Фавориты
Голливудский фильм о Екатерине, снятый режиссером Джозефом фон Штернбергом и посвященный заговору, приведшему императрицу на престол, в котором главную роль играла Марлен Дитрих, назывался «Распутная императрица» (точнее, «императрица-блудница, сидящая на звере багряном» — библейская аллюзия) и имел в прокате подзаголовок «Армия любовников». Действительно, слухи о любвеобильности русской императрицы ходили еще с екатерининских времен и ходят до наших дней. Несомненно одно, Екатерина, как и Елизавета, а может, и еще лучше, умела выбирать приближенных, и многие ее фавориты немало потрудились для чести и славы России. Но были среди них и те, кого Екатерина попросту использовала, и те, к кому она привязалась не за их блестящий ум и способности, а просто за доброе сердце или за красоту.
Первым ее фаворитом считается тот самый Сергей Салтыков, которого она не раз упоминает в своих записках и которого «выставляет» отцом Павла. Сергей Васильевич принадлежал к старинному дворянскому роду Салтыковых, ветви боярского рода Морозовых. Его отец верно служил Елизавете, и сына еще в юности взяли ко Двору и назначили в свиту Петра Федоровича. Салтыков был женат на фрейлине императрицы, Матрене Павловне Балк, внучатой племяннице Анны Монс. Когда при Дворе против Салтыкова возникли разные интриги и сплетни, Петр Федорович явился его горячим защитником перед императрицей Елизаветой. Но после рождения великого князя Павла Салтыкова отослали к шведскому Двору, а оттуда отправили в Гамбург, где он стал всеобщим любимцем и остаток своей жизни повел при разных европейских Дворах.
Сергей Васильевич Салтыков
Другой фаворит, которого Екатерина завела еще при жизни Елизаветы Петровны — Станислав Август Понятовский, четвертый сын каштеляна краковского Станислава Понятовского и Констанции Понятовской, урожденной княжны Чарторыйской. Он учился в Европе и в качестве личного секретаря английского посланника Вильямса приехал в Россию, а в 1757–1762 годах был аккредитован при русском Дворе в качестве посла Саксонии. Тогда на него и обратила внимание юная великая княгиня.
Станислав Август Понятовский
В своих мемуарах Екатерина рассказывает такой анекдот: когда общество гостило в Ораниенбауме, некий граф Горн, шведский дипломат, вместе с нею и Понятовским пришли во внутренние покои Большого ораниенбаумского дворца. «Когда мы пришли в мой кабинет, — пишет Екатерина, — моя маленькая болонка прибежала к нам навстречу и стала сильно лаять на графа Горна, но когда она увидела графа Понятовского, то я думала, что она сойдет с ума от радости… Граф Горн понял, в чем дело, и, когда я проходила через комнаты, чтобы вернуться в зал, граф Горн дернул графа Понятовского за рукав и сказал: „Друг мой, нет ничего более предательского, чем маленькая болонка; первая вещь, которую я делал с любимыми мною женщинами, заключалась в том, что дарил им болонку, и через нее-то я всегда узнавал, пользовался ли у них кто-нибудь большим расположением, чем я. Это правило верно и непреложно. Вы видите, собака чуть не съела меня, тогда как не знала, что делать от радости, когда увидела вас, ибо нет сомнения, что она не в первый раз вас здесь видит“. Граф Понятовский стал уверять, что все это его фантазия, но не мог его разубедить. Граф Горн ответил ему только: „Не бойтесь ничего, вы имеете дело со скромным человеком“».
При этом она не забывает упомянуть, что ее супруг в это время «был всецело занят мыслью о свадьбе одного егеря, куда он хотел идти на попойку».
Когда Екатерина взошла на престол, польский король находился уже в преклонном возрасте, и стало ясно, что он скоро умрет. А поскольку новый король должен был прийти к власти в результате выборов, что давало большое пространство для маневра. За право посадить на польский престол свою «креатуру» традиционно боролись Россия и Франция, Пруссия и Австрия.
В том же письме к Понятовскому, в котором она рассказывает о смерти Петра III, Екатерина пишет: «Я отправлю немедленно графа Кейзерлинга послом в Польшу, чтобы сделать вас королем». У Екатерины оказалось достаточно денег, чтобы посадить Понятовского на трон. Позже, когда она бывала недовольна его политикой, она вводила в Польшу войска, а образумив бывшего фаворита, возвращала их в Россию.
После подавления восстания Тадеуша Костюшко солдаты Суворова привезли Станислава Августа в Гродно под опеку и надзор российского наместника, где он и подписал акт отречения от престола Речи Посполитой 25 ноября 1795 года, в день именин российской императрицы.
Последние годы жизни провел в Санкт-Петербурге, в Мраморном дворце, где и скончался в 1798 году. Понятовский похоронен с королевскими почестями в храме Святой Екатерины Александрийской на Невском проспекте.
В. Садовников. Мраморный дворец. Картина XIX в.
