могла она согласиться с тем, что ее сыну, которому нет еще и десяти, нужен психиатр? Ни за что.
– Какие еще варианты?
– Ты ни на секунду не допускаешь, что он может быть прав? – спросила она неуверенно. Она не верила, что Майкл с ней согласится, но не могла придумать ничего другого.
– В том, что кто-то может его забрать?
Линда кивнула, опустив взгляд в стол.
– Дорогая, мы это уже обсуждали, – сказал Майкл. – Если бы я считал, что существует хоть какая-то возможность, хоть самая мизерная, что Нед прав, мне бы пришлось нанять вооруженных телохранителей, и они бы неотступно за ним следовали с утра до вечера. И еще я бы установил решетку на его окно и повесил бы замок на дверь. Ты этого хочешь? Если этого, то надо будет подумать, где найти деньги на…
Он замолчал. Плечи Линды поникли, и он почувствовал, что этот вариант ее не устраивает. Майкл сделал еще один глоток вина и улыбнулся про себя. Нет ничего лучше, чем немного апагогии, чтобы встряхнуть ситуацию.
– Майкл… Помоги нам…
Она говорила как маленькая потерянная девочка. У Майкла снова появилось чувство, что она переигрывает. Сколько еще он сможет потакать такому поведению, пока у них не начнутся настоящие проблемы? Переезд в Линнхейвен дался Линде труднее, чем он ожидал. Намного труднее, чем даже Неду. Может, мальчика действительно что-то беспокоит, но это скоро пройдет. Дайте растению спокойно расти, и в девяноста девяти случаях из ста оно вырастет. Для этого есть все условия. Если Линда отказывается вести Неда к психиатру или другому подобному специалисту (Майклу тоже этого делать не хотелось бы), тогда не о чем больше говорить. Пора проявить твердость.
– У всех детей есть страхи, Линда, – начал он. – Большие, яркие, до мурашек. Им кажется, что они что-то увидели в темноте, и потом при свете дня они начинают видеть то же самое. Но этого на самом деле не существует. А ты раздуваешь естественные страхи Неда до огромных пропорций, а потом он перенимает их от тебя, только в гораздо худшем виде. Вы оба подпитываете страхи друг друга. Разве ты этого не видишь? И ваши страхи путешествуют по порочному кругу, туда-сюда, между вами. Нечто ужасное рождается из ничего. Линда, нельзя врываться в фантазии Неда и поощрять их, делая вид, что ты в них веришь. Это должно прекратиться.
Линда взяла в руку бутылку вина, но она была пуста. Тогда Линда налила себе щедрую порцию шерри из графина.
– Я серьезно, милая, – продолжал Майкл. – Факт: наш сын абсолютно здоров. Факт: нашему сыну не угрожают, повторяю, не угрожают ни похитители, ни педофилы, ни упыри и прочие чудовища. Факт: ты…
Линда стояла к нему спиной, пока он продолжал разглагольствовать. «Он прав», – говорил ее разум, но легче от этого ей не становилось. Она ненавидела, когда Майкл начинал говорить о фактах. И больше всего ее бесило, что иногда он заставлял ее делать то же самое. «Засунь все свои факты себе под подушку, – хотелось ей сказать своему мужу. – Может, зубная фея найдет им лучшее применение. А я не могу. К чему это все сводится? К бесконечной болтовне. Вот и все».
Линда перестала слышать, что он говорит, хотя он находился всего в нескольких метрах от нее. Она не слышала его, и ее это беспокоило. Неужели они начали отдаляться друг от друга? Ей всегда казалось, что они надежно настроены на волну друг друга, телом и душой. Но может ли такая близость длиться вечно? Скольким бракам был отмерен такой срок? Если они оказались так далеки друг от друга в вопросе, касающемся самого дорогого – их единственного сына… неужели между ними все кончено?
И что-то из того, что он сказал, раздражало ее. Что же именно? Когда Майкл говорил о том, что если бы Нед был прав и его действительно кто-то собирается похитить… То он сказал, что ему «пришлось бы нанять вооруженных телохранителей» для защиты мальчика. Не инстинктивное «я бы нанял», а неохотное «мне бы пришлось нанять». Конечно, телохранителей никто всерьез не рассматривал, но Линда чувствовала, что таким выбором слов ее муж выдал себя и предал ее с Недом.
– Нед переживает по каким-то своим причинам, – говорил Майкл. – Ты переживаешь из-за Неда, а я переживаю из-за тебя. Это просто смешно.
Раньше, до недавнего времени, она бы с улыбкой ответила: «Не волнуйся, дорогой. Уверена, что твоя мама все еще переживает из-за тебя», или что-то похожее. Но сейчас она не могла. Она чувствовала, что осталась в полном одиночестве, и ей было горько от того, что они дошли до этого вместо того, чтобы наслаждаться жизнью.
Она ударила кнопку включения посудомоечной машины побелевшими костяшками сжатых в кулак пальцев.
24. Стоуни-Пойнт
На следующий день Лузгарь был в гораздо лучшем настроении. Стояла ясная свежая погода, август как бы намекал на то, что осень не за горами. Когда Нед показал Лузгарю пойманных им дождевых червей, старик рассмеялся и сказал:
– Чтобы поймать солнечника, такие громадные черви не нужны. Черт возьми, можно разрезать одну штуку на три или четыре части, и будет достаточно. Конечно, можно насадить червя на крючок целиком, но это все равно, что пытаться скормить кокер-спаниелю жареного буйвола; он, конечно, его попробует, но кусок колбасы подойдет не хуже.