– Нет, – беззаботно ответил полковник, – и в Петропавловске.
– А что же там тогда такое?! – разъярился генерал-полковник.
– Там – режим чрезвычайной ситуации, – преувеличенно мягко, как больному, объяснил полковник.
– Да?! Режим?! Воздушного сообщения нет! Автомобильного нет! И это не чрезвычайная ситуация!
– Нет. Это режим чрезвычайной ситуации.
– И что мы там делаем сейчас, скажите мне тогда?!
– Вместе со всеми работаем в режиме чрезвычайной ситуации. Готовимся.
– К чему?!
– К чрезвычайной ситуации, – пояснил полковник.
Господин Путин поощрительно посмотрел на коллегу из внешней разведки, которая обеспечивала безопасность Тегеранской конференции. Он жаждал подробностей. И он их получил.
– Мой муж завербовал меня в свою группу, – поделилась интимным Гоар Вартанян. – Мы работали. Но я никогда, никогда не думала, что буду в результате сидеть в Кремле!
– Сколько стран вы сменили за время службы? – как на допросе спросил Владимир Путин.
– Много, – как на допросе ответила Гоар Вартанян.
– Но в основном были в Тегеране?
– В основном, – откликнулась разведчица.
Актер Георгий Жженов не вошел в Белую гостиную Кремля, а сначала как-то выглянул из дверей, осторожно начал движение, едва заметно ударился о косяк, но не остановился, а буквально проложил себе путь к столу, преодолевая свое же сопротивление. В свои 90 лет он еще на многое способен. А выглядит – наверное, в целях конспирации – на 70.
– Я рад! – сказал он, подойдя к Владимиру Путину.
– А я очень рад! – добавил президент России.
Он, таким образом, с самого начала решил переиграть актера.
– А мы не только земляки, Владимир Владимирович, – произнес актер Георгий Жженов, – по Васильевскому острову. Из моих окон видны, мне недавно сказали, ваши окна на…
И он назвал адрес. Я, честное слово, просто не успел записать, а повторить никто так и не отважился.
– А у меня дом 25… – продолжил актер. – На 2-й линии.
– Похоже, – загадочно улыбнулся президент. «Имена, пароли, явки…» – мелькнуло в моей голове.
– Согласен! – оживился Владимир Путин. – Понимаю вас. Новые возможности, открывающиеся в связи с волной деприватизации на Украине, например.
Да?
– Да! – до обидного легко попался доверчивый президент «Евразхолдинга» Александр Абрамов. – У нас есть хищный интерес там. Грех было бы не попробовать. Не знаю, получится ли…
– Попробуйте, – кивнул ему господин Путин. Уже не будет.
Один студент, на первый взгляд застенчивый, решил проконсультироваться у президента России относительно его дочерей.
– У вас же две, Маша и Катя, – уточнил он.
– Хотите познакомиться? – переспросил господин Путин. Юноша покраснел, и зря.
– Приезжайте в гости, – предложил студенту предприимчивый отец. Почему предприимчивый? Да ведь он, конечно, понимал, что на встречу с ним пригласили только лучших студентов, гордость университета.
– На каком вы курсе? – спросил студента Владимир Путин.
– На шестом, – пробормотал молодой человек. – И вот где ваши дочери собираются продолжить образование?
Владимир Путин кивнул, уже довольно сухо. Очевидно, молодой человек оказался староват для его юных дочерей.
– Как вы оцениваете недавнюю поездку в Страсбург? – спросил президента Чечни президент России.
– Если коротко: состоялся диалог! – произнес Алу Алханов.
Это было действительно коротко. Президент жаждал подробностей.
– Я в прошлом году ездил в Страсбург, – с готовностью продолжил господин Алханов. – Тогда диалога не было.
Один из белорусских переговорщиков оказался в непосредственной близости от меня – и, очевидно, очень скоро пожалел об этом.
– Почему вы так долго заседали? – спросил я.
– Так вопросов-то сколько! – воскликнул он.
– Сколько?
– Утвердить состав новых комиссий, комитетов… Сложнейшие вопросы! – объяснил он.
– А что с бюджетом?
– Лучше не бывает! Прорыв!
– То есть утвердили?
– Не хотелось бы предвосхищать события… Ну конечно, утвердили, – не утерпел он.
– И что теперь будет? Начнете тратить?
– Я, наверное, вам больше ничего не скажу, – задумчиво произнес переговорщик.
– И даже свою фамилию? Он рассмеялся:
– Вы же не наивный человек, раз сидите в этом зале! Никаких фамилий. Просто гражданин Беларуси. Разве этого мало?
– А почему вы ничего не скажете? – упорствовал я. – Раз уж я сижу в этом зале.
– Потому что иначе вам будет неинтересно слушать наших президентов! – выкрутился он.
И оказался прав.
– Вот кубок, – показал тренер футбольного клуба ЦСКА Валерий Газзаев. – Вот футболка с номером 1, вам дарим. Вот мячишко.
