Э м и л и я. Забирай… Да, конечно, насчет бензина ты мог сообщить мне по телефону…
С и л ь в и у. Безусловно… Помнишь, я рассказывал тебе о дяде Ауреле и косуле… Меня мучает вопрос, зачем он ее зарезал?.. Мы все любили ее… Не голодали… Тогда зачем? От злости? Бедное животное, видите ли, оскорбило его лучшие чувства? Посмело уйти в лес?! После того как он нашел косулю в поле и спас ей жизнь. Если бы не он — она давно бы сдохла… И вместо того, чтобы быть ему навеки благодарной, она предпочла… Ее манила в лес опасная свобода… И угнетала безопасная жизнь в нашем саду… Свободы, которую он дал, оказалось ей мало… Видишь ли, этот тиран предоставил ей свободу, а она отказалась! Металась между садом и лесом… А ведь он ее кормил, ласкал, играл с ней, проявлял человечность, то есть был ее другом… Что же таилось за этими ласками… Какая злоба?.. Почему надо убивать то, что тебя не устраивает?.. По какому праву?.. Разве прошлое — это всего-навсего колышек, вокруг которою мы должны топтаться, как привязанная косуля… Преданность косули или Аурела… Это плод вечно живой любви. Без любви все прах… Ероним Колобок сказал бы — верность надо выращивать изо дня в день…
Э м и л и я. И что же он вырастил? Новые сорта клубники?..
С и л ь в и у. Пытается. Жалость к этому животному преследует меня до сих пор. Она искала свободу в лесу, а не во дворе этого осла Аурела… Разве не ее право выбрать себе свободу по душе… Лес… ее мир… А он решил распорядиться ее судьбой иначе: сначала засадил ее за решетку, а потом убил… Я его ненавижу, Эмилия… Говорят… время лечит… Это не так… Страшный опыт смерти, через который прошла моя любовь, оказался сильнее времени… Почему ты молчишь?
Э м и л и я. Я вспомнила один день в Галаце-Быстрице. Шел снег, как в детстве… Весь день мы гуляли по полям, по яблоневым садам… У ручья прямо на снегу бродили гуси, и все яблони, одетые в белое, были без теней… Зимой ведь и люди остаются без тени… они свободны… тени спят в них, впадают в спячку, как медведи…
С и л ь в и у. Мы видели медведей, белых от снега…
Э м и л и я. Мы дышали чистым морозным воздухом, помнишь? Когда живешь в городе, то только из газет узнаешь, что зазеленела трава…
С и л ь в и у. Снежный потоп… Кто-то сказал, что с неба падают белые мотыльки?! Или ангелы?
Э м и л и я. И ребятишки во дворах лепили снежных баб…
С и л ь в и у. А по ночам эти бабы снились нам…
Э м и л и я. И еще нам снилось детство, родное село…
С и л ь в и у. Мне снился дядя Василе и хромой Трэсня, люди, которые давно умерли… но в памяти моей они еще живут…
Э м и л и я. А мне снились собаки Апостоляну… и чердак Кристи с геранью, который сгорел… Нам снилось, что мы еще дети… Почему? Снег… морозный воздух, который мы вдыхали, напомнил нам этот давний чистый воздух, снегопад нашего детства… Когда все величественно, таинственно. Немного чистого воздуха — и мы вернулись в детство!
С и л ь в и у. Да, да, всего лишь немного чистого воздуха…
Э м и л и я. Сильвиу, я убила человека.
С и л ь в и у (закуривает). Когда была маленькой?
Э м и л и я. Сегодня.
С и л ь в и у. Кончай шутить.
Э м и л и я. Я убила Хорию.
С и л ь в и у. Зачем ты мне это говоришь? Хочешь, чтобы я выступил в качестве свидетеля, что ты не убивала?
Э м и л и я. Нет… Чтобы ты знал…
С и л ь в и у. Меня это не касается.
Э м и л и я. Зато меня касается.
С и л ь в и у. Где же он?
Э м и л и я. Под диваном. Я задушила его шнуром от утюга. Не очень-то мне было приятно.
С и л ь в и у. Думаю, что и ему тоже было не очень приятно.
Э м и л и я. Не очень.
С и л ь в и у. Во всяком случае, ему удалось избежать…
Э м и л и я. Чего избежать?
С и л ь в и у. Встречи с милицией.
Э м и л и я. Зато мне не избежать… Придется сообщить в милицию.
С и л ь в и у. Надеюсь, ты не попросишь меня оказать тебе эту услугу?
Э м и л и я. Нет.
С и л ь в и у. Я ничего не видел, ничего не слышал, ни во что не хочу вмешиваться. Может быть, так тебе будет легче выкрутиться. Скажешь, что, пока я ходил за бензином, тебя пытался обокрасть… какой-то домушник, и ты…
Э м и л и я. Но это же вранье.
С и л ь в и у. Надо врать, если хочешь выкрутиться. Да, да, и не такое уж это вранье… ведь он пришел, чтобы тебя…
Э м и л и я. Не буду я врать.
С и л ь в и у. Значит, не хочешь выкрутиться. Хория… Ты его совсем не знала… Он жулик! Может, он пытался тебя изнасиловать?
Э м и л и я. Сильвиу, ты же знаешь, я сама хотела с ним остаться…
С и л ь в и у. Я-то знаю, но милиция не знает и знать не должна. Так тебе удастся спасти себя и честь своего мужа… Что тут плохого — блюсти честь, которая и так уже летит к чертовой матери. Можно сделать вид, что этого не произошло, считать, будто честь соблюдена… Я ухожу… Звони, выкручивайся… Или ты хочешь, чтобы я тебя простил?
Э м и л и я. Нет.
С и л ь в и у. Правильно, я бы и не смог.
