В раздумьях он не сразу заметил возню в глубине пришкольного сада. А когда примчался туда, тёмные фигуры растворились среди ночных безмолвных деревьев. На грязной дорожке лежал пухляш. Дмитрий помог подняться.
– Зубы целы? – спросил он, вытирая разбитые губы мальчика.
Тот поворочал языком и кивнул.
Из кустов прокричали:
– Киря, всё равно достанем!
– За что они тебя? – спросил Дмитрий.
– Завидуют.
Чему? Кирилл не отметился ни любовными похождениями, ни учёбой, ни агрессией.
– Я провожу, – сказал Дмитрий, заметив, что мальчик захромал.
Они медленно прошли ярко расцвеченную улицу. За ней – мрачные кварталы пятиэтажек. Многочисленные гаражи пугали темнотой и узкими проходами. Киря то и дело оглядывался. А Дмитрия мучил вопрос: как заговорить с мальчиком о школе? Он осознал, что ни с кем из учеников не смог подружиться по-настоящему. Впрочем, Кирилл тоже ни с кем не водил дружбу. Даже в теннис играл только с учителем. Не из-за опасений ли, что может настучать, его не первый раз избивают одноклассники? Пока Дмитрий размышлял об этом, они вошли в неосвещённый подъезд.
Полная женщина открыла им дверь и пригласила Дмитрия Ильича пройти в комнату. Аделия Ниловна, так она представилась, занялась сыном. Учителя охватило беспокойство. Он сидел в продавленном потёртом кресле. Перед ним на экране небольшого телевизора беззвучно махал руками ведущий. Пора уходить, но Дмитрий надеялся на беседу с мальчиком.
Вошёл Кирилл в домашней одежде, сел рядом, прибавил звук. Ведущий нелепо веселил сам себя.
– Килюша, покажи свои нэцке, – донёсся из кухни голос Аделии Ниловны.
Губы Кири скривились в недовольной усмешке.
– Мама!
Мальчик вцепился в подлокотники, словно боялся, что учитель выволочет его из спасительной мякоти кресла.
– Дмитрию Ильичу совсем не интересны игрушки.
– Что ты такое говолишь! Хотела бы я посмотлеть, кому неинтелесна твоя коллекция!
Не обращая внимания на растерянного сына, Аделия Ниловна увлекла учителя за собой.
Сначала Дмитрий подумал, что попал в библиотеку. Глухую стену занимали книжные шкафы. Он осмотрелся и понял: в Кириной комнате нет ни одной книги. Даже учебников. За стеклянными дверцами на полках расставлены фигурки. Удивил строгий порядок их расположения. Домашние животные отдельно. Отдельно дикие. Своё место для рыбок и лягушек.
– Ого! – присвистнул Дмитрий. – Приличное состояние!
Он прикинул, сколько могут стоить эти стада миниатюр.
– Я вас умоляю! – всплеснула короткими руками женщина. – Какое тут может быть состояние?
В тесной комнате Аделия Ниловна казалась слонихой. Её необъятная фигура застыла у двери. Дмитрию стало понятно, почему мамаша избегала школы. Опасалась, что из-за проблем с «р» и слоновьих ног будут дразнить сына.
– Иглушки. Что с них взять? Мы слоников только купили, а остальное – Килюша. Копит-копит, потом лаз – и что-нибудь да плинесёт. Или выменяет. Это с одноклассниками у него нелады. Больше с дядьками общается, с коллекционелами. В длузьях – одни седые или лысые.
На этих словах Аделия Ниловна осеклась и вгляделась в учителя. Так смотрят, когда чувствуют, что сболтнули лишнего.
– Я щас чай сготовлю, – сменила она тему. – А вы побеседуйте. Он вас так уважает, так уважает… Даже теннисом занялся, чтобы с вами иглать. Холошо, что вы вот так, по-плостому с учениками.
Она выплыла прочь и вскоре зашипела:
– Сына, неудобно. Что же ты? Давай, милый.
Киря вошёл и плюхнулся на тахту. Дмитрий увидел шахматы на подоконнике и обрадовался. Прекрасный повод вывести собеседника на откровенный разговор.
В игре мальчик оживился и с первых ходов заявил себя как сильный соперник. Ничего не выдавало в нем наркомана. Футболка позволяла рассмотреть ухоженные руки. И в школе никто не заставал его курящим.
– Сколько лет собираешь?
– Не я. Мне они на фиг не нужны. Родители. Делать им нечего, деньги вкладывают.
То, что мальчик пытается скрывать своё увлечение, казалось нелогичным. Да и сама коллекция. Что-то в ней не так. На сэкономленные гроши выставленные в шкафах богатства не купишь.
После нескольких брошенных взглядов на полки Дмитрий заметил маленькую фигурку женщины с крыльями. Подумалось, что она лишняя среди животных. Он поднялся, взял в руки, чтобы рассмотреть. Кирилл обеспокоился:
– Это птица Сирин. Антикварная вещь, – и подставил ладони, словно испугался, что гость нечаянно уронит. – Я столько за ней гонялся.
Затем перехватил фигурку и водрузил на место.
Дмитрий уставился на доску. Противник жертвовал фигуру. Надеялся заманить в ловушку, но при этом ослабил левый фланг.
– Как же так? У тебя аналитический ум, и так плохо учишься.
– Не интересно мне там. Ни одного нормального. Для них свой – когда всё вместе: и курить, и напиваться до чёртиков, и трахать кого ни попадя. Не по мне это.
Кирилл сжал пальцы, постукивая ими по столу.
– Ну уж, ни одного, – возразил Дмитрий. – Не все такие.
