Щёлкнул дверной замок, потянуло сквозняком.
– Коля, я пришла! – крикнула из прихожей Саша и несколько раз громко хрюкнула. – Извини, задержалась. Сейчас хрю-хрю-хрю расскажу.
– Я тут, – осторожно отозвался Вольский. – Заказы смотрю на бирже.
– Постой, а ты ел? Хрю. И как ты вообще себя чувствуешь? Хрю-хрю-хрю.
Он выбрался из-за стола и выглянул в прихожую. Саша пыталась стащить ботинок, упираясь пальцами ноги в его задник. На руках у неё сидел мопс желтоватого окраса, с коричневой сморщенной мордочкой.
– Ну, вот, ты увидел, – сказала Саша смущённо. – А это Принц Альберт. Познакомься!
Она немножко приподняла пса.
– Здравствуйте, – пробормотал Вольский. – Погоди, а где ты его взяла?
– Сейчас расскажу.
Саша поставила Принца на пол, и он тут же умчался в сторону кухни.
– Так вот, ты же помнишь Ольгу Сергеевну?
– Смутно.
– Это старинная подруга моей мамы. Ты её видел несколько раз. Прелестная старушка, очень интеллигентная. Завтра она улетает в Оренбург на свадьбу внука.
– А Принца оставить некому, – догадался Вольский. Это было несложно.
– Вот-вот, – кивнула Саша.
Она сняла ботинки, куртку и миленькую вязаную шапку с помпоном. Обняла Вольского. От её щеки свежо пахло улицей.
– Попросила приютить его на недельку. Деньги на корм я, конечно, не взяла.
– Ну, правильно.
– Принц Альберт очень благородный и воспитанный пёс, я тебя уверяю. Неудобств он нам не создаст.
– Да я же не против. Пусть живёт. Тем более, недолго.
– Не больше недели, – сказала Саша, поцеловала его и пошла умываться.
Мопс выглядывал из кухни. Вольский наклонился и похлопал по колену. Принц не шелохнулся. «Какой же ты страшный, братец». Пёс хрюкнул и спрятался. Саша вышла из ванной, шмыгая носом.
– Так. Теперь. – Она огляделась. – Повтори, что врач сказал.
– Ну, он сказал, что ничего страшного. Я, в общем, здоров.
– А камень? Ты говорил по телефону, что это вроде бы камень. Хотя не точно.
– Врач сказал, это был просто очень сильный спазм. Давай чаю попьём.
– Давай, но что там с камнем? Он есть или нет?
– Кажется, нет. Терапевт так сказал.
– А кто сказал, что есть?
– Та, которая делала УЗИ. Она сказала, что подозревает камень. Но не уверена. А терапевт говорит, что точно никакого камня нет. И это просто спазм.
Вольский налил воды в чайник и поставил его на огонь.
– Это поразительно, – сказала Саша с нервным смехом. – Впрочем, чему я удивляюсь? В этих районных поликлиниках сидят одни неучи. Да и в больницах ничуть не лучше. Зря, что ли, в народе нашу больницу прозвали «Третья истребительная»?
– М-да.
– И что теперь? Лечение тебе никакое не назначили, правильно?
Вольский покачал головой.
– Так лечение не нужно. Я здоров. И чувствую себя хорошо.
– Надеюсь. А если приступ повторится?
– Маловероятно.
– Но вероятно?
– Мало.
– И что делать, если всё-таки…
– Вызывать скорую.
– Логично, – пожала плечами Саша. – Не пожарных же.
И вышла из кухни.
– Ты на меня злишься? – позвал Вольский.
Она вернулась.
– Нет, конечно, Коля. На тебя я не злюсь.
– На врачей злишься?
– Да, я злюсь на врачей. Правда, врачами их назвать сложно. Человек чуть не умер от боли, а ему говорят, что он здоров. Знаешь, так и я могу лечить. И ты. И он.
Саша показала на мопса, сидящего в ногах.
– Кажется, он есть хочет, – сказал Вольский.
– Вряд ли. Ольга Сергеевна его кормила перед дорогой.
– А чем он питается, кстати?
– Сухим кормом. Я принесла небольшой пакет. Потом ещё куплю. Нет, вообще Принц Альберт не прожорлив, Ольга Сергеевна сказала.
Засвистел чайник. Пока Вольский разливал по чашкам, Саша вспоминала врачей.
– Двоюродный брат моего отца умер от банального аппендицита. Казалось бы, что сложного – удалить аппендикс? Был случай, один врач сам себе его вырезал. Но нет. С этим они не справились. Другая история. Моей однокласснице делали обычное переливание крови. Что думаешь? Конечно, её заразили ВИЧ. Моему дедушке диагностировали хронический бронхит. А у него был рак лёгких.
Вольский вспомнил слова Чехова про то, что все юристы грабители, а врачи – грабители и убийцы. Но решил эту тему не развивать.
– Саш, давай о чём-нибудь другом уже. Я себя замечательно чувствую, но от таких разговоров, боюсь, меня опять скрутит.
Жена обняла его, сунув за ухо прохладный нос.
– Я очень переживаю, Коля.
– Всё будет хорошо. Я уверен.
– Дай-то бог.
Потом они пили чай с сушками, халвой и печеньем. Принц Альберт сидел в ногах.
– Видишь, – сказала Саша, – как он грустит?
Пёс прерывисто вздохнул и виновато посмотрел снизу вверх.
– Эх, бедолага! – сказал Вольский. – Ну, ничего, скоро хозяйка вернётся.
