Нет, надо сделать так, чтобы сегодняшнюю ночь он запомнил, вдруг что-то из этого получится.
Пошарив взглядом по стенам, она спросила:
— Витя, а этот натюрморт, вроде бы настоящая картина? Не репродукция?
Я засмеялся. Этот натюрморт я написал еще четыре года назад, изобразив на блюде несколько фруктов. Написано было достаточно коряво, но я оставил холст на память, как первую свою картину, написанную маслом.
— Конечно, настоящая. Вообще все картины, в этой квартире написаны мной. — сообщил я девушке.
Надо сказать, что рисование для меня за время учебы стало чем-то вроде отдушины, спасательного круга. Именно им я компенсировал недостаток общения со своими сверстниками. Профессионалам картины не показывал, но с уверенностью могу сказать, что как художник, я за это время прилично вырос и теперь претендую не только на оформление плакатов и стенгазет.
После моего ответа взгляд девушки становился все более многообещающим.
Мы выпили кофе, танцевали. Потом все прошло, как уже было много раз в моей жизни. Татьяна ничем меня не удивила. Конечно, девушкой она уже не была, но все же оставалась зажатой и стеснительной.
Утром я проводил её до остановки. Сегодня она уезжала к себе домой в Северодвинск, ей повезло при распределении, она попала в родной город.
Хотя везение относительное. Все наши девочки с удовольствием остались бы в Ленинграде.
— Я напишу тебе письмо? Хорошо? — спросила она на прощание.
— Напиши, — легко подтвердил я. Возможно, девушка и выполнит свое обещание, но, скорее всего, забудет о нем в суматохе домашних дел. Как забыла она о парне¸ или парнях, тех, с кем переспала до меня.
Когда трамвай тронулся, я помахал Татьяне рукой и с чувством выполненного долга отправился домой.
По пути размышлял, чем заняться в ближайший месяц. На работу мне следует явиться в конце августа, так что времени для отдыха хватает.
Так, ничего не надумав, зашел домой.
Глянул на беспорядок, оставшийся после гостьи и принялся за уборку.
Мыл пол и подсмеивался над собой. В прошлой жизни не замечал за собой такой тяги к чистоте. Возможно, она явилась побочным эффектом нынешней профессии, где аккуратность являлась залогом успеха в работе. По крайней мере, преподаватели не раз отмечали мою дотошность и тщательность в лабораторных работах и на практике. Что не прибавляло мне популярности среди одногруппниц.
Покончив с уборкой, включил стиральную машину, где сейчас начнет крутиться снятое постельное бельё. Ну, вот такой я маньяк, ругайте меня, как можете. Хорошо, что подобные визиты девушек были довольно редкими, так, что постирушки мне особо не надоедали. Увы, о стиральной машине — автомате оставалось только мечтать. Они были пока только в проекте, даже за границей. Так, что пришлось удовлетвориться банальной Ригой, купленной, как обычно, по блату.
В ожидании окончания стирки я варил куриный бульон и размышлял о том, что в моем поведении начали проявляться эпилептоидные черточки, что не очень радует. Если они сейчас так заметны, что же будет дальше? Пожалуй, стоит в будущем написать книгу о психологических мотивациях возрастного попаданца в тело подростка.
Улыбнувшись, пришедшей в голову идее, начал обдумывать, все же чем заняться до начала работы.
Я отлично помнил, в отличие от многих других событий, что устойчивый антициклон, сформировавшийся над Северо-западом России, простоит в этом году почти до середины сентября. В то время, как на юге погода будет так себе.
А посему надо ехать в Карелию и отдыхать на рыбалке и охоте. Правда, с выходом в лес из-за пожаров будут проблемы, но думаю, они решаемы.
С принятыми решениями я никогда не тянул, поэтому решил позвонить Светлову.
Григорий Иванович неподдельно обрадовался моему звонку. И на все вопросы с уверенностью говорил — Да.
— Да, жить будешь на нашей даче. Да, с егерем я договорюсь, на кордоне получишь оружие, и сможем поохотиться на уток. Да, лодка есть, рыбалкой обеспечу.
Собираясь в дорогу, я раздумывал, стоит ли сообщать родным о своем приезде. С Маркеловым мы так за эти годы общего языка найти не смогли, и мне не хотелось, из-за этого останавливаться у них.
В итоге решил сообщить о приезде телеграммой и чтобы ждали в гости через несколько дней.
Слава богу, даже в летнее время билет в купейный вагон до Петрозаводска можно было купить без проблем.
Так, что вечером следующего дня я уже сидел в купе в окружении трех девиц, направлявшихся домой после месячной учебы на радиозаводе. Ну, вот так мне последнее время нечаянно везёт на знакомства.
Когда зашел в купе, под взглядом трех симпатичных мордашек даже почувствовал некоторое неудобство. Но сейчас, в отличие от учебы мне не нужно было строить барьеров, не пуская однокурсниц в свою жизнь, так, что мы с девушками быстро нашли общий язык. И вскоре оживленно болтали на самые разные темы.
Вечер с болтовней прошел быстро, утром мы уже прибыли в Петрозаводск. А в записной книжке у меня прибавился адрес самой симпатичной из трех девочек, Златопольской Валерии.
