П т и ц а. Я и не помышляю об этом.
М а р и я. Я ведь говорила тебе, я не могу забыть, что нахожусь в летнем саду, где среди цветов прячется фаянсовый гном…
Птица смеется и берет гнома на руки.
Чему ты смеешься? Уйди, оставь меня одну.
П т и ц а. Я не могу уйти. Я на службе.
М а р и я. Занимайся своим делом и не болтай со мной. Или тебе за это платят?
П т и ц а. Мне вообще не платят.
М а р и я. Уйди.
П т и ц а. Я не могу.
М а р и я. Даже если я тебя очень попрошу?
П т и ц а. Даже если очень попросишь.
М а р и я. Митителу не придет меня спасать…
П т и ц а. У него не хватит мужества.
М а р и я. Святой отец — тоже.
П т и ц а. Тоже. Я не уйду.
М а р и я. Почему?
П т и ц а. Мне кажется, что, унижая меня, ты меня полюбила. А ты сама разве не думаешь, что, подшучивая над тобой, я в тебя влюбился?
М а р и я. Разве в тебя можно влюбиться?
П т и ц а. А разве нельзя?
М а р и я. Самое подходящее для этого время! Все равно что влюбиться в неодушевленный предмет. Абсурд. Все равно что влюбиться в фаянсового гнома.
П т и ц а. Любовь вообще вещь абсурдная.
М а р и я. Ты начинаешь меня раздражать.
П т и ц а. Может быть, тебя помилуют.
М а р и я. Нет никакой надежды.
Входит С е в а с т и ц а.
С е в а с т и ц а (в сторону). Господи, сегодня ее последний день… А она не знает.
М а р и я. Что нового?
С е в а с т и ц а. Ничего нового, ничего… Я принесла тебе зеркало…
М а р и я (рассматривает себя). Какая поблекшая, уродливая. (Отдает зеркало.) Не приноси больше… Я постарела…
С е в а с т и ц а. Последний день… (Тихо.) А она не знает… (Уходит.)
М а р и я. Нет никакой надежды.
П т и ц а. Может быть, падет правительство, и ночью тебя освободят…
М а р и я. Ради этого правительство не падет.
П т и ц а. И все-таки есть шанс.
М а р и я. Теоретически.
П т и ц а. Значит, все же шанс существует.
М а р и я. Теоретически.
П т и ц а (все еще держа гнома на руках). Я люблю тебя, Мария.
М а р и я. Мог бы шутить остроумнее.
П т и ц а (ставит гнома на землю). Я люблю тебя, Мария…
М а р и я. У тебя нет ни капли юмора, ты без соли, без перца и лысый.
П т и ц а. Я люблю тебя, Мария.
М а р и я. Ты три раза повторяешь одно и то же — никакой фантазии.
П т и ц а. Я люблю тебя, Мария.
М а р и я. Эту глупость я уже слышала. Зачем ее повторять…
Появляется М и т и т е л у.
П т и ц а. Я люблю тебя, Мария.
М и т и т е л у (хохочет). Надо же, фаянсовый гном заговорил! Замечательно он сказал: я люблю тебя. (Подходит к гному.) Браво, гном. (Смеясь, смотрит на Птицу.) Ах, это был ты? А ну-ка погуляй с ним немного…
Птица берет гнома, несет его на место.
Как можно влюбиться в фаянс, в гнома, лишенного тайны?
П т и ц а. Только смерть полна тайн.
М и т и т е л у. Тайны такого рода меня не интересуют.
М а р и я. А меня пугают.
П т и ц а. Умереть — так просто… (Уходит.)
М и т и т е л у. Так глупо.
М а р и я. Умираешь — значит исчезаешь. Вот я вижу фаянсового гнома, небо, а пройдет день, и все это перестанет существовать. Не будет ни гнома, ни неба, ни тебя, словно все уйдет. А на самом деле вы останетесь, уйду я. Это глупо, когда умираешь не от болезни, не от того, что клетки твои вышли из строя, устали, износились. Когда уходишь молодым — это уже не глупо, это чудовищно. Почему все зависит от вас, Оприцеску?
Митителу торопливо идет к выходу. Спотыкается, чемодан падает и раскрывается, из него выкатываются самые разнообразные бутылки с выпивкой. Некоторые разбиваются. Появляется П т и ц а, хохочет: наконец он раскрыл тайну чемодана. Вспотевший, растерянный Митителу собирает бутылки.
Видишь, Фане, он выпивку носит с собой.
П т и ц а. Ты назвала меня по имени.
М а р и я. Извини.
М и т и т е л у (Птице). Тебе что, приспичило влюбиться в ту, которой завтра уже не будет на свете?
М а р и я. Когда влюбляешься — не рассуждаешь.
М и т и т е л у. Если Птица потерял голову, я обязан за него подумать. Зачем тебе завтра стать несчастным, сделаться всеобщим посмешищем?.. (Закрыв чемодан.) Извини, Мария… я не…
М а р и я. Ты уже все сказал, иди с богом.
Митителу уходит.
(Птице.) Я не могу, не хочу, прости меня…
П т и ц а. Думаю, что это настоящая, настоящая… стоим и ссоримся.
М а р и я. Мы не ссоримся.
П т и ц а. Мы спорим.
Г о л о с М и т и т е л у (издалека). Птица, иди сюда, я поймал воробышка. Хочешь улететь вместе с ним?..
П т и ц а. Вот откуда его храбрость и запах как из пивной бочки… (Уходит.)
Б е р ч а н у прогуливается по саду с И р о с о м.
