Странно, но раньше, до появления Ориен в его жизни, Литу было в принципе все равно, женится он вообще или нет. Этот вопрос казался ему не важным и второстепенным. Если бы тогда королева сказала, что для укрепления связей с тем же Гаусом он должен взять в жены дочь тамошнего князя, Литар бы послушался. Да ему бы и в голову не пришло возражать! Но вот теперь он просто не мог представить рядом с собой другую женщину… Только Ориен.
Вот кого он видел своей женой. Матерью своих детей. И сейчас его ни капли не волновало, что слова княжича о недомагах могут оказаться правдой. Более того, стоило об этом подумать, как перед мысленным взором появился маленький светловолосый мальчик с кудряшками, такими же, как у самого Лита. Глазки малыша были серебристо-серыми, как у Ори, а зрачок даже в спокойном состоянии оставался вертикально вытянутым. Мальчишка улыбался… тянул к нему ручки… щелчком пальцев создавал огненные шарики…
На этом моменте Литар не выдержал.
– Мать твою! – прорычал он в полумрак собственной комнаты. Луна тускло светила в окно, позволяя видеть лишь контуры мебели. – Боги… Да пошло оно все!
И вдруг решительно откинул одеяло и, поднявшись с кровати, пустил легкий огненный импульс к потухшему камину. Вот только тот почему-то не зажегся. Принц списал странную осечку на свое нервное состояние. Подошел ближе, заставил себя успокоиться и создать огненный сгусток, но ничего так и не вышло.
И только теперь он наконец сообразил, что интуиция вопила не только из-за Ори. Она кричала об опасности. Ведь сейчас он вообще не чувствовал связи со своей стихией. А такое могло произойти только в двух случаях: либо какое-то изделие из алисита соприкасается с его кровью, чего точно сейчас не было, либо… кто-то создал сеть из этого металла вокруг комнаты. Или даже вокруг всего дворца.
Последняя мысль очень не понравилась Литу. Сие могло означать лишь то, что и магической защиты больше нет, а значит, проникнуть в королевское крыло может любой. А охраняют их сейчас только немногочисленные сонные стражники.
И, будто в подтверждение его мыслей, ручка на двери чуть слышно скрипнула, и в комнату осторожно вошли несколько человек. Все вооруженные и со шпагами наготове.
Лит прижался к стене у камина и мысленно поблагодарил бессонницу и навязчивые раздумья об Ориен, так и не давшие ему уснуть. Ведь если бы сейчас спал – просто не было бы шансов. А так еще оставалась хоть и мизерная, но все-таки возможность выбраться живым.
К счастью, даже оружие оказалось под рукой – над камином висели две коллекционные сабли. И пусть ими вообще никто никогда не дрался, пусть по весу и балансировке они совершенно не подходили Соколу, привыкшему к более легким клинкам, но выбора нет. Сейчас радовало только одно: обе сабли оказались невероятно острыми. Он сам не так давно их натачивал, отвлекаясь от неприятных мыслей. Правда, тогда Лит даже представить себе не мог, что вскоре придется использовать одну из сабель по назначению.
Ночные гости тихо рассредоточились по комнате. Один остался у выхода, другой остановился у закрытой двери в ванную, а третий, направился прямиком к кровати, на которой грудой лежало смятое одеяло.
Благо камин располагался в дальнем углу, практически совершенно темном. Каким-то непостижимым образом принц умудрился снять со стены одну из сабель без единого звука. Сжал рукоять и попытался слиться с оружием, почувствовать его душу. Именно так, как когда-то учил наставник. И, может, ему показалось, но будто на самом деле ощутил живое тепло, исходящее от тяжелого изогнутого клинка.
Крепче ухватив саблю, Литар медленно вздохнул и постарался выбросить из головы все лишние мысли. Сейчас нельзя отвлекаться даже на долю секунды. Нельзя допускать ни единого лишнего движения, вздоха, звука. Сейчас ему придется убивать. Холодно, жестоко, без капли сожаления. Словно перед ним ожившие куклы, а не люди. Убивать – потому что иначе они убьют его. Ведь не побеседовать пришли ночью в спальню карильского принца.
Один гость дошел до кровати и, не став лишний раз рисковать, воткнул шпагу прямо в одеяло. Вероятно, он все-таки опасался, что если его высочество проснется, то так легко выполнить задание не удастся. Вот только под одеялом никого не оказалось, и этот факт заставил несостоявшегося убийцу напрячься.
Но не успел он обернуться, чтобы подать сигнал подельникам, как услышал сбоку едва различимый шорох. А в следующее мгновение его шея оказалась перебита точным ударом острия тяжелой сабли. Литар напал со спины, но сейчас ему было плевать на законы чести. На кону стояла жизнь, а в крови уже вскипал адреналин предстоящего боя.
Не успело тело его противника упасть на пол, как рядом появился второй убийца. Лит успел увернуться от удара, но тут же оказался в сантиметре от острия клинка третьего из ночных гостей. Сейчас Сокол отчетливо понимал, что время играет против него, и либо этот бой закончится сейчас, либо он его проиграет. Один, с тяжелой неповоротливой саблей, против двоих фехтовальщиков, которые гораздо маневреннее, он точно не продержится долго.
