Параллели с повестью очевидны, но это не всё.
Далее Бегунов пишет:
«Интересна сама газетная страница. Выше, над заметкой о козлотурах, есть очерк с названием „Под звездами“. Это рассказ о романтическом директоре животноводческой фермы, который уходит ночью в горы и мечтает увеличить поголовье подведомственного ему хозяйства. Достаточно процитировать первое предложение: „Ночь исчертила бархатный полог неба августовским звездопадом и ушла на запад, забыв погасить оранжевый ломтик ущербной луны…“
Так на одной газетной полосе козлотуры встретились со звездным небом и поселились на нем в воображении писателя, который всё это прочел. Взгляд Искандера, кажется журналисту, сразу увидел в этом совпадении готовую книгу вместе с заголовком, темой и абсурдным тоном повествования.
Осталось ответить на вопрос: почему Фазиль говорил, что статья на всю полосу? Это можно списать на ошибки памяти. Возможно, исполинский заголовок „Под звездами“ заслонил в воспоминаниях размер самой статьи про козлотуров, возможно, была еще одна статья на всю страницу, но замысел родился после прочтения именно этого номера „Советской Абхазии“. Такие совпадения не бывают случайными»[52].
Предположение Бегунова любопытное, но вряд ли может считаться полностью доказанным и обоснованным. Тем более что журналистская привычка искать «полных соответствий» книги и реальности, исчерпывающих объяснений всех творческих нюансов вряд ли уместна в разговоре об Искандере — поэте, склонном к неожиданным сюжетным и стилистическим решениям и поворотам.
Вообще, нам представляется, что и в сюжете повести, да и в названии, главное место занимает слово «козлотур». Оно и комично, и, что немаловажно, носит легкий обсценный оттенок. То есть им обзываться можно: ах ты, козлотур такой-эдакий! Одновременно и козел, и рогоносец… Для сатиры и юмора самое то!
Между прочим, в отношении настоящих, РЕАЛЬНЫХ козлотуров Искандер ошибся. Они вполне сносно существуют и сегодня. Вот что говорится о них в репортаже Мадины Хапаевой на сайте «Это Кавказ» (опубликовано 22 ноября 2019 года):
«„Интересное начинание, между прочим…“
По Искандеру, именно с этих слов высокопоставленного чиновника и началась на юге СССР активная кампания по „козлотуризации“. Сейчас поголовье этих животных есть во многих уголках Кавказа, в Карачаево-Черкессии — практически во всех районах, расположенных вдоль линии Главного Кавказского хребта… <…>
Три года назад фермер Асланбек Ижаев привез из Карачаевского района на свою ферму в Зеленчукский семь голов козлотуров. Сейчас на его общей с кузеном ферме уже около 30 голов этих животных. <…>
Поймать козлотура нелегко. „Прыгают высоко. Барана так высоко вдвоем не подкинешь“, — смеются фермеры. А поймать бывает нужно в период сезонных прививок. Благодаря генам, унаследованным от диких туров, одомашненные тоже редко чем-то болеют. Прививки им всё же делают — для профилактики — те же, что и остальному скоту.
— Максимум, с чем приходится повозиться, — это копыта. Иногда в них застревает грязь, она каменеет и травмирует плоть. Нужно вовремя заметить, что животное прихрамывает, и почистить копыто, — рассказывают фермеры.
Сегодня Ахья как раз обрабатывает копыта вожака, а нам выпадает возможность рассмотреть глаза — они вовсе не розовые, как писал Фазиль Искандер, а обычные — желто-карие. <…>
Главное его внешнее отличие от козы — короткая шерсть. Этим козлотур похож на тура, мех которого кавказцы использовали разве что как намазлык (коврик для совершения намаза). Но интересный момент: из поколения в поколение шерсть козлотура становится длиннее — это говорит о том, что животное одомашнивается, и „турьего“ гена у него остается всё меньше и меньше.
На мои слова, что супруге селекционера из повести Искандера удалось связать себе кофточку из пуха козлотура, Асланбек разводит руками:
— Они круглый год линяют. Как их стричь?<…>
— Говорят, молоко козлотуров очень полезно: у него мощные лечебные свойства.
— Сам я не пробовал и не знаю, какое оно на вкус. Зачем гоняться за козлотурами, когда коровы дают предостаточно молока, — объясняет фермер.
Но вот мясо козлотура он считает отменным, а жир животного, по словам фермера, и вовсе обладает целебными свойствами.
— Нужно разрезать жир на кусочки, растопить, то, что вытопилось, добавить в теплое молоко и выпить. Одной чайной ложки на стакан достаточно. Очень укрепляет иммунитет, лечит кашель. Болеть не будете, — утверждает Асланбек. <…>
— Диетическое мясо, в котором нет „плохого холестерина“, сейчас ценится во всём мире, особенно на Западе, — рассуждает он. — Поэтому разведение козлотуров очень целесообразно, ведь это возможность получать высококачественное, питательное и экологически чистое мясо практически без каких-либо затрат. Вес диких туров может достигать 200 килограммов, охотники, бывает, вчетвером его несут. А значит, и у помесей вес может достигать 100–120 килограммов.
