Судьба бывших хозяев мало волновала алмостку. Она безмерно радовалась собственному дому, и в тот же день отправилась к королевскому сенешалю и попросила порекомендовать хорошего и честного работорговца, который мог бы подобрать прислугу в её новый дом. Сенешаль назвал несколько имён, и девушка отправилась по указанным адресам.
Купцы узнали королевского фаворита, и представили ему лучший товар. Кого у них только не было! И соблазнительные фигуристые алмостки, и гордые независимые алданцы, и нежные, любвеобильные, покорные дикарки из Льежской степи, и экзотические рабы и рабыни с других, близких и отдалённых, мест Аквии, и даже с богами забытых островов. Рабы стоили очень дорого, и это смутило Ильясу. Она попросила подобрать ей хорошего повара, знающего садовника, умного эконома, нескольких сильных рабов для охраны и поездок, несколько служанок в дом и опытного врачевателя.
Общими усилиями торговцы подобрали всё, что требовал покупатель, содрав с него кругленькую сумму. Зато и товар оказался высшего качества: умелые, вышколенные, здоровые, послушные и трудолюбивые работники.
Перебравшись в новый дом, Льяса оказалась на седьмом небе от счастья, особенно, когда обнаружила в своей комнате сундук с новенькой одеждой и шкатулку с драгоценностями. Она визжала, прыгала и носилась, по комнатам и лестницам, как угорелая. Ильяса даже испугалась, что любимица свернёт себе, по неосторожности, шею.
– Как тебе мой подарок? – спросила королева через несколько дней.
– Мне до сих пор кажется, что я оказался в сказке, – улыбнулась Ильяса. – Не знаю, как вас благодарить, моя госпожа… Приказывайте – и я выполню для вас всё, что угодно!
– Всё-всё? – лукаво прищурилась Эулианна.
– Всё! – твёрдо ответила девушка.
– Я запомню твоё обещание… Возможно, когда-нибудь, тебе придётся его выполнить…
Глава 12
Прошло больше месяца. Как-то раз, проезжая через рыночную площадь, Ильяса услышала смутно знакомый голос, громко воскликнувший «Господин!», а от группы проходивших мимо рабов отделился какой-то человек и бросился к ней. Его тут же перехватили стражники, но раб уже успел вцепиться в стремя мёртвой хваткой, и, не обращая внимания на сыпавшиеся на него удары гибких палиц, повторял с мольбой в голосе:
– Господин, выкупите меня! Господин, выкупите меня!
Наконец, стражники оторвали его от стремени, и, пиная и продолжая избивать, потащили к остальным несчастным, понуро наблюдавшим эту сцену.
Лицо раба показалось девушке знакомым, но она не могла вспомнить, где его видела. А тот, прикрываясь от ударов, упираясь и вырываясь, всё твердил:
– Купите меня! Вы же добрый человек! Проявите милосердие и в этот раз, господин!
К Ильясе приблизился работорговец и, извиняясь, произнёс:
– Прошу прощения, господин, за наглое поведение раба… Не подумайте, что это я научил его бросаться на покупателей… Сам не знаю, что на него нашло!
– Пустяки… Приведите его, я хочу на него взглянуть.
Купец подал стражникам знак, те перестали бить и потащили раба обратно. От побоев тот уже еле стоял на ногах.
Ильяса взглянула на залитое кровью худое бледное лицо, и уловила в нём знакомые черты, но ещё не вспомнила, где и когда видела этого человека.
– Почему ты так хочешь, чтобы я тебя купил?
– Я хочу служить вам… – пробормотал раб разбитыми губами.
– Мне не нужны слуги, у меня их достаточно.
– Возьмите и меня – я не введу вас в убыток.
– Мне кажется, я тебя уже где-то видел…
– Конечно, – кивнул мужчина, и распахнул на груди рваные грязные лохмотья, бывшие когда-то белой рубашкой, показав свежий розовый рубец. – Вот след от вашего меча.
– Так ты разбойник, два раза неудачно повстречавшийся на моём пути! – удивилась девушка.
– Да, я уличный грабитель-неудачник, – грустно кивнул мужчина.
– Как же ты стал рабом?
– Человеческая подлость… Один негодяй подобрал меня, якобы для спасения и лечения, а потом продал работорговцу.
– Мы, как бы, враги… Почему ты хочешь служить мне?
– Потому что вы не мародец… И… Впрочем, этой причины достаточно.
Ильяса задумалась. Ей не нужен был раб, тем более, бывший разбойник. Не оберёшься с ним хлопот! Но… Взглянув в синие просящие глаза мужчины, девушка смягчилась.
– Если я возьму тебя, клянёшься ли ты мне в верности?
– Клянусь!
– Не убежишь и не навредишь мне и моему дому?
– Нет, господин!
– Поклянись.
– Клянусь добрым именем предков, быть вашим верным и преданным слугой, никаким образом не вредить ни вам, ни вашим близким, ни вашему дому…
– Не пытаться бежать, – с усмешкой добавила девушка.
– И не пытаться бежать, – со вздохом закончил мужчина.
– Сколько стоит этот раб? – обратилась Ильяса к торговцу.
Дома она передала покупку эконому и приказала запереть новенького в стриксе – помещении для провинившихся рабов, чтобы немного подлечить и подкормить.
Через несколько дней эконом спросил, долго ли ещё тот будет прохлаждаться. Раны его зажили, силы восстановились, и здоровый сильный раб только дурно ест и сладко спит. Ильяса приказала привести раба для разговора.