До Светловых я добрался пешком за десять минут. Петрозаводск не Ленинград. Помню, году так в 1969 одна ленинградская родственница сообщила по приезду.
— Витя, я смотрю, у вас только маленький кусочек города имеется, а остальное село селом.
После Ленинграда и мне Петрозаводск казался мелким провинциальным городком с населением, спящим на ходу. Но я знал, что через несколько дней войду в эту провинциальную колею и буду жить со всеми горожанами в одном ритме.
После объятий и поздравлений с получением высшего образования, я вручил хозяевам подарки. Ничего особенного, немного восточных сладостей, торт, сухое печенье. А хозяину вручил набор стамесок для фигурной резьбы по дереву.
Григорий Иванович, как истинный военный, резину не тянул, поэтому после обеда мы уже катили на УАЗе в сторону его дачи в деревне Пялозеро.
По дороге Светлов с восторгом рассказывал, каких судаков он начал ловить с тех пор, как приобрел дом в этой деревне.
Я слушал без особого интереса, потому, как сетями рыбу никогда не ловил. Какой в ловле сетями может быть интерес? Наловить и продать, так это тогда промысел, а не рыбалка.
Поэтому перевел разговор на приближающийся охотничий сезон.
— Витька, да не волнуйся ты так, Антоныч классный мужик, егерь от бога.
Я его третий год знаю, он ни разу меня не подводил.
Сейчас по дороге заедем к нему на кордон, Я ему кое-какие продукты везу.
Выгрузим, а заодно ты с ним познакомишься, — ответил Светлов.
Однако когда мы по лесной ухабистой дороге пятнадцать километров проехали до кордона, егерь вышел из дома с таким потерянным видом, что сразу стало ясно, у него что-то случилось.
— Антон Антонович, чего стряслось? На тебе лица нет! — выйдя из машины, воскликнул Светлов.
— Гадюка жену укусила, сначала показалось ничего серьезного, а вот уже два часа, как Лида сознание потеряла, а у меня машина не заводится, и рация, как назло в ремонте, — безжизненным голосом ответил егерь.
— Так давай, время нельзя терять, быстро грузим ее к нам и поедем в Гирвас в больницу, — тут же сориентировался Григорий Иванович.
— Боюсь, уже поздно, — качнул головой Антоныч, — не довезем, сердешную.
И после этих слов заплакал.
Глава 23
— Ну, что ты разнылся, как не мужик! — воскликнул Светлов. — Где ты видел, чтобы от укуса гадюки кто-нибудь умирал? Твоя Лида тоже никуда не денется, здоровей нас будет.
Он повернулся ко мне и продолжил:
— А ты, Витька, что молчишь? Ты же у нас единственный медик, тебе и карты в руки.
Егерь вытер слезы рукавом и осмысленно глянул на меня.
— Ты, правда, врач? — недоверчиво спросил он.
— Фармацевт, — сухо ответил я и продолжил. — Антон Антонович, давайте пройдем в дом. Я вашу жену гляну, а вы тем временем достаньте аптечку, надеюсь, она у вас имеется. Может и не надо будет женщину куда-то везти, здесь справимся.
Дом у егеря оказался большой. Его жена лежала без движения в дальней комнате на высокой кровати с периной и мерно дышала, не реагируя на окружающее.
Пока я смотрел больную, егерь вытащил из-под кровати большую коробку, наполненную доверху таблетками и прочими медицинскими принадлежностями.
— Это мне главный врач Гирвасской больницы возит, как на охоту едет, так, что-нибудь тащит, — пояснил Антоныч, увидев мой вопросительный взгляд. — Я тоже, дурак старый маху дал. Меня ведь гадюки два раза кусали и хоть бы что. Поэтому, когда Лидка прибежала, мне даже в голову не могло придти, что ей так плохо станет.
Состояние женщины, действительно оставалось тяжелым. На распухшей и посиневшей кисти правой руки четко выделялись следы укуса.
Похоже, муж был прав, пятнадцать километров езды по лесной дороге она может не пережить.
Раздумывая, что делать, я машинально перебирал лекарства в коробке. Большинство из них оказались с пропущенным сроком годности. В том числе и ампулы магнезии, кордиамина и прочие. Там же лежали проволочные шины, марля бинты, с десяток шприцов разного калибра. Наверно главврач тащил егерю все подряд, что плохо лежит.
Машинально проверяя все препараты, я не чувствовал знакомого отклика.
И тут в голову пришла необычная идея.
— Антон Антонович, а вы гадюку случайно не убили?
— Случайно убил, — буркнул тот, напряженно наблюдая, как я роюсь в коробке.
— И где она лежит?
— Да на тропинке и валяется, недосуг мне с ней возиться. Пират с Будилом в вольере сидят, а то давно бы её вытрепали.
— Отлично! Вся гадюка не нужна, а голову несите сюда, — скомандовал я.
— Чего⁉ Да ты парень оху***л совсем! Затем тебе эта башка?
— Антоныч, не нуди, раз Витя сказал, неси без разговоров, — поддержал меня Григорий Иванович.
Пожав плечами, егерь отправился за змеиной головой. Похоже, небольшой прилив энтузиазма, вызванный нашим приездом, понемногу испарялся, и он опять начал уходить в полную депрессию.