Остается добавить лишь одно: абстрактная «справедливость» для каждого человека и для каждой нации своя. Это не политическая категория. Государства строятся и развиваются, опираясь не на то, что «справедливо», а на то, что практично и целесообразно.
Если мы хотим, чтобы Украина пережила века и в четвертом тысячелетии государство с таким названием все еще присутствовало на политической карте, нам следует помнить, что неумеренные амбиции, враждебность по отношению к соседям, претензии на собственную исключительность, попытки «гордиться» только тем, что «родился украинцем», ведут к национальной катастрофе, подобной той, которую пережили Польша и Прибалтика в 1939–1940 гг. и которые они же неоднократно переживали ранее.
Можно быть «маленькими, но гордыми» и некоторое (непродолжительное) время дергать за усы соседних тигров, но в конце концов «маленькими, но гордыми» тигры обедают, а именно выигравший, выживший, уцелевший напишет историю, из которой «правду» узнают и наши потомки в том числе. Как пел Высоцкий: «И кто кого переживет, тот и расскажет, кто был прав…»
Газета «2000» № 21 от 25.05.2007 г.
«Утиный суп» по-украински
Наше общество находится на грани, перейдя которую, мы оставим позади точку возврата.
— Каменщик, каменщик, в фартуке белом, Что ты там строишь? Кому?
— Эй, не мешай нам, мы заняты делом, Строим мы, строим тюрьму.
Все украинские выборы начиная с 1994 года убедительно свидетельствуют о политическом расколе страны. Восток и Запад голосуют по-разному, за диаметрально противоположных политиков и несовместимые идеи. Пока у власти находились толерантные представители Юго-Востока во главе с Леонидом Кучмой, раскол этот, обозначаясь во время выборов, не носил все же критического характера. Дискуссии о «выборе пути» смолкали на следующий день после объявления результатов голосования, а сами выборы не воспринимались населением, как «последний и решительный» бой «добра со злом», где идеалом моральности и ответственности признавались лишь собственные і пиитические лидеры (даже неоднократно публично лгавшие), а абсолютным злом — лидеры оппонирующей политической силы. Даже курс на вступление в НАТО и ползучую украинизацию, проводившийся при Л. Кучме, поддерживала значительно большая и постоянно растущая часть населения, а не стреми-тельно маргинализирующиеся группы избирателей, как сейчас.
Именно этим первым двенадцати годам независимости мы должны быть признательны за то, что сегодня на политической арене Украины нет ни одной серьезной политической партии, которая бы ставила под сомнение суверенитет, территориальную целостность страны или курс на дальнейшее укрепление основ государственности. Мы по-разному видим будущее Украины, но никто из нас не сомневается, что это будущее именно Украины. Пока не сомневается.
Дело в том, что взгляды сегодняшних политиков, их методы работы с избирателем сформировались в те самые первые двенадцать лет независимости, когда политический радикализм был не в моде, а раскалывающие общество вопросы не становились объектом целенаправленной государственной политики и пропаганды. Никто не объявлял фашистского офицера Шу-хевича Героем Украины и никто не лазил на Говерлу ломать символы украинской государственности. Общая, объединявшая общество идея заключалась в том, что независимое украинское государство обязано, в первую очередь, заботиться о достойной жизни своих граждан, об удовлетворении их материальных и духовных запросов на основе самых высоких стандартов, стандартов, пригодных для наиболее цивилизованных и развитых стран Европы, — что, собственно, и ма-термализовалось в отсутствие в Украине дискуссий о верности именно европейского выбора.
Однако сегодня, в результате трех лет постоянной борьбы «оранжевых» с Партией регионов, избиратель предельно радикализирован. На последних выборах на Западе Украины уже призывали не допустить к власти не «бандитов», а просто «донецких». «Миссионеры», только вчера спустившиеся «з полонын», толпами едут в Донецк и Луганск, Крым и Одессу «обучать» местное население «украинству», как новой «руководящей и направляющей» общественной силе. Политики высшего ранга без тени сомнения утверждают, что если мы все переоденемся в «вышиванки», полюбим УПА и признаем предателя-Мазепу национальным героем, все реки в стране немедленно потекут медом и молоком. В ответ на Востоке приобретает популярность лозунг возвращения границы по Збручу, «денонсации» пакта Молотова — Риббентропа и «восстановления исторической справедливости» путем возвращения западных областей Польше.
Этими своими действиями и Восток, и Запад признают раскол Украины в качестве свершившегося факта и демонстрируют нежелание и неготовность жить в одной Украине с «не такими» украинцами и уж тем более передавать в «не такие» руки государственную власть. Опасного пика эти настроения достигли в 2004 году, когда на волне противостояния, поднятой президентскими выборами, вначале западные области отказались подчиняться законной власти в Киеве, фактически создав сепаратистское квазигосударство, управлявшееся с «майдана», а затем и на Востоке прошел Северодонецкий съезд депутатов всех уровней, который вполне мог перерасти в Учредительное собрание независимой Восточной Украины.
