ной комиссии Временного правительства о том, что она познакомилась с Распутиным в 1907 году, соответствовало той версии, которую она уже однажды представила Милице, а через неё — всему Дому Романовых. На самом деле она ездила к великой княгине не просто так — слушать о мистических происшествиях и о таких особенных людях, как Распутин, а чтобы императрица знала, что делается в доме великого князя Николая Николаевича, его брата Петра Николаевича и их жён — Милицы и Анастасии (Станы). Отметим, что после визитов Ани в великокняжеский дом перестали появляться у Милицы как «божий человек», так и императорская чета. А черногорские принцессы Милица и Стана, прежние приятельницы Александры Феодоровны, стали ярыми недоброжелательницами императрицы, «чёрными женщинами».
Фаворитка Аня Танеева уже давно стала «глазами и ушами» Александры Феодоровны (Аликс) и вместе со своей повелительницей участвовала во многих придуманных ими мистификациях. Как только появлялись порочащие императрицу слухи, так разыгрывались противоречащие этим слухам действия. Например, замужество Ани Танеевой, связавшей свою жизнь с совершенно ей незнакомым человеком, без любви, даже без какой-либо привязанности. Не надо было быть экстрасенсом Распутиным, чтобы предсказать, что замуж она выйдет, но брак будет несчастливым. Распутин уже знал, что Аликс и Аню подозревают в порочной связи и что прекратить распространение этих грязных слухов может объявление о замужестве фрейлины Анны Танеевой. По закону Анна Танеева в связи с её замужеством не имела права оставаться фрейлиной императрицы, а потому была отставлена от Двора. Правда, обмануть Двор удалось на весьма непродолжительное время, пока молодые Вырубовы были в свадебном путешествии. Никакого замужества, кроме очень скромной свадьбы и перемены фамилии, не было — это факт, о чём свидетельствует обследование Вырубовой в 1917 году, показавшее её девство. «Замужество» продолжалось всего 1,5 года, причиной развода было, по версии Анны Александровны Вырубовой, психическое расстройство её мужа, а по версии её матери, его импотенция. По-видимому, это была просто хорошо оплаченная договорённость с Вырубовым. И той и другой версиям поверить трудно, потому что в 1913 году Александр Вырубов женился, имел детей и жил со своей семьёй в своём поместье, пользовался уважением своих соседей и даже был избран уездным предводителем дворянства. А далее, после 1917 года, его судьба, как судьбы многих русских людей, особенно дворян, растворилась в неизвестности.
Художник В. Л. Боровиковский. 1800 г.
Чтобы прекратить слухи о «странной» дружбе Аликс и Ани, была придумана и другая версия, что Аня безответно, но страстно влюблена в императора Николая II. Для этого Аня разыграла в письме к нему признание в любви, а Аликс, перехватившая это письмо, — сцену ревности и изгнание фаворитки со своих глаз, но… на непродолжительное время. Затем состоялось драматическое прощение своей подруги, не виноватой в том, что она так отчаянно влюбилась в Ники. В течение многих лет Анна Вырубова писала императору любовные письма, а Аликс в письмах к мужу рекомендовала передавать Ане приветы через неё, а письма Ани сжигать. Так, в письме от 6 января 1916 года: «Любовь моя, ведь ты сжигаешь её письма, чтоб они никогда не попали в чужие руки?», а от 15 февраля 1917 года; «Напиши мне привет для Ани — это будет ей приятно». И Николай Александрович тотчас же отзывается в письме от 26 февраля 1917 года: «Да благословит тебя Бог, мое сокровище, и детей, и её!», от 27 февраля 1917 года: «Передай ей мой поклон».
Вероятно, Николай Александрович так и не узнал, что он играл роль, назначенную ему женой и её подругой. Даже во время войны, будучи главнокомандующим, этот очень добрый и нежный человек, жалевший всех людей, в письмах к жене считал своим долгом посылать через неё приветы и поклоны бедной влюблённой Ане.
Несмотря на отчисление от Двора, Анна Вырубова осталась при императрице как неизменная её спутница жизни. В Царском Селе был куплен маленький домик в непосредственной близости от дворца, и Анна Вырубова стала его хозяйкой, принимающей своих покровителей, царя и царицу, нужных людей и прежде всего Распутина для встречи с ними.