Юноша промолчал. Стало понятно, что сейчас его не переубедить.
Дмитрий задумал хитрую комбинацию, ведущую к разгрому. Но решил не огорчать соперника. Слишком серьёзно тот воспринимал игру. Предложил ничью и прочитал облегчение на лице Кирилла.
Пока гость одевался в тесном коридорчике и с трудом попадал в рукава куртки, Аделия Ниловна расхваливала увлечение сына. Тот, не дожидаясь ухода, скрылся в своей комнате.
– Почему вы называете их нэцке? – спросил он.
– Да знаю я. Телпения не хватает выговаливать «фалфоловые иглушки».
– Да-да. Это фарфор, – Дмитрий помолчал и повторил, обсасывая слово. – Фар-фор.
Far-For. Не может быть! Не перевод слов Far и For по отдельности, как он думал, а буквально… Far_For. Ник активного участника чата. Одного из немногих, кого он не смог распознать в группе. К которому чаще всего обращались с непонятными просьбами.
Дмитрий решил проверить догадку. И сейчас же!
– Извините, – прервал он говорливую мамашу. – Мне надо решить один вопрос. Позволите?
И, получив разрешение, набрал на смартфоне: «Far_For, срочно нужна доза!»
«Дзинь!» – послышался звук падающей монеты сквозь неприкрытую дверь.
«Поздно, давай завтра», – пришёл вскоре ответ.
«Мне срочно!»
И опять: «Дзинь!» Сомнений в том, кто получает, – не было.
Аделия Ниловна, видя, что гость собирается задержаться, выскочила на минутку в кухню. Он набрал «Назови цену» и со смартфоном в руке стремительно пробежал к Кире. Тот что-то писал на своём гаджете и удивлённо поднял голову. Осталось отправить сообщение и услышать знакомое «Дзинь».
– Зачем? – воскликнул Дмитрий.
Юноша отскочил в угол, прижался к стене. Взгляд, устремлённый на учителя, сменился с растерянного на агрессивный. Киря в замахе поднял кулак с зажатым смартфоном. Так готовятся бросить камень.
– Зачем ты это девав? Киря!
– А как иначе? На доброе дело, – мальчик кивнул на шкафы, – любые деньги годятся.
– Но дети-то при чём? Зачем их губить?
– Какие дети? Твари они! Придурки! Кичились своими пятёрками. И где они теперь, отличники херсоновые? Два года и готово! Обдолбыши с трясущимися руками! Пришёл мой праздник! Умники, а так и не дотумкали, кто им дурь сплавляет. Дозу выпрашивают, готовы валяться. Таких утырков никому не жалко!
– Мне тебя жалко.
– А мне – нет. И тебя не жалко! Нечего было вмешиваться, расследовать! Тоже мне, Холмс нашёлся!
И видя, что учитель поднял ладони и потирает виски, добавил:
– Чё смотришь? Да, это я натравил тебя на Быкова! И класс на тебя натравил тоже я! Чтоб разделаться с тобой. Пусть мне конец, но и тебе не быть в школе! Я всех вас обыграл!
6 марта
Дамы принарядились для торжественного собрания в честь Женского праздника. А попали на педсовет с нешуточной повесткой дня. МММ нервно кусала кроваво-алые губы, прежде чем встала и обвела взглядом украшенный зал, где собрались учителя. Она словно тушила глазами оживление присутствующих.
– Товарищи! Сегодня у нас неотложный вопрос.
В наступившей тишине было слышно, как после вступительных слов завуч напряжённо выдохнула. Так выдыхают тяжелоатлеты перед рекордным весом.
– Вопрос о педагогическом несоответствии нашего, как ни прискорбно сказать, учителя, Красухина Дмитрия Ильича. Мало того, что он пытался опорочить лицеистов. Бездоказательные поклёпы на самых лучших представителей нашего учреждения! Заигрывания ради дешёвого авторитета! Можно списать на молодость и некомпетентность. Но развращать молодёжь? Это…
Судя по оживлению зала, ролик посмотрели все.
– Может, это не он? – послышались выкрики.
Голос МММ зазвучал с ещё большей патетикой:
– Не важно! Его обязанность – не допускать появления подобного контента на школьных компьютерах! Разве я не права?
Дмитрий встал. Он всматривался в своих коллег, с которыми так мало общался. Уроки, планы, отчёты, совещания… Молчание становилось неприличным.
– Это правда?
Он не разобрал, кто спрашивал.
– Да, правда.
– Вот! – довольно воскликнула МММ.
– Правда в том, – продолжил он, – что в кадре – я. А остальное монтаж. И съёмки те – не во время урока. Когда? Ключи от компьютерного класса у меня и у завуча. К кому они могли попасть? Если просмотреть внимательно…
– Нет уж, увольте! Такую мерзость рассматривать! – закричала завуч тонким, ранее не слыханным, голосом.
– А вы, Маргарита Максимовна, рассмотрите. На третьей минуте мелькнут знакомые вам берцы. На пятой – пальчики оператора. С уникальным маникюром. Вам он тоже знаком.
– Подлец! – прервала МММ. – Всё! Нам с вами вместе не работать!
Лицо завуча покрылось красной краской, затем краснота опустилась в вырез блузки. Цок-цок-цок. Застучали каблуки в тишине. Завуч выбежала, за ней вдогонку директор, не забыв укоризненно покачать головой. Учителя сидели, словно чего-то ждали.
– Я виноват, – глухо сказал Дмитрий. – Виноват в том, что молчал так долго. Ждал, когда раскрою преступление. Я выявил, кто делал закладки, и старшеклассников, кого утянула зараза. Побе