Хотя на деле такие люди, огонь и воду прошедшие, за рубежом поигравшие против зарубежных грандов, необходимы и незаменимы. И Черенков мог опять же выйти на замену и в отведённые полчасика решительно переменить картину. А если бы ещё и с другом Сергеем им довелось взаимодействовать? Так нет же. 2 марта тренер о Черенкове говорит с неприкрытой горечью: «...к большому сожалению, заболел и в матче с “Барселоной” практически наверняка участвовать не будет».
Да, болезнь опять подступила. Не вовремя? Как всегда...
В итоге он больше не сыграет за «Спартак» ни одного официального матча. Ни в еврокубках, ни в Кубке России, ни в чемпионате страны.
Получается, тогда против узбекской команды в зале и была проведена завершающая игра. О чём никто в тот момент не догадывался.
Вместе с тем люди ждали с нетерпением, что же дальше. Ведь с того 2 марта не было сведений. И вот наконец в «Спорт-экспрессе» (рубрика «До первых петухов») от 26 мая на первой полосе появляется сенсационное сообщение пресс-атташе московского «Спартака» Леонида Трахтенберга: «Самый популярный футболист России Фёдор Черенков решил завершить выступления в большом футболе. Вместе с тем Черенков принял приглашение Олега Романцева стать одним из его помощников. Так что в финале Кубка России Черенков впервые разделил победу как тренер».
«Разделил», конечно, чисто формально. Сам Фёдор никогда о такой своей заслуге не вспоминал. Да и не о чем пока, по совести, было вспоминать. Об этом в интервью для «Спорт-экспресса» Черенков и поведал на следующий день одному из авторов этой книги Игорю Рабинеру.
«Что побудило Вас принять это решение?» — вопрос корреспондента. «Три последних месяца я проболел, а после выздоровления всерьёз задумался над тем, как жить дальше. Я задал себе вопрос: смогу ли я в своём нынешнем состоянии набрать прежнюю форму и играть так, как раньше. Прекрасно понимал — в такой команде, как “Спартак”, нельзя отбывать номер, как бы тебя ни любили болельщики. Здесь если играть — то играть хорошо. Пришло время уходить».
Два последующих вопроса столь же важны. Поэтому здесь прервёмся, чтобы, по обыкновению, подумать. Прежде всего, он долго болел. Три месяца — это тяжёлый приступ. Причём и в Кубке УЕФА «Барселоне» без него проиграли, и чемпионат давно начался. А он всё не мог восстановиться. Кому-то пустяк, благо деньги идут. Ему — особенно трудно.
Потому что возьмём хотя бы «Спартак», где вся жизнь футбольная, считай, прошла. А если он вновь надолго занеможет и будет срочно нужен? Как в самом деле жить-то тогда? При этом прощальный матч покажет, мы увидим, что он набрал потрясающую форму и сезон-то способен был довести до конца.
Тут и объективная причина: талантливая российская молодёжь разъезжалась по всему миру, в целом радуя «коварный зарубеж», — а народ шёл на стадион, чтобы увидеть достойное исполнение. И субъективный фактор: Черенков в ту пору мог собирать уже семейные коллективы болельщиков. Потому что когда-то и отец восторгался триумфом 1979 года, а тут уже и сын подрос.
Всё-таки Фёдор, мы говорили, — ещё и народный артист. Словом, счастливая, успешная жизнь в ближайшие года два-три ему была обеспечена. И он об этом знал не хуже нас с вами. Ибо сказано: «...как бы тебя ни любили болельщики». Но нельзя прожить за счёт любви. Даже заслуженной и завоёванной. Ведь когда-то тебе начнут прощать, потом всё чаще тебя же жалеть. Он этого не хотел.
Однако вернёмся к вопросам и ответам из «Спорт-экспресса» от 27 мая: «У вас был разговор с Романцевым?» — «Да, после выхода из больницы. Я пришёл к Олегу Ивановичу, рассказал ему о своих ощущениях. И он предложил мне поработать с дублем. У меня и в мыслях не было отказываться. Я благодарен руководству “Спартака”, что оно позаботилось о моей дальнейшей судьбе». — «Вы уже проводите тренировки?» — «Пока присматриваюсь, вхожу в курс дела. Набираюсь опыта у Виктора Евгеньевича Зернова — человека, которому мне предстоит помогать. Сейчас мне нужно найти контакт с игроками, которые собрались в дубле. Надеюсь, что смогу благодаря своему опыту многое объяснить, а кое-что показать на поле».
Тут, несомненно, буквально душу режет фраза про выход из больницы. Да, он болел с февраля. Но про больницу люди не знали. Не знали, как ему плохо стало в какой-то момент. Как пришлось согласиться на стационарное лечение, чего никто из нас не любит. А он-то — особенно. Потому что всегда стремился двигаться.
Однако нужно отдать должное всему «Спартаку» во главе с Романцевым: не всякий сразу же найдёт место для завершающего карьеру звёздного футболиста. Значит, вопрос обдумывался.
И выход нашёлся. Простой и банальный. А как иначе? Детские школы в наставниках давно не нуждались. Тренерский штаб укомплектован. Хорошего же специалиста Зернова Фёдор знал давно. Ну и очень даже многое мог «показать» ребятам. Кстати, в том дубле почти весь сезон провели Егор Титов и Вадим Евсеев, Константин Головской и Сергей Чудин, а с августа стал много больше выходить Александр Липко. Все они сыграют заметную роль (первые двое особенно, конечно!) в «Спартаке» середины 90-х. То есть и тогда он что-то успел показать.
