Потом откровенно злилась. Неприлично даму заставлять ждать. Успела и воды попить, и освежиться в уборной. Мне становилось жутко нехорошо. Дурно, душно, томно. Так хотелось содрать с себя одежду и насладиться свободой и наготой своего тела. Поэтому, когда увидела Роберта, он мне казался чертовски красивым, сексапильным и удачным вариантом совершить пару-тройку эротических безумств.
Прямо здесь! Прямо сейчас!..
Вероятно, врач это понял, вот только странно себя повел. Я, такая доступная и привлекательная, обвила его шею, зазывно откинула голову, намекая на ласки… А он, приобняв за талию, сурово отчеканил:
— Рот открой!
Хм, может, так начиналась интересная ролевуха? Почему бы и нет…
Послушно открыла, но вместо игр или поцелуя, точнее вместо губ и языка, ощутила горько-терпкий вкус, аж глотку стало драть. Скривилась от насыщенности порошка и даже захотела столь мерзкое сплюнуть, но Роберт сдавил мою челюсть:
— Глотай! — наставительно гипнотизировал глаза в глаза. — Запей, — глотнула воды, которую он услужливо приставил бокалом к губам. — Потерпи, девочка, — шептал ласково на ухо, сильно прижав к себе. — Скоро пройдет…
Что пройдет? Мысль улетучила. Я была в таких нежных руках. Меня не били, не унижали. За меня волновались, меня обнимали. Чуть покачивали, словно я любимая…
— Не отпускай, — вдохнула с чувством и приластилась к мужчине, втягивая его аромат. Приятный такой. Чуть острый, с нотками бриза.
— Терпи, — успокаивал мягко Роберт. — Не рыпайся, терпи!
— Да я особо и не стараюсь вырываться, — хихикнула тихо, но уже в следующий миг, врач деликатно заставил идти. Глаза не открывались, меня начинало мутить. Куда топала, не понимала, да и плевать было. Главное, Роберт рядом… Он не позволит упасть или опозориться. Ему доверяла! Он очень хороший! Вот прям очень положительный. Самый первый кандидат на роль моего мужа.
Так ему и сказала, правда реакции не поняла. Смазано по воспоминаниям, ведь меня откровенно мутило. На смену непонятному счастью и неге приходил стыд и тремор. А еще мысль: «Как же мне плохо!..». Словно перепила, и сейчас начинался жуткий отходняк.
— Что-то мне так хорошо… что нехорошо, — пробормотала, еле сдерживая тошноту. Чего не ожидала, так это холодной воды в лицо. Она с плеском ударилась и, негодуя, я даже глаза открыла: — Ты что? — воззрилась на Роберта, готовая расплакаться. — Я же красилась, прическу делала для тебя…
— Сейчас полегчает, — пояснил врач, и уже привычным манером стал проверять мои глаза, рот, лоб.
Мне не нравилась такая любовная прелюдия. Откровенно и однозначно! Заботливо, конечно, но как-то уж больно по врачебному.
Какое-то время еще бузила под нос, хотя на самом деле даже не понимала, что говорю, а потом стала ощущать себя по-другому. Не скажу, что легче — более реально и не так сахарно. Мысли снова возвращались от беспробудного блуда к жесткой действительности, а точнее осознанию, как я себя недостойно вела.
Такого стыда давно не ощущала.
Боже?! А где мы?
Огляделась. Мы в уборной и, судя по отсутствию писсуаров, в женской. Ненавязчиво оттолкнула мужчину и повернулась к зеркалу над мойкой:
— Роберт, — сощурилась, всматриваясь в свое лицо. — Что со мной не так?
— Все так, — тихо отозвался врач. — Умойся, полегчает.
— Выйди, пожалуйста, — попросила, не глядя на Вихтерева. Судя по едва слышному скрипу, Роберт покинул уборную.
Несколько минут рассматривала себя в зеркало, а потом стала плескать воду в лицо, не заботясь о том, что макияж бесконечно испорчен. Когда тело перестало знобить, выключила воду и утерлась салфетками. Вид мой был самый, что ни на есть несчастный. Появилось желание сбежать из ресторана, чтобы Роберт меня такой не видел, но еще через несколько минут, поняла, что Вихтерев меня видел в еще более плачевном состоянии. К тому же что-то подсказывало, что только он мог объяснить внезапные похотливые наплывы и периодическую фригидность. Вот только, чтобы это выяснить, придется набраться храбрости и выйти в зал.
Похлопала себя по щекам, возвращая румянец. Поправила прическу, натянула улыбку и с гордо поднятой головой вернулась к столику.
Роберт галантно задвинул стул и, когда села на свое место, уставился с тихим ожиданием.
— Здравствуй, — решила начать свидание с самого начала.
— Здравствуй, — поддержал Роберт.
— Как у тебя прошел день? — вела светский разговор.
— Напряженно, — отозвался устало врач. — А у тебя?
— Насыщенно, — потупила взор. — Но благодаря тебе не окончится позорным развратом, — тихо в стол. — Что со мной? — больше не хотела говорить банальности. Мне нужны были ответы. Немедленно!
— То, о чем тебя предупреждали, — не увиливал Роберт. — Похотливая сущность зверя, — умолк, потому что к нам подошел официант. Вихтерев оформил заказ, который ему доверила полностью, и только молодой человек отошел, уточнила:
— Я думала, — понизила голос, — что воздержание помогло…
— Да, в чем-то, — неопределенно мотнул головой Роберт. — Сложно объяснить.