Тогда, в 2004 году, элиты, испуганные результатом собственной пропаганды, остановились на краю пропасти. Радикальные настроения избирателей не были легитимизированы политиками, и страна сохранила формальное единство. Однако настроения масс никуда не делись, наоборот, раз запущенный механизм противостояния набирает обороты. Даже последние выборы показали, что в обоих лагерях слабеют умеренные силы и набирают силу радикалы. У «оранжевых» потерял свыше миллиона избирателей блок НУНС, зато три миллиона приобрел социал-популистский БЮТ. Из партий бывшей широкой коалиции голоса потеряли склонная к компромиссу Партия регионов и СПУ, зато повысили свой процент взявшие на вооружение радикальную риторику коммунисты.
Под давлением данного тренда будет происходить дальнейшая радикализация украинского политикума. Уже на следующих выборах НУНС рискует прекратить существование в качестве серьезной политической силы, поскольку его переигрывают радикалы-популисты из БЮТ. ПР, потерявшая на этих выборах 300 тыс. голосов, на следующих рискует не досчитаться уже миллионов, а со временем повторить путь НУНС, если не прислушается к требованиям своих избирателей и не радикализирует позицию. На ее место придут коммунисты, или возрожденные объединенные эсдеки, или кто-то третий (не все ли равно кто, важно, что эта сила будет более радикальной).
Однако мы уже отметили, что путь дальнейшей радикализации ведет в никуда — к расколу страны с гражданской войной или без оной. Альтернативой безумному нагнетанию низменных страстей и раздуванию фобий избирателей Запада и Востока может и должна стать работа ответственных партий с электоратом. Мы должны понять, что если не лезть друг к другу со своим уставом, можно спокойно жить в одном государстве, не разделяя ценностей друг друга. В конце концов, жителю Донецка абсолютно все равно, какие памятники ставят во Львове и в честь кого называют улицы, точно так же и львовянину не должно быть дела до того, на каком языке говорят в Донецке и кому ставят памятники в Одессе.
На излете Средневековья, в то время как захвативший власть в Женеве воинствующий протестант Цвингли сжег на костре великого испанского ученого и гуманиста Мигеля Сервета, Папа Римский как раз начинал набирать в католических кантонах той же Швейцарии свою гвардию. Я сомневаюсь, что украинцы в начале XXI века идеологически разделены сильнее, чем католики и протестанты в веке XVI, положившем начало длинной полосе потрясших Европу религиозных войн. Но в Швейцарии умудрились мирно сожительствовать не только католики и протестанты, но также три разных нации: итальянцы, французы и немцы, которые, в это же время, рядом постоянно воевали друг с другом или вели гражданские войны.
Но для того, чтобы объединить электорат, мы должны вынести за скобки общественной дискуссии разъединяющие нас проблемы и предложить избирателям программу развития украинской государственности, которая бы не просто устроила Запад и Восток одновременно, но была бы привлекательнее БЮТовского популизма. Мы должны понять, где мы находимся, куда идем и каково наше место в мире.
Украина в своих проблемах не уникальна. Известный американский историк и политолог Самюэль Хантингтон в своей работе «Столкновение цивилизаций» констатировал, что Америка, сформировавшаяся как общество и государство на базе англо-протестантских ценностей «американского кредо» и до сих пор веками успешно ассимилировавшая эмигрантов, которые если не в первом, то уже во втором поколении воспринимали ценности «американского кредо», в конце XX века утратила эту свою способность. Огромная, постоянно нарастающая масса латиноамериканских испаноязычных эмигрантов, компактно расселяющаяся на бывших мексиканских территориях Юго-Запада США, не только сохраняет свой язык и образ жизни, но и навязывает его проживающим в регионе англоязычным американцам. В городах Юго-Запада США можно получить работу, не зная английского, но практически невозможно — не зная испанского.
Казалось бы, США способны административными мерами оградить англо-протестантскую культуру от посягательств испано-католической. Но не тут-то было. Американское кредо заключается не только и не столько в английском пресвитерианстве, сколько в приверженности ценностям демократического общества и либеральной экономики. Но и латинизация США имеет экономическую подоплеку. Бизнес в либеральной экономической модели гибко реагирует на запросы целевых групп, и если существует многомиллионная армия испаноязычных потребителей, то бизнес заговорит по-испански и примет католические ценности.
Неоконсерваторы в США, представленные, в частности, талантливым писателем и журналистом, но несколько менее успешным политиком Патриком Бьюкененом, внесшим раскол в республиканскую партию, из-за которого Дж. Буш-старший во многом проиграл выборы 1992 года, выступая с националистических позиций, требуют административных запретов на эмигрантскую культурно-языковую и полита — ческую экспансию и государственной под-держки англо-протестантской культуры. Их требования полностью идентичны требованиям украинских националистов «положить конец антиукраинству» и всеми силами (особенно бюджетным финансированием) поддерживать «державну мову», а то она, мол, вымирает. Оставшиеся жить в Средневековье, мыслящие его категориями, националисты не замечают логического противоречия в своих построени