Б е р ч а н у. Стемнело, взошла луна, собаки воют, взбесились от лунного света… (Сухо.) Это ее последняя ночь, но я ей еще ничего не сказал… (Марии.) Тебе не спится?
И р о с. И я не могу заснуть, ужасно разбрехались собаки.
Б е р ч а н у. Я пришел погасить свет.
Гасит везде свет, освещенным остается только гном.
Луна… Звезды… Ты не передумала?
Мария не отвечает.
Подумай, Мария, подумай, во имя чего ты умираешь.
И р о с. Вот именно…
М а р и я. Подумайте, подумайте, во имя чего вы убиваете… (Уходит в камеру.)
И р о с. Смотри, как усмехается гном…
Б е р ч а н у. Распустилась ночная красавица…
Уходят. Бьют часы.
М а р и я (в дверях, нервно прислушивается). Где мой мальчик?
Появляется П т и ц а с гномом на руках.
П т и ц а. Я должен погулять с гномом. Я получил такой приказ.
М а р и я. Где мой сын?
Птица не отвечает.
Почему слова застревают у тебя в горле?
П т и ц а. Потому что я идиот.
М а р и я: Скажи, его унесли?
П т и ц а. Смотри, летит сова. Я всегда мечтал быть птицей!..
М а р и я. Его унесли? Куда? Я должна его покормить.
П т и ц а. Вот она села на ветку — устала, должно быть. И птицы устают, одна свернется в комочек, другая норовит изменить свой облик.
М а р и я. Вы на все способны, даже дать ему умереть с голоду.
П т и ц а (водружая гнома на место). Он тоже устал от прогулки. (Марии.) Ты могла бы быть повежливей.
М а р и я. С тобой?
П т и ц а. С гномом. Он не виноват, зачем ты кричишь! (Кротко.) Ты не хочешь, чтоб мы стали друзьями?
М а р и я. С гномом?
П т и ц а. Со мной.
М а р и я. Зачем?
П т и ц а. Не любовниками, друзьями.
М а р и я. Это еще хуже. Дружба страшнее любви. Я не хочу, чтобы ты лез из кожи вон, изображая доброго малого.
П т и ц а. Я не изображаю.
М а р и я. А ты и не добрый малый!
П т и ц а. Конечно. Я просто болван.
М а р и я. Ты не болван. Ты даже прикинуться болваном не можешь. Будь ты болваном, все было бы проще.
П т и ц а. Вы хотите меня оскорбить.
М а р и я. Ты только что это заметил?
П т и ц а. Вы хотите избавиться от меня, остаться одной и тогда…
М а р и я. Что — тогда?
П т и ц а. Наораться вволю.
М а р и я. Я не ору, я спрашиваю, где мой сын. Может, тебе платят, чтобы ты развлекал меня и чтобы я забыла о своем ребенке?
П т и ц а. Когда вы не кричите, то изрекаете меньше глупостей. Так что помолчите.
М а р и я. Я не буду молчать.
П т и ц а. Я знаю. Но меня этим не испугаешь. Вы девушка…
М а р и я. …женщина!
П т и ц а (невозмутимо). …девушка, которая никого не испугает ни молчанием, ни криком… Вы девушка…
М а р и я. …женщина.
П т и ц а (невозмутимо). …женщина, которая боится мух. Смерти не боится, а мух, которые облепят ее тело, боится. Вы как летняя ночь перед рассветом, светлая и прохладная, пасмурная и теплая, вы как туман, как дымка.
М а р и я (удивленно кричит). Болван, надеюсь, ты не влюбился в меня?
П т и ц а. Это вы в меня влюбились, даже называете по имени: Болван!
М а р и я. Я тебя оскорбила…
П т и ц а. Вы решили оскорблять меня и кокетничать одновременно? Пытаетесь завоевать меня таким способом? Вы думаете, я жалкий человек, неудачник? А может, наоборот, назвав меня неудачником, вы меня неудачником не считаете, тогда «болван» в ваших устах звучит комплиментом. Спасибо. Вы не умеете лгать, вы человек искренний.
М а р и я. А разве это не так?
П т и ц а. Вы искренняя, а я болван.
М а р и я (выходит из себя, кричит). Почему ты твердишь одно и то же? Почему лишен юмора?
П т и ц а. Чтобы доставить вам удовольствие. Чтобы убедить вас, что я вам верю. И я вам верю.
М а р и я. А ты веришь, что я…
П т и ц а. Да, вы неудачница.
М а р и я. Правда?
П т и ц а. Правда — в прямом и переносном смысле. Вы смеетесь над мужчинами…
М а р и я. Над мужчинами?
П т и ц а. В данном случае не смеетесь — издеваетесь.
М а р и я. Правильно.
П т и ц а. И ко всему прочему я не мужчина.
М а р и я. И это правильно.
П т и ц а. Я недоразвитый, как говорит доктор.
М а р и я. И доктор прав.
П т и ц а. И вы правы.
М а р и я. Говори мне «ты».
П т и ц а. Мне проще говорить вам «вы».
Она удивлена.
Это освобождает меня от каких-либо обязательств.
М а р и я. Я не знала, что, если говоришь женщине «ты», это накладывает обязательства.
П т и ц а. Накладывает.
М а р и я. Ты чересчур умен для этого сада, для этого гнома.
П т и ц а. Я думал, что чересчур умен для болвана.
М а р и я. Велик же мир, тобой созданный, господи! Ты всегда знаешь, чего хочешь, Птица!
П т и ц а. В этом моя свобода.