Впрочем, к тем тренерским временам Черенкова ещё вернёмся. Сейчас займёмся непосредственной хроникой. 1 июня «Спорт-экспресс» опубликовал большой материал опять же одного из авторов этой книги под названием «Народный футболист». Многое из опубликованного тогда читатель успел прочитать в предыдущих главах книги. Просто, знаете ли, у нас всегда было непросто с первоисточниками. Цитировали, бывало, неточно. Или вообще переписывали, не указывая автора. Это плохо, безусловно. Зато исходный текст, коли до него добраться, становится особенно важен.
Поэтому отдельные выдержки из той работы нужно привести. Например, высказывание тогдашнего Сергея Родионова: «За то, что он при своём не самом крепком здоровье до 35 лет доиграл, ему надо памятник поставить. Этого объективно не могло произойти, не будь у него какого-то невероятного футбольного фанатизма». А вот и Константин Бесков: «Меня считают жёстким человеком, но с Фёдором у меня за все годы нашей совместной работы не было ни малейшего конфликта. Я всё время ловил себя на ощущении, что радуюсь, глядя на него. Радуюсь, потому что вижу в его исполнении не работу, а искусство».
Всё верно. Не делил Бесков состав на любимчиков и остальных. На тренировках все выполняли положенное. Другое дело, что с кем-то тренер был готов расстаться рано или поздно. С кем-то — нет. С кем? Да с Черенковым! По той простой причине, что «работу» все видят одинаково. А искусство — это уже индивидуальность в полной мере.
Здесь вполне вероятны разногласия. Ведь для кого-то и творческий спор — причина для ссоры вроде бы навсегда. Тут же — иное. Сугубо творчество. Поэтому давайте послушаем блестяще интонированный рассказ от Льва Филатова о случае из 1991 года, о котором ему поведал Николай Старостин. Было так: на следующий день после важной игры стали смотреть всей командой запись матча. Бесков при просмотре сообщил, что Феде нужно было направо мяч отдать, там свой человек имел возможность проскочить. Всё верно: игрок открылся, надо отдавать. Так и Стрельцову советовали!
И вдруг Черенков тихим голосом сообщил Бескову: «Нет, не надо было отдавать, я чувствовал, что могу пройти сам». — «Но ты же потерял мяч!» — «Да, я мог пройти, а тогда...»
«Тогда» оба «видели». И спорили со страшной силой. По теме.
Потому что и отдать, и пройти, и завершить осенью 45-го Бесков тоже мог. При этом (откроем страшную тайну) с великим тренером Михаилом Якушиным не ладил и до конца находился в прохладных отношениях.
С Черенковым всё иначе. Да, он тоже видел победные реляции по поводу своих выступлений. И тоже знал себе цену. Но его разногласие с Бесковым тактического, а не стратегического характера.
К тому же Фёдор Фёдорович никогда не хотел быть наставником команды мастеров, а Константин Иванович, напротив, об этом мечтал. А игрок, пусть исключительный, всегда найдёт с прекрасным тренером общий язык. Если, конечно, дело обходится без нарушения режима. Чего за Черенковым не наблюдалось.
Однако вернёмся к материалу из «Спорт-экспресса» от 1 июня. Поднята в нём и тема отъезда. К тому моменту Олег Романцев уже устал ставить в пример молодёжи кого-то в качестве патриота клуба. Все же уезжали. И тут опять: Стауче, Карпин, Бесчастных, Ледяхов. И вот вопрос: «Фёдор, неужели Вас ни в какие другие команды не приглашали?» Ответ: «Почему же — в “Астон Виллу” звали, после того как мы её в 1983-м обыграли в Англии в Кубке УЕФА. Я отослал гонца к спартаковскому руководству — да и вообще тогда такие переходы были нереальны».
Несомненно, нереальны. Сразу почему-то вспомнился Яшин, которому владелец «Реала» предлагал любую сумму контракта. Чтоб он только в чек цифры вписал. Лев Иванович не стал этого делать. И не мог. Всё-таки «Динамо».
Подчеркнём: у Черенкова — «Спартак» навсегда. А «Астон Вилла»... Хорошая команда, не спорим. Так Сочнов тогда переиграл оппонента Морли по сумме двух встреч! И зачем им после тех рыданий Черенков?
А потому что он свой для всех. Самый похожий — Бобби Чарльтон! Его ведь тоже не ждали, когда он примчался на последний матч Яшина. Вместе с тем зачем Чарльтону «Спартак»? И наоборот. Каждый хорош сам по себе. Так и с Фёдором.
Приведём заключительные слова того материала в «Спорт-экспрессе» от 1 июня 1994 года: «...Мне посчастливилось увидеть один из последних выходов на поле Черенкова-игрока. Уже представленный дублёрам как тренер, он решил-таки поучаствовать в двусторонке на полполя в Тарасовке. Нет, он не был безупречен, да и как требовать это от человека, полторы недели назад вышедшего из больницы. Но несколько раз выделывал то, что и умеет только Черенков... Я спросил его после тренировки: “Может, не стоило всё-таки уходить, а?” Он устало ответил: “Стоило. Видели, сколько я сегодня запорол?” Я рассказал об этом Романцеву, он усмехнулся: “Я бы удивился, если бы услышал от вас обратное”».