Иван Серов умер в Москве в начале июля 1990 г. Демократические преобразования в России и реабилитация репрессированных сталинским режимом заключенных и «политически неблагонадежных народов» привели к тому, что посмертно, через год, Серов был лишен ордена Суворова 1-й степени, который получил в 1944 г. за руководство выселением кавказских народов.
По аналогичным причинам в 1995 г. президент Польской Республики Лех Валенса лишил И. Серова присвоенного ему ранее национального польского ордена «Виртути милитари» 4-й степени. Карьера Ивана Серова закатилась вместе с карьерой покровительствовавшего ему Н. С. Хрущева, а возмездие, казалось, преследовало его и после смерти.
Фрол Романович Козлов (1908 – 1965)
Фаворит Хрущева, «второй человек в государстве», как любил он себя называть, Фрол Романович Козлов родился в деревне Лощилино Касимовского уезда Рязанской губернии (ныне Касимовский район Рязанской области) 5 августа 1908 г. в крестьянской семье. В молодости он работал на фабрике «Красный текстильщик» в городе Касимове, а в 1926 – 1928 гг. выдвинулся на комсомольской работе.
В 1928 г. Фрол становится учащимся рабфака, затем студентом Ленинградского политехнического института. Далее энергичный и цепкий Фрол Козлов быстро поднимается по карьерной лестнице – становится инженером, начальником смены и в течение 3 лет достигает должности секретаря парткома, парторга ЦК ВКП(б) на металлургическом заводе в Ижевске. С 1940 г. он занимает должность секретаря Ижевского горкома ВКП(б) Удмуртской АССР, а в 1944 г. – ответственного организатора, инспектора Управления кадров в аппарате ЦК ВКП(б).
Все его коллеги отмечали недюжинную хватку Фрола Романовича и хорошее знание им хозяйственного материала, при этом он всегда поддерживал генеральную линию партии и был сторонником жестких репрессивных методов устранения инакомыслящих. В 1947 – 1949 гг. он занимал должность второго секретаря Куйбышевского обкома ВКП(б), откуда в 1949 г. его забирают в Ленинград, где он трудился в должности парторга ЦК ВКП(б) на Кировском заводе.
Упорно растущего по карьерной лестнице «верного партийца» замечает руководство, которому импонируют несгибаемая преданность Козлова, его практичный крестьянский ум, упорство в достижении цели и которое забавляет его грубая лесть по отношению к вышестоящим. Современники говорят, что Фрол Романович не чуждался интриг во внутрипартийной борьбе и любил заранее обговорить решающие вопросы, хотя во многих случаях действовал спонтанно. С января 1950 г. он уже первый секретарь Ленинградского горкома ВКП(б), а с февраля 1952 г. – второй секретарь Ленинградского обкома ВКП(б).
Этот головокружительный рост объяснялся личными качествами Козлова. Вместе с В. М. Андриановым, присланным из аппарата ЦК ВКП(б) на пост первого секретаря Ленинградского обкома, Фрол Романович успешно провел жесткую чистку партийных кадров, выдвинутых А. А. Ждановым и А. А. Кузнецовым. С ноября 1953 г. Козлов уже занимает должность первого секретаря Ленинградского обкома КПСС.
Произошедшая в 1954 г. реабилитация жертв так называемого «Ленинградского дела» чуть было не повлекла за собой арест Ф. Козлова и В. Андрианова. Слишком много свидетелей, незаслуженно подвергшихся репрессиям, дали свои показания против этих партийных функционеров. Только снисхождение Н. С. Хрущева к своему «верному соратнику» спасло Козлова от заслуженного наказания.
Ф. Козлов развернул активную деятельность по выполнению требований, изложенных в письме ЦК КПСС к партийным организациям «Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов» от 19 декабря 1956 г. Он регулярно направлял в ЦК КПСС отчеты о лицах, исключенных из партии и комсомола и выселенных из Ленинграда, и требовал увеличить лимиты на выявление «врагов народа» среди руководителей всех уровней.
В декабре 1957 – марте 1958 г. Фрол Козлов занял пост Председателя Совета Министров РСФСР. Оставаясь сторонником репрессивных мер, именно он отменил публикацию материалов, реабилитирующих жертв политических процессов 1936 – 1938 гг., хотя документ уже был подписан Н. М. Шверником, А. Н. Шелепиным и Р. А. Руденко. В марте 1958 – мае 1960 г. он уже 1-й заместитель Председателя Совета Министров СССР, а в мае 1960 – ноябре 1964 г. – секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам. Здесь он проявил себя как не вполне дальновидный политик, усугубив многие разногласия, в том числе и со странами – членами СЭВ. При этом Фрол Романович активно вмешивался и во внутреннюю политику страны: возражал против «преждевременной» публикации материалов о репрессиях 1930-х гг., выступал против реабилитации Н. И. Бухарина и других деятелей партии и культуры. По словам современников, уже в то время он претендовал на главную роль в партии и стране, предлагая, например, А. И. Микояну «свести Хрущева на показную роль и все решать за его спиной».
