Прижималась крепче к дочери и заставляла себя не думать о кукловоде и поработителе моего сознания.
Это жуткая ломка… на тактильном уровне, на грани перекинуться тварью! Мне удавалось держаться, но с каждой ночью все сложнее. Это была вынужденная пытка близостью, и лекарство помогало все меньшее.
Елинию видела крайне редко. Женщина предпочитала гулять с подругами или сидеть в зале, изучать телефон.
Однажды я нечаянно подслушала ее разговор:
— Что? — благоверная Градова переспросила того, с кем болтала по телефону: — Ноги кверху? Что за бред? Может еще на голове постоять?! Да Демьян меня не поймет, — женщина умолкла на несколько секунд, явно слушая оппонента. — Да, хочу, — обиженно надула губы, — но не с ногами же кверху перед ним лежать. Ладно, я тебя поняла, — сухо отозвалась Елиния на очередную реплику говорившего и сбросила вызов. — Тоже мне, знаток зачатий, — буркнула зло.
Я совершенно не хотела лезть, но дура, да и без детей сегодня заскучала, вот и попыталась вывести на разговор супругу Градова:
— Это хороший совет, — робко кивнула. — Если хотите забеременеть, после секса лучше ноги кверху подержать. А еще, — перевела дух, — можно подушку под попу положить, чтобы… ну, — как-то неудобно при Елинии такими словами оперировать, вот и пыталась на пальцах объяснить, что имела в виду. — Ну, его семя… поглубже проникло и подольше там задержалось.
— Я что, — взвилась женщина, — твоего убого совета просила?
— Нет, — опустошенно мотнула головой и отступила прочь, к кухне.
— Иди отсюда! — гневалась женщина. — Шавка подзаборная! Ты просто спишь и видишь, как бы меня в смешном виде выставить перед мужем, чтобы он к тебе вернулся!
Я даже опешила от такого наглого заявления, пропустив мимо ушей оскорбление. И без этого знала, что благоверная Градова меня терпеть не могла. Просто на миг показалось, что нейтралитет можно было бы и соблюдать. По крайней мере, Демьян обещал…
Торопливо покинула зал и долго не выходила. Не желала опять наткнуться на мегеру. С убитым настроением принялась готовить кексы детям. Что они очень любили — так это маффины к чаю. Вот и решила их побаловать.
Намесила теста, пока Светлана Георгиевна была занята по дому, и чуть не упала с подносом, когда на пороге кухни заметила Елинию. Ее лицо было слегка смущенным, но все равно надменным:
— Хотела сказать, что уточнила… Это правда, насчет ног.
Ничего ей не ответила, да и что? Я же с благими намерениями подсказывала, а она на меня столько помоев вылила. Поэтому собралась с силами и поставила противень в духовку.
— У тебя двое, — продолжила речь благоверная Демьяна, — а я все не могу зачать. Ты, — чуть сконфузилась женщина, и нос наморщила, — ты тоже лежала с ногами кверху?
— И не только, — призналась, чуть поведя плечом.
— А что еще?
— Еще не стоит заниматься сексом каждый день. Воздержание — полезно.
— Это почему? — настороженно прищурилась Градова, в голосе прорезалась обычная грубость. — А-а-а, — зло протянула. — Специально, чтобы Демьян взвыл и к тебе бросился?
— Елиния, что за дурость?! — не вытерпела глупых домыслов. — Я с детьми в комнате! Да и не нужен мне твой мужчина! Если бы я хотела его отбить, я бы не стремилась отделаться от его внимания и покровительства. Я хочу свободы!
Елиния выскочила из кухни с грацией разъяренной кошки. Ее некоторое время не было слышно, но она опять заявилась аккурат, когда маффины подоспели:
— Мой гинеколог, — Градова выглядела совсем подавленной, — подтвердил твои слова. — В тоне ясно слышалось раскаяние и некоторая неуверенность. — Прости, я правда решила, что ты… — запнулась женщина. — Что ты специально такое советуешь, чтобы Демьян озверел от воздержания и примчался к тебе в поиске утешения.
— Бред, — мотнула я головой и стала снимать с противня маффины, выкладывая на подносе. — Но тебя понимаю, — призналась как на духу. — Если бы я была замужем за Демьяном, возможно, тоже ревновала его ко всем и, конечно же, любым путем пыталась зачать ребенка.
— Правда? — недоверчиво сощурилась Елиния, на ее лице четко читалось сомнение.
— Мне нет резона врать! — поставила на поднос последний маффин, а противень протерла и убрала обратно в духовку.
— Я поняла, — кивнула задумчиво Градова.
— И еще, — я повернулась к женщине. — Не думай, что лезу с советами, хотя, получается, что лезу, — это уже пробормотала, — но ты бы сердце Святослава лучше попыталась завоевать. Демьян любит сына, и если ему никто больше не сможет подарить ребенка, Свят будет единственным. Тебе бы как жене, было полезно почаще с ним заниматься, посещать разные клубы и парки…
— Я так понимаю, — опять стал хитрым взгляд женщины. — Это то, чем сейчас занялась ты. Решила до Демьяна добраться через сына?
— Ты о чем? — сняла варежку-прихватку, повесила на крючок возле плиты.
— Думаешь, я не знаю, что происходит в доме? — надменно вздернула нос Елиния. — Думаешь, слепая? — повела бровью.
