— Да, молю, — уставилась на него во все глаза, не в силах выразить бурю чувств, которые сейчас испепеляли.
Роберт пристально меня рассматривал, а потом выдал:
— Мил, это не похоть зверя, — уличил строго. — Ты возбуждена и это нормально для особи женского пола в репродуктивном возрасте, когда у нее давно не было мужчины.
— Не закидывай меня мерзкими понятиями, — изо всех старалась не сорваться на крик. — Меня трясет. Ты видел, что он со мной делал?
— Кто? — непонимающе уточнил врач.
— Демьян, — шикнула, поджав губы плотнее.
— Где и когда? — продолжал допытываться Вихтерев.
— В комнате, где только что были.
— Мил, — смягчил тон Роберт. — Я не видел там Демьяна, хотя признаюсь, его аромат, когда вошел, был силен.
— Он заявился ко мне, — шепнула зло, — и нагло пользовался моей усталостью и беззащитностью.
— Он тебя?.. — не договорил Роберт и многозначительно умолк.
— Нет! — опровергла тихо. — Но он… сломил мою силу одним касанием.
— Плохо, — нахмурился врач и метнул взгляд на Демьяна. Несколько мгновений они не сводили друг с друга глаз, но как и ожидала, врач сдался первым.
— Я знал, что так и будет, — мотнул головой и с какой-то безнадежностью почесал затылок. — Я тебе говорил, ты ему дорога. Сложно от тебя отказаться. Так же как и тебе от него. Вы людьми нашли друг друга, а ваши звери жаждут закрепить союз. Вы обречены!
— Нет, — упиралась гневно. — Я не могу!
— Можешь, — мягко бил жестокой правдой Роберт. — Уже простила, и жаждешь с ним быть, как бы не отрицала обратного.
— Он женат! — выискивала веские доводы. — Он причиняет мне постоянно боль.
— Мне тебя жаль, — в голосе Вихтерева звучало столько сострадания, что не выдержала и пристально уставилась на него:
— Прошу, дай мне лекарства, — повторила точно мантру.
— Учись справляться со зверем сама, — безапелляционно отрезал Роберт.
— Но я не могу… сейчас.
— Учись! — был безжалостен Вихтерев.
— Ты меня под поезд кидаешь, — взывала к совести.
— Нет, я тебя слишком для этого люблю и уважаю. Пока я рядом, учись сражаться. Лекарство дам в самом крайнем случае.
Слова Роберта прозвучали оплеухой, но звонкой и пробуждающей.
Я словно воспаряла духом и сил набралась. Наконец ответила прямым взглядом на взгляд Демьяна, и высоко подняв голову, села за общий стол, куда меня подвел Роберт.
Ужин прошел сравнительно мирно. Он ничем не отличался от трапезы обычных людей или посиделки в кругу семьи за разницей в количестве трапезующих и блюд на столе.
С аппетитом у тварей оказалось все отлично. На столе были в основном мясные блюда, которые редко, но чередовались рыбными. Гарниры: картофель, греча, рис. Овощи…
Перед тем, как разойтись, мне сообщили, что завтра пройдут остальные этап выбора жениха, а моя скромная реплика: «Почему нельзя выбрать обычного мужчину?», — была банально проигнорирована.
Только Роберт вежливо пояснил: «Это даже не обсуждается. Ты одна из нас, поэтому только оборотень! Но претенденты участвуют из разных общин, кто счастья попытать, а кто — в спину Демьяну нож всадить. Так что я должна быть прилежной воспитаннице и делать, что велено», — и то, шепотом сквозь зубы и когда гости вновь зашуршали после щекотливого молчания, которое повисло из-за моего вопроса.
Это чудовищно покоробило. Оказывается у меня был выбор, да на самом деле его не было… Причем по ходу пьесы, разыгрывались закулисные разборки, а я, как бы между прочим.
Мрак…
Домой вернулась сытая, но жутко уставшая. Уснула почти сразу же как приняла душ и моя голова коснулась подушки. Правда, я успела подосадовать, что так и не созвонилась сегодня с детьми.
Часть 2 Глава 23
Охрана теперь держалась от меня на почтительном расстоянии, но из виду не выпускала. Под их неусыпным контролем, ну и конечно, в компании Роберта, вышла на улицу следующего дня, когда вечерело. Мы приехали опять к дому Демьяна.
Внутри первым делом наткнулась на Елинию. Девушка чинно сидела во главе стола и общалась с кем-то из гостей. Только я зашла, меня тотчас обжег ее взгляд, полный ненависти и презрения.
Как я ее понимала. Мерзкая человечишка, все время крутилась у ног ее мужа, а что отвратительнее — и он и ничтожество-обращенка боролись со своими звериными натурами, которые тянулись друг к другу. Даже было жаль Елинию. Она жена и имела полное право на своего мужа, а я…
Демьяну приходилось решать мои проблемы, а не уделять внимание жене. Так что хорошо, что Елиния не пыталась разыгрывать приветливость или смиренность, не скрывала своей неприязни. Обидно, что она всеми фибрами души желала мне скорой смерти.
Да, это я тоже ощущала очень явно.
Роберт меня под руку проводил уже в знакомую темную комнату. За это была благодарна. Обстановка в доме угнетала, хотя самую большую ненависть источала Елиния, но и остальные твари меня все равно не жаловали.
— Мил, сейчас будет еще более интимное испытание, — осторожно начал Роберт. Я сразу ощутила, как краска прилила к щекам. Недоброе предчувствие пробежалось по телу волной мурашек.
