– Вот и вся моя история, Ваше высочество. И пусть боги поразят меня молнией, если я соврал в ней, хоть на йоту!
«Прости меня, Отец Небесный, – мысленно добавила она. – Ведь я не соврала, а просто слегка исказила правду!»
– Судя по твоему рассказу, ты прирождённый убийца! – усмехнулся герцог.
– Нет, Ваше Высочество. Я воин. Мой покойный отец внушил мне нетерпение к несправедливости и не прощение оскорблений. Я предан и верен доброму господину, но не стану служить тому, кто меня презирает или унижает.
– Преданность и честность – хорошие качества, барон… Что вы скажете, если я предложу вам службу моей короне? – внезапно перешёл герцог на «вы», подчёркивая статус и положение уже не пленника.
– Почту это за честь и с радостью приму любую должность, – склонила голову Ильяса.
Эвальд Симфориан подал знак, и комендант графа ле Меш преподнёс д’Ассо его пояс с ножнами и протянул меч. Застегнув пояс на талии, Ильяса вынула клинок и бросила его на пол под ноги герцога.
– Приказывайте, мой господин, – произнесла она. – Отныне я ваш слуга. Этот меч, равно как и моя жизнь принадлежат вам.
– Поднимите меч, барон, он вам скоро понадобится… – загадочно усмехнулся герцог.
Правитель подал знак, и стражники ввели в зал связанного человека. Судя по одежде – охотника.
– Этот человек – вражеский лазутчик, – произнёс герцог. – Он тайно проник в Арт, чтобы выведать наши секреты. Убей его.
Ильяса напряглась. Хитрый лис! Он решил устроить ей проверку. Девушка догадывалась, что если откажется выполнить приказ, окажется на месте этого бедолаги. А если подчинится – возьмёт на душу грех смертоубийства. Вполне возможно, этот человек ни в чём не виноват и, в самом деле, обычный охотник, по глупости или неведению забредший на территорию герцогства. Одно дело убивать в бою или в запале драки, и совсем другое лишить человека жизни просто так, по чьей-то прихоти.
Заметив колебание, герцог нахмурился.
– Что вас останавливает, господин убийца? Судя по вашему рассказу, снести кому-то голову – для вас пара пустяков.
– Я воин, Ваше Высочество, а не палач. Я убивал, и не раз, но в бою или поединке. Я не могу убить безоружного человека.
– У меня нет палачей, – усмехнулся герцог. – Эту трудную обязанность выполняют мои воины. И они никогда не колеблются, когда получают приказ.
Ильяса взглянула в лицо герцога и поняла, что если не убьёт несчастного пленника, убьют её саму. Всё же она сделала последнюю попытку как-то облегчить неприятную миссию. Приблизившись к охотнику, спросила:
– Ты, правда, даммарский лазутчик?
– Я простой охотник, заблудился в горах… – заныл пленник, жалостливо скривившись.
– Блудил-блудил и доблудил аж до столицы! – в голосе герцога звучала неприкрытая насмешка.
Ильяса вдруг вынула кинжал, и, рывком развернув пленника, разрезала стягивавшие его руки верёвки. Расстегнув пояс с ножнами и отбросив его подальше, произнесла:
– Теперь мы на равных. Ты не жертва, я не палач. Защищай свою жизнь, если ты невиновен.
И ударила первой. Даммарец ловко увернулся, и Ильяса поняла, что никакой он не охотник, а тренированный воин. Он кружил вокруг девушки на полусогнутых ногах, согнув руки в локтях и сжав кулаки – видимо, готовился к хорошей драке. Но Ильяса не собиралась устраивать показательную схватку. Скользнув по гладкому полу, она подбила противнику ноги, и, когда он упал, не удержав равновесия, вскочила ему на грудь и резко ударила ребром ладони в незащищённое горло, перебив трахею. Мужчина захрипел, задыхаясь и кашляя кровью. Ильяса перевернула его на живот, уселась в позе наездницы, сжав ногами прижатые к бокам руки, захватила правой рукой голову в локтевой зажим и резко вывернула её влево, до характерного хруста ломаемых шейных позвонков. Тело даммарца тут же обмякло. Ильяса встала, поправила одежду, застегнула на талии пояс и поклонилась герцогу.
– Ваш приказ выполнен, мой господин. Пленник мёртв.
Графские стражники подхватили бездыханное тело и выволокли из зала.
– Весьма зрелищная казнь, – усмехнулся герцог. – Но рискованная. А если бы противник оказался сильнее?
– Тогда на его месте был бы я.
– Где ты научился этим приёмам?
– Мой отец был меченым. До своей скоропостижной кончины он успел показать мне пару-тройку трюков…
– Что ж, я впечатлён… Рискну даже предложить тебе должность личного охранника моего младшего сына – Льгида. – Герцог повернулся к юноше, до сих пор сидевшему тихо и незаметно, как мышка в норке. – Он тих и скромен, как храмовая послушница, и хороший защитник ему не помешает.
При этих словах бледное лицо юноши порозовело от смущения, а взор потупился.