Значительную роль в судьбе Екатерины сыграли братья Орловы — одни из самых активных сподвижников во времена переворота. Один из братьев — Григорий — окончил Сухопутный шляхетский корпус и вышел офицером в Пехотный гвардейский полк. Во время Семилетней войны Григорий сумел отличиться: в сражении при Цорндорфе, получив три ранения, не покинул поля боя. Вернувшись в Петербург, он прославился как забияка, бретер и похититель женских сердец. Из уст в уста передавалась история, что, будучи адъютантом графа П. И. Шувалова, он соблазнил любовницу своего начальника (по иронии судьбы дама — княгиня Куракина). За эту шалость Орлов едва не угодил в Сибирь, но великая княгиня Екатерина заступилась. Между красавцем-офицером (Орлов действительно был признанным красавцем своего времени) и Екатериной завязался роман.
Григорий Григорьевич Орлов
В апреле 1762 года Екатерина, на тот момент супруга императора Петра III, родила от Орлова сына Алексея, которого позже сам император Павел признает своим братом. Младенца тут же увезли из Петербурга, однако позднее он воспитывался неподалеку от Гатчины, в Елизаветине, вырос, как и отец, беспечным кутилой и прославился только тем, что стал родоначальником рода Бобринских.
После победы Екатерины Григорий Орлов возведен в графское достоинство, произведен в генерал-майоры, пожалован званием действительного камергера, орденом Св. Александра Невского и получил в награду шпагу, богато украшенную бриллиантами. В день своей коронации, 22 сентября (3 октября) 1762 года, императрица Екатерина II произвела генерал-майора Григория Григорьевича Орлова в генерал-поручики и назначила своим генерал-адъютантом. Ему пожаловали Гатчину, где при нем начал строиться дворец, напоминающий своей архитектурой замок Бленем в Англии.
Бленем возвели в 1705 году, по решению парламента, для Чарльза Спенсера, третьего графа Сандерленда — крупного государственного деятеля и полководца, одержавшего ряд важных побед в войне Англии и Франции за испанское наследство. Бленем был преподнесен графу парламентом в благодарность за его выдающиеся труды на благо отечества. Вероятно, охотничий замок в Гатчине неслучайно напоминал поместье Спенсера. Екатерина хотела лишний раз подчеркнуть, что Григорий Орлов сделал для России не меньше, чем Чарльз Спенсер для Англии.
Гатчинский дворец. Современное фото
Замок Бленем. Бленхеймский дворец. Великобритания
После гибели Петра III, когда Екатерина стала самодержицей, ходили упорные слухи, что она выйдет замуж за Григория Григорьевича, однако Екатерина, по всей видимости, сочла такой ход слишком рискованным, тем более что один из приближенных намекнул ей, что Россией может управлять вдова императора, но не госпожа Орлова. И Орлов остается просто сановником и ближайшим другом императрицы. Он возглавляет канцелярию опекунства иностранных колонистов, становится президентом Императорского вольного экономического общества к поощрению в России земледелия и домостроительства и первое время содержит его на собственные средства, обсуждает вопрос: «Полезно ли даровать собственность крестьянам?».
В 1771 году Григорий Орлов послан в Москву «с полною мочию» для прекращения эпидемии чумы. Он установил карантин и начал выплачивать денежное вознаграждение всем, кого выписывали из больниц. Теперь больные уже не прятались по домам, заражая окружающих, и эпидемия вскоре сошла на нет. Екатерина с триумфом встретила Григория в Царском Селе и велела воздвигнуть ворота, на которых написали: «Орловым от беды избавлена Москва».
Орловские ворота в Царском Селе
Позднее у императрицы появились новые фавориты. Тем временем Орлов, по приказу императрицы, и без особого успеха пытался подписать мир с турками на конгрессе в Фокшанах. После отнюдь не триумфального возвращения он получил письмо от августейшей подруги, в котором она советовала: «Вам нужно выдержать карантин, и я предлагаю вам избрать для временного пребывания ваш замок Гатчину».
Орлов пытался разбудить угасшие чувства Екатерины, даже подарил ей знаменитый алмаз в 199 карат, купленный им в Амстердаме за 400 000 золотых рублей и названный его именем, но Екатерина уже закрыла для себя эту страницу своей биографии.
Бриллиант «Орлов» в Императорском скипетре
В 1777 году Григорий Григорьевич отступился от своей прежней любви и страстно полюбил другую Екатерину — свою двоюродную сестру Екатерину Николаевну Зиновьеву. Поначалу Святейший Синод отказывался признать их брак, но императрица настояла на том, чтобы Орлову позволили жениться. Однако конец этой истории — трагический: Екатерина Орлова оказалась бесплодной, супруги путешествовали за границей от врача к врачу, но все было тщетно. Графиня скончалась пять лет спустя, а Григорий Орлов сошел с ума и умер в своем имении Нескучное.
Екатерина Николаевна Зиновьева
Князь Потемкин, несомненно, занимал в жизни Екатерины совершенно особое место, сопоставимое с местом Разумовского при Елизавете. Недаром молва их обоих считала не только тайными любовниками, но и мужьями императриц.