а пользу делу. – Я пожал плечами, настаивая на своем.
– Как скажешь, – согласился Морану. – Но бездействовать и смотреть, как твоя женщина подвергается нападению, это даже для меня слишком жестоко.
Мое тело напряглось от услышанного, а лицо, судя по поведению Морану, превратилось в жестокую маску. От друга не укрылось изменение в моем настроении. Он подобрался и замолчал. Но что я мог ему сказать? Ведь он был прав. Ни один фейри не допустил бы такого. Мне стоило призвать все мое самообладание, чтобы не вмешаться сразу. Но правитель, на плечах которого судьба народа, во мне нерушим.
Я знал, что, какой бы сильной ни была Иллиарна, моя сила превосходит ее силу. И не только бывшая любовница заблуждалась насчет уровня подконтрольной мне магии. Многие считали, что смогли достичь моего уровня. Но все они жестоко ошибались.
Таков расклад. Мне нужны были подданные, уверенные в том, что я – один из самых сильных фейри, но не те, которые боялись бы моей вышедшей из-под контроля Тьмы.
За ошибку Иллиарна поплатилась жизнью. Она считала, что я до последнего не узнаю о покушении. Но дворец предупредил меня о грядущей опасности, так как она готовилась к нападению, пыталась вливать силу в стены и замораживать их.
Самым трудным на самом деле было то, о чем говорил Морану, – стоять и смотреть, как моя смертная фаворитка пытается дать отпор, изо всех сил борется за свою жизнь. Тьма клубилась во мне, злясь от бездействия. Магия бушевала, требуя устранить опасность, грозящую будущей матери моих детей. Но я заставлял себя стоять и ждать подходящего момента.
По моему приказу банши прекратили разбивать лед, и я растопил его до такого состояния, что оставалось нанести один удар – и он рассыпался бы. Я уничтожил и ее магию, влитую в стены, и мог в любой момент воздействовать через них. Оставалось дождаться нужной минуты. Потому что мне было крайне необходимо, чтобы Кейси испугалась и после пережитого стресса дала согласие на ритуал.
Сейчас, когда светлая правительница действовала исподтишка, а небольшое восстание было устранено, требовалось максимально укрепить свои позиции и провести ритуал до следующего удара врага. Богиня поддерживала меня в этом. Она намекала, что ее светлая соперница Дану решила не оставлять своих детей и теперь направляла их по пути, ведущему к Кейси.
Внутри меня все заледенело, когда Иллиарна занесла руку для удара. Переполненный яростью, я устремился навстречу, ломая стену изо льда, чтобы своим мечом проткнуть предательницу.
Цель была достигнута, опасность уничтожена, а Кейси напугана настолько, что согласилась довериться мне. Вот только горечь в душе подсказывала, насколько цинично с моей стороны так давить на близкого человека.
– Я не мог иначе, – ответил в итоге, глядя на друга. – Тучи сгущаются, богиня предупреждает о грядущем противостоянии. Мне нужен наследник. Нашему народу он жизненно необходим.
– Меня печалит, что ты рассматриваешь ребенка как вещь или некий спасительный Грааль.
– Ты заблуждаешься. – Я отрицательно покачал головой. – Да, я в первую очередь думаю как правитель и так же поступаю, но это не значит, что моя душа остается равнодушной. Сейчас мысль, что эта женщина подарит мне дитя, приводит мою Тьму в неописуемый восторг. Я смотрю на нее и не могу наглядеться. Все в ней призывает меня. Мысли блуждают вокруг Кейси, и я постоянно задаюсь вопросом, как она и чем занимается. Должен признать, что за дни разлуки ощутил несвойственное мне чувство.
– Какое? – с улыбкой поинтересовался Морану, не иронизируя над моей неожиданной откровенностью.
– Я скучал по ней.
Это признание поразило не только Морану, но и меня самого. Бровь друга поползла вверх, лицо выражало полнейшее удивление. Фейри не склонны к таким ощущениям, но все же они присутствовали во мне. Наверное, нужно было озвучить свои переживания, чтобы окончательно признать их.
Кейси изменила меня. И порой мне это ужасно не нравилось, потому что мы не рождены для такого. Мы более замкнуты. Повернуты на силе и власти. А открытое проявление своих чувств – это прерогатива людей. Возможно, фаворитка заразила меня своей человечностью, стоило уменьшить общение с ней и свести все к постели. Но, откровенно говоря, я уже не мог этого сделать.
Чувства появились во мне, и противостоять им было выше моих сил.
Морану кашлянул, ощущая дискомфорт от моей откровенности, поэтому я моментально перевел тему, закрывая вопрос о разумности моего поступка и его возможных последствиях.
– Поррус догнал гоблина или тот успел скрыться?
Мой друг, как всегда, отлично угадал мое настроение, поэтому быстро изменил тему разговора.
– Успел скрыться, – недовольно выплюнул я. – Уверен, Эрлианна уже позаботилась о нем.
– Жаль, так и не выяснили, чего она желала добиться этим восстанием.
– Явно не свергнуть меня. Прекрасная слишком хорошо знает, что так легко меня власти не лишить.