Девушка возлежала на ложе, наслаждаясь заслуженным отдыхом. Льяса сидела рядом, кормя госпожу свежими фруктами, нарезая их на мелкие кусочки серебряным ножичком и ложа прямо в рот. Ильяса, шутя, прикусывала шаловливые пальчики, доставлявшие ей ночью чудесное блаженство, или облизывала, слизывая с них липкий сладкий сок. Девочка довольно хихикала и дразнила госпожу, держа лакомство у самого носа, но не давая ухватить губами. Ильяса притворно сердилась, и легонько щипала проказницу.
В это время эконом ввёл раба. Тот был грязен и от него сразу распространился специфический запах отхожего места, немытого тела и помойки. Этот мерзкий дух перебил даже аромат благовоний, исходивший из дымящейся курильницы. Льяса мгновенно сморщила носик и протянула:
– Фууу…
– Что такое? – возмутилась Ильяса. – Почему он так воняет?
– Он ведь был в стриксе… – пожал плечами эконом.
– И ты осмелился привести его в дом прямо из этого хлева? – рассердилась девушка. – Разве я требовал его немедленно? Выведи сейчас же и хорошенько вымой, а то сам отправишься в стрикс!
Эконом поспешно вытолкал раба за дверь, бормоча извинения.
Вернулись они через полчаса. Теперь мужчина сиял, как новая монета, и выглядел опрятно, переодетый в новую одежду. На шее красовался бронзовый ошейник с именем владельца. Белые волосы влажными прядями обрамляли худощавое лицо, на котором холодно сияли льдисто-синие глаза. Серебряными спиралями они спадали на плечи и спину, достигая почти лопаток. Но вид у него был недовольный. Он бросал на господина мрачные взгляды, сердито поджав губы.
– Какой красавчик! – воскликнула Льяса, вскочила и подошла к новичку. Обойдя вокруг, осмотрела его с ног до головы, и даже пощупала бугрившийся бицепс. – И такой сильный!
– Льяса, сядь на место! – с ноткой ревности в голосе приказала алмостка.
Но баловница нисколько не испугалась строгого окрика, вернулась к ложу и чмокнула госпожу в щёку.
– Не сердитесь… Я просто посмотрела.
– Вот запру тебя в гареме, будешь смотреть только из окна… Как тебя зовут, раб? – повернулась она к мужчине.
– Лайэм… господин.
– Подойди…
Мужчина ступил несколько шагов и остановился.
– Разве так стоит раб перед своим господином? – начала злиться Ильяса.
– Я никогда не был рабом… – буркнул мужчина.
– Стань на колени, – подсказала Льяса.
Лайэм сжал челюсти, отчего на скулах показались желваки, и неохотно опустился на колени. Руки его сжались в кулаки, но он отвёл сверкнувший яростью взгляд.
– Это нетрудно, не так ли? – усмехнулась Ильяса. – Что ты умеешь? Какому ремеслу обучен? Кем был до того, как стал уличным грабителем? Расскажи о себе.
– Я уданец… Потомственный охотник. Охотился в Льежской степи на диких лошадей и антилоп. Однажды повстречался с ловцами из Марода… Их ремесло показалось мне более прибыльным и менее обременительным, и я присоединился к их отряду… Но в Мароде мы рассорились при дележе добычи, проклятые людоловы обманули меня. Я хотел вернуться домой, но у меня не хватало средств для обеспечения столь дальней дороги. Поэтом и занялся грабежами… Как вам известно – неудачно. И вот… я докатился до раба… Ниже падать уже некуда.
– От твоей грустной истории прямо плакать хочется, – насмешливо усмехнулась девушка. – Что ты ещё умеешь, кроме убийства беззащитных зверей и поимки несчастных дикарей? Что ты никудышный воин – в этом я уже убедился.
Лайэм поднял глаза и бросил на господина сердитый взгляд.
– Если я ваш раб, это не значит, что вы можете надо мной насмехаться!
– Ты сам напросился ко мне в услужение, поэтому терпи… Ладно, не скрипи зубами. Я думаю, куда бы тебя пристроить… Не люблю, когда слуги болтаются без дела… Может, ты петь умеешь или фокусы показывать?
– Я разбираюсь в травах и умею врачевать несложные раны.
– Врачеватель у меня уже есть…
– Пусть он полечит меня! У меня болит пальчик! Я ударилась вчера о ступеньку! – Льяса вытянула ножку и пошевелила розовыми пальчиками.
– Если ты не перестанешь кокетничать, у тебя заболит всё тело, – рассердилась Ильяса. – Потому что я отправлю тебя на конюшню и прикажу высечь свиссом!
– О нет, господин, вы так не поступите со своей маленькой Льясой! – ничуть не испугалась рабыня.
– Напрасно ты так уверена… Позови эконома!
Льяса легко вскочила и убежала, напоследок стрельнув в сторону Лайэма плутоватыми глазами.
Когда пришёл эконом, Ильяса приказала отправить нового раба в помощники к садовнику. Пусть работает на свежем воздухе и повышает свои знания в травах. Уходя, Лайэм бросил на господина сердитый взгляд, но покорно принял свою участь.
Глава 13
С новым слугой у девушки сложились странные отношения: она его, как бы, не замечала, смотрела мимо при встрече, разговаривала, не глядя в глаза, но в то же время красавец-уданец не выходил у неё из головы. Она постоянно спрашивала у эконома, как он работает, не жалуется ли, не прелюбодействует ли (близкие отношения между рабами строжайше запрещались). Иногда девушка брала уданца в поездки, если королева посылала её за город, но эти прогулки нисколько их не соединяли – в пути они почти не разговаривали.