— Лейтенант Нагадь в вашем распоряжении, господин начальник!
Они сели в джипы с тонированными стёклами и по пустынным улицам старого города доехали до арки Крепости Антония.
Игель Аллон ожидал их у входа в туннель и, казалось, ничуть не удивился, увидев инженера из Гражданского дорожно-мостового управления в полевой форме. Он провёл людей по подземной галерее до начала второго пролёта. В той точке, где располагалась лестница, ведущая под основание Храма, больше не было никакого обозначения, а стена имела совершенно нетронутый вид.
— Людей, которые проделали эту работу, доставили сюда с завязанными глазами и после долгого умышленно запутанного вождения по городу, — прошептал лейтенант Наталь на ухо Авнеру. — После того как они завершили работу, их точно таким же образом отправили в свои мастерские. Как видите, на стене не осталось ни малейшего следа. Кроме нас об этом проходе известно только президенту.
— Очень хорошо, — заявил Авнер. — А теперь пойдём: до встречи осталось немного. — Минут через пятнадцать они добрались до конца туннеля, где были закончены раскопки подъёма.
— Здесь туннель в древние времена выходил в открытое поле, за рубежи осады, — объяснил Аллон. — Лагерь Навуходоносора должен был находиться неподалёку в этом направлении. Успеха, господин Коэн. — И он отправился в обратный путь.
Люди поднялись выше до некоторого подобия люка. Они открыли его и забрались внутрь дома, который уже был занят другой группой их сотоварищей.
Авнер в сопровождении пары своих спутников поднялся на верхний этаж, где его техники установили станцию прослушивания.
— Запуск их «силкверм» на Беэр-Шеву намечен на двадцать два часа, с передвижных установок, и подтверждены данные об одной установке, нацеленной на Иерусалим. Возможно, газовой. Через полчаса начнётся обратный отсчёт, — доложил Нагаль.
Авнер бросил взгляд на хронометр на своей руке:
— Поднимайте вертолёты и занимайте точки 6,8 и 4 оперативного плана; мы начинаем ровно через семь минут.
Люди перегруппировались поближе к выходам, и Нагаль приблизился к Авнеру:
— Я позволю себе настаивать на том, что нет никакого повода для вашего участия в боевых действиях. Нас будет достаточно. Если Абу Ахмид действительно спрятался в этом доме, мы доставим его сюда связанным по рукам и ногам.
— Нет, — категорично возразил Авнер, — между нами старые счёты. Именно он руководил засадой, в которой был убит мой сын в Ливане. Я хотел бы лично отплатить ему, если смогу.
— Но доподлинно неизвестно, действительно ли Абу Ахмид находится там. Вы будете бесполезно рисковать своей жизнью в ситуации, требующей особого подхода.
— Я уверен, что он там. Этот выродок хочет первым вступить в город, лишённый его обитателей, как Навуходоносор. Он здесь, я чувствую его присутствие. И вы оставите его мне, Нагаль, вы поняли?
— Понял, господин Авнер.
Офицер взглянул на часы, поднял руку, а затем взмахнул ею. Его люди в полном молчании высыпали из всех выходов, крадясь вдоль стен к цели. В этот момент с противоположной стороны, на расстоянии примерно километра, послышался шум вертолётов и затем лай пулемётных очередей. Отвлекающие действия начались с идеальной точностью.
Теперь команда Нагаля находилась в нескольких метрах от цели, небольшого домика белого цвета, который со всех сторон был окружён более высокими зданиями, почти скрывавшими его от людских глаз. С крыши, замаскированная развешанным бельём и циновками, в этот момент выдвигалась мощная радиоантенна.
— Всё, как вы предвидели, господин Авнер, — констатировал Нагаль. — Но мы готовы стремительно атаковать их.
— Действуйте, — приказал Авнер. Нагаль подал знак, и четверо из его бойцов без малейшего шума проскользнули за спины часовых, охранявших передний и задний входы в дом, и в полной тишине ликвидировали их ударами кинжалов.
Авнер с лейтенантом Нагалем рванулись в направлении окон. Нагаль вновь подал знак, бойцы забросили внутрь связку ослепляющих гранат и тотчас же запрыгнули им вслед, с убийственной точностью ведя огонь по всему, что двигалось.
Нагаль ворвался в соседнюю комнату и поразил выстрелом человека, который сидел перед экраном радара. Офицер увидел обозначения передвижных установок, которые становились всё более чёткими.
— Вот они, выходят из укрытия! — Он вызвал Генштаб: — Говорит Барак с Мелехом Израэлем, установки обнаружены, поднимайте истребители, координаты 2,6,4, повторяю, 2,6,4.
— Говорит Мелех Израэль, понял, Барак. Где «Лиса»?
Нагаль повернулся и в этот момент увидел, как Авнер бросился вглубь коридора, затем вдруг остановился и быстро выстрелил несколько раз. И он отрывисто приказал своим бойцам:
— Прикройте его! — Затем сообщил в микрофон: — «Лиса» охотится за своей добычей, — и бросился вслед за сражающимися.
Авнер бегом свернул в другой коридор и увидел, как в конце его в этот момент захлопывается люк. Он метнулся к нему, распахнул его и устремился по лесенке внутрь лаза.
— Нет! — заорал что есть мочи Нагаль. — Нет! — Но его командир уже исчез под землёй; Нагаль бросился за ним вместе с другими бойцами.