— Ты меня пугаешь, — голос предательски выдал волнение.
— Да сам боюсь, — зажато хмыкнул Роберт. — Ты это, — забормотал под нос, — только раньше времени не паникуй и не кричи, не пытайся в драку лезть.
— Говори уже! — процедила сквозь зубы.
— Демьян хочет, чтобы ты с каждым…
— Э-э-э, — чуть не упала с хокера. — Я не согласна! — рьяно замотала головой. — Пусть сам…
— Женщина, ты забываешься! — пророкотал Артем, о существовании которого забыла на эти минуты, а сейчас нехотя вспомнила. — Если Демьян сказал, значит, нужно выполнять.
— Мил, да он не про секс, — торопливо пояснил Роберт, удерживая меня руками за плечи. — Так, — тоже заметно смущался врач, — легкий поцелуй…
У меня даже от сердца отлегло, но расслабляться не спешила.
— Что? — Во мне бурлили злость и негодование. — Да он садист! Извращенец, — шипела недовольно. — Тварь… — исходила ядом.
— Как ты смеешь ругать Демьяна?! — гневно рычал Артем. Он аж кипел яростью. Глаза налились кровью, ноздри трепетали, рот исказился оскалом. — Его решения выполняются беспрекословно!
— Так и выполняйте, — огрызнулась стойко, не повышая голоса. — Я вам не принадлежу! Я не рвалась в оборотни! Я не мечтаю о муже! Я клятву верности никому не давала. Мне нужна моя жизнь! — отчеканила с чувством, и Водин уставился на меня другими глазами. То ли опешил, что женщина может с ним спорить, то ли пытался понять, как это возможно, не хотеть быть с тварями, и уж тем более, не мечтать о муже, то ли озадачился, что это за клятва верности и давал ли ее сам.
— Артем, — Роберт коснулся плеча Водина. — Дай мне с Миленой поговорить наедине.
Мужчина проскрежетал зубами, но выполнил просьбу, правда, напоследок одарив меня мрачным и весьма осуждающим взглядом.
— Возможно, Демьян перестарался, — кисло согласился врач, только дверь за верзилой затворилась. — Но он прав в том, что тебе будет лучше, если ты будешь знать, каков на вкус твой избранник. Представь, если по всем параметрам он подойдет, а когда настанет момент близости, тебя отврати даже первый поцелуй!
— Но это ненормально… как-то… — запал закончился. Я больше пыхтела, чем гневалась.
— Не стоит на это так смотреть, — запротестовал Роберт. — Мы непростые люди. Хотя, если тебя устраивает, что твой избранник тебе будет противен, а вскоре начнутся измены…
— Нет, — торопливо заверила. — Конечно, нет… А почему вчера нельзя было?
— Ты устала, сама же сказала, — пояснил врач. — К тому же вчера было аж два десятка претендентов. Или ты хотела бы не с семью, а с большим количеством перецеловаться? — лукаво удивленно взлетели его брови.
— Нет, — теперь уже возмутилась, оправдываясь. — Я и с этими не хочу…
— Мил, — воззвал к разуму Роберт. — Будут лишь те кандидаты, которых отобрала последний раз. Их всего семь. Необязательно глубокий поцелуй, да с языком, — убеждал жарко и весьма разумно.
— А если, кто-то перевозбудится? — закинула робко крючок. — Не сможет зверя контролировать?..
— Ну, в этот раз Демьян хочет, чтобы все участники присутствовали и мы с Артемом тоже. Так что, никто не допустит произвола.
— Что? — поперхнулась негодование. — При всех? Да это сверхмерзость!
— Чтобы проверить всех на адекватность и поставить в равные условия, так Демьян пояснил, а еще, чтобы тебя запутать.
— Как запутать? — озадачилась насторожено.
— Обаяние постараемся притупить, чтобы все запахи смешались, и тебе было сложнее определиться. Но при этом тебе будет не так страшно — ты будешь чувствовать себя в коллективе, не одинокой.
— Шутка такая… извращенная, — резюмировала ворчливо.
— Нет. Мил, когда выйдешь замуж, поцелуи при других допустимы, вот Демьян и хочет, чтобы ты…
— Даже не знаю, насколько степень его низости может еще опуститься! — выдохнула зло. — Я буду видеть, с кем целуюсь?
— Нет. Зрительный отбор — это следующий этап.
— Тогда получится, — рассуждала с расстановкой, — что все меня будут видеть, а я… — запнулась на миг, — словно сабмиссив на сессии в полной темноте и в ожидании участи?
У Роберта даже глаз нервно дернулся:
— Выходит, что так, — пробормотал после недолго, задумчивого молчания.
— Ты сам понимаешь, насколько это аморально? — попыталась достучаться до разума друга.
— Для нас подобное — нормальная процедура, ну, кроме поцелуев… — торопливо добавил Роберт. — Это нововведение Демьяна.
— Кто бы сомневался?! — буркнула под нос и больше для себя, чем Роберта. — А отказаться можно?
— Ты же понимаешь, что бессмысленно.
— Ах так?.. — кивнула своим мыслям. — Тогда сделаю это и надеюсь, Демьян увидит и оценит поцелуй с каждым из кандидатов!
— Милен, — насторожился Роберт, — не делай глупости. Помни, зверя растормошить легко, а вот усмирить…
— Об этом должен был думать Демьян, когда меня заставлял проходить эти позорные и низкие испытания.