В холодильнике было пусто, непривычная голь полок болью отозвалось в сердце, он снова вспомнил голодное детство. Поставив чайник, он удобно расположился в кресле, развернул огромные листы газеты и прочитал статью о распродаже советских танков в страны ближнего востока.
Он успел выпить чай, а Лида не возвращалась. Майор припомнил, как однажды, он отправился на сенокос с группой сотрудников. Суровая жизнь мужиков в полевых условиях на протяжении летнего квартала раскрепостила должностные отношения и элегантные менты превратились в бритоголовых загоревших брутальных бородатых мужиков. Борода была для ментов недопустимая роскошь.
Пришло время возвращаться домой. Потап с довольным лицом ожидал встречи после продолжительного звонка в дверь, мечтал отоспаться на удобной постели, прижавшись к тёплому мягкому бочку супруги. В щель просунулась заспанное лицо жены. Потап видел, как округлились глаза Лидочки, она, оглушительно взвизгнув, молниеносно захлопнула дверь перед самым носом. В голову Потапа пришла неудобная мысль об измене. Он с силой забарабанил по двери.
– Открывай! – за дверью стояла гробовая тишина. – Сейчас дверь вышибу! – злобно орал он на весь подъезд.
Он хотел было с разбегу выбить преграду, но умная мысль окатила ушатом холодной воды. Он громко расхохотался, когда до него дошло, что Лида не узнала в лысом, бородатом, загорелом беглеце мужа, ведь за всю прожитую жизнь она ни разу не видела его таким.
От тёплых воспоминаний Потап засмеялся. Вдруг им овладело чувство беспокойства, он прошёлся по комнате, заглянув в каждый угол. Дом ровно умер, энергия жизни покинула его стены. Виновник ссоры проверил затаившиеся подозрения и открыл шкаф. Пустые вешалки красноречиво объясняли, что хозяйка покинула дом. Мозг взорвался от мысли, что жена оставила его. Потап на ходу оделся, позвонил в дверь соседке, лучшей подруге.
– Ты видела Лиду? Где она? Быстрее говори! – он задавал вопросы словно чёткие приказы.
Ошеломлённая соседка испуганно глядела на суровое лицо Потапа, словно с Лидой скоро произойдёт непоправимая беда. Подружка, выпучив глаза, незамедлительно рапортовала, что час назад Лида уехала на такси в аэропорт. Потап метнулся к выходу и, оседлав припаркованное к бордюру такси, помчался к жене, моля Бога, чтобы рейс задержали по погодным условиям. У входа в аэропорт такси резко остановилось, тормоза взвизгнули, как поросёнок чуявший смерть. Потап вылетел как пуля и помчался навстречу своей половинке как парубок к невесте.
Банальные измены не имели ничего общего с любовью всей его жизни. Он заприметил в толпе бежевый норковый берет. Разгребая по сторонам крупными ладонями нестройную очередь, он боялся потерять из виду самое драгоценное существо в его жизни. Время как тягучий кисель хватаясь за ноги вязло, он бежал, словно умер, казалось, что не успеет ухватить птицу счастья, которую по глупости отпустил. Лида не подозревала, что стоит на пороге перемен. Из её рук выдернули сумки, она приготовилась кричать, но обернувшись, увидела растрёпанные кудри Потапа и взмыленное лицо. Потап кинул сумки в сторону.
– Ты куда? А я? – он впился как пиявка в любимые глаза вопросом.
Лида испугалась крепкого напора, а придя в себя, заметила, как в глазах мужа набухли слезы.
Слезы подполковника дорогого стоили.
– Я тебя никуда не отпущу! – Потап приподнял Лиду, прижал крепко и произнёс, – Слишком велика потеря, – пальто жены скомкалось под его мощными руками, он опустил на пол Лиду как изящную статуэтку и провозгласил:
– Прости! – встал на колени как в старых добрых фильмах и поцеловал руку.
Лида попыталась оттолкнуть грузного мужа, но не хватило сил отказаться от любви. Она сдалась под его напором и перед унизительным для него, по её меркам, преклонением.
Любовь не может сопротивляться, она прощает всё и всех. Оглядываясь по сторонам, она заметила восхищенные взгляды женщин мечтающих о том, чтобы перед ними вот так же как мальчишка встал на колено мужик со звёздами на погонах. Женщин не интересовало прошлое чудной пары, их сразил эффектный поступок мужчины. Лидочка все время раздора тайно ждала извинений и боялась, что Потап не переступит ради неё порог гордости. Но хитрец всё же смог убедить жену в своей непомерной любви, а она не стала строго судить за измену, ведь его любовь оказалась крепка, раз бросил всех своих баб и примчался к ней, а значит, лучшую не нашёл. Перспектива одиночества в зрелом возрасте пугала значительно больше измен.
Схватив жену в охапку, он вынес её на руках и усадил в такси, чтобы больше никогда не расставаться с любимой. Она поверила клятвам мужа и простила.
Север чуть было не обернулся для Потапа разводом с его амбициозной, ревнивой, но любимой женой.
Глава XVЦыгане
Он ступил на Материк в новом звании полковника на должность начальника районного управления милиции в родной город, из которого он полтора десятилетия назад отбыл на Колыму. Ветров с энтузиазмом приступил к чрезвычайно хлопотной работе, умение слушать людей помогли ему наладить отношения с подчинёнными и принимать мудрые решения. Опыт работы в низах помог ему видеть прорехи в милицейских буднях.