– У них в королевстве неспокойно. Благородные семейства волнуются о будущем и процветании сидхе. Эльфы умирают без потомства. А Эрлианна сама способствует уменьшению численности своего двора. Распространяются слухи, что их Прекрасная сходит с ума от бесплодия.
– Да, она родилась чокнутой тварью! – усмехнулся я. – Такой же, как наша родительница.
– Среди светлых уже расползлись слухи о том, что ты завел человеческую фаворитку.
– Скорее всего, услышав это, благородные плюются от омерзения, – хмыкнул я.
– В большинстве случаев. – Морану усмехнулся. – Но если Кейси забеременеет и это достигнет светлых ушей, все разговоры Прекрасной о чистоте крови окажутся пустой болтовней. А когда родится наследник Неблагого Двора – это пошатнет весь Авалон.
– Мы готовы к такому повороту событий. Я как никогда переполнен силой, наша армия мощна и смертоносна. Если начнется война, на этот раз она не закончится вничью.
– Но Кейси и ребенок будут подвергаться опасности, – возразил Морану.
– Что ты предлагаешь? – Я видел, что друг пытается склонить меня к своим соображениям, которых еще не произнес вслух.
– Если ты уверен, что ритуал плодородия пройдет удачно, возможно, стоит придержать благую весть в тайне. Знать хоть и возмущена рангом человечки, но все же не пойдет против тебя. Объявлять о будущем наследнике ради их спокойствия – недостаточно веская причина, чтобы подвергать Кейси опасности.
Я задумался. Морану, как всегда, был прав, хоть я и не любил этого признавать.
– Жрицы, которые готовят ритуал, полностью преданы Домну и не обмолвятся о нем даже при угрозе жизни, – размышлял я вслух, – значит, скрыть это событие не составит труда.
– Вам решать, ваше величество. Но как по мне, это мудро.
– Так и поступим, – согласился я. – Кейси моя драгоценность, но лучше не хвастаться ею бессмысленно, а придержать в тайне, дабы сберечь. Выпьем за это!
Мы подняли бокалы и выпили за мою фаворитку, которая скоро лишится этого статуса. Мрак во мне волновался, несмотря на приближение процветания неблагих фейри, но в это же время тучи сгущались над моим королевством. Я знал, что восстание гоблинов не было последним. И если автономию слуа я раздавил, то гоблины не покорятся так просто.
У Арка нет прямых наследников, но его род стар, и вскоре старейшины изберут на пост нового князя, его дальнего родственника. Первое, что сделает этот новоиспеченный правитель, – объявит мне войну, потому что кровная месть для этих фейри священна. Конечно же меня не пугали мелкие восстания, но нельзя позволить им объединиться с моими врагами. Магия во мне сильна, но сейчас у меня появилось слабое место. Как показала практика, до Кейси могут добраться даже в моем дворце.
– Дианолу уже сообщили о казни Иллиарны? – поинтересовался я.
– Род Бостер возмущен. Дианол как глава семьи открыто выразил недовольство суровостью кары. Потому что Иллиарна была не простой фейри, а благородной сидхе и в будущем могла бы принести ребенка своему роду. Да еще бывшая любовница. «Непростительно ради человечки лишать наш двор возможной носительницы будущего всего народа фейри», – если говорить дословно.
В конце Морану фыркнул, показывая отношение к Дианолу. Эти двое давно не ладили. С того момента, как я отдал возможную невесту рода Бостер своему другу. Тогда это показалось мне целесообразным и забавным, сейчас я понимал, что в некоторой степени разжег холодную войну среди знати.
– Следи за главой рода. Дианол и раньше выказывал недовольство моими решениями, а теперь у него есть веская причина – потеря сестры.
Морану кивнул.
– Хотя не помню, чтобы они были близки.
– Как это принято, род использует своих женщин для укрепления собственного могущества. И пока Иллиарна согревала твою постель, ее брат пользовался привилегиями, надеясь в будущем породниться с королем.
– Поэтому сейчас потеря такого актива ощущается болезненно, – согласился я. – Не позволяй ему мутить воду при дворе, в противном случае придется отослать его подальше.
– Он глава рода, это не так просто сделать даже королю, – отметил Морану.
– Способ всегда найдется. Тем более когда сестра главы обвинена в измене и казнена. Кстати, донеси эту весть до остальных родов. Я хочу, чтобы каждый знал, что, если они попробуют напасть на мою фаворитку, пощады не будет.
– Уже сделано. Я прекрасно знаю тебя, поэтому весть об измене и казни Иллиарны орна Бостер отправлена всем главам.
– Прекрасно. – Я поднялся, собираясь отправиться в свои покои и отдохнуть.
Завтра предстоял один из самых важных дней в моей жизни.
– Кстати, до меня дошел слух, что твоя невеста теперь в числе фрейлин у моей женщины.
Морану скривился при упоминании о невесте.
– Не делай такой кислое лицо. Ты слишком долго водил девочку за нос, ее отец уже тонко намекает на скорую свадьбу.
– Только через мой труп, – буркнул друг, и я не сдержал смеха.
– Разберись с этим, приласкай ее, околдуй, уговори подождать, иначе пойдешь под венец по королевскому приказу.