Да, сабля по весу сильно отличалась от того оружия, к которому он привык, но тяжесть была и преимуществом. Плюс прочная сталь и острое лезвие. И, зная об этих особенностях своего оружия, Лит понимал, что с одним противником уж точно справится. Но успеет ли увернуться от второго? А тот обязательно воспользуется моментом…
Лит ударил по тому, кто стоял ближе. Вполне предсказуемо сломал тонкую шпагу и воткнул саблю в основание шеи. Но в то же мгновение почувствовал укол в бок.
Наверное, должно быть больно, но он не мог, не имел права отвлекаться.
Плевать на боль! Ведь он жив, а значит, должен бороться за свою жизнь.
Всегда. До самого конца.
Оставшегося противника он отпихнул ногой. Да только тот даже не упал – лишь отшатнулся, но тут же снова кинулся в атаку. Правда, теперь, впечатленный потерей товарищей, он стал осторожнее. Литар же многое сейчас отдал бы за обычный клинок, любой из собственного арсенала. Но, увы, это было невозможно.
Противник принца еще несколько раз оцарапал его острием шпаги, даже зацепил лицо, но контрударов пока не применял. Он явно выжидал, когда раненый Сокол ослабнет и начнет делать ошибки. Но и Лит прекрасно понимал его тактику и потому внимательно следил за его движениями. Пытался подгадать наиболее подходящий момент и парировал удары, стараясь напрягаться как можно меньше. Он тоже ждал – и дождался.
Когда шпага последнего из ночных гостей в очередной раз просвистела в считаных сантиметрах от шеи Сокола, тот резко махнул саблей снизу вверх, рассекая острием бок неосторожно раскрывшегося мужчины. Тот хрипло вскрикнул и упал на колени, отчаянно стараясь зажать огромную рану дрожащими ладонями.
Шпага, выпавшая из его рук, с глухим звуком ударилась о пол. Сам же раненый с шипением втянул воздух, поднял лицо к застывшему перед ним Литару и с гордостью истинного воина посмотрел ему в глаза. Он не сомневался, что сейчас умрет и ждал, когда принц окончательно оборвет линию его судьбы.
– Скажи, кто вас послал, и останешься жить, – леденящим душу голосом бросил Лит. – Думай – смерть или каторга? Выбор за тобой.
– Убивай! – голос поверженного звучал хоть и хрипло, но с вызовом, демонстрируя, что лучше примет смерть, чем покроет свое имя позором предательства. Что бы там ни было, но сам себя этот человек уже точно приговорил.
Вот только вместо ожидаемого удара саблей получил кулаком в челюсть и рухнул на пол. Но Лит не сомневался, что в ближайшие несколько часов этот человек точно не очнется. И если не умрет здесь от потери крови, значит, сможет рассказать дознавателям много интересного.
Сокол обвел темную комнату пристальным взглядом, медленно выдохнул и лишь теперь позволил себе мгновение слабости. На самом деле рана под ребрами болела просто невыносимо. Кровь из нее лилась маленьким липким ручейком. Шпага вошла не очень глубоко, но порез получился совсем неприятный. Его нужно было срочно перетянуть, замедлить кровотечение. А остальное уже будут делать целители. Если, конечно, он до них вообще доберется.
Отбросив саблю, Литар схватил в гардеробной первую попавшуюся сорочку и перевязал торс. Увы, но разрастающееся темное пятно на белом фоне было заметно даже в тусклом свете луны. И по-хорошему нужно было прямо сейчас отправиться к лекарям, но собственное здоровье волновало принца чуть ли не в последнюю очередь. Он почти не сомневался, что убийц послали не только к нему. А от одной мысли о том, что головорезы могли сделать с его спящими родителями, Литу стало дурно. Перед глазами все поплыло, и лишь невероятным усилием воли он заставил себя выпрямиться, вернул зрение в нормальное состояние, подобрал свое оружие и направился к выходу.
В мыслях с невероятной скоростью пролетали возможные варианты развития событий. И, просчитывая действия диверсантов, он радовался лишь двум вещам: что Эмбрис с семьей после бала снова отправился на остров к Эрлиссе и что Дамьен уже которую ночь остается у какой-то молодой леди. Причем влезает в окно ее спальни в доме ее родителей. А ведь рано или поздно родственники его пассии обязательно узнают о шашнях девицы, и тогда несчастный принц может и не отвертеться от свадьбы…
Коридоры оказались невероятно темными. Здесь совсем не было окон, и в обычное время они освещались магическими светильниками. Но сейчас, когда стихийная магия во дворце каким-то образом оказалась заблокирована, ни один из них не горел.
Передвигаться приходилось, держась рукой за стену. Но даже несмотря на это, Лит дважды чуть не полетел на пол, споткнувшись о непонятные предметы. Что ими, вероятнее всего, были тела стражников, он старался не думать. Просто шел по направлению к лестнице, надеясь как можно скорее добраться до матери.
Уже начав спускаться, он услышал непонятный шорох сверху, где располагались покои Эмбриса, но посчитал, что туда иди не стоит. Скорее всего, напавшие на дворец не в курсе, что кронпринца там нет, поэтому и обшаривают его комнаты. На самом деле сейчас это было не важно… Куда сильнее Литара беспокоили родители.