е распоясались вконец. А тут такое — убийство! Терпеть такое никто не будет. Всех погонят грязной метлой. Нет, до добра это не доведет. Бартынов это понимает и потому ему проще оставить нас крайними и тихо убрать.
— Что за чушь?!
— Это не чушь, ты абсолютно ничего не смыслишь в клановых интригах и играх! — не выдержал Вяземский. — Это как паутина, только задень одну ниточку и она потянет за собой другие.
— У Герцена не те козыри, чтобы воевать с Бартыновым.
— Герцену и не надо с ним воевать. Все наши доводы и улики он не примет. Скажет, что мы просто хотим убрать его самого. Вот и все. Нам не надо в это залезать — только хуже себе сделаем. Лучше уедем, тихо-мирно, и никто нас не кинется.
— Нет, я останусь!
— Ты что, умереть хочешь? Бартынов не остановится ни перед чем.
— Я докажу, что Никиту убил не я, а Герцен!
— Лучшие сыскари не смогли!
— Не смогли — потому что косвенные улики показали на меня. Зачем искать дальше? Но ведь я знаю, что это сделал не я. Поэтому и найду его!
— И вновь ты споришь со мной… Ох!
Отец вновь схватился за грудь.
— Тебе плохо?
— Колит сердце. Это от нервов. Никогда так не нервничал, даже когда на прием к Его Величеству Императору ходил, так не переживал. Ничего, все хорошо, выпью лекарств, отпустит.
— Отец, эта просьба покажется слегка страной для тебя, но я прошу показаться тебе Стахановой.
— Это еще зачем? Из-за сердца? Не переживай, пустяк.
— В башне, помнишь, мы с тобой… слегка повздорили.
— Повздорили?! — усмехнулся отец. — Подрались — это правильней будет сказать.
— Верно. И я невольно воспользовался атрибутом.
Повисла пауза.
— Я знаю, — наконец ответил Вяземский.
— У тебя остался след на груди?
— К чему ты все эти вопросы ведешь? Я тебя не понимаю.
— К тому, что твое здоровье надо проверить.
— Без твоих советов разберусь. Пошли, мы уже приехали.
— Отец, у меня есть еще одна просьба.
— Какая?
Вяземский глянул на меня.
— Я прошу не мешать мне в расследовании.
— Да чего тебе это расследование?! — не вытерпел отец. — Я же сказал, что мы…
— Ты можешь бежать, если тебе будет так угодно. Я — остаюсь. И я выполню то, что обещал. Прошу лишь об одном — просто не мешай мне и не суй палки в колеса. Просто обещай мне это.
— Хорошо, — хмуро ответил он. — Но знай, мы все равно отсюда уедем. Сегодня и завтра мне понадобятся на то, чтобы оформить все необходимые документы и собрать деньги для подушки безопасности. Потом ты едешь вместе с нами.
— Неужели ты готов все бросить? Свое имение? Свою работу? И всю оставшуюся жизнь прозябать где-то на окраине, боясь агентов Бартынова?
Отец ничего не ответил, махнул лишь рукой, мол, без тебя разберусь. И вышел из машины.
Я же продолжал сидеть внутри, погруженный в думы. Потом, когда отец отошел от машины на пару шлагов, я бросил водителю:
— Поехали!
И машина рванула вперед.
— Эй! — раздался позади крик Вяземского. — Куда ты? Выбрось эту дурь из головы!
Нет, это была не дурь. Герцен затеял игру по-взрослому, значит играть будем соответствующим образом.
Но сейчас я ехал не к Герцену. Я мчал к Агнете. Не ради встречи — хотя и это хотелось тоже, — но для важного дела.
Машина остановилась возле знакомого дома. Именно отсюда меня и похитили отцовские бойцы, прямо из кровати вытащили.
Я вышел из авто, водителю приказал встать где-нибудь рядом, в закутке, не отсвечивая сильно. Не хватало еще, чтобы машину Вяземских заметили на чужой территории.
Некоторое время я стоял у дверей, не смея войти внутрь.
Агнета жила не в фазенде, а в простом, хоть и элитном, многоквартирном доме. Ряд кнопок с номерами квартир и видеокамера располагались слева от входа и я долго смотрел на заветную белую цифру «53», не смея ее нажать.
— Зачем ты пришел? — внезапно раздалось из динамика и я аж вздрогнул.
Агнета, ее голос.
— Я… поговорить с тобой хотел, — ответил я, глядя зачем-то в камеру — мне казалось, что говорят именно оттуда.
— О чем нам говорить? Мне кажется, что совсем не о чем.
— Послушай, в ту ночь я не сбежал от тебя, там… послушай, можно мне войти? Не хочу у порога все выкладывать. Тебя хочу увидеть. Поверь, не от меня зависело то исчезновение.
В ответ — тишина.
Потом дверь сухо щелкнула и открылась. Я вошел внутрь, быстро забежал на нужный этаж.
Агнета стояла снаружи, все такая же красивая, в пижаме. Спала?
— Чего тебе надо? — выдохнула она, едва я подошел к ней.
И отвесила звонкую пощечину.
— Козел!
— Послушай, прежде чем обвинять…
— Не хочу тебя слушать! Сбежал, как… как…
— Я не сбегал. Меня похитили.
— Похитили? — глаза Агнеты округлились.
— Да, стражи моего отца. По его же приказу. Я как на поводке у него.