По свидетельству А. И. Микояна, Н. С. Хрущев, уважая в Козлове хорошего хозяйственника, видел своего преемника только в нем. Фрол Романович же, по словам коллег, явно копировал Никиту Сергеевича даже в мелочах и соперничал с Н. Г. Игнатовым, тоже замахнувшимся на роль лидера. На XXII съезде КПСС в 1961 г. Фрол Козлов убедил главу государства преследовать не только «зарвавшегося» Н. Г. Игнатова, но и его протеже Е. А. Фурцеву и А. Б. Аристова, недавно появившихся в Секретариате Центрального комитета партии. Никита Сергеевич прислушался к этому совету и вывел Фурцеву и Аристова из состава Президиума ЦК.
В 1962 г. во время массовых беспорядков в Новочеркасске Ф. Р. Козлов и А. И. Микоян были направлены туда, причем именно Козлов явился сторонником жесткого подавления рабочего выступления. Впоследствии, уже в начале 1990-х гг., Военная прокуратура России признала Козлова виновным в несанкционированном применении оружия по отношению к мирной демонстрации. В ответ Фрол Романович оправдывался тем, что забастовщики могли взять приступом горком партии. В результате от полученных ранений, по ряду данных, в общей сложности пострадали около 100 человек, 16 из которых погибли. Впоследствии Военная прокуратура признала уголовное дело о событиях в Новочеркасске закрытым в связи со смертью основных фигурантов дела (Н. С. Хрущева, Ф. Р. Козлова, А. И. Микояна и др.).
После того как Хрущев отбыл на отдых в Крым, Козлов остался «исполняющим обязанности» и временно курировал внутреннюю и внешнюю политику страны. Он завизировал поздравления к 1-му Мая, опубликованные в газете «Правда», и при этом допустил несколько серьезных по тем временам идеологических ошибок в тексте. Противники Козлова не замедлили преподнести это главе государства как вопиющую халатность. С того времени его безграничная популярность у Хрущева заметно пошла на убыль.
По словам современников, Ф. Козлов был не слишком образован, но был самолюбив, изворотлив и склонен к хвастовству. В общении с вышестоящими функционерами и подчиненными не брезговал такими качествами, как лесть и высокомерие. Он всерьез считал себя единственным преемником Н. С. Хрущева и любил об этом намекнуть в узком кругу. Со временем всесильный временщик начал докучать не только коллегам-конкурентам, но и самому Никите Сергеевичу. Козлов неоднократно получал от Хрущева порицания в грубой форме, что переживал очень тяжело. Возможно, именно следствием этого стал перенесенный им в 1963 г. инсульт. В результате должность 2-го секретаря Центрального комитета партии перешла к Л. И. Брежневу.
Отправленный в середине ноября 1964 г. в отставку «по состоянию здоровья» Фрол Козлов стал персональным пенсионером союзного значения. К тому моменту он имел звание Героя Соцтруда, был удостоен 4 орденов Ленина и 2 орденов Трудового Красного Знамени, орденов Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды. Скончался Фрол Романович Козлов 30 января 1965 г. и был похоронен в Кремлевской стене на Красной площади в Москве.
Екатерина Алексеевна Фурцева (1910 – 1974)
Екатерина Алексеевна Фурцева была секретарем ЦК КПСС, членом Президиума ЦК, секретарем Московского горкома партии и в течение 14 лет – министром культуры. Нельзя сказать, что она была фавориткой Н. С. Хрущева, но современники приписывают им близкие отношения.
В годы ее руководства успешно развивались литература и искусство, наладился постоянный взаимный обмен художественными ценностями с европейскими странами. Она поддерживала молодых и талантливых деятелей культуры и оберегала от слишком ретивых партийных функционеров новый театр «Современник».
Товарищи по партии называли Е. А. Фурцеву «Мальвиной» за голубые глаза, светлые волосы и любимый синий цвет в одежде.
Екатерина родилась в конце ноября 1910 г. в небольшом городке Вышний Волочок Тверской области. Ее отец, потомственный рабочий, погиб в Первую мировую войну на Петроградском фронте, оставив жену и двоих детей. Матрена Николаевна, мать Екатерины, работала на ткацкой фабрике, была абсолютно неграмотна, но сумела стать депутатом городского Совета.
За активность и напор Екатерина была принята в комсомол досрочно. Сыграла свою роль и «правильная» пролетарская анкета. Отучившись в школе рабочей молодежи, Екатерина освоила профессию ткачихи и с 1928 г. работала ею на фабрике «Большевичка» в Вышнем Волочке.
Затем по комсомольскому распределению она попала в Курскую область, где возглавила районный комитет комсомола. Направленная переводом в Крым, Екатерина Фурцева быстро возглавила орготдел обкома комсомола в городе Феодосии, стала членом его бюро. В Крыму Фурцева активно занималась общественной деятельностью, участвовала в художественной самодеятельности. В Коктебеле она познакомилась с будущим творцом отечественной космонавтики С. П. Королевым и увлеклась планерным спортом.
Фурцеву рекомендовали на Высшие академические курсы «Аэрофлота», списки слушателей которых утверждали в Москве. Отучившись в Ленинградской области 3 года, Екатерина по служебному направлению отправилась в Саратов, где работала в комсомольском политотделе авиационного техникума. Руководил политотделом бравый донской казак Петр Иванович Битков, инструктор летного звена. В свободное время Фурцева рассказывала ему о работе в Крыму, о своих спортивных достижениях. Они хорошо понимали друг друга, и Екатерина не заметила, как этот роман занял прочное место в ее жизни. Вскоре Екатерина и Петр поженились, несмотря на неодобрении матери Фурцевой.