Гадая об этом, Бондарь обмотался полотенцем и вошел в предбанник, обставленный в лучших традициях эпохи застоя. С виду помещение ничем не отличалось от так называемых комнат отдыха, которыми обзаводились все партийные и комсомольские руководители конца восьмидесятых. Диван, удобные кресла, холодильник, телевизор, стол, заставленный всевозможными алкогольными и безалкогольными напитками. Присутствие симпатичной девушки в дымчатых очках и белом халатике не слишком удивило, но и не обрадовало Бондаря.
– В дополнительных услугах не нуждаюсь, – нахмурился он, обнаружив, что халатик непрошеной гостьи стилизован под тунику, а туника эта надета прямо на голое тело… весьма недурственное тело, как отметил мозг Бондаря.
– Меня зовут Наташа, – представилась девушка, изобразив нечто вроде церемонного книксена, плохо вяжущегося с ее легкомысленным нарядом. – Что будете пить? Чай, сок, пиво, что-нибудь покрепче?
– Покрепче, но не здесь и не сейчас, – проворчал Бондарь, давая понять, что он не в восторге от навязанного ему женского общества.
– Ваша одежда в чистке, – сказала ему Наташа. – Маргарита Марковна поручила мне скрасить время вашего ожидания.
– Мне не надо ничего скрашивать. Можете быть свободны.
– Не могу. Мне уплачено. Не станете же вы настаивать на том, чтобы я вернула деньги?
– Послушай, девочка, – рассердился Бондарь. – Я не признаю платного секса. Тем более с юными особами, место которых за прядильным станком или на студенческой скамье. Брысь отсюда! По-хорошему прошу.
– Платный секс? – Наташа расхохоталась. – Господи, да как вы могли подумать такое? Мне поручено сделать вам массаж, вот и все. Маргарита Марковна сказала, что вы должны выйти отсюда в отличном расположении духа и в хорошей физической форме.
– Я и так в нормальной физической форме.
– Заметно. Такая фигура…
Взгляд, которым Наташа одарила Бондаря, заставил его вспомнить, что он тоже одет, мягко говоря, не для светских бесед с незнакомыми дамами.
– Тема закрыта, – отрезал он. – Массаж отменяется.
– Это невозможно. Маргарита Марковна не любит, когда ее распоряжения игнорируются.
– Я тоже много чего не люблю, – признался Бондарь.
– Ну, пожалуйста, – взмолилась Наташа. – Меня ведь уволят, если я сделаю что-нибудь не так. Неужели вам так трудно? Вы не хотите попробовать на себе настоящий тайский массаж?
– Почему именно тайский?
Присевший к столу Бондарь не смог отказать себе в удовольствии угоститься темным пивом, оказавшимся восхитительным на вкус. Когда он вдобавок закурил, кривая его настроения резко пошла вверх. Настолько резко, что он на всякий случай проверил, надежно ли держится полотенце на бедрах.
Наташа, расположившаяся напротив, не прикоснулась ни к напиткам, ни к сигаретам. Время, имевшееся в ее распоряжении, она использовала для того, чтобы прочитать клиенту лекцию о достоинствах тайского массажа. По ее словам, это было древнее искусство, зародившееся примерно три тысячелетия назад на основе йоги, Аюрведы, буддийской духовной практики и китайской медицины. Местные целители, которых называют сиам, тщательнейшим образом изучили все энергетические линии Сен, пронизывающие человеческое тело.
– Всего их семьдесят две тысячи, – поведала Наташа с такой гордостью, словно она лично обнаружила и классифицировала эти загадочные линии.
– Не путаешься? – осведомился Бондарь, потягивая пиво.
– В практике используют лишь десять основных Сен.
– Зачем тогда изучать остальные?
Не зная, как ответить на этот вопрос, Наташа пустилась в пространные рассуждения о преимуществах тайского массажа над прочими. Речь сводилась к тому, что он заряжает положительной энергией не только пациента, но и массажиста.
– Выходит, пациенту нужно доплачивать, – глубокомысленно заметил Бондарь, помахивая рукой. Дымный шлейф от его сигареты свился в причудливую спираль.
Наташа улыбнулась, давая понять, что оценила шутку, но улыбка ее была довольно натянутой.
– Сколько времени занимает сеанс? – поинтересовался Бондарь, смиряясь с неизбежным.
– Тайские массажисты говорят: «Один час хорошо, два часа еще лучше, три часа дадут наилучший эффект».
– Полчаса, и ни минутой дольше. Устраивает?
– Даже при коротком сеансе, – решительно заявила Наташа, – можно добиться неплохих результатов. Я постараюсь.
Заведя Бондаря в комнату, сочетающую в себе интерьер борделя и врачебного кабинета, она подтвердила обещание конкретными действиями. Бондарь и глазом не успел моргнуть, как остался без своей набедренной повязки. Оставалось лишь беспрекословно забраться в ванну, как того потребовала ничуть не смутившаяся Наташа. Пар, поднимающийся от зеленой воды, благоухал эфирными маслами, жасмином и какими-то экзотическими травами.
Бондарь надеялся, что запотевшие очки не позволят массажистке как следует рассмотреть его, но он ошибся.
– Вы покраснели, – сдержанно улыбнулась она.
– Вода горячая, – буркнул Бондарь.