В насыщенной жизни Потапа произошли значительные ожидаемые перемены. Раз искоренить преступность и создать идеальное общество Ветрову Потапу Егоровичу не удалось, зато полковник не дал шанс преступникам остаться на свободе, приблизив среду обитания людей на шаг к совершенству. Личная жизнь уладилась, но она претерпевала то гормональный взрыв, то благодатный штиль, к тому же бытие преподнесло ценный подарок – внучку.
Родимый городишко совсем не изменился, но в сравнении с областным центром Севера предстал слегка потрёпанным и убогим. Родина нравится, хоть и не красавица. Потапу был близок каждый закоулок отчизны, которая встретила его незабываемым благоуханием степей, щекотала душу умопомрачительным ароматом садов, даровала сердцу полноту жизни. На чужбине недоставало желанных ощущений, в далёкой Колыме от дефицита кислорода и отсутствия родных ароматов дышалось в пол груди.
Дражайшая разросшаяся за время его отсутствия семейка радостно приняла блудного сына. Зов предков влёк к дружному родственному очагу. Теперь, чтобы повидаться с роднёй не хватило б и месяца.
Потап на накопленные на Севере средства приобрёл машину. Мимолётно взглянув на палевую красавицу, он влюбился в неё как в девушку. Ровно подросток назойливо ухаживая за долгожданной мечтой, он отдавал автомобилю все незанятое время, получая взамен свободу перемещения. Автобусы с жёстким расписанием для него ушли в небытие. Теперь он мог сгонять к своякам и родителям в удобное время, провести выходные на рыбалке, смотаться на часок другой за грибами или на весь день в степь собрать лечебных трав, или, слившись воедино с природой зарядиться её мощной энергетикой и насладиться одиночеством.
Имея тачку, он разыскал в пригороде дикорастущий сад, и ежегодно навещал его в период плодоношения. Абрикосы были слабостью Потапа с детства. Он любил стрясти с дерева оранжевые фрукты с малиновыми боками и, обтирая руками степную пыль с чумазой сахаристости, вкусить ароматную мякоть, насладиться миндальным вкусом ядра раздробленной косточки. От жадности он набирал ни один мешок нектарных плодов и доставлял жене на переработку. Полковник помнивший голодное детство любил студёной порой ублажать вкусовые рецепторы янтарным вареньем с ядрами косточек на ванильной булке вприкуску к молоку.
Потап вышел из палевой «копейки», взгляд с небольшой возвышенности не мог ухватить ширь бескрайних до горизонта степей. В воздухе горчила полынь, ветер трепал поседевшие кудри счастливчика, он наслаждался жизнью и всем из чего она состояла: солнцем, любовью, дружбой. Мечты сбылись. У него росла внучка, но в тайне он мечтал о внуке, пацане, которому он передал бы неоценимый жизненный опыт. Он не раз представлял, как они чинят машину, как он учит мальчишку вождению, как в паре переплывут ни одну стремительную реку. Потап чувствовал в себе неисчерпаемую силу и возраст юнца. Открыв багажник, Потап достал хлопчатобумажную котомку, чтобы собрать чабрец, давнишняя привычка осталась с детства.
Мать по вечерам вместо сказок брала горсть травы и рассказывала, как она называется, какие болезни лечит, в какую пору года её собирать и как правильно сушить, а потом заваривать и применять. Под её волшебный тихий голос он засыпал сладким сном, схоронив бесценные знания. Его мать освоила знахарство, чтобы в трудные военные годы лечить своих детей без лекарств, она переняла опыт своей матери, бабушки Потапа, которую он никогда не видел или не помнил. Повзрослев, Потап пользовался домашней аптечкой, невзирая на прописанные врачами лекарства. Собранные с любовью травы отвечали взаимностью, вмиг ставили на ноги заболевших членов семьи.
Процесс сбора сырья доставлял ему наслаждение, он находил места, где растёт трава, потом часами покоился на земле вдыхая благовоние. Упиваясь воссоединением с природой, он рвал стебли с цветком и укладывал в полотняную сумку. Процесс сушки был весьма долгий и трудоёмкий, он требовал определённых знаний и усилий. Переданный матерью опыт он, будучи отцом, передал дочери, хотя жену ему так и не удалось научить знахарству. Она была приверженцем медицины и различных ноу-хау. Сочетание их противоположных взглядов в сумме давали неплохой результат.
Потап каждую весну спешил в степь, щупал руками возобновлённую после зимы жизнь, кожей пальцев ощущал мощь и неповторимость пробудившейся природы. Он спешил прикоснуться к таинству воскрешения, отдавался на попечение природы, аромат лечебных трав наполнял лёгкие, уравновешивал дух вечного борца с нечистью.
Усевшись на землю возле расползшегося ковром чабреца, он сорвал первый цветок, поднёс к носу и вдохнул терпкий пряный аромат и положил первую добычу в сумку. Отрывая соцветия, он любовался природным совершенством, неспешно пополняя закрома.
Пчелы злопыхали от жадности, пора было прервать райское наслаждение и нести в улей собранный нектар. Кувыркаясь в медоносной пыльце как сошедшие с ума наркоманы, труженики жужжали от удовольствия похожими тембрами, позабыв обязанности кормильцев. Природа ласкала слух дикими голосами: стонала и каркала, пищала и свистела, чирикала и завывала, многоязычие было её величием.