Э м и л и я. Надеюсь, мы разойдемся…
С и л ь в и у. После суда… А пока не надо, чтобы думали, будто мы… Поживем пока вместе. Но, конечно, раздельно.
Э м и л и я. Ни в коем случае. Я скажу всю правду.
С и л ь в и у. Она тебя не украсит.
Э м и л и я. Правда не всегда украшает.
С и л ь в и у. Ложь — тоже, это я испытал на собственной шкуре. Как-то раз, когда мне очень не хотелось собирать металлолом и шеф…
Э м и л и я. Сильвиу!
С и л ь в и у. Да?
Э м и л и я. Уходи!
С и л ь в и у. Дорогая, я плету небылицы, чтобы исправить твое настроение. Ведь пока меня не было, на тебя обрушилось… Между прочим, он хоть был хорош собою?
Э м и л и я. Он под диваном.
С и л ь в и у. Я не люблю разглядывать трупы под диваном.
Э м и л и я. Вытащи его.
С и л ь в и у. Я не люблю трогать мертвецов. Я тебя не видел, ты меня не видела! (Выходит.)
Э м и л и я. Да… Что же я должна сказать милиции? Ну, позвоню, скажу, алло, говорит… Сначала надо собрать вещи. Пижама… Меня заберут. Чемодан я не стану собирать. Никто меня не поймет. Подумают, что речь идет о преступлении… Но это не так. Он меня обманул… Нет, не то… Он не виноват. Он был таким, каким был. А каким он был? А я какая? А Сильвиу? Если бы он остался, он бы мне помог… А почему, собственно… Ведь я его предала, бросила. Бедняга… Как он играл в футбол. Однажды у него лопнула резинка на… А как он любил морковный сок с мякотью: он полезен для глаз! Морковный сок улучшает зрение! (Смеется.) Все сгорело, мир превратился в необитаемый остров… в песчаный пляж, абсурдный и пустынный. Любовь ушла! Что нам осталось? И кого это трогает? Звезды глядят неподвижные, слепые, равнодушные… Что значит для меня взгляд этих зеленых глаз по сравнению с его взглядом? Вчера у него поднялась температура… Простудился в поле? Словно это я заболела… Когда я его ждала, я облачалась в его брюки, шляпу и возилась в саду… И люди, которые вечером проходили мимо, Думали, что это он, и говорили: «Привет, Сильвиу!» «Привет, привет», — отвечала я. Когда я украшала елку для детей… он мне говорил: «Если я узнаю, что ты наставляешь мне рога, я выброшу тебя из окна!» Я отвечала: «А я просто сожгу тебя!» И вот, пожалуйста, докатилась, все забыла, будто никогда ничего подобного не говорила… У-у, змеюка подколодная! Проклятое отродье Евы! Какой-то злой бес в меня вселился.
Звонок в дверь. Эмилия не слышит.
А разве я не виновата? Я мальчиков вырастила. А потом? Почему я не бросила кухню? Как могла привыкнуть ничем не заниматься? Чем? Ну, хотя бы как Анка… Объяснять, как гладят пеленки! Чистая пеленка. Это же так замечательно. Или рассказать, как варить рис, готовить морковный сок… А когда у детей режутся зубки… Господи, сколько же я могла сделать!.. А мне быстро надоедало все, что я не могла понять… Сильвиу, почему ты меня не…
Упорно звонит звонок. Эмилия открывает, входит С и л ь в и у с милиционером.
Л у к у ц э. Добрый день, я участковый Лукуцэ Д. Дионислие.
Э м и л и я. Мой муж ввел вас в курс дела?
Л у к у ц э. Во всех подробностях.
Э м и л и я. Ну и негодяй же ты, Сильвиу!
С и л ь в и у. В чем дело, дорогая?
Э м и л и я. Почему ты не дал мне самой заявить о случившемся? Мы же договорились…
С и л ь в и у. Я его встретил и подумал, что…
Л у к у ц э. Он подумал, что если я не застану его дома, то решу, что он сбежал от ответственности…
Э м и л и я. От какой ответственности?
Л у к у ц э. Если бы вы заявили, а не он, всем стало бы ясно, что виновник навострил лыжи! Хорошо, что он сам признался.
С и л ь в и у. Несчастная, я с тебя шкуру спущу, от тебя мокрого места не останется!
Э м и л и я. А почему бы тебе не отправиться на свою свеклу?
С и л ь в и у. Вот возьму садовые ножницы и отхвачу тебе нос!
Л у к у ц э. Ваша ярость понятна — вам изменили! Вы заявили, что… (Листает блокнот.) Что вся ваша жизнь наполнена воспоминаниями о любви…
Э м и л и я. И о морковном соке! Его карманы вечно набиты морковью.
С и л ь в и у (Лукуцэ, для сведения). Между прочим, морковный сок улучшает зрение… (Вытаскивает из кармана морковь и протягивает ему.)
Л у к у ц э. Я и так все прекрасно вижу!
С и л ь в и у. Еще бы, иначе вас уволили бы… Правда?
Эмилия берет у него из рук морковь, кладет ее на стол. Он словно только что увидел жену.
Ты мне изменила. Я обрею тебя наголо! Я тебе отрежу уши!
Л у к у ц э. Эй! Вы что, хотите сделать из меня свидетеля? Или хотите, чтобы я вас арестовал?
С и л ь в и у. Арестуйте меня, товарищ капитан.
Л у к у ц э. Эй вы! Хотите показать, что это вы от бешенства? Что преступление совершено из-за любви? Ха-ха… Почему вы не развелись? Что вас удерживало? Деньги, личный интерес, религия?..
Э м и л и я. Да, мы оба молились одному богу.
Л у к у ц э. А я не с вами разговариваю. Так… Пока существуют разводы, о какой морали может идти речь?