Думая, что она идет в Сан Паоло, чтобы там помолиться, он почувствовал в себе желание и ускорил шаги, чтобы ее догнать. Он решил, что ему легко удастся ею овладеть, так как она была одна. Когда он стал ее настигать, она свернула с большой дороги на тропинку. Он пошел быстрее, боясь упустить случай, пославший ему женщину. Пройдя немного, на повороте он догнал женщину, схватил ее, — она молчала все время, — бросил на землю и овладел ею. Когда все было кончено, женщина исчезла, оставив после себя запах серы. Человек вдруг почувствовал, что он один и лежит на траве. Он встал, слегка испуганный, и вернулся домой. Все решили, что это было дьявольское наваждение.
92. Об адвокате, который получил фиги и персики от одного тяжущегося
Мы порицали неблагодарность тех, кто любит заставлять людей работать до утомления и не торопится с вознаграждением. По этому случаю Антонио Лоски, человек тонкого обхождения и очень веселый, сказал: «Один из моих друзей, Винченцо, был адвокатом человека чрезвычайно богатого, но скупого, и хотя много раз вел его дела, не мог получить от него никакого вознаграждения. Наконец клиент обратился к нему с просьбой принять на себя его защиту в очень трудном деле. В назначенный день он получил от него фиги и персики. Он пришел в суд, и там в то время, как противники пространно говорили против него, он не раскрыл рта и не сказал ни одного слова, хотя другая сторона всячески его на это вызывала. Кругом были удивлены, а клиент спросил, что означало его молчание. Адвокат ответил: «Персики и фиги, которые ты мне прислал, так заморозили мои уста, что я не мог произнести ни слова».
93. О хитростях врача, посещавшего больных
Один врач, невежественный, но хитрый, посещая вместе с учеником больных, щупал, как принято, пульс, и если замечал, что больному хуже, винил его самого, упрекая его в том, что он съел фигу, или яблоко, или что-нибудь еще, что ему было запрещено. Больные очень часто признавались, что это было действительно так, и казалось, что если врач догадывался так хорошо о нарушении больными предписаний, то он обладает некоим даром ясновидения. Ученик не раз дивился этому и спросил однажды патрона, каким образом он узнает эти вещи: по пульсу, но прощупыванию или еще более ученым способом. Врач, желая вознаградить его за проявленное к нему уважение, открыл секрет: «Когда я вхожу в комнату, где лежит больной,— сказал он,— я прежде всего внимательно смотрю кругом, нет ли на полу остатков каких-нибудь плодов или еще чего-нибудь. Например, если я вижу шелуху от каштанов или орехов, кожицу от фиг, огрызки яблок или что-нибудь в этом роде, я сейчас же догадываюсь, что больной съел либо того, либо другого. Тогда я приписываю ухудшение его невоздержанности, чтобы не вздумали обвинять меня, если это ухудшение будет продолжаться».
Некоторое время спустя ученик решил и сам заняться медициной и, поскольку замеченные в комнате остатки давали опору его догадкам, обращался с теми же упреками к больным, говоря, что они нарушали пищевую диету, им прописанную, и ели то или другое. Однажды он был приглашен к бедному крестьянину и обещал ему быстро его вылечить, если пациент будет следовать его указаниям. Потом ушел, прописав что-то и обещая вернуться на другой день. Придя к нему вторично, он нашел у больного сильное ухудшение. Не понимая его причины, этот глупый и невежественный человек, поискав кругом глазами и не найдя никаких подходящих остатков еды и растерявшись, заглянул под кровать и там увидел ослиное вьючное седло. Тогда он стал кричать, что наконец он понял, почему больному стало хуже: он так резко нарушил диету, что удивительно, каким образом он до сих пор не умер: он съел осла. Неуч решил, что седло — остаток от вареного осла, подобно тому, как кость — остаток от мяса. Уличенный в глупости, этот смешной человек вызвал всеобщее глумление.
94. Тяжба двух лиц о деньгах
На болонской территории есть городок по имени Медичина. Туда был прислан подеста (так называется должность), человек грубый и невежественный. К нему обратились двое тяжущихся по денежному вопросу. Первый, который назвал себя кредитором, говорил, что другой должен ему деньги и что этот долг доказан. «Ты плохо делаешь,— сказал подеста должнику,— что не выплачиваешь долга». Тот отрицал это и уверял, что ничего не должен, ибо все уже выплатил, и подеста начал упрекать другого, что тот требует денег, уже ему не причитающихся. Кредитор настаивал, что прав, и долго приводил доказательства. Подеста еще резче вновь обрушился на должника за отрицание столь ясного долга. Должник, в свою очередь, выдвинул новые доводы, доказывающие, почему он не должен ничего, и подеста еще раз начал обвинять кредитора, что он требует деньги, уже выплаченные ему. Таким образом, упрекнув по несколько раз как одну, так и другую сторону, этот смешной человек объявил: «Обе стороны выиграли и проиграли. Можете идти». И, не вынеся никакого решения, он закончил разбирательство. Эта история была рассказана в дружеском кружке, где как-то зашла речь о нашем знакомом, который часто менял свое мнение по одному и тому же вопросу.
95. О необразованном человеке, который просил у архиепископа миланского сана архиерея
Однажды мы сокрушались о ненормальных условиях нашего времени, или, лучше сказать, о неумении людей, стоящих во главе церкви, выбирать на должности. Ибо, пренебрегая учеными и разумными, они возвышают невежественных и ничтожных. Тогда Антонио Лоски сказал: «Этим грешат не только папы, но и другие государи: они тоже любят пустых и смешных людей и отвергают выдающихся по образованию. Однажды был при старшем Кане, синьоре Вероны, очень веселый малый по имени Нобиле, человек без воспитания и образования. Но Кане к нему благоволил из-за его забавных выходок и, так как Нобиле был клириком, даровал ему много бенефиций. Однажды Кане посылал послов, людей выдающихся, к бывшему миланскому архиепископу, который в то время стоял во главе города. Нобиле присоединился к ним. Выполнив свое поручение, послы собрались уходить. В это время Нобиле, который своим балагурством смешил архиепископа, получил от него позволение обратиться к нему с просьбой. Нобиле попросил, чтобы ему дали сан архиерея, который считался очень важным. Архиепископ, смеясь над глупостью его, сказал: «Чего ты просишь! Эта должность слишком трудна для твоих сил, ибо ты человек образования скудного и совершенно невежественный». Нобиле на это ответил немедленно и откровенно: «Я поступаю так, как принято у нас. Ибо в Вероне бенефиции раздаются не образованным, а невежественным и неучам». Мы очень смеялись над забавным ответом человека, который решил, что повсюду должны поступать так же глупо, как и в Вероне.
96. О монахе, который исповедовал вдову
Один монах, из числа тех, которых называют обсервантами, выслушивал во Флоренции исповедь красивой вдовы. Перечисляя свои грехи, женщина прижималась к монаху и, чтобы говорить тихо, все больше приближала к нему лицо. Ее молодое дыхание разгорячило монаха, все, что у него покоилось, пришло в движение, и он должен был терпеть настоящую муку. Терзаемый плотью, весь в судорогах, он сказал женщине, чтобы она ушла, а она стала просить, чтобы он наложил на нее епитимию. «Епитимию! — воскликнул монах. — Это вы на меня наложили епитимию».
97. О человеке, который притворился мертвым перед женой
В Монтеварки, небольшом городке неподалеку отсюда, жил садовник, мой знакомый. Однажды, возвращаясь домой из сада в отсутствие своей молодой жены, которая стирала белье, он захотел узнать, что скажет жена и что она будет делать, если он умрет. И, войдя во двор, он растянулся навзничь на земле, как будто бы был мертвый. Когда жена, нагруженная бельем, вернулась домой и нашла своего мужа, как ей казалось, мертвым, она не могла сразу решить, приняться ли ей оплакивать мужа сейчас же или сначала поесть. Ибо вплоть до полудня у нее не было ни крошки во рту. Так как голод ее мучил, она решила прежде закусить и, поджарив кусок сала на угольях, съела его второпях, не запивая из-за спешки ничем. Пища была соленая. Ей очень захотелось пить, и, взяв кружку, она побежала по лестнице в погреб за вином. Когда она уже поднималась наверх, неожиданно пришла соседка, чтобы попросить огня. Увидев ее, женщина, несмотря на жажду, уронила кружку и принялась голосить, как будто муж ее только что испустил дух, и оплакивала его смерть с громкими причитаниями. На ее крики и рыдания сбежались все соседи, мужчины и женщины, пораженные столь неожиданной смертью. Ибо муж лежал с закрытыми глазами, сдерживая дыхание, и казался мертвым на самом деле. Наконец, когда ему показалось, что шутка продолжалась достаточно долго, он открыл глаза и сказал жене, голосившей и повторявшей без конца: «Бедный мой муж, что мне теперь делать!» — «Будет плохо, жена, если ты не пойдешь сейчас же и не напьешься». И все присутствовавшие от слез сразу перешли к смеху, особенно когда услышали рассказ и узнали причину жажды.
98. Ответ монаха Бернабо, синьору миланскому
Бернабо, государь Милана, очень любил женщин. Однажды, когда он, уединившись в саду, вдали от свидетелей, предавался пылким играм с женщиной, которую любил, внезапно вошел монах, его духовник, перед которым, благодаря его мудрости и большому авторитету, двери Бернабо всегда были открыты. Бернабо покраснел и пришел в негодование от неожиданного прихода духовника, а потом, слегка успокоившись, спросил, чтобы поймать его на ответе: «Что бы вы сделали, если бы оказались в постели с такой же красивой женщиной?» Тот ответил: «Я знаю, что мне подобало бы, но не знаю, как бы я поступил». Этот ответ успокоил гнев государя, ибо монах признал, что и он человек и способен согрешить.
99. О забывчивом слуге
У Роберто дельи Альбицци, человека ученого и обходительного, был слуга глупый, рассеянный и лишенный сообразительности, которого он держал у себя и кормил не столько ради пользы, сколько по доброте. Однажды он послал его с каким-то поручением к своему другу, по имени Дего, жившему около моста Тринита. Когда слуга пришел к нему, Дего спросил, что поручил передать ему хозяин. Слуга забыл, что наказывал Роберто, стоял в раздумье, как дурак, и ни слова не отвечал. Дего знал его