Авнер на мгновение замер, чтобы прислушаться к шагам беглеца, и ещё раз выстрелил в том направлении, потом побежал вперёд и оказался в подземелье, крыша которого покоилась на дюжине колонн из кирпича; повсюду стояли ящики с боеприпасами и оружием. В центре было смонтировано основание огромной выдвижной радиоантенны.
— Проверьте везде! — гаркнул Авнер, и, пока десантники прочёсывали подвал, он устремился вперёд к лестнице, ведущей наверх. Авнер рывком открыл ещё один люк и оказался на улице. Вертолёты шли на бреющем полёте и зачищали весь район от снайперов.
Авнер заметил фигуру, бегущую вдоль стены, и взревел:
— Стой, стреляю!
Человек на миг обернулся, Авнер узнал его по блеску глаз из-под куфии и тотчас выстрелил, но беглец исчез за углом.
Подоспел Нагаль со своими бойцами, но улицу перегородила толпа высыпавших невесть откуда женщин и детей.
— Проклятие, он там, окружите квартал и проверьте каждого!
Бойцы выполнили приказ, но Абу Ахмид будто сквозь землю провалился.
Лейтенант Нагаль вернулся обратно к Авнеру, который стоял прислонившись спиной к углу дома, где он на мгновение увидел лицо своего врага.
— Сожалею, господин Авнер, но мы не обнаружили его. Вы точно опознали его?
— Это точно, как то, что я сам нахожусь здесь. И я его ранил, — добавил он, указывая на пятно крови на углу дома. — У него в теле моя пуля. Это только задаток, и я не теряю надежды уплатить ему остальное прежде, чем эти ублюдки убьют меня, — сказал Авнер, закуривая сигарету. — Прикажи сровнять с землёй эту хибару, и возвращаемся домой.
Пока они сосредоточивались на пункте сбора, Нагаля вызвали из Генштаба.
— Говорит Мелех Израэль, — пророкотал хорошо узнаваемый голос генерала Иегудая, — вы слышите, Барак?
— Операция завершена, Мелех Израэль. Объект уничтожен.
— Наша тоже закончена. Установки взлетели на воздух три минуты назад. Свяжи меня с твоим командиром.
Лейтенант Нагаль передал наушники Авнеру:
— Вас вызывают.
— Авнер.
— Говорит Иегудай. Всё уладилось, Авнер. Процедура запуска «гавриилов» отложена. Американцы обезвредили бомбы. Пять авианосцев обеспечивают воздушное прикрытие со стороны Средиземного моря.
— Ты сказал «пять»? Какие?
— Два американских: «Нимиц», «Энтерпрайз» и три европейских: «Арагон», «Клемансо» и «Гарибальди».
— И «Гарибальди» тоже? Сообщите об этом Феррарио. Он будет рад. Приём окончен, Мелех Израэль. Надеюсь, что ты угостишь меня пивом прежде, чем отправимся спать.
Вертолёт принял их на борт и поднялся над городом. С запада слышался угрожающий гул, который постепенно перерос в громовой раскат, и небо прочертили тысячи огненных полосок.
Авнер повернулся к лейтенанту Нагалю, который в этот момент снимал подшлемник.
— Какие известия о лейтенанте Феррарио?
Нагаль с минуту поколебался, потом проговорил:
— Лейтенант Феррарио пропал без вести в бою, господин Авнер.
— Феррарио выпутается из любых передряг, — возразил его командир, — он — ушлый парень. — И Авнер обратил свой взор вдаль, на Иудейскую пустыню и выжженные Моавские холмы.
Эпилог
Гед Авнер допил своё пиво в баре отеля «Царь Давид», но когда он уже собирался открыть свой бумажник, голос за его спиной произнёс:
— Я расплачусь, господин Авнер, если вы позволите. Авнер обернулся и увидел перед собой Фабрицио Феррарио. На нём был отлично сшитый костюм из голубого полотна, а кожа была покрыта идеально ровным загаром.
— Я чрезвычайно рад, что тебе удалось остаться в живых, Феррарио. Итак, ты уезжаешь?
— Да, господин Авнер, и должен попрощаться с вами перед отъездом.
— Ты увозишь с собой домой всё, что я тебе посоветовал? Феррарио бросил взгляд на ластовицу своих брюк и подмигнул:
— Когда я проверял в последний раз, всё было на месте, господин Авнер.
— Великолепно. Что ж, счастливого пути.
— Вы навестите меня в Венеции?
— Мне хотелось бы. Кто знает... как-нибудь, возможно, я уйду в отставку с этой проклятой работы.
— Или же встретимся здесь, в Иерусалиме, в любой момент, когда я потребуюсь вам. Шалом, господин Авнер.
— Шалом, юноша. Привет твоему прекрасному городу. Авнер посмотрел ему вслед, представив себе сонм красивых девушек, наверняка ожидающих в Италии его возвращения, и вздохнул.
Затем он набросил на плечи плащ и вышел из бара. Авнер не торопясь прошагал по улицам Старого города до подъезда своего дома, вошёл в него и пешком поднялся наверх, правда, медленно, как имел обыкновение делать в тех немногих случаях, когда ему удавалось ограничить себя в курении в течение дня. Но когда он добрался до своей лестничной площадки и остановился, чтобы перевести дух, из тёмного угла прозвучал голос, которого ему давно не доводилось слышать: