Они пришли на Торговую улицу, примыкавшую к рынку, и алмостка направилась к лавкам для покупателей средней руки. Она не хотела сильно тратиться, так как у неё оставалось не так уж много денег, а королева ничего не сказала о жаловании. Но и выглядеть нищенкой не было желания.
Войдя в лавку сапожника, Ильяса села на услужливо подставленный подмастерьем стул, и кивнула рабыне, жадно пожиравшей глазами выставленный на полках товар:
– Выбирай!
– Покажите мне вон те туфельки, – словно госпожа, повелительно произнесла Льяса прислуживавшему в лавке рабу.
Тот подал облюбованную пару и помог примерять. Они оказались великоваты. Тогда он принёс другую, но эти девочке не понравились. Она потребовала третью пару.
Пока рабыня капризно перебирала туфельки, хозяин и алмостка любезно беседовали о погоде, о ценах на рынке, о моде, об отношении к домашним любимцам и их непомерных капризах. Признав в покупателе чужеземца, торговец незаметно перевёл разговор на него, поинтересовался, откуда он родом и как давно в Мароде. Ильяса ответила, что из Алмоста, что приехала в Марод недавно и уже поступила на службу к самой королеве. Услышав последнюю новость, торговец оживился и сказал, что если молодому господину будет нужна хорошая качественная обувь, а денег на покупку не хватит, пусть обращается к нему – он с удовольствием обслужит его в долг. Рассчитывая на будущую благосклонность, торговец даже сделал скидку на довольно дорогие туфельки, которые, наконец-то, выбрала Льяса.
Затем они прошлись по другим лавкам, где Ильяса купила рабыне пару красивых платьев и кое-что для себя, несколько не очень дорогих украшений и шкатулку с женскими принадлежностями, такими, как украшенный жемчугом гребень из панциря морского ползунка, щипчики, пилочки, ножнички, баночки-скляночки с мазями и притираниями, и иными нужными и ненужными мелочами. Домой вернулись, груженые покупками, и с заметно похудевшим кошельком.
Глава 8
Во дворец их сопровождали двое слуг, любезно предоставленные мастером Эмилом. Ильясе выделили жильё в крыле, где проживали приближённые к королеве слуги: личный повар, лекарь, секретарь-помощник, управляющий, капитан дворцовой стражи и другие. Ей отвели три небольшие комнаты: спальню, гостиную и маленькую ванную. В комнатах стояла простая, но добротная мебель, на полах лежали тканые ковры, стены прикрывали старенькие выцветшие гобелены. Простенько, без роскоши, но чисто и уютно. В первую минуту Льяса несколько разочаровалась, но потом по-хозяйски всё осмотрела, перещупала и принялась за перестановку, сдвигая сундуки, столики и стулья по, только ей, известному плану. Оставив пыхтящую рабыню заниматься непонятным и казавшимся бессмысленным делом, приказав разложить принесённые вещи по надлежащим местам, Ильяса отправилась в покои королевы, доложить о своём прибытии и готовности приступить к работе.
Она обнаружила госпожу в небольшом зале, в окружении придворных, разодетых в блестящую парчу и яркие шелка, и благоухающих, словно лавка торговца благовониями. От обилия драгоценностей рябило в глазах. Одетая в простое белоснежное платье из блестящего шёлка, королева казалась бы на их фоне простушкой или прислужницей, если бы не сверкающая диадема на голове.
Увидев столь изысканное общество, Ильяса, в первый миг, растерялась и замерла на пороге, устыдившись своего простого строгого костюма. Единственным её украшением был великолепный меч, подаренный королевой.
Преодолев робость, она шагнула в наполненный светом, шумом голосов и ароматом благовоний зал, и, лавируя между придворными, приблизилась к королеве. Она не посмела отвлечь её от разговора с каким-то важным господином, а скромно стала в сторонке, ожидая, пока госпожа заметит её. Когда взгляд Эулианны упал на неё, девушка отвесила поклон и произнесла:
– Я здесь, моя госпожа, в полном вашем распоряжении.
Присутствующие удивлённо уставились на скромно одетого незнакомца. Никто не знал, кто этот юноша, и почему так фамильярно обращается к королеве. По залу мгновенно, как пожар по степи, прокатился удивлённый ропот, и тут же стих, а на девушку уставились десятки любопытных глаз.
Эулианна благосклонно улыбнулась, кивая слуге, и громко произнесла, обращаясь к подданным:
– Знакомьтесь, господа, это мой новый слуга и фаворит, господин д'Ассо. Он первый воин моей личной гвардии.
– Вашей личной гвардии, Светлейшая? – спросил сановник, с которым королева только что беседовала. – Разве у нас есть такие войска?
– До сегодняшнего дня не было, а теперь есть. Я учредила их специальным приказом, и этот юноша зачислен в них под номером один.
– А кто же командир?
– Я.
– Вы, Ваше Величество? – ещё больше изумился сановник. – Вы будете командовать войсками?
– Почему бы и нет? Вы думаете, я глупее какого-нибудь сержанта, и не способна руководить даже небольшим подразделением?
– Ни в коем случае, Светлейшая! – поспешно ответил сановник. – Но кто может вступить в эту элитную часть?
– Туда зачисляются только чужеземцы, недавно прибывшие в Марод.
– Отчего такие странные ограничения? Чем плохи наши юноши?
