Лида предложила на ночь оставить окна открытыми, однако я, глянув на высокие кипарисы, росшие неподалеку, отговорил ее от подобного мероприятия. Не хотелось бы всю ночь, провести в поисках москитов, кусающихся не хуже комаров, но, в отличие от последних, поймать эту мелочь практически невозможно.
— Потерпим одну ночь, завтра попробуем найти антимоскитную сетку хотя бы на одно окно. — Закончил я этим предложением свои уговоры.
Закрытые окна не помешали нам прикончить бутылочку Цинандали и заняться другими приятными мероприятиями.
Утром следующего дня меня разбудило солнце, светившее прямо в глаза.
— Надо переставить кровать к другой стене, — подумал я, направляясь в туалет.
— Лида, вставай, пора на завтрак, а после него нас ждет пляж и теплое море, — сообщил жене, продолжавшей спать, несмотря утреннее солнце.
В столовой пансионата было людно, народ спешил поесть и отправиться поближе к морю.
За столом, куда мы поставили наши подносы, уже сидела супружеская пара.
Молодой мужчина атлетического телосложения лет тридцати на вид, первым делом, конечно, оценил Лиду, а уже потом посмотрел в мою сторону.
С минуту, наморщив лоб, он разглядывал меня, потом все-таки спросил:
— Послушай, ты ведь Ефимов центральный нападающий Карагандинского «Вымпела»?
— Есть такое дело, — улыбнулся я. — Только нынче не Ефимов, а Циммерман.
— Точно, — воскликнул собеседник. — Кто-то говорил, что ты фамилию сменил. А меня не узнаешь?
— Прости, что-то знакомое вижу, но вспомнить не получается, я только с прошлого года живу в совхозе Карагандинский, поэтому пока сложно всех запомнить. — Я извиняюще пожал плечами.
Мужчина засмеялся.
— Я защитник из Темиртауского «Металлурга», Виктор Звонарев, мы с вашей командой в этом году три раза играли, странно, что ты меня не узнал.
Его спутница, посмотрев на Лиду, тоскливо произнесла, обращаясь к ней:
— Этого я и боялась, Теперь у них одна тема для разговоров будет, их чертов хоккей. Стоило ехать в Сочи, чтобы снова слушать эти истории.
Через несколько минут Лида с новой знакомой, представившейся Ларисой, усиленно обсуждали общих знакомых, А мы с Витей вспоминали отборочные игры, и он ненавязчиво намекал, что такой игрок, как я вполне мог бы устроиться на комбинате, хорошие водители всегда нужны. Но еще больше нужны хорошие игроки в заводскую команду.
— Санек, послушай, у тебя неплохо получается. В последнюю игру ты нам один четыре мяча закатил. Мы потом удивлялись, где Терещенко такого игрока нашел в свой Вымпел. Так, что не будь дураком приходи к нам. Работа найдем, комнату вам в общаге выделят, — усиленно напевал мне Звонарев. — В городе будешь жить и перспективы в нашей команде совсем другие. Мы ведь этой зимой на первенстве Казахстана будет играть, секёшь?
В общем, Звонаревы, как старожилы сразу взяли над нами шефство для того, чтобы довести до пляжа и показать, где тут что.
— Ты знаешь, Саня, тут в пансионате сейчас в основном ИТР отдыхает, с ними не выпить, не закусить по-человечески, а я что, сварщик, человек простой, — признавался он мне по дороге.
— Звонарев, перестань из себя пролетариат изображать, — вступила в разговор Лариса и, повернувшись ко мне, продолжила:
— Саша, не слушайте его, он вам наговорит с три короба арестантов. У самого среднее техническое образование, но мастером не захотел работать, мало, ему, видите ли, платят.
В ответ я чуть было не ляпнул, что у меня высшее фармацевтическое образование, а работаю водителем на скорой помощи, так, что ничего страшного, но вовремя пришел в себя.
Когда мы пришли на пляж, еще не все лежаки были заняты, поэтому мы устроились с удобствами.
— Айн момент, — воскликнул Звонарев и исчез в неизвестном направлении.
Через двадцать минут он появился с сумкой, именно такой, какую вчера приметила моя жена.
Достав из нее четыре бутылки Каберне, он с вздохом облегчения улегся на свой лежак. Лида сразу принялась допрашивать Ларису, где можно купить такую сумку из дерюги и с ужасом смотрела на бутылки с вином. Ведь дома мы изредка чисто символически пили сухое вино, а тут сразу 4 по 0.7.
Так незатейливо начался наш отдых, хорошо, что через три дня Звонаревы уехали, оставив нам свой номер телефона и адрес.
За три недели мы обошли весь город, осмотрели достопримечательности, и побывали в дендропарке.
Последние дни уже не хотелось ни загорать, ни купаться. Я в очередной раз убедился, что оптимальный срок пребывания на юге две недели и ни днем больше.
Лида даже перестала таскать меня по магазинам, потому, как денег и так оставалось в обрез на непредвиденные расходы.
Ничего не предвещало беды, когда мы в последний раз растянулись на лежаках на пляже. Завтра с утра нам предстояла поездка в Адлер в аэропорт и полет домой.
— Пойду, искупаюсь напоследок, — сообщила Лида и, встав, направилась к морю. Ее шоколадную, загоревшую, стройную фигуру проводили пристальным взглядом все мужики, загоравшие по соседству.