С этими словами он поспешил погрузиться в ванну. Большая, квадратная, довольно глубокая, она была вмонтирована прямо в пол, так что девушка возвышалась над вытянувшимся во весь рост Бондарем. Под ее туникой действительно не было ни лоскута материи. Через секунды на Наташе не осталось и туники. Деловито избавившись и от очков, она спустилась в ванну и вооружилась натуральной мочалкой, напоминающей конский хвост.
– Прошу меня извинить, но я вынуждена предупредить вас о правилах поведения, – сказала Наташа, явно разучившаяся стесняться наготы. – Массажистку нельзя трогать, целовать или обнимать. Обычный половой контакт исключен. Вы просто расслабляетесь и получаете удовольствие. Встаньте, пожалуйста.
Поднявшийся на ноги Бондарь стиснул зубы покрепче и уставился в потолок, заставляя себя думать о чем угодно, кроме такого близкого и доступного тела, сверкающего от выступившей на коже испарины. Намыленная мочалка пришла в движение, в воду полетели хлопья пены. Осторожные мягкие прикосновения едва не довели Бондаря до белого каления, но эта пытка сменилась другой, не менее изощренной, когда Наташа принялась орудовать банным полотенцем. Она не пропустила ни одного квадратного сантиметра на теле Бондаря, то и дело соприкасаясь с ним подрагивающей грудкой. Его голос сделался неузнаваемо хриплым, когда он попросил:
– Достаточно. Я уже абсолютно сухой.
«И по-прежнему абсолютно голый, – напомнил внутренний голос. – Долго мы будем терпеть эти издевательства?»
Наташа отложила полотенце, отступила на шаг и склонила голову к плечу, любуясь делом рук своих.
– Можно приступать к главному, – заявила она, с трудом сохраняя нейтральное выражение лица.
Бондарь поспешил улечься на кушетку лицом вниз и, чтобы не оконфузиться, стал вспоминать разные инструкции, которых знал превеликое множество.
Наташа знала свое дело. Массаж начался с убаюкивающего перебирания складок кожи и ритмичных встряхиваний мышц Бондаря. Возбуждение постепенно покидало его, он чувствовал, как обновляются его суставы, кости, сухожилия, охватившее его дремотное состояние было приятным, но вскоре расслабляющие мысли были вышиблены из головы серией стремительных хлопков по затылку. Наташины руки были проворны и неутомимы. Уткнувшись подбородком в кушетку, Бондарь скрипнул зубами, когда Наташа амазонкой запрыгнула ему на спину. Дело было не в нагрузке на поясницу. Дело было в контакте кожи с кожей, причем Бондарь ощущал также щекотание потайной щеточки волос, пока массажистка обрабатывала его шею, а затем верхнюю часть позвоночника. Ее пальцы становились то твердыми, как стальные щипцы, то нежными, словно цветочные лепестки. Процедура завершилась за миг до полного помрачения рассудка Бондаря.
– Я вполне удовлетворен, – прохрипел он. – Хватит.
– Осталось чуть-чуть, – успокоила его Наташа.
Соскочив на пол, она дала Бондарю небольшую передышку, занявшись его ногами, сгибая и выворачивая их так энергично, будто вознамерилась наградить его многочисленными вывихами и растяжениями связок. Потом была включена тягучая, заунывная мелодия, на фоне которой поступило распоряжение перевернуться на спину. По правде говоря, больше всего Бондарю хотелось опрокинуть на спину неугомонную массажистку, однако он сдерживался из последних сил.
События явно разыгрывались по сценарию, утвержденному госпожой Морталюк. Чего она добивалась? Вряд ли сеанс массажа являлся компенсацией за распоротую скулу Бондаря. Леди М не принадлежала к числу людей, испытывающих потребность заглаживать вину перед кем бы то ни было. В чем же тогда смысл происходящего? Идет проверка моральной устойчивости нового телохранителя? Готовится какая-нибудь неожиданная провокация?
Загадка оказалась не по зубам Бондарю, мысли которого окончательно спутались, когда кончики Наташиных пальцев забегали по его втянувшемуся животу. Она умело отыскивала самые чувствительные точки, все активнее помогая себе колыхающимися грудями, губами и кончиком языка. Издав глухое рычание, Бондарь машинально попытался хотя бы приобнять девушку, но она вывернулась, не прерывая так называемого массажа. Сквозь него словно пропустили электрический ток. Бондаря тряхнуло… раз, другой… Он выгнулся дугой… и растянулся… Судорожно вцепившись в края кушетки, он увидел, как потолок погружается во мрак, а когда способность воспринимать окружающий мир восстановилась, комната еще некоторое время оставалась для Бондаря окрашенной во все цвета радуги.
– Дурацкая забава, – сказал он, переведя дыхание. – Точно такого же результата можно добиться другими средствами.
Вежливо улыбнувшись, Наташа выключила музыку и нажала красную кнопку на стене.
– Какими? – поинтересовалась она.
– Общепринятыми, – раздраженно ответил Бондарь, сгорбившийся на краю кушетки. – Как это делают все нормальные люди.
– Нормы разные бывают, – уклончиво сказала Наташа. – Вставайте, вам не мешает искупаться.
– Хватит с меня твоей заботы и ласки. Сам справлюсь.
Не глядя на массажистку, Бондарь хмуро прошел мимо и обрушился в ванну, выплеснув добрую треть воды на пол.