Мне нечего было ответить. Как и о чем спорить со слепой и глухой эгоисткой. Просто отвернулась и включила чайник. Скоро приедут мои ребята. Вода должна быть горячей.
По ускользающему аромату Елинии стало понятно, что женщина покинула кухню.
Градова не видела уже почти неделю. Это радовало и убивало одновременно. С Эпштейном болтала каждый день по нескольку минут. На самом деле, не знала о чем вести беседу, не могла поделиться проблемами и страхами. Точно идиотка «да», «нет», «конечно», «не уверена»!
Еще через пару дней мы решили с детьми выполнить обещание и сделать праздник для Светланы Георгиевны. На выходных, выпроводили ее из кухни, а сами принялись готовить. Злата возились с кексами, я готовила мясо и макароны, Илья нарезал ингредиенты для салата. Ничего сверхвыдающегося, но зато от чистого сердца и любимое.
Когда на кухню робко заглянул Свят, мы дружно перестали колготиться и удивленно уставились на парня, а он стеснительно мялся в дверях.
— Пришел помочь? — опять не сюсюкала, спрашивала в лоб.
— Ага, — настороженно кивнул Свят.
— Тогда не стой на пороге, проходи. — Парень шагнул к столу, но так и остался стоять в растерянности. — Ты когда-нибудь помогал готовить?
— Нет, — хмуро обронил.
— Значит, начнешь, — подытожила ровно. — Помоги Злате. Она накладывает в формочки тесто, а ты внутрь каждого маффина кусочки шоколада раскладывай.
— Руками? — уточнил парень.
— Ага, — многозначительно усмехнулась. — Так вкуснее. Потом пальцы можно облизать, затем можно из миски остатки теста доесть.
Свят недоверчиво посмотрел сначала на меня, потом на Злату, которая торопливо подтвердила мои слова:
— Мама не шутит, очень вкусно, — даже облизалась.
— А можно? Это не вредно? — все еще сражался с сомнением парень.
— Конечно, вредно, — заверила с чувством дочь. — От того вкуснее.
В общем, Святослав принялся старательно каждый маффин начинять шоколадными кусочками. Педантично, скрупулезно, мне казалось, что он соразмерность пытался соблюсти и правильную форму создать. А когда закончил, несколько секунд смотрел на испачканные пальцы. Дочка пришла на помощь, улыбнулась:
— Давай, попробуй! — для убедительности, своим пальцем провела по стенке миски с остатками теста и себе в рот запихнула. Парень еще посомневался пару секунд и осторожно лизнул один палец. Чуть подумал — и второй. Третий. Потом робко потянулся к миске и, уже хотел было, чиркнуть немного теста, как Илья над ним подшутил и шикнул измененным голосом:
— Стой!
Святослав вздрогнул — испугано уставился за еле сдерживающего смех Илью, и непонимающе опустил руку.
— Не слушай дурака, — отрезала знающе Злата. — Рот открой!
Свят, будто зачарованный, повиновался. Доча ловко мазнула ложкой по стенке кастрюли и засунула, что смогла подцепить, в рот парня. Мальчик опять застыл. Боролся с сомнением, но потом, после того, как дочка коротко покивала, побуждая его быть смелее, облизал ложку и даже глаза закрыл.
— Ну как? — протянула с ожиданием Злата.
— Вкусно, — скромно улыбнулся Святка.
Забавно смотреть на ребятню, хозяйничающую на кухне. Такие деловые, важные, упертые. Мы быстро приготовили задуманное, и я позволила им пойти немного погулять возле дома, поиграть с нашей крепостью.
Пока они веселились на улице, а я подглядывала за ними в большое окно, все блюда подоспели. Успела вытащить, и даже что-то на подобие сервировки на столе оформить, как на кухню вошла Светлана Георгиевна:
— Все, не могу больше мимо ходить, — мотнула головой с таким серьезным видом, что я вначале испугалась, не прогневали ли мы хозяйку этой вотчины. — Так вкусно пахнет, — пояснила с чувством женщина.
Я тотчас расслабилась.
— Мы старались. А вы сюрприз испортили своим нетерпением, — шутливо выговорила домоправительницу.
— Ой, — приложила она ладошку к губам. — Дети обидятся, — досадовала с сожалением.
— А вы пока выйдите, — прошептала, махнув рукой, мол, убегайте, пока вас не заметили. — Сделайте вид, что в зале убирайтесь, а я ребят домой позову. Они быстро к ужину переоденутся, умоются и вас позовут.
— Ага, — обрадовалась женщина и быстро ретировалась.
Я уже было хотела позвать ребят, как в дверном проеме кухни застыла Елиния:
— А что, сегодня меня никто звать на ужин не собирается?
— Обычно вы не ужинаете дома, — озадачилась я и добавила. — Я… могу вам накрыть в зале, если захотите.
— Ты? — скривила губы женщина. — А где Светлана Георгиевна?
— Мы сегодня ей праздник устроили с детьми. Освободили от работы по кухне, — натянуто улыбнулась в надежде встретить хоть капельку понимая и тепла..
— Очень мило, — продолжала источать недовольство благоверная Градова. — Но я-то ее от обязанностей не освобождала.
— Простите, — повинилась смущенно. Елиния права. Она хозяйка, а мы с детьми — никто. Поэтому наша прихоть не должна отражаться каким-либо боком на повседневной жизни других обитателей дома. — Если вам противно, что я мелькаю… то конечно, Светлана Георгиевна.