– "Молот", докладывает поверхность. Станция слежения уничтожена. Но мне кажется, они успели передать сигнал тревоги…
– Кажется?! – почти взревел генерал-легат Сирианни, стоявший у тактического экрана на борту командного дирижабля "Молот Неверных".
– Вероятность этого весьма высока, – невозмутимо уточнил командир десантной группы.
– Демоны света! – выругался генерал. – Ничего не поделаешь. Отменять операцию нельзя. Мы и так выиграли время. Внимание, Первая эскадра, вы знаете ваши цели! Рассыпайтесь и атакуйте! За Императора и Республику!
– "Молот", вас понял, – отозвался трибун-коммандер Квадралли. – Первая, за мной! Отправим их в ад!!!
Сорок шесть поршневых пикировщиков "Тапеджара-3М" одновременно легли на правое крыло и принялись с обманчивой медлительностью падать вниз сквозь беспросветный оранжевый туман, навстречу славе и/или смерти.
И первая, и вторая, имели в этой игре равноценные шансы на успех.
Это были самые опытные пилоты Республики, но прежде им доводилось пилотировать разве что вакуумные корабли, венеролеты, симуляторы и чаще других – ракетопланы на Центавре Прайм. В титанской атмосфере они были самыми зелеными из новичков.
Но это их совершенно не смущало.
Адмирал Иванов 16-й, уже облаченный в скафандр, бежал по пирсу, а вокруг него сыпались бомбы и ракеты.
– Нет, сволочи, что вы делаете?! – адмирал был готов заплакать, когда очередная кислородная бомба пробила палубу "Советской Эстонии" и выплюнула в обратном направлении вулканический сноп огня.
Лейтенант-декурион Реда, командир пятого звена, обратил внимание на одинокую фигурку в скафандре и спикировал прямо на нее. Пулеметные очереди вспороли бетон пирса справа и слева от адмирала, но тот, потрясенный картиной всеобщего хаоса и разрушения, ничего не заметил.
– Живи пока, – пробурчал Реда и развернул свой самолет в сторону моря.
Капитан-центурион Авеллис тем временем выпустил еще одну ракету в небоскреб Министерства Обороны. Увы, тот все еще возвышался над гаванью. Но как он при этом горел!!!
– Великолепный маяк! – не выдержал трибун-коммандер Квадралли.
– Я все равно ничего не вижу, – проворчал Сирианни. – Продолжайте атаку! Не отвлекайтесь!
– Сволочи, гады, – адмирал Иванов 16-й опустился на колени и заплакал по-настоящему. – Как фашисты в сорок первом…
"Советская Эстония" медленно погружалась в холодные воды Кассиопейского моря. "Рабочий и колхозница" ненадолго отставали от нее.
– Медленно, слишком медленно! – заметил Авеллис. У него на подвеске оставались еще две бомбы, и капитан-центурион развернул самолет. – Три, два, о…
Центаврийский офицер так и не понял, что его убило. Слишком быстро это произошло – уже первый из вражеских снарядов первратил его голову в отбивную из мяса, костей, бронестекла и магнезия. Но советский пилот этого не знал и продолжал нажимать на гашетку, пока "Тапеджару" не разорвало на две неравные половины.
– Один готов! – завопил старший лейтенант Мышкин. – Сбиииит!
– Вас понял, "Альтаир", продолжаем по плану!
Тройка 117-х МиГов вернулась с патрулирования в самый разгар центаврийского налета, и теперь это были единственные советские самолеты в воздухе. Все прочие так и не сумели покинуть натитанские ангары или палубы авианосцев.
Лейтенант Черри, ведомый Авеллиса, успел почувствовать опасность – но сделать ничего не успел. Впрочем, ему повезло гораздо больше.
– "Циклон-19", подбит! – заорал юный центавриец. – Катапультируюсь! Минимум два коммуниста в не… – в этот момент катапульта сработала, и Черри откусил себе кончик языка.
– Вас понял, "19"! – отозвался Квадралли. – Всеобщее внимание!
– Отставить! – перебил его Сирианни. – Прекратить атаку! Всем-всем-всем – прекратить атаку и возвращаться на базу!
– У нас остались бомбы… – несколько неуверенно доложил один из младших пилотов.
– Сбросить в море! – отрезал генерал-легат. – Выполняйте приказ!
Командующий устало откинулся в кресле и повернулся к своему офицеру связи:
– Подтверждение?..
– Больше нет никаких сомнений, – кивнул тот. – "Мудрый учитель" погиб. Уничтожен. Спаслись три, максимум четыре капсулы. Это все.
– Яйца птеродактиля! – выругался центавриец. – Будь все проклято! Мы могли закончить всю кампанию одним ударом! Ну что ж, мы были готовы и к такому варианту… Возвращаемся на базу.
Сверхновую звезду, вспыхнувшую в небе, никто из участников этой битвы не разглядел.
– Товарищ адмирал, все погибли. Ракета попала прямо в кабинет министра…
– Принимаю командование, – покорный судьбе кивнул Иванов 16-й. – Что еще?
– Это центаврийцы, никаких сомнений. Мы взяли сбитого пилота в плен.
– Сволочи… Общие потери?
– Сотни миллионов человек… – на адьютанта было жалко и страшно смотреть.