– А ты знаешь, что у собак нет ощущения времени? – спросила Саша. – Для него эта неделя будет длиться вечность. Это с одной стороны. А с другой стороны, ему будет казаться, что он расстался с хозяйкой всего минуту назад. Представляешь, какое это мучение?
«Зарезать его надо, чтобы не мучился», – произнёс в голове голос.
Вольский поперхнулся чаем и закашлял.
– Коля, что ты?
Саша стала бить его кулачком между лопаток.
– Не в то горло попало, – прошептал он.
– Бок не болит?
– Нет, – покачал головой Вольский. – Бок не болит.
Пёс исчез. Видимо, испугался кашля и убежал в комнату. Или прочитал его мысли? Но с чего такое вообще в голову пришло? Вольский нервно глотнул чаю и достал сигареты.
– Курить тебе надо бросать, – сказала Саша в очередной раз. – На позапрошлый Новый год я загадала желание, чтобы ты бросил курить. Но почему-то оно не сбылось.
– Ну, может, ещё сбудется, – ответил рассеянно Вольский.
– Ладно хоть не пьёшь. И не гуляешь. Курение я могу терпеть. Но меня ужасает мысль о том, какой вред ты наносишь своим лёгким. Кстати, когда ты делал флюорографию последний раз? Года два назад?
– Да. Всё было нормально.
– Но прошло много времени. Надо сделать новую.
– Я сделаю, – пообещал Вольский. – Обязательно сделаю.
– Коля, а ты помнишь, что загадал на Новый год?
– Конечно.
– Только не говори, а то не сбудется, – перебила Саша.
– Ладно.
Он отложил сигареты, сунул в рот сушку и разгрыз её, представив на секунду, что это кусок стекла. И опять чуть не подавился.
– Я знаю, что ты загадал, – сказала Саша, глядя поверх чашки.
– Да?
– Ты загадал, чтобы мы всегда были счастливы.
– Ты права.
Она была права.
После чая Вольский вымыл чашки и прибрал на столе. Саша ушла в комнату. Он открыл форточку и закурил. Девятиэтажки за окном плыли сквозь изморось. Сквозняк принёс запах мокрых листьев. «Будем ли мы счастливы?» – подумал он.
Они прожили с Сашей девять лет. Но Вольский знал, что никакой срок не имеет значения. С предыдущей женой он прожил семь лет. Саша со своим бывшим мужем прожила, кажется, шесть.
Вечером Вольский записал в дневник:
«Имеют ли значение внешние обстоятельства? Или всё зависит от нас?»
Саша расчесала волосы и залезла под одеяло.
– Ты чего такой смурной?
– Разве?
– Я же вижу. Иди сюда.
Он снял одежду и забрался к ней под одеяло. Саша стащила ночнушку и швырнула в ноги. Вольский гладил и целовал её грудь. Саша гладила его макушку, потом стала толкать вниз. Вольский сполз. Он всегда возбуждался, видя её желание. Саша постанывала, сжимая ногами его голову. Потом где-то рядом тявкнул Принц Альберт, и жена засмеялась.
– А говоришь, воспитанный пёс, – проворчал Вольский.
– Интересно, как это выглядит со стороны, глазами собаки? – задумалась Саша.
– Думаю, очень странно.
Он слез с кровати, погасил свет и вернулся. Саша приняла его. Она была мокрая, горячая и мягкая.
«Отличная шахна», – сказал голос в голове.
Вольский замер.
– Ну что, что? – захныкала Саша. – Ты чего остановился?
Он таращился в темноту.
– Коля, бок?
– Нет-нет.
Вольский продолжил. Саша кончила и выматерилась. Он понял, что не сможет, немножко полежал, обнимая её, и слез.
– Коленька, милый, – прошептала она. – Бок точно не болит?
– Точно.
– Ты не будешь?
– Что-то я устал. День был тяжёлый.
– Давай спать тогда?
– Покурю только.
Он вышел на кухню, сунул в рот сигарету и не мигая уставился в окно. Там была ночь. Фонари почему-то не горели. Пришла Саша и тоже взяла сигарету. Иногда она курила после секса. Не затягиваясь.
– А ты не знаешь, что такое «шахна»? – спросил Вольский.
– Нет. Но что-то знакомое. Кажется, какая-то река в Китае или Монголии. А почему ты спросил?
– Да просто вдруг всплыло в голове.
– Ты ведь филолог. Должен знать, – сказала Саша.
– Я плохой филолог.
– Зато ты самый лучший мужчина на свете.
Вольский не стал спорить. Хоть и сомневался.
Они вернулись в кровать и некоторое время тихо разговаривали. Из темноты доносилось сопение Принца Альберта. Оно убаюкивало.
– Утром я с ним погуляю, – сказала Саша. – И днём. Завтра у меня занятия до двух.
Она преподавала спортивную гимнастику детишкам.
– Днём и я могу погулять, – сказал Вольский. – Поводок есть?
– Я погуляю. Ничего страшного. Ты пиши спокойно, не отвлекайся.
– Да я пишу, пишу…
Он хотел добавить, что толку от этого всё меньше, но промолчал.
– А когда ты напишешь книгу? – спросила Саша.
– Мне надо всё хорошо обдумать.
– Было бы здорово.
– Я не очень понимаю, о чём писать.
– А о чём все пишут?
– Не знаю. Я ведь не читаю современных писателей.
– Почему?
– Ну, вряд ли среди них есть новые Толстые, Достоевские и Чеховы. Это, конечно, предубеждение. И всё-таки. Может, поэтому я ничего и не пишу, что из меня тоже не выйдет новый Толстой, Достоевский и Чехов.
– Да зачем вообще про это думать? – сказала Саша, зевнув. – Садись да пиши.