— Слюнями не подавитесь, — пророчески подумал я.
Рядом с нами на лежаках уже неделю загорала дама средних лет с сыном, то ли секретарша какого-то начальника комбината, то ли еще кто-то. Лида мне говорила, но я, естественно, пропустил сказанное мимо ушей.
Сейчас она уговаривала сына, парня лет тринадцати, что-то съесть.
— Ну, Геночка, скушай ягодку, мама же для тебя покупала, солнышко мое! В ней витаминов много.
— Не хочу я твою кислую черешню, отстань, надоела. Пойдем, лучше ты мне пломбир купишь и лимонад, — в ответ ныл пацан.
— Пойдем, конечно, дорогой, но не сейчас, еще немного полежим, — согласилась мамаша.
Я искоса глянул на мальчишку, тот разлегся на лежаке и методично доставал из кулька одну ягодку черешни за другой, даром, что только что обозвал ее кислой.
Неожиданно он выронил очередную ягоду, побледнел и схватился за горло.
— Гена что с тобой! — завопила мать и принялась трясти его за плечи, как будто хотела оторвать их от головы. Парень не отвечал, только смотрел на нее дикими глазами. Встревоженный криками народ начал сбегаться ближе к нам.
— Подавился косточкой, — сразу понял я.
Вскочив с лежака, с трудом отодвинул мамашу в сторону, поднял парня и, практически обняв его за живот, резко надавил кулаком на эпигастрий.
Косточка вылетела у парня из открытого рта, как из пушки и затерялась на песке в собравшейся толпе.
Парень облегченно вздохнул, порозовел и шумно задышал.
А его мама, увидев, что с сыном все в порядке надумала падать в обморок.
Хорошо, что один из подошедших мужчин вовремя подхватил ее и уложил на лежак.
— Товарищи, разойдитесь, пожалуйста, дайте дорогу врачу, — послышался уверенный мужской голос.
Толпа послушно расступилась, и к нам проследовал мужчина в плавках и морской фуражке, за ним торопливо шла растрепанная женщина в белом халате нараспашку с чемоданчиком.
— Что здесь произошло? — задала она вопрос, смотря на лежащую женщину.
— Думаю, что здесь обычный обморок, можно обойтись нашатырным спиртом, — ответил я.
— Позвольте мне решать, что тут необходимо, — сухо заметила дама, но, тем не менее, достала из чемоданчика флакон с аммиаком и, намочив ватку, поднесла к носу женщины. Та поморщилась и пришла в себя.
Парень, испуганно молчавший до этого момента, громко заплакал и кинулся к матери.
— Мама, я так испугался, думал, ты умерла!
— А уж, как я испугалась, — ответила та, отмахиваясь от ватки с нашатырным спиртом и пытаясь сесть.
Усевшись, она нашла глазами меня и, вытирая появившиеся слезы, произнесла:
— Молодой человек, не могу найти слов, спасибо огромное, если бы не вы, произошла ужасная трагедия.
В этот момент пришла пора появиться моей жене, мокрая, с встревоженным лицом она пробралась к нам через толпу и сейчас смотрела на происходящее круглыми от удивления глазами.
— Так, что же здесь все-таки произошло? Я вас спрашиваю, — раздраженно воскликнула врачиха.
— Мой сын, Гена, подавился косточкой, а молодой человек его спас, — пояснила женщина, практически пришедшая в себя.
— Спас он его, как же, — скептически заметила врач. — Мальчишка, скорее всего, сам косточку выкашлял.
Дама, полностью пришедшая в себя, заявила спокойным голосом:
— Вы, милочка, можете говорить, что угодно, но я то еще не слепая и видела, как решительно действовал этот молодой человек.
— Ну, ладно, ладно, — пошла на попятную врачиха. — Давайте пройдем со мной в кабинет, мне нужно осмотреть вас и ребёнка.
Дама быстро собрала свои вещи и вместе с сыном последовала за врачом.
Перед этим обратившись ко мне.
— Молодой человек, я к вам обязательно сегодня зайду, хочу больше узнать о спасителе моего Геночки и отблагодарить, конечно.
После этого толпа мгновенно рассосалась и мы с Лидой остались вдвоем.
— Саша, ну почему ты вечно влипаешь в разные истории, — укоризненно заметила она. — Стоит только тебя оставить одного, бац! И что-нибудь случается.
— О каких историях ты говоришь? — удивился я. — Ничего о них не знаю.
— Да я пошутила, — миролюбиво сообщила жена. — Лучше расскажи в подробностях, что здесь произошло. Я ведь ничего так и не увидела. — Добавила она огорченно.
Когда я рассказал о несчастном случае, Лида задумалась, потом, покачав головой, сказала:
— Саша, мне кажется, что ты гораздо дольше работал водителем скорой, чем рассказывал мне. Ты так много знаешь и умеешь, тебе впору фельдшером работать на скорой. Жаль, что у тебя нет медицинского образования. Может тебе стоит пойти учиться, пока у нас есть такая возможность.
— Опять палюсь по полной программе, — подумал я . — А что делать? Не смотреть же, как мальчишка задыхается.
Переведя предложение Лиды в шутку, я заговорил на другую тему, но Лида все равно до вечера витала, где то в облаках, размышляя непонятно о чем.
После ужина, когда мы собирали свои вещи и думали, что неплохо бы иметь еще один чемодан, в дверь номера постучали.