И он, по-прежнему стесняясь, положил мяч в выигранный кубок УЕФА. Президент поблагодарил его за подарки и хотел было произнести, кажется, короткую бодрую речь. Но тут, как часто бывает и в игре, из-за спин других футболистов вынырнул Вагнер Лав. Кривляясь и дергаясь всем телом, с бесовской улыбкой он схватил мяч и показал президенту, что надо его почеканить. На лице президента не дрогнул ни один мускул. Тогда Вагнер Лав кинул мяч прямо в ноги господину Путину. Выбора у того не осталось. Он ударил по мячу, поймал его и неожиданно мощно, даже свирепо кинул мячом в Вагнера Лава. То есть можно было ведь кинуть мяч Вагнеру Лаву. Но он кинул в Вагнера Лава мячом. Вагнер Лав, согнувшись пополам, поймал его. Улыбка слетела с его лица.
Футболисты и президент перешли в комнату, где стояли пирожные и бокалы с шампанским.
Вагнер Лав и туда шел теперь уже с опаской. Думал, что придется ловить.
– Но главное, что все сражались за честь родины… – продолжил главный тренер.
Тут его взгляд упал на Вагнера Лава. Тот, не понимая ни слова по-русски, с готовностью скорчил ему приветливую рожицу.
– Несмотря на национальность, – вздохнув, закончил Валерий Газзаев свою мысль.
– А второй гол кто забил? – спросил господин Путин. Ему показали на Юрия Жиркова.
– Хороший игрок, – вступил в разговор Сергей Иванов. – Жаль, что закончил службу в рядах российской армии.
– Да нет, еще служу, – с досадой сказал игрок.
Я попытался выяснить, почему на этой встрече не было господина Гинера. Оказалось, организаторы посчитали, что чем меньше будет бюрократов и чем больше игроков, тем, стало быть, лучше. «Но раз президент сам поинтересовался, значит, будет Гинер», – услышал я.
И правда, через несколько минут среди выходящих из дверей гостевой усадьбы российского президента я увидел президента ЦСКА господина Гинера. За такое короткое время он никак не мог приехать из Москвы. Значит, его привезли на всякий случай и держали, как бухгалтера Берлагу, а в нужный момент выпустили. Вернее, впустили.
– Вы откуда подъехали? – спросил я его.
– Я? – удивился он. – Откуда?
– Ну да. Вас же не было на встрече.
– Меня? – еще больше удивился он. – Не было?
– Вас.
– Да нет, я был.
Я начал что-то понимать.
– Но если вы были, то ведь не на всей встрече.
– Не на всей? – эхом отозвался он.
– Не на всей, – отозвался и я.
Я пытался войти с ним в резонанс.
– Не на всей, – внезапно согласился он. – Но был же.
То есть в резонанс-то с ним я вошел, но так и не понял, был он там или нет.
– В последние пять лет мы обеспечиваем устойчивый экономический рост около 7 процентов ежегодно, – произнес господин Путин.
– Около 5 процентов ежегодно, – невозмутимо перевела квалифицированная девушка из российского МИДа.
Возможно, девушка предпочитала оперировать реальными цифрами. Во всяком случае, лично меня воодушевила уверенность, с которой она поправила президента.
– Не файв, а сэвен, – в свою очередь, поправил ее господин Путин. Девушка посмотрела на него и, видимо поняв, что спорить бесполезно, кивнула.
– За пять месяцев 2005 года рост экономики составил 5,4 процента, – продолжил господин Путин.
Все-таки, таким образом, в принципиальной позиции девушки был смысл. Не зря она настаивала на цифре 5.
– Как вы думаете, зачем Михаил Евдокимов пошел в политику? – спросил я главу Республики Алтай Михаила Лапшина.
– Он ни с кем не советовался, – вздохнул Михаил Лапшин. – Решил – и пошел. И со мной не советовался.
– А вы бы что ему посоветовали?
– Я бы промолчал, – решительно сказал господин Лапшин.
– Кто травил Михаила Евдокимова? – спросил я.
– Старая гвардия, – уверенно сказал глава Республики Алтай Михаил Лапшин. – Такой шмон создавали… Хоть я это слово и не употребляю. Даже если он говорил, что дважды два – четыре, такая истерика начиналась! Ему плечо надо было подставить, а они… Его же все-таки президент назначил.
– Да нет, выбрали его всенародно, – напомнил я.
– Выбрали, – согласился Михаил Лапшин. – Но мы-то с вами понимаем…
– Мне очень не понравилось, что вы сказали такую фразу, – отвела меня в сторонку замдиректора исполнительного комитета по подготовке Сочи к Олимпиаде 2014 года Светлана Гурьева. – Что если не догоним, то согреемся. Ох, как не понравилась мне эта фраза. Мы верим, что победим.
– Москва тоже верила, – сказал я.
– Мы учли все ляпсусы Москвы и не повторим их! – вскрикнула Светлана Гурьева.
– А какие у Москвы были ляпсусы? – переспросил я.
– Вы никогда этого не узнаете! – торжественно сказала она.
Я поинтересовался у пресс-секретаря президента России Алексея Громова, оплатил ли господин Путин перевозку личного автомобиля из Москвы в Сочи транспортной авиацией (служебные лимузины президента перевозятся по воздуху за счет госбюджета).