– Они изнежены, избалованы и капризны. А мне нужны смелые и умелые воины.
– И этот юноша таков?
– Да.
– Он совсем не похож на воина, – в разговор вступила пожилая дама с тёмными проницательными глазами. – Он, скорее, похож на мальчика для утех. Посмотрите, какое у него нежное красивое лицо, какие мягкие маленькие руки, какое хрупкое изящное телосложение… И он краснеет, как девушка, – насмешливо закончила она, заметив невольное смущение алмостки.
Ильяса не смогла стерпеть явное оскорбление её «мужского» достоинства и резко ответила:
– Если бы вы были мужчиной, сударыня, я бы вызвал вас на поединок, чтобы доказать своё мужество, но, так как вы женщина, я вам прощаю.
– Я вас оскорбила? – насмешливо усмехнулась дама.
– Немного, когда сравнили меня с мальчиком для утех. В остальном вы лишь описали мою внешность. Да, я выгляжу не очень мужественно, но это не мешает мне быть хорошим воином… Но это всё пустяки по сравнению с тем, что вы усомнились в своей королеве.
– Что?! – едва не вскричала дама. – С чего вы взяли, что я сомневаюсь в нашей королеве?
– Её Величество поверила в меня, как в воина, опираясь на рекомендацию уважаемого человека. Я не показался ей ни хрупким, ни изнеженным. Она выслушала меня и решила, что я подхожу на ту должность, на которую меня назначили. Неужели вы думаете, что королева глупее вас?
Дама стушевалась и оглянулась на окружающих, словно ища поддержки.
– О, сударыня, вы тоже краснеете, как девушка, хотя давно вышли из этого возраста, – скрывая насмешку, произнесла Ильяса.
Послышались сдержанные смешки. Даже Эулианна улыбнулась. Дама покраснела ещё больше, но уже от злости.
– Если вы владеете мечом так же хорошо, как языком, то вам цены нет! – язвительно ответила она.
– Как я могу это доказать? – пожала плечами девушка. – Я же не могу сразиться с вами!
– В этом зале достаточно мужчин – выберите любого.
– Они мне не враги и не соперники, я не могу рисковать их жизнью, ради чьей-то прихоти… Если кто-то из присутствующих пожелает выступить от вашего имени – тогда я согласен на поединок.
Дама огляделась, но желающих не нашлось. Она нахмурилась и продолжила:
– Но вы обнажите свой меч ради королевы?
– Только, если она прикажет.
Дама ехидно усмехнулась и повернулась к Эулианне.
– Светлейшая, я слышала, что в королевской темнице томится знаменитый разбойник Аортор…
– Да, – кивнула королева.
– Пусть этот доблестный юноша сразится с ним и убьёт в вашу честь – всё равно, тот приговорён к смерти. Этим поступком он завершит три дела: закончит наш спор, покажет всем – и вам в том числе – своё воинское искусство и избавит Марод от мерзкого негодяя, погубившего не одну невинную душу.
Королева недовольно нахмурилась. По-видимому, она не желала подобного развития событий. Но присутствующие, предвкушая развлекательное зрелище, дружно поддержали даму одобрительным гулом. Эулианна бросила на слугу вопросительный взгляд, и алмостка, которую раззадорил спор с придворной, безрассудно ответила:
– Я согласен, моя госпожа.
– Но это очень опасный человек… Он сильный соперник. Когда его пленили, он успел убить семерых воинов, – сочувственно произнесла королева.
– Что ж, во всяком случае, я попытаюсь. Если паду от его руки – тем лучше. Значит, я не достоин быть вашим гвардейцем, ибо в гвардию берут только лучших из лучших. А если победа будет за мной – тем больше славы мне достанется.
По залу снова прокатился одобрительный гул. Эулианна согласно наклонила голову.
– Пусть поединок состоится сейчас, в саду, – вновь вмешалась пожилая дама. – А мы все будем наблюдать за ним с балкона.
– Ах, Мелитисса, вы такая кровожадная, – нервно произнесла какая-то дама. – Я, например, не хочу смотреть на это безобразие… Не выношу вида крови.
– Это ваше дело, милочка, – парировала Мелитисса. – А вот мы с удовольствием полюбуемся на нашего юного героя, – закончила она со зловещей улыбкой.
Ильяса ответила ей спокойным взглядом, хотя в душе зародилась тревога. Она боялась не столько самого поединка, как того, что может опозориться перед столь высоким собранием, и потеряет уважение королевы, а с ним, скорее всего, и службу. Куда ей потом податься? Вряд ли кто в Мароде захочет после этого взять к себе горе-воина… Она как-то не задумывалась, что сегодня может потерять не только честь, но и саму жизнь.
Все, кто не поместился на балконе, спустились в сад, и девушка пошла вместе с ними. Пока стражники ходили за преступником, Ильяса осмотрела место будущего поединка: ровная, поросшая аккуратно подстриженной травой, площадка, предназначенная для какой-то игры, размеченная белыми полосками и кругами. Её окружали мраморные скамьи и невысокий ажурный заборчик, за которым стояли вооружённые длинными копьями стражники и несколько лучников, чтобы предотвратить побег заключённого в случае чего. Зрители взобрались на скамьи и заглядывали через их головы. Площадку осветили десятком факелов, чтобы не осталось и клочка тени.