— Ну, тогда чего мы ждем? — спросил Исихара. — Пошли отсюда.
Он указал на валявшийся на полу кольт.
— Кто-нибудь положите его около Такеи. Если что, скажем, что он покончил с собой.
Хино подобрал кольт, но, когда он приблизился к забрызганному кровью телу Такеи, нервы его не выдержали.
— Не-е… — промычал он.
— Дай-ка мне, — сказал Канесиро, присел на корточки рядом с телом и протянул руку.
Хино дал ему пистолет. Канесиро взялся за правое запястье Такеи, но едва он дотронулся до руки, Такеи шевельнулся и издал слабый стон: «О-о-о…»
Канесиро упал на собственную задницу и вскричал:
— Да какого же черта?! Он еще жив!
Хино резко выдохнул, Татено вздрогнул, а Ямада обеими руками зажал себе рот.
— Разве мы не должны отвезти его в больницу? — тихо проговорил Синохара.
— Ты что, дурак? — оборвал его Исихара. — Тогда они поймут, что у нас есть оружие.
Канесиро поднялся на ноги, посмотрел на кольт и указал на голову Такеи.
— Если мы намерены утверждать, что это было самоубийство, то нам, наверное, следует удостовериться в том, что он действительно мертв?
Взгляд Канесиро затуманился, казалось, он смотрит куда-то вдаль и сосредоточен на чем-то очень далеком. Исихара медленно подошел к нему и забрал пистолет из его руки.
— Все нормально, — сказал он. — Такеи умрет через минуту. Не нужно стрелять в него…
В «гостинке» все замерли. Не так-то легко наблюдать, как медленно умирает, истекая кровью, человек. Для поддержания жизни нужно определенное количество крови, и, как только крови становится меньше — ниже низшего предела, — наступает смерть. Мори пришло в голову сравнение с автомобилем, в котором закончился бензин…
Когда Такеи перестал дышать, было решено дождаться наступления темноты и избавиться от трупа. Но сначала нужно было во что-то обернуть его. Нашли большой мешок для мусора, однако труп туда не помещался.
— Может, распилим его пополам? — предложил Исихара.
Никто не мог понять, шутит он или говорит серьезно. Мори был неприятно поражен таким предложением, но Орихара широко улыбнулся, обнажив свои коричневые зубы, и сказал, что идея ему нравится.
— Э, забудь, — одернул его Андо. — Без электрической пилы мы провозимся с ним целую вечность.
Вся группа пребывала в состоянии глубокого шока. Никто не мог мыслить трезво, и только один Андо сохранял присутствие духа.
В итоге было принято решение обернуть тело в несколько мусорных мешков и обвязать веревкой. Руководство взял на себя Андо, который начал торопить товарищей: из-за трупного окоченения тело становилось все менее податливым.
Сначала нужно было снять с Такеи одежду, чтобы затруднить опознание в случае обнаружения трупа. Андо также заставил всех раздеться, чтобы не испачкать кровью собственную одежду.
— Слушай, Андо, — спросил Исихара со своего кресла, — когда ты разделывал свою подругу, ты тоже раздевался до трусов?
Мори удивился этому вопросу в такой момент, однако Андо, не меняя выражения лица, просто ответил:
— Да, раздевался.
Руки и ноги Такеи уже не сгибались, и Андо пришлось резать одежду ножом, отрывая ее по кускам. С брюками и трусами особых проблем не возникло, а вот с форменной курткой пришлось повозиться. Пропитавшая ее кровь уже свернулась, и ткань прилипла к коже у раны на груди и на спине. Кусочки ткани, извлеченные из раны, были перемешаны с твердыми белыми фрагментами и какой-то сетчатой тканью.
— Это что еще? — спросил Такегучи.
— А это фрагменты ребер, — объяснил ему Андо. — И куски легких.
Трое ребят приподняли тело, а другие быстро расстелили под ним несколько мусорных мешков. Отверстия на груди и в спине заполнили туалетной бумагой, труп перевернули лицом вверх и положили на мешки. Кто-то спросил:
— Может, нужно прочитать молитву?
— Позже, — отозвался Андо.
Нужно было торопиться, пока труп не начал разлагаться. Андо пояснил, что микроорганизмы и всякие паразиты уже начали покидать остывшее тело.
— Такеи! — крикнул Исихара мертвецу. — Смотри-ка, у тебя стояк!
Услышав слова Исихары, Мори отвернулся. При виде мертвых он сразу вспоминал убитых родителей.
— А он выглядит умиротворенным, как думаете? — спросил Исихара.
— Наверное, для каждого коллекционера оружия такой конец — вершина мечтаний, — ответил Синохара.
«Умиротворенный?» — подумал Мори. Преодолев себя, он все-таки взглянул на труп. Кожа Такеи приобрела желтоватый цвет, линия рта гротескно исказилась, а глазные яблоки, казалось, готовы были вывалиться из-под век. Мори вспомнил мертвые лица своих родителей и, зажав рот, бросился в уборную.
Но постепенно все успокоились. Под руководством Андо из металлических труб и скотча были сделаны носилки. Фукуда и Миядзаки отправились в «Клан скорости», чтобы занять у них микроавтобус. В группе права имели только двое — Фукуда и Андо. Тем временем Орихара начал мастерить из газеты кораблики духов-хранителей. Этому обычаю он научился еще в детстве, когда вместе со всей семьей ездил в родной город матери Нагасаки на похороны. Вскоре к Орихаре присоединились Ямада, Мори, сатанисты Кондо, Сато, Миядзаки и Сибата. Чтобы бумага не размокала в воде, днища корабликов укреплялись картоном, а борта смазывались воском. Такая тонкая работа умиротворяла и успокаивала.