– Что вы несете, капитан?! Какие миллионы?!
Младший офицер молча протянул адмиралу наладонник.
– Вот оно что, – просипел Иванов 16-й несколько минут спустя. – Что ж, теперь нам больше не на кого рассчитывать. Центаврийцы вернутся, обязательно вернутся. Боюсь, это будет длинная война.
Глава 15. Starship Troopers made in China[36]
Карательная экспедиция высадилась в полночь, плюс-минус несколько минут. Не то что бы нептунская ночь заметно отличалась от дневного времени коротких нептунских суток, но такова была освященная веками традиция. Недаром на парадной униформе ККК[37] красовалась суровая и мрачная летучая мышь, украшенная иероглифами "Ночь принадлежит нам". Злые языки утверждали, что девиз появился на свет после очередного дружественного визита Главкома ККК в Нью-Йорк – но в зоне гоминдановского влияния прекрасно знали, как поступать с подобными языками. Вот как сейчас, например.
Высадка прошла не только согласно древним традициям, но и как по маслу и/или учебнику. Давешний звездолет завис на нептуностационарной орбите и выбросил из своего трюма массивный одноразовый дропшип. Сорок три минуты спустя корабль коснулся поверхности в трех километрах к северу от шахтерского лагеря, примерно в центре гигантского айсберга, в уютном и защищенном от ветров каньоне. Относительно защищенном, по нептунским меркам.
Почти одновременно взорвались беллонитовые пиропатроны, внешние фермы дропшипа разлетелись в стороны, и с ракетной платформы съехал танк высшей защиты. Полковник Хай Вансинг, командовавший лесантом, затребовал для операции самое лучшее, что нашлось на Тритоне – "Оверлорд Император" с десантным бункером. На поверхности Нептуна танк весил почти двести тонн – в самый раз. Легкая машина могла не устоять перед обычным нептунским ураганом.
Один из этих ураганов как раз разогнал облака над точкой высадки, и полковник смог наблюдать в командирский перископ черные нептунские небеса. Прямо над его головой красовался зловещий красный глаз Тритона, чуть меньше полной Луны. Не исключено, что доисторические нептунцы (если таковые когда-либо существовали) считали его богом войны и приносили ему кровавые жертвы. Справа от Тритона – бледно-желтый Протей, в два раза меньших размеров. Вот эта яркая звезда – скорей всего Ларисса. Прочие спутники сегодня не наблюдались. Как и Республиканский Золотой Флот – в настоящее время он барражировал над темной стороной Тритона.
Полковник вернулся с небес на Посейдон и попробовал оторваться от кресла. Да, тяжеловато. 1,15 "Же" – хуже только на Юпитере! Но солдатам ККК не привыкать к трудностям! Регулярные упражнения на центрифугах не прошли даром. До лагеря мятежников три километра – десантники окончательно привыкнут к местным условиям. Кроме того, кто им противостоит? Жалкая кучка изможденных шахтеров? Ха!
Вансинг обернулся к своим бойцам, заполонившим десантный бункер у него за спиной. Грязно-серые маскировочные бронескафандры, зеркальные забрала с тепловизорами, и у каждого – многозарядный полуавтоматический арбалет времен Чусской династии. Старый добрый арбалет, служивший сотне поколений китайских воинов, не подведет! Его даже не пришлось особенно модернизировать и приспосабливать к новым условиям. Например, деревянная ложа на космическом морозе мгновенно изменила свою молекулярную систему и стала прочнее стали… Тетиву, впрочем, пришлось заменить. И добавить оптический прицел, откалиброванный под нептунскую гравитацию.
Сам командир полагался на другое оружие – совсем уже старый и от того еще более добрый "дадао", боевой меч Республиканской военной полиции. Как раз то, что нужно для подавления мятежников. Разрубить их на мелкие кусочки!
– Внимание и повиновение! – полковник потянулся к микрофону и перископу одновременно. – Путь свободен. Начинаем движение согласно плану битвы! Не знайте жалости к мятежному отродью! Республика ваньсуй[38]!
– ВАНЬСУЙ! – отозвались солдаты.
И танк ринулся вперед. Ехать было недалеко, соскучиться никто не успел.
– Вот посадочная площадка, – пробормотал полковник несколько минут спустя, – вот шлюзовые ворота… Через них мы и войдем.
– Но мятежники наверняка их заблокировали… – осторожно заметил адьютант.
– Спасибо, капитан Минсиань. Стрелок, заряжай!.. Нет, отставить! Водитель, полный вперед! ТАРАНЬ!!!
Двести тонн – в самый раз. Удар, скрежет, грохот, и "Оверлорд Император" оказался в обширном и хорошо освещенном ангаре. За его кормой с потолка уже струился пенобетон из аварийного контейнера, должный загерметизировать пробоину в корпусе станции.
– Все на выход! – объявил Хай Вансинг и первым выбрался из люка. В тот же самый момент что-то тяжелое ударило его в грудь. Полковник ненадолго потерял сознание, а когда очнулся, понял, что из солнечного сплетения торчит блестящий металлический цилиндр. "Ударник отбойного молотка", – понял китаец. Ничего странного. Если вытащить предохранительный стержень и включить молоток, ударник сорвется с крепления и… Полковник не сумел завершить эту мысль, потому что умер.