Они двинулись по улице в обратную сторону. Прошли мимо бара с идиотом барменом. Перебежали перекрёсток. Бутылка приятно оттягивала карман. Рука Алины была тёплая и мягкая. Кажется, и шаг её стал более уверенным. Свечников пытался придумать, как срезать дорогу до дома, но голова плохо соображала. С деньгами всё-таки вышла подстава. Куда всё спустил? Хотя понятно куда. Он решил, что без такси не обойтись. Заплатит Алина. А он ей потом вернёт. А то, пока идут, она совсем протрезвеет.
– Слушай, – сказал Свечников. – У меня предложение…
Он повернулся к ней и застыл с открытым ртом. Никакой Алины не было. Он вёл за руку хмурого усатого мужика, стриженного под машинку. Голова его была похожа на картофелину, к которой приделали боксёрский нос, маленькие злые глаза и безгубый рот.
– Сука, блядь! – заорал Свечников. – Кто ты?
Мужик моргнул. Попытался что-то ответить и даже зачем-то, будто извиняясь, прижал руки к груди. Свечников не стал его слушать. Он побежал назад. Надо было разыскать Алину. Но он вдруг забыл её имя и просто выкрикивал разные гласные звуки. Быстро сорвал голос. Крик превратился в воронье карканье.
Свечников добежал до бара и остановился. Достал бутылку, быстро выпил вино и кинул её в урну. Получилось громко. Соображал он медленно, но верно. Это был фокус. Довольно ловкий и оригинальный. Баба слила его. Пока он мечтал, как будет её до утра насаживать, она каким-то образом совершила подмену. Подсунула вместо себя какое-то чучело. Кто он? Может, её брат? Она его как-то вызвала, правильно? Свечников вспомнил свой сон и решил, что всё сходится.
Отдышавшись, он вошёл в бар. Володя улыбнулся ему, но не слишком дружелюбно.
– Решил использовать вторую попытку?
– Какую ещё попытку?
– Говоришь слово – получаешь рюмку водки. Потом будет другое слово. Ещё одна рюмка.
– А что за слово? Напомни.
– Эйяфьятлайокудль.
– Можешь написать на бумажке? Мне надо выучить.
– Э, нет. Так не годится, друг.
– Ладно. Слушай, я сейчас влип в историю. Может, ты мне и так нальёшь, когда выслушаешь, без всяких пудельмуделей.
– Удиви.
Кто-то тронул Свечникова за плечо. Он оглянулся и увидел Алину. Волосы у неё были всклокочены. Она тяжело дышала.
– Ты куда пропала? Слушай, там какой-то мужик был. Он вместо тебя ко мне пристроился. Наверно, пидорас. Тут же есть клубы для пидорасов?
Свечников повернулся к Володе.
– Есть один закрытый, – кивнул тот. – Он в квартире находится. Могу дать адрес. Но вход стоит дорого. Зато внутри реальный содом и гоморра. Говорят, туда запись на месяц вперёд.
– Нахуй мне это надо?
– Ты же сам спросил только что.
Алина потянула Свечникова за рукав.
– Надо поговорить.
Они вышли на улицу. Свечников прикурил сигарету со стороны фильтра, затянулся гарью и закашлял.
– Послушай, я хочу объяснить, – сказала Алина.
– Этот мужик – твой брат? Или кто?
– Да какой брат? Можешь выслушать? Ты мне понравился. Это первое. Ты интересный. Так меня заболтал. Мужчины обычно скучные, почти сразу начинают ныть про бывших жён или спрашивать, сколько у меня было ёбарей. Ах, если бы… Я хотела рискнуть. Но видишь, как получилось?
– Ничего не понимаю. Нет, кое-что понимаю. Я тебе нравлюсь. Остальное не понимаю.
– Это вроде болезни. Хотя не болезнь. Но так тебе будет понятнее. Ты что-нибудь слышал про смену пола?
– Конечно. Это когда мужику отрезают хуй с яйцами. Или наоборот. Бабе пришивают хуй.
– Ну в общих чертах так и есть. Это происходит со мной. Непроизвольно. Само по себе. Бывает, когда сильно волнуюсь, происходит перевоплощение. Сам видел в кого.
– Бред, – сказал Свечников.
Алина пожала плечами.
– Ну, не хочешь – не верь. Твоё дело. Я тогда домой пошла.
Она двинулась по улице. Свечников догнал.
– Постой. Но изначально ты баба?
– Женщина.
– Ну да, женщина. А как это вообще возможно? Ты у врача была?
– Откуда я знаю, как это возможно? Просто происходит, и всё. Особенно когда я встречаюсь с мужчиной. Так-то бывает и по несколько месяцев всё нормально. Главное, далеко от дома не уходить.
– Почему?
– Это как-то связано с моей квартирой. Пока я тут, на этой улице, всё в порядке. Как только ухожу дальше, происходит перевоплощение. А насчёт врача… Была. И меня отправили к психиатру. Жалею, что вообще пошла. Но я была в отчаянии. У меня не было секса… Легче сказать, сколько раз он у меня был.
– Сколько?
– Два раза. В парадной на подоконнике. Ужасно. Там гвозди торчат. Я себе всю жопу исцарапала.
– А дома у тебя? Почему нельзя?
– Аномальная зона. Говорят, раньше там жила ведьма.
Свечников закурил новую сигарету.
– Всё-таки я тебе не верю. Это розыгрыш. Или жульничество? Но денег у меня нет, если что.
– Дурак! – сказала Алина. – Идём! Сам увидишь, как это происходит.