— Я убил Такеи-сан, правда? — снова произнес Тоёхара, словно пытаясь убедить себя.
— Нет, это был несчастный случай, — покачал головой Сато.
— Ты не виноват, — добавил Ямада.
— Это невероятно, — пробормотал Тоёхара, глядя на свою перевязанную руку.
Для корабликов духов-хранителей, как сказал Орихара, нужны были свечи, цветы и фрукты, и Сибата отправился в магазин.
Канесиро все никак не мог отделаться от странного ощущения тревоги. Видимо, почувствовав это, Исихара отвел его в сторону и заговорил о сумасшествии.
— Безумие — это не то, что можно подавить своей волей, — сказал он. — Но также нельзя дать ему вырваться на свободу. Всю жизнь вы все мечтали об убийствах и хаосе, а теперь, когда это произошло прямо на ваших глазах, вы все переполошились. В этом нет ничего ненормального. Но то, что случилось, произошло не из-за того, что вы что-то сделали сознательно. Вполне нормально, если это немного сводит с ума, но только помни: если ты попытаешься подавить свое безумие, оно сожмется в крошечный шарик, который однажды взорвется. Впрочем, норма и безумие часто трудноразличимы. «Норма» не имеет ничего общего с миссионерской позицией. Безумие лежит внутри, но то, что мы могли бы назвать сутью товарищества, то есть то, что символизирует нормальность, всегда находится где-то снаружи. Я достиг этого просветления после целого века поисков и опытов.
— Но вам же еще нет и пятидесяти, не так ли? — оторопел Канесиро, но Исихара треснул его по лбу:
— Заткнись и слушай!
Канесиро вскрикнул от боли и насупился, однако его взгляд несколько прояснился.
— Я всегда говорил, что понятие дружбы — вещь очень хрупкая, ее трудно постичь. Ее трудно уловить, она эфемерна. Быть связанным с другими людьми, быть нужным другим требует веры, ибо это недоказуемо. Вот посмотри, — Исихара взял Канесиро за подбородок и поводил его головой из стороны в сторону, — ты можешь увидеть здесь сущность дружеских отношений?
— Нет, только потолок, стены и пол, — проскрипел Канесиро.
— Вот именно, — рассмеялся Исихара. — Увидеть то, о чем я говорю, можно раза два-три в жизни, не больше!
Мори шел вместе с Ямадой и Тоёхарой через жилой квартал Атагохама. Они решили передвигаться малыми группами, по двое или трое, — большая толпа привлекла бы ненужное внимание. Точкой встречи был назначен волнорез на северо-восточной оконечности Атагохамы. Труп Такеи занесли в заднюю дверь микроавтобуса на импровизированных носилках и закинули туда же несколько бетонных блоков, цепи, веревки и заодно бумажные кораблики Орихары. Поскольку, как сказал Исихара, намечалось что-то вроде похорон, Мори и Ямада вернулись в свой корпус, чтобы переодеться в черное. Черных брюк, правда, ни у кого из них не было, поэтому Мори натянул на себя темно-синие спортивные штаны, а Ямада надел серые джинсы. У Тоёхары оказались темно-синяя обтягивающая футболка и темно-зеленые шорты. На спине футболки отчетливо виднелась большая буква «М» — логотип Мичиганского университета.
— Я и не представлял, что может быть столько крови, — сказал Тоёхара, когда они шли.
Чтобы полностью убрать следы несчастного случая, потребовалось много времени. Такегучи принес из своей лаборатории хлор, чтобы очистить бетонный пол, однако темное пятно полностью вывести не удалось… Мори спросил у Тоёхары насчет его руки. Поскольку ни у кого из группы Исихары не было сертификата на проживание и медицинской страховки, то вопрос не был лишен основания. Болеть решительно не рекомендовалось. Когда у Сибаты полгода назад случился приступ аппендицита, Исихара только через своего знакомого по Торговой палате смог устроить ему операцию. Если у кого-нибудь болел живот или случалась простуда, лекарства покупались без рецепта, при более серьезных случаях вроде ранений с нагноением использовались опасные экстракты, которые Синохара выделывал из своих многоножек и лягушек.
Тоёхара то и дело говорил, что ничего не понимает, но ему совсем не больно, хотя, скорее всего, он еще не отошел от шока.
— Но мне действительно стыдно, что так получилось с Такеи-сан, хотя… Когда я был совсем мальчишкой, я зарубил одного типа в скоростном поезде и поразился тому, как легко убить человека, когда у тебя есть хорошее оружие. И то же самое я чувствую сейчас! Да вообще, большинство людей даже не думают, что могут помереть так просто. До такого надо дорасти!
Дорога через жилой массив изобиловала выбоинами с гравием, который хрустел под ногами. За несколько лет до этого здесь прошел сильный тайфун, наделавший много неприятностей. Многие дома стояли разграбленными, а в тех, где еще оставались люди, двери были накрепко заперты. Скоро здесь поселятся еще сто двадцать тысяч человек. Уже светало, но было хорошо слышно, как в данчи громыхают экскаваторы и рокочут электрогенераторы. По всему чувствовалось, что «корёйцы» намерены работать двадцать четыре часа в сутки.