Глава 4
Герцог недаром сравнил сына с девушкой. Как узнала позже Ильяса, юный принц, и правда, оказался мягким, как меховая игрушка, и таким же безвольным и флегматичным. Он не любил драк, не имел друзей, избегал девушек – всего того, что обожают его сверстники. При дворе ходили неявные слухи, что Льгид предпочитает крепких мускулистых парней, но это оказалось неправдой. Просто у парня был совершенно инфантильный характер. Несмотря на довольно приличный возраст, принц до сих пор обожал своего Юха – большого игрушечного медведя из натурального меха, набитого морской травой, и не мог без него уснуть. Он любил играть в логические игры или складывать мозаику, или часами сидеть на балконе, наблюдая за проплывающими в небе облаками, или смотреть на звёзды. Ненавидел учиться, особенно уроки фехтования и военное дело, но любил лошадей и верховую езду. Не любил убивать животных и никогда не ездил на охоту.
Поначалу Ильясе было трудно подружиться с юным господином. Он сторонился сильного, уверенного в себе, смелого и общительного охранника. Однако, горячность и рьяность, с которой д’Ассо защищал его от насмешек придворных, мягкая ненавязчивая забота, почтение, которое барон выказывал юному принцу, постепенно склонили мальчишку к более дружеским отношением с «нянькой» – как прозвали Ильясу при дворе. Да и девушка была рада заиметь в Арте хоть одного друга. Несмотря на опыт в придворных интригах, изворотливый ум, общительность и явную благосклонность герцога, Ильяса д’Ассо придворные так и не приняли в свой круг, и смотрели, как на чужака: кто равнодушно, как на пустое место, кто с презрением, а кто и откровенно враждебно. Девушка ощущала окружавшую её враждебность и оттого чувствовала себя одинокой. Потому неудивительно, что две одинокой души вскоре потянулись друг к другу и, если и не сдружились, то завязали хорошие приятельские отношения.
Часто, лишь вдвоём, они покидали дворец и отправлялись на верховую прогулку за город. Прогуливались вдоль кромки воды озера, на берегу которого расположилась столица Арта славный город Анкор. Или уезжали в недалёкие горы, где принц, отыскав какой-нибудь живописный уголок, забирался на камень и долго любовался пейзажем. Или рвал цветочки и плёл венок, который затем водружал себе на голову с такой гордостью и самолюбованием, словно это была герцогская корона.
Ильяса никогда не выказывала и тени насмешки над причудами господина, наоборот, зачастую помогала собирать букеты и плести венки. Иногда они, сидя рядышком на камешке, тихо разговаривали. Ильяса рассказывала о приключениях из своей жизни, или описывала историю, быт и обычаи стран, в которых побывала. Принц делился с «нянькой» мечтами и тайными желаниями. Они были наивны и так же инфантильны, как и сам мечтатель, но девушка не высмеивала их и не спешила разбивать. Пусть мальчишка ещё побудет в детстве.
У Ильясы появились свои, весьма трудные заботы. Она поняла, что беременна. Одна ночь с принцем, всего одна страстная и бурная ночь, зародили в её чреве новую жизнь. Когда девушка удостоверилась в первом, ещё неясном подозрении, она испугалась. Скрыть беременность не удастся. С ростом живота откроется её тайна. Как отреагирует на обман герцог? Даже если примет всё снисходительно, ей придётся признаться, кто отец ребёнка. И что потом, когда он родится? Если это будет девочка, ещё полбеды. А если мальчик? Он может стать козырем, игрушкой, разменной монетой в политической игре двух враждебно настроенных друг к другу государств. Да и, вообще, стоит ли рожать в стране, где тебя считают чужаком, да ещё, если в ребёнке течёт кровь их заклятых врагов?
И тогда в голове Ильясы впервые возникла мысль о побеге. Но как это сделать без помощи, без поддержки, во враждебном окружении, когда каждый твой шаг находится под явным или негласным надзором? Можно было использовать тот же трюк с переодеванием, какой она применила в Даммаре – снова стать женщиной. Но был один нюанс – артские женщины не путешествуют в одиночестве. Ни простолюдинки, ни, тем паче, благородные. Их всегда сопровождает мужчина, в крайнем случае, компаньонка или старшая родственница. А путешествие предстояло неблизкое – четыреста кемов сушей до портового города Азол. Там нужно ещё отыскать подходящий корабль, отплывающий на южный континент.
Сколько Ильяса ни думала, какие планы ни строила, все они казались нереальными. Оставался один выход – раскрыть себя и во всём признаться герцогу. Но что-то подсказывало девушке: несмотря на кажущуюся благосклонность правителя, этого лучше не делать.
И тут Ильясе помог случай. Или вмешались покровительствующие ей боги.
В Арте наступил грандиозный праздник – День Освобождения. Это была важная дата для всех артцев: день, когда они победили в битве при Гресте, навсегда избавившись от господства Даммара. В этот день, а точнее, полных пять дней, проводились народные гуляния, карнавалы, балы, приёмы и всяческие увеселения. Во дворце тоже планировался бал с последующим пиршеством для высших сановников и вельмож. По слухам, герцог собирался подобрать на нём невесту для младшего отпрыска, так что приглашали не каждого. Естественно, вход для всякой «мелюзги» типа телохранителей, камергеров, друзей низкого ранга был закрыт. У Ильясы освобождались полдня, вечер и предстоящая ночь.