Она схватила его за руку и потащила в обратную сторону. Снова мимо бара, перекрёстка. Свернув на соседнюю улицу, они прошли полквартала. Свечников внимательно смотрел на неё. Ничего не менялось.
– Всё, – сказал он. – Это уже Маяковская. А ты всё ещё баба.
– Женщина.
– Ну да, женщина.
– Обзови меня.
– Как?
– Как угодно. Давай. Обзывай меня.
– Ну как-то я не могу так, – пожал плечами Свечников. – Я, вообще, джентльмен по натуре.
– Обзывай, тебе говорят. Импотент.
– Чего?
– Козёл с маленьким членом.
– Слышь, рот закрой!
– Хорошо, продолжай.
– Тупая пизда!
– Прекрасно.
– Блядина! Гнида! На подоконнике, значит, еблась? Шалава! Сука! Прошмандовка!
Алину стало потряхивать.
– Теперь ударь меня. Дай мне пощёчину. Дай мне пощёчину, урод!
Свечников отвесил ей средней силы оплеуху. Показалось, мигнул свет. Перед ним стояло усатое чучело в одежде Алины.
– Убедился? – спросил он голосом Алины.
– Охуеть! Это феномен!
– Ты же писатель-фантаст, чего ты удивляешься?
– Даже я бы до такого не додумался.
– Всё, идём назад. Меня эти усы бесят ужасно. И член с яйцами. Очень неудобно. Как вы ходите вообще? Там ведь болтается всё постоянно.
Они вернулись к бару. Свечников упустил момент, когда Алина снова стала собой.
– Может, тебе в церковь сходить?
– Была. Не помогло.
– А к другой ведьме?
– Тоже не помогло.
– Я тогда даже не знаю.
– Ну что тут поделать? Да я уже привыкла более-менее. Стараюсь особо с этой улицы не ходить. Работаю я из дома. Вот жаль только, что не могу путешествовать. Боюсь, меня схватят и посадят в клетку. Или разрежут, чтобы исследовать.
Она прослезилась. Свечников обнял её.
– Я хочу как-нибудь тебе помочь.
– Боюсь, это невозможно.
– А может, тебе переехать и стать навсегда мужиком?
– Нет. Это ужас. Я пыталась. Сняла квартиру на другом конце города и стала жить как мужик. Но чуть с ума не сошла. Всё тело чешется от шерсти. Усы эти дурацкие. Выдержала неделю и вернулась обратно.
– Слушай, если пойдём к тебе домой, что там произойдёт? – спросил Свечников.
– Может произойти всё что угодно.
– Я умру?
– Нет. Ещё никто не умирал.
– Тогда не страшно. Думаю, я смогу это побороть. Помнишь, как в сказках? Рыцарь трахнул Спящую красавицу, и заклятие спало.
– Поцеловал, а не трахнул.
– Да это почти одно и то же.
– Можно, конечно, рискнуть, – сказала Алина.
Они зашли в парадную с широкой лестницей и привычным запахом болота. Поднялись на третий этаж. Алина открыла дверь квартиры.
– Ничего не чувствую. Кажется, на меня это всё не действует.
– Если так, можешь у меня жить.
Он прижался к ней и поцеловал в губы.
– Я уверен, что сильнее заклятия.
В спальне Свечникову понравилась широкая кровать. Ещё ему понравился большой плюшевый медведь, сидящий между подушками. Захотелось уснуть с ним в обнимку. «Интересно, а у неё есть другие игрушки?» – подумал Свечников и тут же спохватился. Зачем он сюда пришёл? Эта большая тётя его заманила! Она злая колдунья. Свечников посмотрел на неё снизу вверх и бросился бежать, путаясь в огромных брючинах. Рукава пиджака волочились по полу. Он споткнулся, упал и заревел.
– Мама! Где моя мама?
Алина тяжело вздохнула, подняла на руки маленького мальчика и стала гладить по спине.
– Ну тихо, тихо. Не плачь, малыш. Ничего страшного. Всё будет хорошо. Мама тебя ждёт внизу, на улице.
– Отпусти меня!
Она отвела его вниз и выпроводила из парадной. Свечников побежал по улице, плача, размазывая по лицу сопли и слёзы. Но через несколько домов он замедлил шаг, перестал всхлипывать. По дороге к бару он снова вырос и повзрослел. Кажется, даже на несколько лишних лет.
– А мы уже закрываемся, друг, – сказал Володя.
– Ты говорил, у меня есть ещё одна попытка.
– Рискнёшь?
– Рискну.
– Но попытка всего одна.
– Да в курсе я. Эйяфьятлайокудль, – сказал Свечников.
Бармен уважительно покивал и налил рюмку водки. – Ты, между прочим, первый, кто справился.
Свечников выпил залпом и занюхал рукавом.
– А что это за слово такое? Какое-то блядское заклинание, что ли?
Новый счастливый человек
Ведьма жила на окраине посёлка в двухэтажном кирпичном доме. Его окружал высокий кованый забор с навершиями в виде кинжалов. Людмила припарковалась напротив калитки и некоторое время сидела в машине, борясь с волнением и похмельем. По дороге она пару раз останавливалась у обочины. Один раз, чтобы поблевать в придорожных кустах, другой раз – унять трясучку и сердцебиение. Но легче не стало. Людмила никогда не похмелялась, да и напивалась она нечасто. Но сейчас мысли о спасительном бокале красного сухого становились всё назойливее.
Из дома вышел мужчина, расставил ноги, пару раз странно дёрнул задом и направился к калитке. Двигался он легко и плавно, будто леопард. Людмила суетливо вылезла из машины.
– Здравствуйте! – сказал он. – Вы приехали на приём?