Он уверен, что мясо будет востребовано на широком рынке, в первую очередь за счет своих уникальных свойств:
— Что удивительно, для меня самого это была неожиданность: с возрастом мясо животных грубеет, но у тура наоборот. Мясо пятнадцатилетнего тура, казалось бы, должно быть твердым как шайба, но оно тает во рту! Такова, вероятно, их генетическая особенность. А поскольку ген тура в козлотурах доминирует, возможно, это качество относится и к ним».[53]
Материал Мадины Хапаевой назван, конечно же, «Созвездие кавказских козлотуров».
Мы уже не раз говорили о том, что и Чегем, и его обитатели суть часть созданного Искандером мифа, и к реальной географии и демографии отношения имеют мало. Оказывается, то же самое можно сказать и о козлотурах: искандеровские исчезают, а настоящие живут себе и радуют кавказских крестьян.
Но вернемся к повести. Вот ее краткое содержание. Выполнено оно известным критиком Сергеем Костырко, опубликовано в 1997 году[54], еще при жизни Фазиля Искандера, и выгодно отличается от обычных работ такого рода.
Предупреждаем: если вы недавно читали «Созвездие Козлотура» или вообще принципиальный противник пересказа хороших книг, следующие несколько страниц лучше пропустите. Перейдите сразу к главке «Судьба „Козлотура“». С другой стороны, это не сериальная продукция, поэтому спойлеров бояться не следует, а тем, кто подзабыл или — вдруг! — еще не читал «Созвездие», пересказ поможет. Решайте сами.
«Герой повести, от имени которого ведется повествование, молодой поэт, работавший после института в редакции одной среднерусской молодежной газеты, был уволен за проявления излишней критичности и независимости. Не слишком опечалившись по этому поводу и проведя прощальную ночь с друзьями, он отправился в Москву, чтобы оттуда двинуться на юг, на родину, в благословенный абхазский город Мухус. В Москве ему удалось напечатать стихотворение в центральной газете, и оно пошло на родину в качестве визитной карточки героя, надеявшегося устроиться в республиканскую газету „Красные субтропики“. „Да, да, уже читали“, — сказал при встрече редактор газеты Автандил Автандилович. Редактор привык улавливать веяния из центра. „Кстати, — продолжил он, — не думаешь ли возвращаться домой?“ Так герой стал сотрудником сельскохозяйственного отдела газеты.
В те годы реформы особенно активно проводились в сельском хозяйстве, и герою хотелось разобраться в них. Он попал вовремя — как раз проходила кампания „по козлотуризации“ сельского хозяйства республики. И главным пропагандистом ее был заведующий сельхозотделом газеты Платон Самсонович, человек в быту тихий и мирный, но в те недели и месяцы ходивший по редакции лихорадочно возбужденный, с сумрачным блеском в глазах. Года два назад он напечатал заметку о селекционере, скрестившем горного тура с домашней козой. В результате появился первый козлотур. Неожиданно на заметку обратило внимание ответственное лицо из центра, отдыхавшее у моря. „Интересное начинание, между прочим“ — таковы были исторические слова, оброненные им по прочтении заметки. Слова эти стали заголовком полуполосного очерка в газете, посвященного козлотуру, которому, возможно, суждено занять достойное место в народном хозяйстве. Ведь он, как говорилось в статье, в два раза тяжелее обычной козы (решение мясной проблемы), отличается высокой шерстистостью (подспорье легкой промышленности) и высокой прыгучестью, что облегчает его выпас на горных склонах. Так началось. Колхозам было настоятельно рекомендовано поддержать начинание делом. В газете появились рубрики, регулярно освещавшие проблемы козлотуризации. Кампания набирала ход.
Наконец и нашего героя подключают к работе — газета командирует его в село Ореховый Ключ, откуда поступил анонимный сигнал о преследованиях, которым подвергается несчастное животное со стороны новой колхозной администрации. По дороге в село из окна автобуса герой смотрит на горы, в которых прошло его детство. Он вдруг чувствует тоску по тем временам, когда козы еще были козами, а не козлотурами, а тепло человеческих отношений, их разумность прочно удерживались самим укладом деревенской жизни.
Прием, оказанный ему в колхозном правлении, слегка озадачил героя. Не отрываясь от телефона, председатель колхоза приказал сотруднице по-абхазски: „Узнай у этого лоботряса, что ему нужно“. Чтобы не ставить председателя в неудобное положение, герой был вынужден скрыть свое знание абхазского. В результате он познакомился с двумя версиями взаимоотношений колхозников с козлотуром. Версия по-русски выглядела вполне благостно: подхватили инициативу, создаем условия, разрабатываем собственный рацион кормления, и вообще, это, конечно, интересное начинание, но только не для нашего климата. Но то, что герой увидал сам и что услышал по-абхазски, выглядело иначе. Козлотур, к которому запустили коз, решительно отказывался от своего на данный момент основного дела — воспроизведения собственного рода, он с дикой яростью кидался на несчастных коз и рогами разбрасывал их по загону. „Нэнавидит!“ — восторженно восклицал председатель по-русски. А по-абхазски распорядился: „Хватит! А то эта сволочь перекалечит наших коз“.