Девушка не стала упрекать меня в моих словам — для нее они были весьма убедительными.
«Видимо и сама на таком же поводке у своих родителей», — понял я, вспоминая слова сестры о том, что девушку сосватали с Герценым без ее воли, просто потому, что так можно поправить положение рода и укрепиться в аристократическом поле.
— Так я войду? — спросил я, потирая щеку — она горела от звонкой пощечины.
— Входи, — выдохнула Агнета и запустила меня внутрь.
— Дома никого не… — только и успел произнести я.
Девушка напрыгнула на меня, начала страстно целовать. Ее уста были горячими, влажными. Агнета скучала, Впрочем, как и я.
Одежда быстро полетел в стороны. Мы направились в спальню.
Я жадно вдыхал пьянящий запах ее тела и не мог им надышаться. Цветочный аромат.
Девушка обвила мой торс ногами, я же ласкал Агнету ладонями, распаляясь все больше и больше.
Боже, как же приятно!
Мы повалились в кровать, утонули в ней. Нагое молодое тело беззащитно раскинулось на простынях, обнажаясь, открываясь, распахиваясь полностью мне. Отдаваясь в мою безраздельную власть.
Я вошел в нее и не смог сдержать стона. Агнета тоже застонала, хоть и закусила губу. Мы слились в единое целое — белый мрамор ее тела и медный колосс меня.
Ее упругие груди подрагивали в такт моим движениям, темные волосы раскинулись по подушке. В этот миг Агнета была подобна богине и я смотрел на нее завороженно, не в силах оторвать взгляда от изгибов тела, от малиновых сосков и низа гладкого живота.
Взорвались мы одновременно.
Обессилено упали на кровати и некоторое время просто молчали, слушая дыхание друг друга и разглядывая потолок.
— Ты в школу поступил? — наконец спросила Агнета.
— Да, — ответил я. — Но это не важно.
«Потому что через три дня меня убьют», — хотел добавить я, но сдержался.
— Почему же не важно? Важно. Я вот тоже хотела бы в школу дарованных поступить, но нет способностей.
— Агнета, послушай, — начал я разговор, который не сулил ничего хорошего. Я и сам это понимал, но должен был его начать — иначе бы и не приехал сюда.
Девушка глянула на меня, игриво простонала:
— Давай еще раз?
— Что? — я слегка удивился ее просьбе- не ожидал. — Конечно, но чуть позже. У меня к тебе разговор.
— Ну, хорошо, давай поговорим, — она вновь откинулась на кровати.
— Понимаешь, случилась трагедия — моего друга убили.
— Ужас какой! И кто же это сделал?
— В этом вся и загвоздка, — мне было тяжело подбирать слова. — Все думают, что это сделал я.
— ЧТО?!
— Не переживай, я его не убивал! Правда!
Агнета немного успокоилась.
— Тебя лжеобвинили?
— Верно. Истинный убийца… у меня пока нет доказательств, но я почти в этом уверен… в общем, Агнета, истинный убийца, я думаю, это Герцены. Кто-то из них.
— С чего ты так решил?
— У него есть очень веские поводы это сделать.
Девушка задумалась. Спросила:
— Ты ведь не просто так мне это сейчас говоришь?
— Верно. Агнета, я прошу тебя мне помочь. Мне дали три дня, чтобы найти истинного убийцу — в противном случае наказание понесу я.
— Чем же я могу тебе помочь?
— Скажи, в недавние дни ты виделась с Герценым?
— Да, конечно, — сухо ответила девушка, хоть и было видно, что ей это неприятно говорить.
— Он что-нибудь говорил по поводу Бартынова?
Агнета задумалась.
— Не припомню такого. Он обычно со мной о таких вещах не говорит — про политику и друзей. Да и вообще я хочу уйти от него.
— Уйти? А это возможно? — я пристально посмотрел на девушку — серьезно ли она это? — А как же договоренность ваших семей? Ты уже говорила со своим отцом по этому поводу?
— Нет, ни с кем я разговаривать не буду — бессмысленно. Просто уйди — и все!
План конечно был так себе. Но тем не менее я сказал:
— Если я могу тебе хоть чем-то помочь в твоем побеге, то обращайся.
Агнета кивнула.
— Спасибо.
— А пока попытайся вспомнить — может, все-таки, что-то было? Какие-то разговоры вскользь? Может, он договаривался о встрече с кем-нибудь?
Девушка вновь задумалась.
— Были конечно встречи — ему постоянно кто-то звонил. Вот из последних, совсем недавно, звонил ему какой-то Кондор.
— Кондор?
— Ну да, Григорий так к нему обращался при разговоре. Они вроде должны были встретиться где-то.
— А где именно?
— Не знаю. Он не сказал. Просто пару фраз сказал: «Привет, Кондор. Надо встретиться. Там, же где и в первый раз. Дело важное». Вот и все.
— Когда это было? Агнета, попытайся вспомнить, мне очень это важно.
— Позавчера было, днем.
Позавчера. А Никиту убили вчера, ближе к вечеру. Что же это за Кондор такой?
— Погоди. Мы же ведь потом поехали с Герценым в магазин — мне нужно было кое-что по косметике прикупить. А потом я осталась с подругами в кафе, а он поехал дальше. Так и сказал, что по делам. Наверное, куда, на встречу с этим Кондором, и поехал.
— А куда именно?
— Да откуда же мне знать? Водитель мой знает, Леша, он в тот раз нас возил.