— Мне бы на пальцах. Пожалуйста.
— Дело в том, что я поступил непорядочно. Я на тебе испытал одно средство. — Так как я не ударилась в истерику, да и вообще, не стремилась перебить, чего, как полагаю, ожидал врач с жадной настороженностью, следя за моей реакцией, Роберт продолжил: — Экспериментальное, на основе гормона чистокровного. Прости, — врач заметно нервничал.
— Шутишь? Я не злюсь, — поспешила заверить и даже в знак поддержки, коснулась рукой его рук, которые он в безотчетном нервном порыве сцепил замком на столе.
— Но ты должен все рассказать подробнее. Что и зачем? Как оно действует…
— Когда с тобой случилась, — замялся на миг Вихтерев, явно подбирая слова, — «неприятность», — осторожно нашелся с размытым понятием, — я не собирался… по началу, а потом Демьян позвонил. Я понял, что это не только шанс для меня испытать средство, но и для тебя. Спрашивать разрешения как понимаешь, времени не было. Да и ни в себе ты была. Про Демьяна вообще молчу. Он бы не позволил! И, боюсь, если узнает-убьет…
— Плевать на его мнение! — отмахнулась без раздумий. — И как оно действует? Чудо- лекарство…
— Отключает посторонние рецепторы головного мозга, акцентируя внимание на разумных и жизненных… — тряхнул головой врач. — В общем, притупляет сексуальную активность, делая не похотливым животным, а обычным человеком с бытовыми проблемами.
— Притупляет звериную похотливость? — переиначила в несколько слов заумную речь.
— Типа того, — криво усмехнулся Роберт с виноватым взглядом.
— Так значит, не моя исключительность виновна в том, что я не отдалась Демьяну, а твои лекарства?
— Скорее всего, — сожалел Роберт.
— Спасибо за правду! — не лукавила. — Скажи, а побочные реакции есть?
— Пока не выявил. Испытывал на крысах и на себе, но все, что смог определить, что не приводит к смерти, никаких раковых заболеваний, никакой мутации, только…
Роберт умолк, потому что наш официант вернулся и стал раскладывать заказ.
— Только… — продолжила робко, когда парень ушел.
— Эффект недолговременный.
— Плохо, — прикусила губу. Некоторое время мы кушали. Молча, каждый погруженный в свои мысли.
— Ты мне еще дашь этого средства, чтобы запас был? — задумчиво ковыряла вилкой в салате.
— Нет, — не поднимал глаз Роберт. — Я бы дал, да у меня нет… Не думал, что так получится… Не был уверен.
— А еще сделать?
— Синтезировать данную формулу не получится быстро. Мне нужно время.
— Сколько?
— Пару-тройку недель, — пожал плечами врач.
— У меня нет столько, — шепнула слезно. — Роберт, — отложила вилку. — Спаси меня! Не позволь стать шлюхой Демьяна!
— Как?
— Синтезируй быстрее…
— Времени нет!
— Тогда женись на мне! — выпалила, бедный Роберт зашелся кашлем:
— С ума сошла?
— Нет! Это единственный шанс, избежать постели Демьяна. Он мне дал несколько недель, — поправилась торопливо, — чтобы я себе мужа нашла. Он согласился отпустить, если… найду себе мужчину.
— Милена, — Роберт умолк на несколько секунд, с таким видом, будто собирался открыть страшный секрет, но взяв себя в руки, добавил: — Другой на моем месте был бы счастлив, но я не смогу так…
— Почему? Я тебе настолько противна? — предположила робко и даже слегка смущенно.
— Нет, — торопясь заверить в обратном, качнул головой врач. — Ты очень симпатична и при любых других обстоятельствах я бы даже за тобой стал ухаживать. Поверь, найдутся кандидаты, которые захотят побороться за твое внимание, но я не смогу быть с женщиной, чье сердце и тело принадлежат другому.
— Но это не так?! — возмутилась тихо.
— Не обольщайся и не думай, что ты можешь обмануть природу. Зверь всегда чует, с кем ему будет хорошо и выбирает самый лучший вариант.
— Если так, то… как другие смогут? — нахмурилась. Вихтерев заметно побледнел, замялся. Глаза в стол опустил.
— Видишь ли, тварям сложно найти пару, поэтому если ты сможешь убедить общину в своей вменяемости, докажешь силу духа, начнешь контролировать зверя, то желающие искусить судьбу найдутся. Ты даже удивишься, сколько их может быть…
— На обращенку? — недоверчиво уточнила. Вихтерев с легким запозданием кивнул.
— Бывшую фантош? — не преминула разуверить новое сомнение, которое совсем невероятно сказочно звучало.
— Только если Демьян позволит, — подтвердил неуверенно врач. — Тогда он сможет повлиять на мнение тварей, внушит… в конце концов.
— Но это не честно, — разволновалась — Меня будут навязывать.
— Если ты реально желаешь избавиться от Демьяна, тебе придется разыгрывать карту независимой женщины. В твоем случая, не меньше чем на Оскар.
— И что есть шанс?
— Не хочу тебя обнадеживать, но это ваши с Демьяном игры и разборки. Я сторонний зритель и лично вмешиваться бы не хотел. Просто зная суть твари, уверен, рано или поздно он возьмет вверх, и ты все равно склонишься перед Градовым…