Анна Александровна Вырубова отнюдь не была такой простушкой, какую она представляла собой в царской семье. Она была доверенным лицом императрицы, которая, считая мужа слишком добрым и мягкотелым (а следовательно, неспособным без её помощи править страной), начала самостоятельно вести политику, набирая на все посты «своих» людей, рекомендованных ей Григорием, и заставляя своего супруга постоянно менять кабинет министров. Аликс писала мужу в Ставку: «Твоя жена — твой оплот — неизменно на страже в тылу». В высших кругах считали, что страной правят императрица с Распутиным. Но редко кто догадывался, что страной правят фаворит с фавориткой — Вырубова с Распутиным.
Вырубова проводила переговоры со многими людьми, имевшими значение в государственных делах и политике, передавала Аликс всё, что она видела и слышала; вместе с Распутиным проворачивала крупные дела по замене министров и других важных лиц «своими», рекомендованными Распутиным, за что через подставных лиц брала большие деньги, часть из которых передавалась Распутину. Знала ли об этом императрица и получала ли она деньги от Вырубовой, неизвестно, но, вероятнее всего, нет, потому что Аликс в качестве благодарности и преклонения перед ней, императрицей, получала дорогие подношения от лиц, назначаемых на высокие посты и приглашаемых к ней на аудиенцию. Всем была известна скупость Аликс и её более чем экономное отношение к деньгам и дорогам вещам. Заметим, что она никогда даже своему любимому Ники не дарила дорогих вещей, а всегда — книги, иконки, букетики цветов. А Ники ей — с первых дней знакомства — дорогую бриллиантовую брошь, а затем — бриллианты и драгоценные изделия Фаберже.
Умная, хитрая и изворотливая Вырубова под личиной глуповатой, а во время её болезней даже немного капризной простушки постепенно заставила нянчиться с собою не только Аликс, но и Ники. После катастрофы на железной дороге, в которую она попала, она, сильно покалеченная, долго болела. Аликс поместила её в свой госпиталь и часто её навещала. Но Анна требовала, чтобы Аликс была у её постели постоянно и чтобы её навещал и любимый ею император. В письме от 7 марта 1915 года Аликс жалуется мужу: «Видишь, я забочусь о своём здоровье и сегодня встала лишь к 8 часам. Аня этого не хочет понять. Дети, доктор и я ей это объясняем, и все же каждый день приходят пять писем с просьбой прийти к ней, — она знает, что я лежу и все-таки удивляется. Такой эгоизм! Она знает, что я никогда не упускаю случая прийти к ней, когда только могу, даже когда я безумно устала, и все же ворчит, почему я два раза в день ходила к неизвестному офицеру. Она не обращает внимания на слова Боткина, что это он меня не пускает: у нее гости целый день. Мои визиты к ней она считает моей обязанностью (мне кажется) и поэтому часто их не ценит, тогда как другие благодарны за каждую секунду, проведенную с ними. Ей очень полезно не видать меня несколько дней, хотя во вчерашнем шестом письме она жаловалась, что так давно не имела моих поцелуев и благословения. Если бы она хоть раз соблаговолила вспомнить, кто я, она поняла бы, что у меня есть другие обязанности, кроме нее. Сто раз я ей говорила про тебя, кто ты, что император никогда не посещает больных ежедневно (что бы подумали об этом!), что ты, прежде всего, должен заботиться о своей стране, что ты устаешь от работы и нуждаешься в свежем воздухе, и должен гулять с Бэби и т. д. Это все как об стену горох — она не желает понимать, потому что находит, что она должна быть на первом месте. Она предлагает пригласить вечером офицеров для детей, надеясь залучить меня к себе, но они ответили ей, что хотят остаться со мной, так как это единственное время, когда мы можем спокойно посидеть вместе. Мы ее слишком избаловали, но я серьезно нахожу, что она, как дочь наших друзей, должна была бы лучше понимать вещи, и болезнь должна была бы изменить ее. Но теперь довольно про нее — скучно; это перестало огорчать меня, как раньше, меня только изводит ее эгоизм».